К дебатам о расширении бюджетных прав думы

В течение трех заседаний, 12, 15 и 17 января, шли прения в Государственной думе по вопросу о расширении ее бюджетных прав. Партия кадетов за подписью 40 членов Думы внесла проект такого расширения. От имени правительства две длинных речи держал министр финансов. Вы­сказался и представитель с.-д. рабочей партии. И прения закончились единогласным принятием предложения октябристов: передать законопроект о расширении бюджетных прав Гос. думы в комиссию, «не ка­саясь объема этого изменения», т.е. изменения правил 8 марта, особенно стесняющих бюджетные права Гос. думы.

Российская Гос. дума не имеет бюджетных прав, ибо отказ в бюджете не останавли­вает «по закону» приведение бюджета в исполнение.

Этот закон, изданный контррево­люционным правительством после поражения декабрьского восстания (20 февраля 1906 г), есть издевательство над народным предста­вительствам со стороны черносотенцев, царя и помещиков. А «правила» 8 марта 1906 года еще более подчеркивают это издевательство, создавая кучу мелочных стеснений рассмотрения бюджета в Думе и устанавливая даже, что «при обсуждении проекта государственной росписи не могут быть исключены или изменяемы такие расходы и доходы, которые внесены в проект на основании действующих законов, штатов, расписаний, а также высочайших повелений, в порядке верховного управления после­довавших».

Разве это не издевательство? Нельзя изменять ничего, соответствующего и законам, и штатам, и расписаниям, и просто высочайшим повелениям!! Не смешно ли толковать после этого о бюджетных правах российской Гос. думы?

Спрашивается теперь, каковы были задачи действительно борющейся за свободу буржуазной демократии перед лицом такого положения вещей?

Очевидно, что вопрос о бюджетных правах Думы надо было поднять в Думе, чтобы вполне выяснить и перед русским народом и перед Европой черносотенное издеватель­ство царизма, чтобы показать все бесправие Думы.

Непосредственно-практическая цель такого выяснения (не говоря уже об основной задаче всякого демократа – раскрытия правды перед народом) определялась еще вопросом о займе.

Черносотенное правительство царя не могло удержаться после декабря 1905 г., не может держаться и теперь без помощи всемирного капитала международной буржуазии в виде займов. И буржуазия всего мира дает миллиардные займы явному банкроту, царю, не только потому, что ее прельщают, как всякого ростовщика, высоким барышом, но и потому, что буржуазия сознает свою заинтересованность в победе старого порядка над революцией в России, ибо во главе этой революции идет пролетариат.

Таким образом, только выяснение всей правды могло быть целью возбуждения вопроса и прений в Думе.

Реформаторство не могло целью демократа, ибо, во-1-х, ясна невозможность реформ на почве данных основных законов о бюджетных правах Думы, во-2-х, нелепо было бы предлагать расширение прав для Думы черносотенных зубров и московских купцов.

Русские кадеты (которых только невежды или простачки могли счи­тать демократами), конечно, не поняли этой задачи. Возбудив вопрос, они поставили его сразу на фальшивую почву частичной реформы. Они напирали на так называемую деловую сторону вопроса, на неудобство правил 8 марта, на невыгодность их даже для правительства, на историю того, как писались разные идиотские законы против Думы в идиотских канцеляриях Булыгина, Витте и прочей шайки. Всего рельефнее дух кадетской постановки вопроса передан в следующих словах г. Шингарева:

«Никаких посягательств (на ограничение прерогатив монарха) в проекте, который мы внесли, нет, никаких задних мыслей (!!) в нем нет. В нем есть лишь стремление ради удобства работ Думы, ради ее достоинства, ради необходимо­сти совершить ту работу, к которой мы призваны».

Подобный субъект вместо просвещения сознания народа затемняет его, ибо говорит явную ложь и бессмыслицу. Демократ должен раскрывать перед народом пропасть между правами парламента и прерогативами монарха, а не притуплять его сознание, не извращать политической борьбы, сводя ее к канцелярскому исправлению законов. Ставя так вопрос, кадеты показывают этим на деле, что они – конкуренты чиновников царя и октябристов, а не борцы за свободу, хотя бы даже за свободу одной крупной буржуазии. Так говорят только пошло-либеральничающие чиновники, а не представители парламентской оппозиции.

В речи представителя социал-демократии Покровского 2-го – мы с радостью должны признать это – явно сказывается иной дух, дается иная принципиальная постановка вопроса.

Социал-демократ сказал прямо и ясно, что народное представительство в III Думе он признает фальсифицированным. Он подчеркивал не мелочи, не канцелярскую исто­рию закона, а разоренное и угнетенное состояние народных масс, миллионов и десят­ков миллионов. Он заявил правильно, что «о бюджетных правах Гос. думы нельзя го­ворить без иронии», что мы требуем не только права перекраивать весь бюджет, но и «перестраивать всю финансовую систему», «вотировать отказ в бюджете правительству». Он закончил не менее правильным и обязательным для члена рабочей партии требованием «полноты народовластия». Во всех этих отношениях Покровский отстаивал добросовестно и правильно с.-д. точку зрения.

Но он сделал при этом печальную ошибку, – судя по газетным известиям, сделала ее вся социал-демократическая фракция, – дав такую директиву своему оратору. Покровский заявил: «Мы поддерживаем предложение 40 (кадетское), как клонящееся к расширению бюджетных прав народного представительства».

К чему было это заявление о поддержке предложения, заведомо невыдержанного принципиально, заведомо неполного, заведомо подписанного непринципиальными и неспособными проявить хоть каплю твердости людьми, – предложения, заведомо практически никчемного? Это была не поддержка борющейся буржуазии, а поддержка шаткости либерально-октябристской буржуазии – это сейчас же дока­зали факты – кадеты сняли с голосования свое предложение и присоединились к октябристскому: «передать в комиссию, не касаясь объема изменений закона» (!)^[ccccccc].

В сотый и тысячный раз «поддержка» кадетов привела к обману поддерживающих. В сотый и в тысячный раз факты вскрыли все убожество, всю недопусти­мость тактики поддержки либеральных, кадетских предложений.

Если бы кадеты вместо присоединения к октябристам внесли на голосование заявле­ние, в котором ясно и точно говорилось бы о бессилии Думы в финансовых вопросах, о фальсифицированности народного представительства, о разорении страны самодержа­вием и неминуемом финансовом крахе, об отказе представителей демократии ручаться за займы при таких условиях, – это был бы честный шаг буржуазных демократов, – акт борьбы, а не акт тупоумного лакейства. Такой акт мы обязаны были бы поддержать, не забывая оговорить особо и самостоятельно свои социал-демократические цели. И такой акт принес бы пользу делу просвещения народа и разоблачения самодержавия. Провал Думой такого заявления, бешеный скандал черной сотни против такого предложения был бы исторической заслугой демократии и вероятным этапом новой борьбы за свободу. А теперь кадеты провалили себя.

Товарищи социал-демократы в Думе! Берегите честь социалистической рабочей партии, не давайте проваливать себя поддержкой подобного либерализма!

Поиск по сайту: