Стр. 97

Шение к рассматриваемой проблеме имеет вопрос об установлении связи между измеряемыми феноменами, традиционно определяемой математическими приемами, прежде всего корреляциями. Замена корреляций какими-либо другими методами, полагает Гуревич, ничего не изменит без предварительной оценки психологической значимости сопоставляемых показателей.

Данное замечание особенно важно в связи с проблемой диагностики личности. Исходным моментом для нее является выделение из всей массы личностных особенностей таких, какие с наибольшей полнотой образуют сущность личности. Но это выделение должно быть не абстрактно-умозрительным, но иметь диагностическую реализацию. Такой особенностью может стать направленность [8]. Немаловажно и то, что можно найти методические средства, пригодные для ее выявления. В то же время следует признать, что в психологическом понимании личности - это один из ее главных признаков. Поэтому, указывает Гуревич, психологи-диагносты не вправе игнорировать индивидуальную динамику созревания и перестройки направленности. Понятно, что речь должна идти о применении нормативных диагностических методик. Он предлагает наметить, по крайней мере, три полюса отношений между нормативными требованиями деятельности и индивидом, которые могут быть выявлены при диагностировании личностной направленности. "Первый полюс - когда деятельность предстоящая или уже осуществляемая становится, даже без усилий воли человека, его направленностью, частью его жизни. Нормативы его социальной среды не оставляют для человека ничего другого, кроме данной деятельности или нескольких деятельностей" [8, с. 32]. Второй полюс характерен тем, что человек "осуществляет бездумное следование правилам и обычаям - нормативам, господствующим в обществе, вернее в той его части, к которой он принадлежит" [там же, с. 33]. Этими частными нормами он пытается заместить, а в сущности, трансформировать объективно задаваемые нормативы конкретных деятельностей. Наконец, третий полюс - "глубоко мотивированное и в большей или меньшей мере осознаваемое стремление к определенной деятельности или группе взаимосвязанных деятельностей" [там же, с. 35].

Направленность личности как предмет диагностического изучения важна еще и потому, что она, по мнению Гуревича, "интегрирует и видоизменяет другие психические функции и свойства так, чтобы они вошли в нее как целое" [там же, с. 35].

Актуальность разрабатываемых К. М. Гуревичем теоретических вопросов обусловлена тем, что он, не ограничиваясь анализом данностей современного этапа развития психодиагностики, как подлинный ученый-мыслитель проникает в область возможного. Для него психодиагностика не является законченным учением. Он видит в ней поле для научного поиска и возможно поэтому пишет не о том, какова истина, а о том, где и как ее искать.

В изложении своих научных идей Гуревич свободен от навязчивых попыток любой ценой внедрить в сознание читателя свои мнения и оценки, блеснуть методологическим искусством и эрудицией. Он пишет с живой непосредственностью и прекрасной внятностью мудрого и благосклонного к читателю собеседника, стремясь предельно ясно изложить все, что он имеет и желает сказать.

Чем можно измерить научный вклад того или иного ученого? Широким охватом исследуемых областей, стройностью разработанной концепции, известностью публикаций, числом официальных постов? Или же его самобытностью, присущим ему неповторимым образом мыслей, чувствований, преданностью науке, неустанной заботой о своих учениках?

Вклад Константина Марковича Гуревича в развитие психологической науки весом и значим. Диапазон его исследований очень широк, начиная с психологических и психофизиологических проблем профессиональной пригодности и заканчивая психодиагностикой в когнитивной и личностной сферах. По надежности и прочности теоретических и эмпирических оснований эти исследования сопоставимы с лучшими российскими и зарубежными образцами.

Гуревичу не свойственно высказывать суждения по какому-либо вопросу, если они не были предметом его долгих размышлений и глубокого изучения и не прошли экспериментальной проверки. При этом он считает, что каждый научный факт - это творение коллективного разума, и поэтому с особым вниманием относится к мнениям, высказанным другими исследователями.

В научной среде всегда выделяются лица, авторитет которых не имеет отношения к официальному статусу. Таков К. М. Гуревич. На протяжении своей жизни он не занимал высоких постов (был заведующим лабораторией, а в данный момент - главный научный сотрудник), однако и по сей день в сознании его коллег он является судьей и экспертом по многим научным вопросам.

Занимаясь проблемами индивидуальных особенностей людей в широком их понимании Гуревич как никто другой обладает даром переводить психологические знания на язык собственных поступков. При общении с ним не покидает ощущение, что принципы уважения и принятия чужой индивидуальности являются его сущностью, его натурой. Будучи крайне деликатным, он не позволяет резких суждений, принижающих личность собеседника, а если он и делает критические за-

Поиск по сайту: