Классические трактовки сознания

Для описания сознания древние греки использовали метафору печати на воске: как буквы отпечатываются на дощечке воска, так объект отпечатывается на «дощечке разума». Античная философия открыла только одну сторону сознания – направленность на объект, потому и была использована данная метафора.

Древнегреческие философы знают о существовании души и рассуждают о ней. Но душа еще не воспринимается как начало интимности, личности. Тема души – это тема обнаружения скрытого источника движения вещей. Душа как движитель приписывается не только человеку: она есть у животных, растений, минералов и т. п. В языческой религии греков и римлян настроения и душевные состояния не играли большой роли. Веруя в богов, люди не столько предавались внутреннему вдохновению и чувству любви к богу, сколько просто, без душевных порывов, выполняли форму культа, будучи уверены в том, что если знать, какому богу и когда молиться, то бог окажет помощь. Он просто обязан помочь тому, кто выполнил все правила молитвы.

Христианская культура средневековья обострила потребность человека обращать внимание на собственные переживания. Эта потребность была вызвана необходимостью общения с трансцендентным Богом. Возникла практика такого общения – молитва. В молитве человек должен погрузиться в себя, отключиться от потока жизни, от чувственных восприятий, освободиться от диктата тела. Молится душа. Принимается и отличная от античности трактовка души. Душа – это то, что истинно существует, когда остается без чувственного мира, освобождается от него. Христианство открывает одиночество как сущность души. Одиночество души – одиночество особого рода – в Боге и с Богом. Молитву всегда сопровождают душевные переживания. Вот они то и становятся предметом внимания средневековых философов.

Наряду с молитвой возникла практика исповеди, стимулировавшая умение совершать самоанализ, нравственный самоотчет.

Средневековье открыло новую грань проблемы сознания: сознание – это не только знание о внешнем мире, но, прежде всего знание о собственном духовном опыте, его содержании. Проблему сознания как самосознания четко сформулировал Бл. Августин (нач. V в. н. э.), на которого оказал большое влияние греческий философ-платоник Плотин (III в. н. э.).

В духовном опыте человека Плотин выделяет три уровня. Первый – высший, где происходит отдохновение в Божественном. Чтобы выйти на этот уровень, надо, учил Плотин, пробудиться от своего тела, прийти к самому себе, стать недостигаемым для внешнего мира. Именно так можно приобщиться к красоте, исполненной величия, испытать блаженство слияния с Божественной простотой, прожить лучшие моменты своей жизни. Но долго находиться в этом состоянии человек не может: он с необходимостью – опускается на второй уровень – рефлексии и рассуждения. Этот уровень и есть сознание, которое одолевает многообразие чувств, мыслей, помыслов, связанных с миром земным, обыденным. Третий уровень – низший. Здесь господствуют инстинкты и страсти. Сознание – это какой-то центр между двумя теневыми зонами: безмолвной, не осознающей себя жизнью нашего «я» в Боге, и молчаливой, бессознательной жизнью нашего тела.

Итак, по Плотину, сознание – не самое лучшее в духовном опыте. Оно дано нам для того, чтобы мы помнили: в своей обычной жизни мы удалены от Бога, однако можем совершить переход на уровень Божественного отдохновения с целью очищения. Сознание есть своеобразная память о нашей земной ничтожности и нашей возможности достигать Божественного, становиться образом Божьим.

Культура Нового времени антропоцентрична. Наблюдается отказ от идеи Бога и Абсолюта, человек перестает соотносить свои мысли, чувства и действия с этими понятиями. Человек сам захотел стать царем природы, богом на земле,. Он абсолютизировал свою индивидуальность и свой разум. Человек освобождается от власти и опеки сверхчувственного, перестает признавать свою принадлежность двум мирам: земному и неземному, он объясняет свое происхождение только через природную эволюцию. Единственной несомненной реальностью был признан индивид и его сознание. Р. Декарт – основоположник новоевропейской философии – объявил, что акт «я мыслю» является самым простым и очевидным основанием существования человека в мире, а также самого мира. Можно сомневаться в существовании объективного мира (Бог, природа, люди, даже мое собственное тело), но нельзя сомневаться в том, что я мыслю, чувствую. Следовательно, существую, прежде всего, как мыслящий и чувствующий субъект.

Метафоры сознания античности и Нового времени имели противоположные смыслы. Но в одном они совпадали: содержание сознания сводилось к предметному содержанию; ни античность, ни Новое время не связывали сознание с тем пластом духовного опыта, где совершалось таинство духовного единения с Божественным. Античность еще не знала об этом таинстве, Новое время уже не принимало, отвергало его в своих размышлениях о природе сознания.

Отказ от средневекового мировоззрения не был полным. Мыслители Нового времени сохранили с ним связь, так как воспроизвели навыки работы с внутренним миром. Наработанное в средние века умение человека обращать внимание на свой внутренний духовный мир стало основой новоевропейской культуры. Поэтому при объяснении феномена сознания никто не сомневался в том, что оно открыто только самому себе. Сознания нет без самосознания – таков был вывод философов Нового времени. В акте самосознания сознание само себя знает, проясняет свое содержание и структуру.

Сознание стало средством обнаружения объективно-предметного мира, средством доказательства его существования. Сознание в актах самосознания обращало внимание только на предметное содержание, т. е. на такое содержание, которое было связано с характеристиками объективно-предметного мира. И в этом Новое время повторило античное понимание сознания. Таким образом, в новоевропейском сознании соединились античная установка на ценность предметного мира, направленность внимания на него и средневековый навык работы сознания с самим собой.

Поиск по сайту: