Глава 9. Кровь вейлы

Я уехал из имения, так ничего и не сказав Нарциссе по поводу Виолетты, хотя меня терзали сомнения. Я был полностью солидарен с матерью в отношении того, что назревают перемены, и теперь я точно знал: во главе всего стоит мисс Мун. Я располагал некоторыми фактами, но их было мало, чтобы понять общую картину. Она сплотила вокруг себя бывших пожирателей и сторонников Лорда, и ей удалось их как-то убедить, что она достойна занять место лидера. К сожалению, я упустил момент, когда Забини и всем остальным еще можно было вправить мозги, и теперь с горечью осознавал, что противостоять придется в одиночку. Что там говорил Блейз? Она обещала восстановить положение аристократов? Многие чистокровные семьи отдали бы горы золота за то, чтобы с них смыли грязь, а тут им это предлагают бесплатно! Я остро понимал, что они непременно заплатят за эту услугу, но тогда, когда будет уже поздно отступать. Не зря Малфои – самые богатые и влиятельные из чистокровных семей. У нас, по крайней мере, есть мозги: дважды на одни и те же грабли не наступаем. Я совершенно точно знал, что не буду сторонником мисс Мун в ее погоне за властью, и родители со мной в этом вопросе согласны. Это я понял по отзывам Нарциссы о Виолетте и по тому, как отец мне сказал при последней встрече: «Драко, не повторяй моих ошибок».

Я сидел в купе Хогвартс-экспресса, равнодушным взглядом провожая сменявшиеся за окном пейзажи. Теодор и Блейз что-то обсуждали, кажется, цены на драконью кожу, взлетевшие за последние дни до небес. Нотты уже давно занимались торговлей волшебными материалами, и, судя по всему, Забини решили к ним присоединиться. Я слегка усмехнулся, подумав, что у нашей семьи намного более надежные источники доходов. В моей голове потихоньку оформлялся план действий. Он был весьма опасен, я должен буду постоянно находиться на лезвии ножа, но другого выхода не представлялось. Однако прежде чем приступить к его реализации, я должен был обсудить все с Гарри.

**

— Ты хочешь стать двойным шпионом?

Две пары глаз смотрели на меня с одинаковым удивлением. Я попросил Гарри позвать Грейнджер, чтобы не пришлось дважды все рассказывать. Я говорил довольно долго, излагая свои предположения по поводу мисс Мун. К моему удивлению, меня ни разу не перебили. Грейнджер все больше хмурилась, а Гарри потирал запястья. Когда я, наконец, высказал идею притвориться сторонником Виолетты, Грейнджер с неприкрытым подозрением задала этот вопрос.

— Именно, — я сделал вид, что не заметил ее недоверия. Она немного помолчала, затем спросила:

— Зачем тебе это?

— Видишь ли, Грейнджер, моего согласия не спрашивают. Либо я по своему желанию присоединяюсь к ней, либо меня шантажируют Нарциссой. Надеюсь, ты понимаешь, что второй вариант нежелателен.

— Малфой, ты ведь не Снейп! А если ты проколешься? – не зря она – лучшая ученица школы. Всегда видит главное.

— А вот чтобы не проколоться, как ты выразилась, мне нужна помощь.

— Ты просишь меня о помощи? – спросила Грейнджер, но тут же взяла себя в руки. – И чем я могу помочь?

— Мне нужно знать, для чего именно я нужен Виолетте. Все, что я мог узнать сам, я уже узнал и рассказал вам, — предупредил я следующий вопрос.

— У вас в роду действительно была вейла? – спросила Грейнджер. Я кивнул. – Сколько поколений назад?

— Вейлой была моя прапрабабушка.

— Значит, ты – пятое поколение. Так? – я опять кивнул.

— Если ей нужна твоя кровь, то почему бы не взять ее насильно? – мы посмотрели на Гарри, который впервые высказался. – Что? Вот меня Том Риддл не спрашивал, когда ему понадобилась моя.

— Блэк предлагал ей использовать приворотное зелье, но сказал, что оно может ослабить эффект, — ответил я.

Грейнджер закусила губу.

— Это означает, что ты должен что-то дать по своему желанию. Малфой, я точно не помню, но, по-моему, твое желание имеет значение только при проведении древних ритуалов по обмену магией. Если она действительно задумала ритуал, скорее всего, ее цель – силы вейлы, которые есть у тебя. Остается только вопрос…

— Зачем ей силы вейлы? – озвучил вопрос Поттер.

— Представим, что мы это выяснили. Что дальше? Почему мы вообще должны вести двойную игру, а не сдать ее Министерству прямо сейчас? – гриффиндорка вопросительно смотрела на меня.

— Грейнджер, я думал, ты умная. Ты же не думаешь, что в Министерстве все белые и пушистые? У нее там сейчас сторонников больше, чем у Лорда на нашем пятом курсе.

— Но… откуда? Все же видели войну. Они что, хотят продолжения? – нет, она явно не желала мне верить.

— А войны и не будет. Все будет тихо и незаметно, вот увидишь. А потом начнут пропадать магглорожденные.

— Послушай, — осторожно начала она, — а зачем тебе вообще это надо? Эта борьба? Ведь, при таком раскладе, ты остаешься в плюсе.

Так, это уже перебор. Либо она мне верит на слово, либо пусть катится к чертям.

— Грейнджер, ты помогать будешь?

— Не злись, Малфой. Просто ответь, зачем.

— Гермиона, может, не надо? – тихо спросил Гарри.

— Гарри, если я ему и поверю, то зная его мотивы. Малфой?

Пару секунд я молчал, бросая на нее злобные взгляды, но все-таки решил, что выгодней ответить.

— Не люблю, когда меня используют. Нормальный мотив?

Грейнджер кивнула, и, прежде чем я успел пройтись по ее недоверию, сказала:

— Я пойду, поищу нужные книги.

И она ушла.

— Это ведь не единственный мотив, так? – чуть погодя спросил Гарри. Его зеленые глаза смотрели на меня с пониманием. – Ты просто боишься за Нарциссу.

Я подумал о том, что не хочу всю жизнь зависеть от воли какой-то родственницы Рудольфуса. Не хочу снова испытывать липкий страх, не хочу выполнять задания, смысла которых не вижу. Не хочу снова быть орудием в чьих-то умелых руках. Может, именно поэтому наш архаичный мир сделал выбор в пользу создания Министерства магии? Наверное, не один я устал играть свою роль в полном интриг свете.

— Я просто не хочу, чтобы все вернулось.

— Министр тоже на ее стороне?

— Нет. Но он и не в курсе происходящего. В общем-то, и обвинять ее пока не в чем.

— Наверное, стоит собрать Орден. Точнее, то, что от него осталось, — хмуро предложил гриффиндорец. В его взгляде читалась боль. Слишком многих он потерял в ту ночь – это даже я понимал.

— Кроме чистокровных семей о планах Виолетты никто не знает. Но они ни в коем случае не должны догадаться.

— Понимаю, — проговорил Гарри. Я осмотрелся и, удостоверившись, что никто нас не видит, протянул ему свою руку. Он взял ее, но почти сразу отпустил.

— Нас больше не должны видеть вместе, — сказал он и устало потер шею. – Нужно придумать, где мы сможем встречаться.

Поттер порылся в сумке и извлек оттуда слегка помятый кусок пергамента, коснулся его палочкой. Я увидел, как на пергаменте стали проявляться линии, точки и надписи.

— Карта? – недоверчиво спросил я.

— Карта Хогвартса. В Выручай-комнату мы не пойдем, в Визжащую хижину – слишком заметно. Следовательно, мы должны найти место для встреч в замке, — он пересел поближе ко мне и развернул карту.

Я никогда такого не видел, и это при моем-то опыте работы с магическими артефактами. Это была подробная карта Хогвартса, но, что самое удивительное, по ней двигались точки с фамилиями. Я быстро нашел взглядом гостиную Слизерина. Пенси, Тео, Забини, Чейз… Я перевел пораженный взгляд туда, где была изображена библиотека. «Драко Малфой», — прочитал я.

— Вау.

— Меня тоже в первый раз впечатлило, — услышал я голос Гарри. – Ищем аудиторию, в которой никто не бывает.

Пока мы разглядывали карту, мы обнаружили много мест, в которых раньше не бывали. Нужная аудитория нашлась на первом этаже, который почти не использовался для занятий. А помещения в западном крыле и вообще использовались, как склад для мебели. Точек с именами в округе не наблюдалось, хотя уроки уже закончились у всех. Туда-то мы и решили отправиться.

— Я пойду вперед, — вызвался я. – Приходи минут через пятнадцать.

Я шел быстро, усилием воли заставляя себя не бежать. Вскоре я добрался до цели: это был старый, пыльный класс, заставленный партами и пустыми шкафами. Я осторожно обошел всю комнату, стараясь не вляпаться в паутину и удостоверился, что сюда уже давно не заходили. Три книжных шкафа разделяли аудиторию на две части. Я подумал, что за ними удобно прятаться, если кто-нибудь все же почтит вниманием эту часть замка. Я обошел шкафы и обнаружил, что в них стояли книги. Не долго думая, я трансфигурировал ближайшую парту в диван и уселся в ожидании Гарри. Минут через пять я услышал знакомые шаги и довольно улыбнулся, представив реакцию гриффиндорца, когда он войдет и не увидит меня. Шаги остановились.

— Эй? – позвал он.

— Я тут, за шкафами.

— Спрятался, блин, — проворчал он.

— Надо заколдовать дверь, — я нехотя встал и высунулся из-за шкафов.

— Да я и сам могу, — сказал Гарри и закрыл дверь. Я все же наложил еще парочку заклинаний, в том числе и привычное заглушающее.

— Кстати, — многозначительно произнес гриффиндорец, — ты давно в последний раз видел жука?

— Скитер в школе не появляется, — ответил я и пояснил, поймав его удивленный взгляд: — Я в курсе, что она анимаг.

— Все равно будь осторожней. Нельзя, чтобы она пронюхала.

Я не знал, что он имеет в виду: наши отношения или мое новое шпионское амплуа. Впрочем, и то, и другое должно остаться в секрете. Тем временем Поттер протиснулся мимо меня и оглядывал вторую часть класса. Наконец, он бросил сумку на пол и сказал:

— Я смотрю, ты успел диван наколдовать.

— Может, он тут до меня стоял?

— Не-а. На нем нет пыли.

Я улыбнулся. Знал ведь, что он заметит. Он стоял у стеллажа, читая надписи на корешках книг. Я прислонился плечом к шкафу и стал разглядывать его, изучая каждую мелочь до боли знакомой фигуры. На нем не было мантии, только джинсы и свитер, как всегда. Я любовался его взъерошенными волосами, когда заметил, что на его скулах проступают красные пятна. Оказывается, он боковым зрением следил за тем, как я на него смотрю.

— Насмотрелся? – хрипло спросил он, продолжая пялиться на пыльный корешок.

— Не знаю, — ответил я. – Можно еще посмотреть?

Он оторвал взгляд от полки и повернулся ко мне. Подошел поближе.

— Тогда я тоже буду тебя смущать, — уголок его губ чуть дернулся, когда он принялся меня разглядывать.

— Ты, вправду, надеешься меня смутить? – спросил я, хотя и не был уверен, что не покраснею под изучающим взглядом зеленых глаз.

— Не постараться было бы не по-гриффиндорски, — произнес он.

Я потянулся и смахнул с его рукава несуществующую пылинку, потом провел руками по плечам и, не выдержав ожидания, обнял. Он обнял меня в ответ, уткнулся носом в шею и тихо выдохнул, расслабляясь. Мои пальцы запутались в его волосах.

— Я так скучал, — наконец, сказал он, прижимая меня к себе крепче.

И я почувствовал, что счастлив. Проблемы отошли на второй план; важным было только кольцо его рук и тихое дыхание, щекотавшее шею. Я легонько коснулся губами его кожи над свитером; он вздрогнул, но не отодвинулся. Через секунду я почувствовал его горячее дыхание у себя под ухом и ответный поцелуй. По телу разлилась теплая волна. Черт, где он так научился?

И снова эти головокружительные поцелуи. Колени подкашивались, но оторваться от него казалось невозможным. Горячая ладонь на моей шее. Я мог только крепче обнимать его и целовать, целовать. Кто бы мог подумать, что это будет именно он?

Кое-как мы сели на диван. Некоторое время мы просто смотрели друг на друга, оба слегка смущенные и помятые. Он поправил съехавшие очки и откинулся на спинку. Я немного подумал и устроился на его плече. Он потерся щекой о мои волосы и затих.

Так прошло минут пятнадцать. Он нарушил тишину первым.

— Эта Виолетта… Как мы будем с ней бороться? Мы ведь даже не знаем ее планов.

— Думаю, она скоро себя проявит, — ответил я. – Я почти уверен, что это она устроила покушение на гриффиндорцев.

— Что они ей сделали?

Я сел ровно и повернулся к нему лицом.

— Ты – герой. В тебя верят. А ей надо, чтобы верили в нее.

Он нахмурился и посмотрел на наши руки, погладил тыльную сторону моей ладони большим пальцем и сказал:

— Опять я виноват.

— Ты тут не при чем.

— Я ведь даже Орден собрать не могу – мне нечего будет сказать, я не смогу дать конкретное задание, — тихо проговорил он. – Я должен ждать, пока еще кто-нибудь пострадает. И еще этот Ланкастер…

Гарри осекся и испуганно на меня посмотрел. Кажется, он не собирался этого говорить.

— Расскажи, — попросил его я.

Он неуверенно на меня посмотрел.

— Это касается твоего отца.

— Тем более.

— В тюрьме перехватили какое-то письмо…

— Я в курсе. Люциуса обвинили. Что дальше?

— Меня вызвали на допрос. Я не знал, что это будет он… В общем, когда я прибыл, Ланкастер пытал его.

— Как это пытал? – не понял я. Конечно, от Лорда всем доставалось, но чтобы начальник Аврората…

— Круциатусом. Я чуть не убил его. Надо написать министру.

— Не пиши. Его снимут и поставят человека Виолетты на его место, – я, конечно, злился, но разум взял верх. А что до Люциуса… Не думаю, чтобы Круциатус Ланкастера был сильнее, чем у Лорда.

— У нее что, и правда так много сторонников? – спросил он.

— Боюсь, что да.

— Странно даже. Я думал, что пример Волан-де-морта надолго запомнится.

— Когда мозгов нет, ничто не поможет. Она направо и налево обещает высокое положение и золотые горы, вот все и повелись.

Гриффиндорец вдруг рассмеялся.

— Поверить не могу, что я опять вляпался в неприятности.

— Еще посмотрим, кто из нас больше вляпался, — усмехнулся я, вспомнив про приворотное зелье. – Надеюсь, Грейнджер разберется, что к чему.

— А как же твоя хваленая фамильная библиотека? – с иронией спросил Гарри.

— Когда у меня будет свободных лет пять, я займусь изучением многочисленных фолиантов о вейлах, — отозвался я.

— Не могу поверить, что ты потомок вейлы.

— Странно, что мое природное обаяние подействовало на тебя только сейчас, — непринужденно заметил я.

— Может, все потому, что только сейчас ты перестал говорить гадости? – предположил гриффиндорец.

Я только улыбнулся в ответ.

— Значит, теперь никакого квиддича? – с сожалением протянул я.

— Увы.

— Ну, хоть говорить с тобой можно?

— Думаю, без этого не удастся обойтись.

— Но в этом кабинете можно все?

Гриффиндорец отчаянно покраснел.

— Если хочешь, — выдавил из себя он. Наши взгляды пересеклись и вдруг стали серьезными.

— Поцелуй меня, — тихо прошу я. Он опять краснеет, но целует. И мир снова исчезает. Остается только он.

**

Гарри.

Мысли отказывались складываться в логичную цепочку. Мы только что разошлись со слизеринцем: он – в свою гостиную, я – в свою. Я был так рад, что он вернулся, что он снова со мной. Чувство беспокойства сменилось легкой эйфорией, наполнявшей душу до самых краев. Он – особенный. Мой бывший враг. Я почувствовал, как краска заливает лицо, стоит вспомнить наши поцелуи. Из всех, из сотни моих знакомых – именно он. Почему? Я не знал, должен ли быть ответ на этот вопрос.

Пересказывать Рону выводы слизеринца не пришлось – за меня это уже сделала Гермиона. Когда я вернулся в гостиную, она сидела в своем кресле и листала толстенную книгу. Я не смог сдержать улыбку. В этом вся Гермиона.

— Что-нибудь нашла? – спросил я, садясь напротив.

— Да, но я хочу просмотреть все, чтобы удостовериться, — Гермиона даже не подняла на меня взгляд. – Когда мы сможем снова поговорить с…?

— Когда скажешь.

— Хорошо, думаю, до завтра я разберусь. Оказывается, ритуалы с кровью вейлы – редкость. А если понадобится дополнительная информация, думаю, можно будет связаться с Флер.

— Спасибо.

— Гарри, тебе не за что меня благодарить. Я делаю это ради всех нас.

— Все равно, — я улыбаюсь подруге.

— Где Рон? Он обещал, что составит расписание походов в Хогсмид.

— Что за расписание? – не понял я.

— Это не для нас, а для третьего курса. Их так МакГонагалл наказала. Теперь каждый из них сможет ходить в Хогсмид раз в месяц.

— Жестоко, — заключил я.

— Гарри, знал бы ты, что они натворили, ты бы их не жалел.

Спорить я не стал, хоть и подумал, что мы втроем наверняка делали что похуже. Пожелал подруге спокойной ночи и отправился в спальню.

Наутро Гермиона была в дурном настроении.

— Что такое? – спросил я, не выдержав ее нервного позвякивание ложкой.

— Гарри, что-то не складывается. Скажи ему, чтобы он пришел в библиотеку. Там обсудим, — ответила она.

— Фы пло хойка, Гелмиона? – раздался голос Рона. Я прыснул, а Гермиона укоризненно на него посмотрела.

— Рон, я же просила помалкивать. Хорошо еще, что никто кроме нас твою речь с набитым ртом не понимает.

Рон поспешно проглотил кусок тоста.

— Ты же про него? Ты что-нибудь узнала?

— Узнала. После уроков в библиотеке, — прошептала она и показала взглядом на остальных гриффиндорцев. Рон закатил глаза, но дальше расспрашивать не стал.

На зельеварении я отлевитировал Малфою записку. Он прочитал ее и тут же уничтожил. Оставалось только дождаться конца занятий.

**

Сразу после обеда мы втроем отправились в библиотеку и сели в предпоследнем отсеке, там, где мы обычно встречались со слизеринцем. Вскоре пришел и он. Он слегка приподнял бровь, когда увидел Рона, но ничего не сказал и занял свое место.

— Он в курсе? – наконец, спросил он. Я кивнул. Он слегка укоризненно на меня посмотрел, после чего сказал:

— Теперь что, все их семейство знает?

Рон хотел было сказать что-то резкое, но я пнул его под столом и он произнес лишь:

— Мы не расскажем, пока нет необходимости.

Блондин кивнул и перевел взгляд на Гермиону. Та откашлялась и зашептала:

— Кровь вейлы имеет необычные свойства. Добавленная в зелье, она наделяет человека, выпившего его, удачей и умением влиять на людей в течение некоторого времени…

— Грейнджер, давай по существу. Свойства мы проходим по программе, — перебил слизеринец.

— Продолжай, Гермиона, мне очень интересно, — парировал Рон, с неприкрытой злобой глядя на Малфоя. Последний только хмыкнул и пожал плечами, как бы говоря: «Ну конечно, ты же этого не знаешь».

— Так вот. Очевидцы говорят, что взгляд человека, принявшего такое зелье, становится пронзительным, от него нельзя оторваться, как от настоящей вейлы. Кровь, взятая насильно, меняет свои свойства и вызывает необратимые изменения в организме выпившего зелье. Если же кровь взята не насильно, но под Империо или действием других зелий, эффект ослабевает почти вдвое и длится недолго. При смешении с кровью волшебника она теряет свои свойства из поколения в поколение. Особенно ярко проявляется в третьем, пятом, — Гермиона многозначительно посмотрела на слизеринца, — и седьмом поколении.

— Теперь, когда с очевидным покончено, — язвительно протянул Драко, — мы можем перейти к основной части?

Честно говоря, все, что сказала Гермиона, было для меня открытием – видимо, слизеринец читал всю рекомендуемую по программе литературу, раз знал все это. С другой стороны, это ведь его касается, так что не удивительно.

— Вот с этим как раз тяжелее, — вздохнула Гермиона. – Я перерыла всю нашу библиотеку, но нашла всего лишь четыре книги, в которых упоминаются вейлы и свойства их крови. Про ритуалы и совсем почти ничего нет.

Малфой нахмурился, но слушал, не перебивая.

— Мне удалось кое-что узнать о ритуалах, которые проводят сами вейлы. Как известно, вейлы обладают особой магией и являются в некоторой степени ее источником. Их волосы и ногти используются при изготовлении волшебных палочек, а кровь добавляют в темномагические зелья. Вейлы живут семьями, они очень привязаны к своим сестрам, матерям, бабушкам. Если жизни и благополучию семьи что-то угрожает, семья может провести обряд. Как следствие, происходит направленный выброс магии. Обычно вейлы стараются избегать проведения таких обрядов, потому что высвобожденная магия может быть использована в разных целях. Вейлы умны, поэтому практически никогда не дают согласие делиться своей магией с кем бы то ни было.

— А что будет, если они поделятся? – вставил Рон.

— Волшебник, которому посчастливится получить частичку магии вейлы, становится очень сильным. Эта сила проявляется не только в способности сотворить мощное заклинание, но и в способности влиять. Такому волшебнику не нужно использовать Империо – его и так все слушаются, он обладает способностью внушать мысли. Гарри, Рон, вспомните чемпионат мира по квиддичу! Разве вы могли принять какое-то решение, глядя на танцующих вейл? Даже ты, Гарри, ты в этот же год благополучно скинул с себя Империо, а вейлам противостоять не смог. Благодаря такой магии этот волшебник непременно станет всесильным!

Я смутился, вспомнив себя на чемпионате. Кажется, я тогда собрался вылезти на поле, и я был не одинок в своих намерениях. Из мыслей меня выдернул голос слизеринца:

— Грейнджер, это все очень занимательно, но я же не вейла!

— Я на это обратила внимание, — улыбнулась Гермиона. Я мог бы поклясться, что на мгновение в глазах Драко мелькнули шальные огоньки: он оценил иронию.

— В таком случае, я вижу только одно объяснение, — медленно проговорил Драко, — она хочет, чтобы я договорился с вейлами о чем-то. Скорее всего, о таком обряде.

— Договорился с вейлами? – брови Рона неумолимо поползли вверх. Видимо, он подумал о том, что сам бы ни о чем не смог с ними договориться. Мои губы тронула улыбка. Нет, все-таки Рон бывает поразительно недогадливым.

— Уизли, — блондин слегка прищурился, стараясь скрыть усмешку, — не все теряют голову при виде вейл.

— Вот только не говори, что ты не теряешь, — воскликнул Рон.

— Ро-он… — протянули мы с Гермионой.

— Это элементарно, Уизли, — Драко смаковал каждое слово. – Во мне течет кровь вейлы. Поэтому я на них совершенно не реагирую.

Еще пару секунд он наслаждался смущенным видом Рона, а потом сказал:

— Но даже так, этот вывод мне не нравится. Вейлы, знаете ли, не купидоны.

Тут я с ним был совершенно согласен. Я не видел злых вейл, но я видел злую Флер – а это уже зрелище. Гермиона подтвердила мои опасения:

— Малфой, это очень опасно. Вейлы в гневе могут убить.

— А если я к ним приду с таким требованием, то непременно убьют, — слизеринец рисовал указательным пальцем узоры на столе, размышляя.

— Может, нам стоит рассказать обо всем МакГонагалл? – предположил Рон.

— К ней идти небезопасно, — ответил я. – Финеас Блэк на стороне Виолетты. Стоит нам туда заявиться с разговором, он тут же почует неладное. Похоже, остается только ждать.

— Не думаю, что ждать придется долго, — отозвался Драко. – Она уже взяла с меня обещание встретиться. К тому же, если бы она желала моей смерти, она придумала бы что-нибудь попроще.

Нам оставалось только с ним согласиться.

Глава опубликована: 02.03.2013

Поиск по сайту: