Экзистенциализм. В качестве предшественников экзистенциализма историки называют датского мыслителя XIX в

В качестве предшественников экзистенциализма историки называют датского мыслителя XIX в. С. Кьеркегора, русских философов Н. Бердяева, Л. Шестова. Круг предшественников экзистенциализма может быть расширен, поскольку и центральная проблема экзистенциализма – мир человеческой личности, мотивы одиночества, ответственности, отчуждения и свободы близки всей европейской культуре.

Манифестом экзистенциализма стали книги и статьи К. Ясперса, Г. Марселя, М. Хайдеггера, написанные ещё в 20–30-е годы, но ставшие общественным явлением в первые десятилетия после победы над фашизмом. Новый толчок развитию дала деятельность Ж.-П. СартраиА. Камю, связавшим экзистенциализм с животрепещущими проблемами послевоенного времени.

Для всех экзистенциальных концепций характерно убеждение в том, что единственной подлинной действительностью можно признать только бытие человеческой личности. Человек сначала существует – чувствует, думает, желает, живет, а потом уже определяет себя в мире. Человек сам определяет свою сущность. Она находится не вне его (например, в общественных отношениях, или в божественном предопределении), а в его сознании, поступках. Человек стремиться к своим индивидуальным целям, он творит себя, выбирает свою жизнь.

Бытие человека – это драма. Человеку кажется, что мир рационален и разумен, что есть некие общие законы мира, истории, культуры. Однако на самом деле мир абсурден, чужой и бессмысленный, как и вся человеческая жизнь. К тому же, скорее всего, это единственный мир и, умирая, мы не получим никакого воздаяния. Подлинный человек понимает, что полностью ответственен за свои поступки и их последствия.

Сознание человека свободно, его воля предопределяет жизненный путь. Наш выбор пути и определяет нашу сущность, суть бытия отдельной личности. Это не значит, что человек абсолютно свободен от общества в своем выборе. Существование человека возможно только в обществе, коллективе, в общении с другими конкретными людьми. Человек одинок в своих чувствах, он находится в пустоте.

Существующий объективный мир в сознании каждого человека свой и только свой. Мир меняется, когда мы в его хаотичность и абсурдность вносим действие. Мир преображается, когда мы его осознаем сквозь призму своей воли, своих целей. Преобразуя мир, человек ставит его в зависимость от себя, придает ему значимость и смысл.

Категориальную структуру экзистенциализма можно представить в следующем виде: «мир – бытие-в-мире – бытие». Экзистенция есть средний термин, промежуточное звено, соединяющее потустороннее бытие с миром как ареной повседневного обезличенного существования. Направленность человеческой реальности на мир означает неподлинное существование, «заброшенность», а стремление к потустороннему, «окликание бытия» – подлинное существование. Побуждение к подлинному существованию содержится в таких феноменах, как «страх» (Ясперс, Хайдеггер), «экзистенциальная тревога», «тошнота» (Сартр), «скука» (Камю).

Неподлинное существование, по Сартру, есть стремление к безграничному самоутверждению за чужой счет, что является «желанием быть Богом». Исходя из концепции абсолютной свободы, Сартр полагает, что в основе отношений людей лежит конфликт. Нельзя быть одновременно субъектом и объектом. Либо ты субъект, тогда ты подавляешь волю другого, и он становится для тебя объектом, либо ты объект и другой подавляет тебя. «Ад – это другие люди!» – восклицает герой пьесы Сартра «Без выхода».

Подлинное же существование, в противоположность безумной жажде власти, есть признание неотчуждаемой свободы другого наряду с моей собственной свободой. Свобода – отнюдь не непредсказуемость поступков и желаний человека. Она – в поисках самого себя, или, точнее, в выборе самого себя. Но ведь выбор – если он действительно выбор – необусловлен. Жизненное (экзистенциальное) решение – это не выбор между тем, взять ли с собой зонтик или оставить его дома; выбор экзистенциален, когда ситуация судьбоносна, когда нет возможности избежать выбора. Поскольку человек непременно переживает критические ситуации, когда нет возможности не выбирать, и когда выбор не может быть заменён подсчётом шансов, постольку человек «осуждён» быть свободным. Наличие препятствий свободе делает её очевидной. Быть свободным – не означает беспрепятственно «получать всё, что хочешь»; это, скорее, быть в состоянии хотеть именно того, чего хочется. Поэтому, подчёркивает Сартр, «успех никоим образом не важен для свободы». А потому единственное подлинное философское определение свободы – это то, что она есть независимость выбора.

Человек – свободный человек – повсюду встречается с препятствиями, которые создаёт не он, но он воспринимает их в качестве препятствий, и их сопротивление возникает для него как сопротивление только в результате его свободного выбора. Выбор – это всегда «вопреки»!

Карл Ясперс не считал философию наукой, потому что наука имеет ограниченный предмет, а жизнь или бытие неограниченны. Истинное бытие не познается наукой, но осознается душой при помощи философии. В центре философии не разум и рассудок, а фантазия и вера. Философская вера отличается от религиозной тем, что она основана на размышлении, а не на откровении, как в религии. Главная цель философии состоит в том, чтобы помочь человеку понять свое место в мире, понять важность любви, свободы, научиться быть самим собой.

Современный человек стал человеком массы, он стремиться жить в толпе, «как все». Масса – страшная иррациональная сила. В массе мы наблюдаем погоню за наслаждением, нетерпимость, зависть, стремление нажиться, иллюзию равенства. В массе человек не может найти опору. Но как же найти себя, познать себя?

Одним из способов нахождения и познания себя Ясперс считает экзистенциальную коммуникацию, которая предполагает связь людей во внутренней любви. Для этого необходимы три условия.

Одиночество. «Неудовлетворенность в коммуникации является поэтому началом прорыва к подлинному существованию».

Риск. Тот, кто свое интимное переживание доверяет другому, рискует быть отвергнутым и осмеянным. Но коммуникация противоречива: «Я не могу стать собой, не вступая в коммуникацию, и не могу вступить в коммуникацию, не будучи в одиночестве».

Борьба. Но это «любящая борьба». В ней другого хотят не уничтожить, а «завоевать». В ней нет обмана и хитростей, нет превосходства над другим, но есть искренность и беспощадное раскрытие своих слабостей.

Мартин Хайдеггер (1889–1976) считал, что современная ему философия утратила понимание сущности и смысла бытия. Вопрос о бытии сопряжен с вопросом о смысле человека. Сущность человека заключается в особом способе жизни – существовании в страхе. Чувствуя страх, человек становится одиноким, его перестает интересовать мир, он обращается к себе и начинает понимать себя. Экзистенциальный страх – основное переживание и способ бытия человека. «Страх» в экзистенциальном смысле – это не малодушие, не физический страх, а метафизический ужас – потрясающее человека прозрение. Человеку вдруг открывается зияющая бездна бытия, которой он раньше не ведал, спокойно прозябая в суете повседневных дел. После этого покой исчезает, остается только риск решения, выбор, не гарантирующий успех. Это и есть «подлинное существование», которое вынести куда труднее, чем бездумное существование в рамках заведённого порядка вещей. Страх – это не боязнь. В боязни что-то угрожает человеку и это что-то вполне конкретно. Страх же относится к неопределенной опасности, к миру как таковому, первоначальная его форма – страх перед лотереей жизни. Весь мир, по Хайдеггеру, проникнут «мировым страхом», или «первобытным страхом». Человек понимает конечность своего бытия, понимает, что смертен. Смерть оказывается последней, решающей и подлинной возможностью бытия. Человек пытается избавиться от страха, но это попытка убежать от своей собственной сути. Человек бежит от самого себя и пытается забыться в общественной жизни, в суете, он «растворяется» в обществе. Хотя полного «растворения» не происходит.

Поиск по сайту: