Глава 16. Затишье

Высокий, худощавый парень с невозмутимым видом сидел в комнате для посетителей Тауэра. Черные кудри беспорядочно падали ему на лицо. Впервые за много лет он изъявил желание видеть своего дядю по материнской линии. Но это он делал не для себя, а исключительно по просьбе Виолетты.

Юношу характеризовал колючий взгляд, под которым любому нормальному человеку становилось неуютно. Патрик об этом знал и пользовался таким преимуществом. Парень нетерпеливо поглядывал на дверь: в его планы не входило засиживаться. Хотя многие говорили, что Патрик – практически полная копия дяди Феликса, они никогда не были особенно близки. Их не сблизила наука, не сблизила мания чистой крови. По иронии судьбы они в очередной раз виделись не по собственному желанию.

Феликс Грей расслабленной походкой зашел в обитую железом камеру, по ошибке бумагомарателей названную комнатой для посетителей. Он неторопливо сел напротив племянника. Посторонний человек удивился бы: разве бывают настолько похожие люди? Одинаково твердые взгляды, абсолютно идентичная ухмылка. Маска безразличия, за которой скрывается темный омут.

— Я бы попросил тебя чувствовать себя, как дома, но, боюсь, ты не оценишь гостеприимства, — первым нарушил тишину Феликс.

— Рад, что ты не растерял здравый смысл, дядя, — холодно отозвался Патрик. – Я по делу.

— А я-то думал, ты мне бабушкины пирожки несешь, — язвительно ответил Грей.

— Виолетта прочитала то, о чем мы оба знаем.

— Неужели? – Грей удивленно вскинул бровь. Он не думал, что последнее письмо дойдет до цели. Умная девочка, нашла лазейку.

— Есть проблемка, — ледяным тоном продолжил Патрик, — согласие на главный ингредиент получить невозможно.

Юноша не понимал ни слова из того, что говорил. Виолетта не посчитала нужным разъяснить суть послания. Впрочем, тому, кто грозился уничтожить магглов, Патрик был готов помогать без оглядки: он считал, что волшебникам уже давно недостает жизненного пространства.

— Ты знаешь еще способы осуществить задуманное? – спросил юноша у своей зеркальной копии с поправкой на годы.

— Обсуждать их небезопасно, — снисходительно заметил Грей.

— Так напиши, — эхом откликнулся Патрик, одним движением выкладывая на стол письменные принадлежности.

Просить Феликса дважды не пришлось. Он быстро нацарапал от силы пять строк и протянул пергамент Патрику, одновременно сворачивая. Парень не мог не заметить, что писал дядя на английском.

— Ты даже не зашифровал, — почти удивленно произнес юноша.

— Тебе не терпится быть пойманным с зашифрованным письмом? – парировал Феликс.

Патрик лишь кивнул, дав понять, что уяснил причину. Феликс был прав: обыкновенная бумажка едва ли вызовет у охраны подозрение. Но юноша не обольщался: Грей старался для себя. Он хорошо помнил шум, вызванный допросом Люциуса Малфоя, и вовсе не хотел оказаться под прицелом палочек.

— Надеюсь, ты не нацелился на Виолетту? Ей сейчас противопоказана любовь, — бросил Феликс.

— Мне не нужна чересчур амбициозная жена, — просто ответил Патрик.

Феликс Грей усмехнулся.

— Далеко пойдешь.

— Еще что-нибудь передать ей?

— Того пергамента вполне достаточно.

Взгляды скрестились подобно клинкам. Секунду спустя Патрик взял себя в руки и сказал:

— Раз так, спасибо за внимание.

— Приходи еще. Постоянным клиентам бонусы.

— Буду иметь в виду.

Две кудрявые шевелюры практически одновременно разошлись в разные стороны: черная скрылась за дверью для посетителей, а седая вернулась в одиночную камеру, где ей и полагалось находиться до конца дней.

**

Гарри.

— Закон не приняли в первом чтении, но это еще не значит, что его не примут во втором, — шепотом проговорил Симус, хотя соседние отсеки библиотеки пустовали.

— Хотя бы не полный провал, — ответил я, устало потирая шрам. – Что у тебя, Невилл?

На собрании я закрепил за каждым чиновником по ученику, с которым они смогли бы беспрепятственно связываться, чтобы передавать мне сведения. Работа в Ордене шла полным ходом: Ланкастер стремился загладить свою вину, поэтому делал все с особенным рвением, но, в то же время, проявлял аврорский профессионализм. Мне нравилось чувствовать себя при деле: я, наконец-то, был в своей тарелке. Бороться было привычно, хоть и не очень приятно, но сидеть сложа руки было абсолютно невыносимо.

— Похоже, ее знают во всех отделах, — ответил Невилл. – Мистер Дотч поспрашивал о ней у всех своих знакомых, и подавляющее большинство считает ее очень милой девушкой. Говорит, о ней так отзывались, что он чуть было сам не поменял мнение.

— Как Гермиона? – вдруг спросила Полумна, до сих пор просто сидевшая рядом с Невиллом. Эти двое так и не расставались после битвы. Они везде ходили вместе, держались за руки и никогда не ссорились. От них веяло гармонией.

— На днях выписывается, — отозвался я, облегченно улыбаясь. Магия, нейтрализованная проклятием, уже полностью вернулась: когда я навещал подругу в последний раз, она наколдовала Патронуса. Рон светился счастьем, глядя на быстрое восстановление Гермионы. – Кстати, мне нужно ей отнести конспекты по истории магии.

— Ты пишешь конспекты по истории магии? – Симус скептически глянул на меня.

— Если бы я их не писал, это пришлось бы делать Рону, а я не мог с ним так жестоко поступить, — усмехнулся я. – У него-то нет возможности ей отказать.

— Все с вами ясно, подкаблучники, — рассмеялся Симус. – Ладно, мне тоже пора изображать из себя белого и пушистого – Лиз, наверно, уже заждалась.

Мы проводили взглядом Симуса, который спешил на встречу с когтевранской пятикурсницей. Меня порой смешило то, как он старался доказать свою независимость от шустрой, смешливой девушки с ангельским личиком и отнюдь не ангельским характером. Видимо, Полумна подумала о том же, потому что задумчиво сказала:

— И все равно он ее любит.

Я почувствовал себя третьим лишним, поэтому поспешно подхватил свои вещи и, попрощавшись, отправился к Гермионе. Рон уже должен был быть там, поэтому я специально слишком долго и громко открывал дверь в лазарет. Откровенно говоря, мне уже надоело смотреть на их поцелуи.

Кстати, что удивительно, они теперь почти не ссорились. На протяжении семи лет эти двое жили, как кошка с собакой, ругаясь из-за каждой мелочи, а начав встречаться, вдруг стали терпимыми к недостаткам друг друга. Вот оно – влияние настоящей любви на личность.

— Привет, Гермиона, — поприветствовал я подругу, которая сидела на кровати. Та улыбнулась в ответ и помахала рукой.

— Что нового? – спросила она.

— Закон пока не приняли. Сторонников по-настоящему много, — коротко ответил я.

— Напишу Алексу. Пусть, наконец, раскроет людям глаза на этот глупый законопроект, — Гермиона раздраженно махнула рукой. – Кстати, Гарри, ты принес мне конспекты?

— Черт, прости, — сказал я после минутного копошения в сумке. – Я, правда, забыл. Если хочешь, сбегаю в башню.

— Ладно уже, — сжалилась надо мной девушка, — только завтра не забудь.

— Кстати, Гермиона, уже несколько дней хочу спросить, — вдруг вспомнил я, — я хочу открыть Драко доступ к штаб-квартире. Ты не знаешь, как это сделать?

— Конечно, знаю. И ты знаешь. Ну-ка, вспоминай, — тону Гермионы позавидовала бы МакГонагалл.

Я неуверенно посмотрел на подругу в надежде, что она все-таки напомнит, но не тут-то было. Я вздохнул и послушно принялся вспоминать. Рон хихикнул, глядя на мои мучения.

— Последний урок Флитвика перед Рождеством, — подсказала Гермиона, возводя глаза к потолку.

Я начал смутно припоминать. Это был один из самых сложных уроков: серия заклинаний напоминала мини-монолог, а движения палочкой вообще были чем-то кошмарным. Что удивительно, я это все успешно освоил.

— Гермиона, неужели нет способа попроще? – спросил я. Меня мучило ощущение, что я забыл какую-то важную деталь.

— Ох, и как ты собираешься сдавать ЖАБА? – девушка укоризненно посмотрела на меня, но я так и не понял, в чем ошибся. – Гарри, ты хозяин дома. Тебе достаточно ему дать устное разрешение.

Рон опять хихикнул, а я вспомнил сноску в учебнике по заклинаниям.

— Точно!

— И когда ты начнешь читать сноски? – Гермиона вздохнула, понимая, что это безнадежно.

— В эту субботу будет собрание? – неожиданно спросил Рон.

— Да. Ланкастер должен отчитаться по поводу слежки за имением Лестрейнджей, если его, конечно, удастся обнаружить.

— Как они собираются обнаружить ненаносимое поместье? – недоумевал Рон.

— Рон, это же очевидно! Вокруг часто посещаемого ненаносимого объекта остаются следы аппараций, — протараторила Гермиона. Энергия била из нее ключом; она явно засиделась в больничном крыле.

— Здорово, что ты придешь в эту субботу, — произнес я. – Без тебя в тот раз было немного не по себе.

— Зато тебя поддержал Малфой, — задумчиво отметил Рон.

— Он приходил? – Гермиона перевела на меня удивленный взгляд. – Молодец.

Я прыснул, заметив, как взгляд Рона сразу стал настороженным.

— Но-но, — пробурчал он. – Малфой уже занят.

Гермиона открыла было рот, чтобы рассказать, что она об этом думает, но передумала и только дернула плечом.

— Интересно, чем этот законопроект выгоден Виолетте? – спросил я у нее.

— Я об этом думала. Но тут надо знать точно. Наши предположения ничего не дадут.

— И? – вопросительно протянул я.

— Что — «и»? Ну, скажем, Темный Лорд создавал из них резервную армию.

Меня словно ударило током. Как я раньше об этом не подумал? Мы готовим отряд авроров, а она – дементоров. Это же так очевидно.

— Гермиона, ты гений! – воскликнул я и выбежал из лазарета. Надо рассказать Драко.

**

Драко.

— Только не задерживайтесь слишком долго.

Была суббота. Только что закончилось очередное собрание Ордена Феникса, на котором я незримо присутствовал. Грейнджер и Уизли уходили последними. Староста почему-то смотрела на меня, когда говорила эту фразу. Можно подумать, я буду насильно задерживать Гарри.

— Да я только ему доступ открою, — чуть виновато произнес последний.

Гриффиндорка не отводила взгляда, дожидаясь моего ответа. Я просто кивнул. Она взяла за руку рыжего и они скрылись за входной дверью.

— Она просто за нас переживает, — обратился Гарри уже ко мне. Я обвил руками его талию и притянул к себе в поцелуе.

— Тогда сделаем это быстро, — прошептал я ему в губы.

— Извращенец, — отозвался он, но на качестве поцелуев его мнение не отразилось. Некоторое время мы порывисто целовались; я наслаждался ощущением его кожи под моими пальцами. Я слегка прикусывал его губы, стараясь удержать себя от большего. Я знал, чувствовал, что он не готов, но, черт! Как же я его хотел! Рука гриффиндорца задела мочку уха, спустилась по моей шее, скользнула по груди, вызывая дрожь во всем теле, и… остановилась на уровне талии. Я чуть не застонал от разочарования, а он, тем временем, следил за моей реакцией, нахально улыбаясь. Только сейчас до меня дошло, что он меня провоцировал.

— Ты…! – выдохнул я.

— Пора открыть тебе доступ, — деловым тоном сказал он, наслаждаясь моим замешательством, и подхватил рукой мантию-невидимку.

— Ты должен что-то сказать, — напомнил ему я.

— Да. Кхе-кхе, — картинно откашлялся Гарри. – Драко Люциус Малфой, как хозяин этого дома, я разрешаю тебе заходить сюда в любое время. Адрес: площадь Гриммо, 12.

— Звучит неубедительно, — скептически произнес я.

— Вперед, — он накинул на меня мантию и хлопнул по плечу. – Если не зайдешь через три минуты, я за тобой выйду. И попрошу Гермиону объяснить, в чем была моя ошибка.

Я с секунду сомневался, а потом прижал его к стене и резко поцеловал. Он еще не знает, с кем играет, черт подери! Однако я быстро опомнился: отступил на шаг и легонько погладил его по щеке, извиняясь за свое нетерпение.

— Ух, — только и сказал он, поправляя съехавшие очки. Я вышел из дома и отошел на приличное расстояние. Соседние дома сдвинулись, и я медленным шагом пошел обратно. Удивительно, но стоило мне встать там, где должно было находиться крыльцо, дома вновь раздвинулись, пропуская меня. Когда я вошел, прихожая пустовала. Я немного забеспокоился.

— Гарри? – позвал я.

— Я тут, — раздалось из кухни.

Я скинул мантию и вошел в маленькую кухню. Понять не могу, как в ней помещается столько народу во время собрания? Мне открылась странная картина: Гарри открыл настенные ящики и что-то в них искал. Наконец, он выудил оттуда две жестяные банки.

— Кофе будешь? – спросил он. Тут я обратил внимание, что на плите уже стоял чайник.

— Какой же ты, все-таки, маггл, — не удержался я. – У тебя же есть эльф.

Видимо, он счел мое ехидство за согласие, потому что достал с полки две кружки.

— К счастью, у меня есть еще и руки, — беззлобно отозвался он.

Через минуту гриффиндорец протянул мне кружку с субстанцией, которую по ошибке назвали «кофе». Но я и виду не подал, что это пойло мне не по душе, и послушно сделал глоток. На лице Гарри поселилась странная ухмылка. Интересно, чего это он? Я иронично приподнял бровь и вопросительно посмотрел на него.

— Это я так, — отмахнулся он. – Настроение хорошее.

Гарри.

Драко в недоумении смотрел на меня. Я отчаянно старался стереть ухмылку со своего лица, но понимал, что получается плохо. А все потому, что я вдруг вспомнил: Гарпии все-таки выиграли чемпионат. Но я мужественно не хотел доказывать слизеринцу, что лучше разбираюсь в квиддиче, поэтому по-прежнему силился спрятать свое ликование. Похоже, у меня не получилось, потому что он спросил:

— Чего это ты такой веселый?

— Просто так, говорю же. Настроение хорошее.

Я поставил чашку на стол и положил освободившуюся руку ему на плечо. А еще я по-детски радовался, что мои действия в коридоре вызвали у него такую бурную реакцию. Ну, как тут не улыбаться?

Я подошел к нему почти вплотную и погладил кончиками пальцев прозрачную кожу щеки. Слизеринец зажмурился, чуть улыбаясь и ожидая продолжения. Я осторожно изучал его лицо, касаясь каждой безупречной линии, не оставляя без внимания ни один изгиб. Стоило мне коснуться его губ своими, как он ответил на поцелуй, и я отстраненно подумал, что, наверное, никогда не смогу адекватно на него реагировать – слишком легко ему удается подчинять меня себе. Мы ведь уже не первый день вместе, а у меня подкашиваются коленки точно так же, как на нашем первом свидании.

Нас прервал резкий стук в окно. Мы с неохотой оторвались друг от друга и одновременно уставились на сипуху, к лапе которой был привязан фиолетовый конверт. Я уже знал: это письмо от Виолетты, и ничего хорошего от него я не ждал.

Глава опубликована: 17.03.2013

Поиск по сайту: