Января. «Царь-батюшка» и баррикады

В понедельник, 10 января, Петербург имел вид города, только что завоеванного неприятелем. По улицам постоянно проезжают патрули казаков. Там и здесь видны возбужденные группы рабочих. Вечером много улиц погружено в темноту. Электричества и газа нет. Аристократические дома охраняются группами дворников. Горящие газет­ные киоски бросают странное освещение на кучки народа.

Газет нет. Учебные заведения закрыты. Рабочие на массе частных собраний обсуждают события и меры сопротивления. Толпы сочувствующих, особенно студентов, осаждают больницы.

На Невском были столкновения народа с войском. В толпу опять стреляли. Около Аничкова дворца было дано три залпа. Полиция закрывала оружейные магазины и уби­рала в подвалы оружие, принимая, очевидно, все меры к тому, чтобы помешать рабо­чим вооружаться. Чиновники правительственных учреждений чувствовали себя осо­бенно встревоженными, боясь поджогов и взрывов, и удирали в панике из Петербурга.

На Васильевском Острове взятые в воскресенье войсками баррикады снова были возобновлены в понедельник и снова взяты солдатами.

Правительственное сообщение, вы­шедшее 10 января, в понедельник, гласит: «Толпа воздвигала баррикады с прово­лочными заграждениями, с красными флагами на Шлиссельбургском тракте, затем у Нарвской заставы, на Троицком мосту, у Александровского сада, у скверов на Невском. Из окон соседних домов бросали камни и стреляли в войско. Толпа отнимала у поли­цейских оружие. Оружейная фабрика Шоф была разграблена. В первом и втором уча­стке Васильевского Острова толпа перерезывала телеграфные проволоки и сваливала телеграфные столбы» Разгромлен полицейский участок».

Один французский корреспондент телеграфировал:

«Стрельба продолжается. Войска, по-видимому, совершенно потеряли голову. Перехо­дя через Неву, я увидел несколько сигнальных огней и услыхал гром ружейных залпов. На Васильевском Острове баррикады освещены кострами, зажженными стачечниками. Пройти дальше мне не удается. Зловещий звук рожка означает приказ стрелять. Баталь­он солдат, со штыками наперевес, берет штурмом баррикаду из сваленных саней. Про­исходит настоящая бойня. Около сотни рабочих остается лежать на поле битвы. Чело­век пятьдесят раненых пленных проводят мимо меня. Офицер грозит мне пистолетом и приказывает убираться».

Лозунг геройского петербуржского пролетариата «смерть или свобода!» эхом перекатывается по всей России. События разворачиваются с поразительной быстротой. Всеобщая стачка в Петербурге растет. Вся промышленная, общественная и политическая жизнь парализована.

В понедельник 10 января столкновения рабочих с войском становятся ожесточеннее. Вопреки лживым правительственным сообщениям, кровь льется во многих и многих частях столицы. Поднимаются рабочие Колпина. Пролетариат вооружается и вооружает народ. Рабочие захватили Сестрорецкий оружейный склад. Рабочие запасаются револьверами, куют себе оружие из своих инструментов, добывают бомбы для отчаянной борьбы за свободу.

Всеобщая стачка охватывает провинции. В Москве 10 000 человек уже бросило работу. На 13 января назначена всеобщая стачка в Москве.

Вспыхнул мятеж в Риге.

Манифестируют рабочие в Лодзи, готовится восстание Варшавы, происходят демонстрации пролетариата в Гельсингфорсе.

В Баку, Одессе, Киеве, Харькове, Ковне и Вильне растет брожение среди рабочих и ширится забастовка.

В Севастополе горят склады и арсенал морского ведомства, и войско отказывается стрелять в восставших матросов.

Стачка в Ревеле и Саратове. Вооруженное столкновение с войском рабочих и запасных в Радоме.

Рабочий класс, как будто долго остававшийся в стороне от буржуазного оппозиционного движения, поднял свой голос. Экономические требования сменяются политическими. Стачка становится всеобщей и приводит к неслыханно колоссальной демонстрации; престиж царского имени рушиться навсегда.

Начинается восстание. Сила против силы. Кипит уличный бой, воздвигаются баррикады, трещат залпы и грохочут пушки. Льются ручьи крови, разгорается гражданская война за свободу.

К пролетариату Петербурга готовы примкнуть Москва и Юг, Кавказ и Польша.

Лозунгом рабочих стало: смерть или свобода!

Десятого января рабочие во­рвались в одну легальную типографию, набрали прокламацию, отпечатали ее более чем в десяти тысячах экземпляров и распространили по Питеру. Вот эта замечательная прокламация:

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Граждане! Вчера вы видели зверства самодержавного правительства! Видели кровь, залившую улицы! Видели сотни убитых борцов за рабочее дело, видели смерть, слы­шали стоны раненых женщин и беззащитных детей! Кровь и мозги рабочих забрызгали мостовую, мощенную их же руками. Кто же направил войско, ружья и пули в рабочую грудь? – Царь, великие князья, министры, генералы и придворная сволочь.

Они – убийцы! – смерть им! К оружию, товарищи, захватывайте арсеналы, оружейные склады и оружейные магазины. Разносите, товарищи, тюрьмы, освобождайте борцов за свободу. Расшибайте жандармские и полицейские управления и все казенные учреждения. Свергнем царское правительство, поставим свое.

Да здравствует револю­ция, да здравствует учредительное собрание народных представителей! – Российская социал-демократическая рабочая партия».

Да здравствует революционный пролетариат! – скажем мы. Всеобщая стачка поднимает и мобилизует все более широкие массы рабочего класса и городской бедноты. Вооружение народа становится одной из ближайших задач революционного момента.

Только вооруженный народ может быть действительным оплотом народной свободы. И чем скорее удастся вооружиться пролетариату, чем дольше продержится он на своей военной позиции забастовщика-революционера, тем скорее дрогнет войско, тем больше найдется среди солдат людей, которые поймут, наконец, что они делают, кото­рые станут на сторону народа против извергов, против тирана, против убийц безоруж­ных рабочих, их жен и детей.

Как бы ни кончилось теперешнее восстание в самом Пе­тербурге, во всяком случае, оно неизбежно и неминуемо станет первой ступенью к еще более широкому, более сознательному, более подготовленному восстанию. Правительству, может быть, удастся отсрочить час расплаты, но отсрочка только сделает более грандиозным следующий шаг революционного натиска.

Отсрочкой только воспользу­ется социал-демократия для сплочения рядов организованных бойцов и распростране­ния вестей о почине петербургских рабочих.

Пролетариат будет примыкать к борьбе, оставляя фабрики и заводы, готовя себе вооружение.

В среду городской бедноты, в среду миллионов крестьянства будут шире и шире нестись лозунги борьбы за свободу.

Революционные комитеты будут основываться на каждой фабрике, в каждом районе города, в каждом значительном селе.

Восставший народ станет низвергать все и всяческие правительственные учреждения царского самодержавия, провозглашая немедлен­ный созыв учредительного собрания.

Немедленное вооружение рабочих и всех граждан вообще, подготовка и организация революционных сил для уничтожения правительственных властей и учреждений – вот та практическая основа, на которой могут и должны соединиться для общего удара все и всякие революционеры.

Пролетариат всегда должен идти своим самостоятельным пу­тем, не ослабляя своей связи с социал-демократической партией, памятуя о своих вели­ких конечных целях избавления всего человечества от всякой эксплуатации.

Но эта самостоятельность социал-демократической пролетарской партии никогда не заставит нас забыть о важности общего революционного натиска в момент настоящей револю­ции.

Мы, социал-демократы, можем и должны идти независимо от революционеров буржуазной демократии, охраняя классовую самостоятельность пролетариата, но мы должны идти рука об руку во время восстания, при нанесении прямых ударов царизму, при отпоре войску, при нападениях на тюрьмы проклятого врага всего русского наро­да.

На пролетариат всей России смотрит теперь с лихорадочным нетерпением пролетариат всего мира. Низвержение царизма в России, геройски начатое нашим рабочим классом, будет поворотным пунктом в истории всех стран, облегчением дела всех ра­бочих всех наций, во всех государствах, во всех концах земного шара. И пусть каждый социал-демократ, пусть каждый сознательный рабочий помнит о том, какие величай­шие задачи всенародной борьбы лежат теперь на его плечах. Пусть не забывает, что он представляет нужды и интересы и всего крестьянства, всей массы трудящихся и экс­плуатируемых, всего народа против общенародного врага.

У всех перед глазами стоит теперь пример героев-пролетариев Петербурга.

Революция разрастается. Правительство начинает уже метаться. От политики кровавой репрессии оно пытается перейти к экономическим уступкам и отделаться подачкой или обещанием девятичасового рабочего дня. Но урок кровавого дня не может пройти даром.

Требование восставших петербургских рабочих – немедленный созыв учреди­тельного собрания на основе всеобщего, прямого, равного и тайного избирательного права – должно стать требованием всех бастующих рабочих.

Немедленное низверже­ние правительства – вот лозунг, которым ответили на бойню 9-го января даже верив­шие в царя петербургские рабочие, ответили устами их вождя, священника Георгия Га­пона:

«Открытое письмо к социалистическим партиям России.

Кровавые январские дни в Петербурге и в остальной России поставили лицом к лицу угнетенный ра­бочий класс и самодержавный режим с кровопийцей-царем во главе. Великая русская революция нача­лась. Всем, кому действительно дорога народная свобода, необходимо победить или умереть.

В сознании важности переживаемого исторического момента, будучи, прежде все­го, революционером и человеком дела, я призываю все социалистические партии России немедленно войти в соглашение между собой и приступить к делу вооруженного восстания против царизма. Все си­лы каждой партии должны быть мобилизованы. Боевой технический план должен быть у всех общий. Бомбы и динамит, террор единичный и массовый, все, что может содействовать народному восстанию.

Ближайшая цель – свержение самодержавия, временное революционное правительство, которое немед­ленно провозглашает амнистию всем борцам за политическую и религиозную свободу – немедленно вооружает народ и немедленно созывает учредительное собрание на основании всеобщего, равного, тай­ного и прямого избирательного права.

К делу, товарищи! Вперед, на бой! Повторим же лозунг петербургских рабочих 9-го января – свобода или смерть!

Теперь всякая проволочка и неурядицы – престу­пление пред народом, интересы которого вы защищаете. Отдав все свои силы на службу народу, из недр которого я сам вышел (сын крестьянина), – бесповоротно связав свою судьбу с борьбой против угнета­телей и эксплуататоров рабочего класса, я естественно всем сердцем и всей душой буду с теми, кто зай­мется настоящим делом настоящего освобождения пролетариата и всей трудящейся массы от капитали­стического гнета и политического рабства.

Георгий Гапон».

Поиск по сайту: