ОТЪЕЗД АРХИЕПИСКОПА В РИМ

I. Король назначил на должность главного инквизитора дома Диего

Эспиносу, члена государственного совета, председателя совета Кастилии,

впоследствии кардинала, епископа Сигуэнсы. Верховный первосвященник 9

сентября того же года послал буллу, в которой говорил, что ввиду преклонного

возраста Вальдеса он счел нужным дать ему помощником дома Диего Эспиносу.

Этот помощник будет исполнять при жизни Вальдеса обязанности заместителя, с

определенной оговоркой, что он будет управлять делами главной инквизиции

лично, не отдавая в этом отчета Вальдесу. Для этого он давал Эспиносе те же

полномочия, которыми пользовались Вальдес и его предшественники. Эти папские

распоряжения были опубликованы, чтобы не опозорить Вальдеса. Но Его

Святейшество сообщил Эспиносе свои тайные намерения в бреве от 1 октября,

переданном ему епископом Фьезоле, на которого он должен был полагаться, как

на него самого, во всем, что тот скажет ему. Бреве по существу говорило, что

он должен старательно избегать разговоров с Вальдесом о процессе

архиепископа.

II. Возвращаясь к процессу Каррансы, надо сказать, что папа отправил в

Испанию в качестве чрезвычайного нунция Пьетро Камайяни, епископа Асколи, с

самым категорическим приказом не возвращаться в Рим без архиепископа и

документов его процесса. 30 июля он адресовал ему бреве, которое заслуживало

бы быть помещенным здесь, так как оно очень важно. Но оно слишком длинно, я

чувствую необходимость сократить рассказ о деле, которое и обширно и сложно.

В этом бреве сказано, что медлительность, проявленная в следствии по

процессу Каррансы, равно как и его содержание в тюрьме являются предметом

скандала не только в Европе, но и во всем христианском мире. Папа

приказывает нунцию под угрозой отлучения и других кар, назначенных для

ослушников, объявить, как только он прибудет в Мадрид, с угрозой теми же

наказаниями, архиепископу Севильи, совету инквизиции и другим лицам,

заинтересованным в процессе Каррансы, полную отмену полномочий, дарованных

им по делу архиепископа, и приказ, под угрозой отлучения во всем его объеме,

немедленно выпустить его на свободу, без промедления и протеста, не требуя

от него никакой гарантии, и передать в руки нунция подлинные документы

процесса целиком, чтобы он мог увезти их в Рим; подвергнуть тем же карам

всех держателей бумаг, относящихся к этому делу, если они не поспешат их

выдать; передать архиепископу, как только он будет на свободе, приказ

отправиться лично в Рим, чтобы там продолжался и решался его процесс, с

обязательством по адресу Каррансы назначить до отъезда администратора его

епархии.

III. Нунций прибыл в Мадрид. Вопреки строгости приказов и угроз из

папских распоряжений ничего не вышло. Архиепископ не был выпущен на свободу.

Король послал в Вальядолид отряд своей гвардии как бы для того, чтобы

служить Каррансе эскортом до Картахены, откуда ему было назначено отплыть.

Он был задержан в Вальядолиде, и здесь было проявлено столько медлительности

в распоряжениях по отъезду архиепископа, что он мог быть в Риме только

накануне праздника Тела Божия, 29 мая следующего года.

IV. Что касается документов процесса, то достаточно сказать, что

понадобились новые угрозы отлучением со стороны нунция, чтобы добиться их

отправки; это задержало архиепископа в Картахене на целых четыре месяца.

Воспользовались неведением комиссара и тайной, с которой велось дело, для

того, чтобы передать только часть документов процесса. Остальную часть

затребовали из Рима после того, как заметили, что отсутствует часть

документов; вследствие этого произошла новая проволочка, продолжавшаяся не

менее года. Все эти обстоятельства ясно показывали желание инквизиторов

оттянуть решение дела до смерти архиепископа. Толедский капитул

продемонстрировал самую мужественную преданность. Он назначил во время

задержания своего главы двух человек для оказания ему всевозможных услуг, и

поручил им не покидать его ни на одну минуту ни во время путешествия, ни во

время пребывания в Риме.

V. Наконец наш прелат вышел из тюрьмы 5 декабря 1566 года, после семи

лет трех месяцев и двух недель заключения, проведенного в двух комнатах,

откуда он не мог видеть ни поля, ни улицы и где ему можно было говорить

только с двумя слугами и двумя защитниками. Я не говорю о судьях и

чиновниках инквизиции, вид коих мог быть ему только неприятен.

VI. Обвиняемому отказали в разрешении назначить администратора епархии,

хотя приказ об этом определенно находился в папском бреве. Мотивом,

выставленным для оправдания нарушения папского распоряжения, явилось

следующее обстоятельство: Его Святейшество, приказывая это, не знал, что

администратор уже был назначен королем и что Павел IV подтвердил это

назначение.

VII. Карранса путешествовал в носилках в сопровождении дома Диего

Гонсалеса, вальядолидского инквизитора, и дома Лопе д'Авельянеды, который

был назначен домом Гаспаром де Суньигой в 1561 году для его караула.

Последняя предосторожность доказывает, что он не был свободен.

VIII. Архиепископ прибыл в Картахену 31 декабря, и ему отвели помещение

в крепости. С этого времени он находился на ответственности наместника

провинции, вследствие чего Гонсалес и королевская гвардия вернулись в

Вальядолид. Не дали бы подобного эскорта прелату, если бы инквизиторы верили

в преподаваемое ими учение об отлучении, которым папа поражает строптивых,

отказывающихся подчиниться приказам, выраженным в его буллах.

IX. В воскресенье, 27 апреля 1567 года архиепископ Толедский отправился

из Картахены на первой неаполитанской галере. Его поместили в люке, потому

что кормовая каюта была занята герцогом Альбой, губернатором фландрских

провинций.

X. Кроме его слуг и главного стража Авельянеды, его сопровождали члены

совета инквизиции; дом Диего де Симанкас, избранный епископом

Сыодад-Родриго, и дом Антонио Пасос, который был назначен епископом Пати в

Сицилии по прибытии в Рим; калаорский инквизитор дом Педро Фернандес де

Теминьо, впоследствии епископ Авилы; дом Херонимо Рамирес, прокурор совета

инквизиции, умерший в Риме; Севастиан де Ландета и Альфонсо де Кастельон,

секретари вальядолидской инквизиции, а также другие чиновники, которые все

путешествовали за счет прелата. С ним были также его защитники дон Мартин

д'Альпискуэта и дон Альфонсо Дельгадо, каноник и инспектор школ толедской

церкви, бывший потом епископом Асторги.

XI. Когда галера прибыла в Геную, герцог Альба высадился, чтобы

отправиться во Фландрию, а другие пассажиры для того, чтобы неделю

отдохнуть. Архиепископ перешел в кормовую каюту 18 мая, в день Троицы. 25

мая прибыли в Чивитавеккью, где их ожидали испанский посол Рекесенс и Паоло

Вислерсио, племянник папы и капитан его гвардии. Посол завладел особою

архиепископа, согласно королевскому приказу, и передал его в Риме 29 мая в

руки папы. Саласар де Мендоса утверждает, что это событие произошло 27 мая.

Мы должны в этом случае более доверять Херонимо Лонгомарсинио, который был в

Риме, где написал комментарии к письмам Джулио Поджиано.

Глава XXXIV

Поиск по сайту: