|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Общие представления о социализации и инкультурации
Характерной темой для психологической антропологии является изучение процесса формирования личности, становления её важнейших черт, базирующееся на психоантропологии детства. Некоторые её приверженцы порой заходят столь далеко, что пытаются на этой основе делать далеко идущие выводы о становлении свойств и способностей человека как вида. Роль детского опыта в формировании личности. С самого начала такого рода исследований кумулируется обширный сравнительно-культурный материал о телесной социализации ребенка — длительность и регулярность кормления, купания, способ пеленания, гигиенические навыки и т. п. Полученные результаты дают основания для установления функциональных зависимостей характерологических личностных свойств от физических стереотипных воздействий в раннем детстве. И уже стало общим местом представление о том, что более репрессивное физическое воспитание ведет к формированию менее самостоятельной личности. Имеющийся эмпирический материал свидетельствует, что культурно стереотипные формы, осваиваемые в жизни впервые, навязываемые ребенку при удовлетворении его потребностей без возможного выбора, оставляют след на всю жизнь и определяют некоторые личностные характеристики. В классическом психоанализе детский опыт также рассматривался как фундаментальная основа формирования личности и индивидуального образа жизни на протяжении всего жизненного цикла. Более того, он считался прототипичным для филогенеза если не человека в его видовой определенности, то человеческой культуры. Об этом свидетельствуют психоаналитическая трактовка таких, например, мифологических ситуаций, как судьба Эдипа или Электры, а также акцент на культуропорождающей силе отношений главы семейного клана с его мужскими отпрысками. Высокая степень зависимости культурных феноменов от типичных ситуаций детства до сих пор обусловливает значимость изучения формирования личности ребенка в контексте «первичных», семейных отношений (мать, отец, братья, сестры). Изучение детского опыта закладывает основания для анализа освоения культуры личностью вообще. Поэтому ниже речь пойдет только об исследованиях этого рода. Сегодня можно выделить две базовые ориентации в изучении детского опыта. Во-первых, анализ влияния характерных для культуры или субкультуры образцов социализации и инкультурации на характеристики личности и поведения, разделяемые большинством членов сообщества. Во-вторых, установление связей между элементами раннего индивидуального опыта и спецификой черт личности и поведения взрослого индивида. Благодаря этому расширяется круг возможностей при интерпретации и объяснении устойчивости и изменчивости внутрикультурных и межкультурных различий в поведении индивидов. Согласно точке зрения, господствующей в психологической антропологии, личность как культурная форма индивида определяется следующими группами факторов: органические, биологические, врожденные поведенческие предпосылки; стереотипы активности и нормы групп, к которым принадлежит индивид; правила поведения, характерные для ролей, исполняемых индивидом в различных социокультурных ситуациях. Следует подчеркнуть, что влияние этих факторов отнюдь не абсолютизируется; считается, что вещи и технологии, с которыми индивиду приходится иметь дело, оказывают не меньшее формирующее воздействие. Значимое влияние приписывается также случайным обстоятельствам. Понятия «социализация» и «инкультурация». Процессы вхождения индивида в общество и культуру обозначаются понятиями «социализация» и «инкультурация». Эти понятия перекрывают друг друга по содержанию, поскольку оба означают освоение людьми элементов их социокультурного окружения: культурного пространства и времени, функциональных объектов, технологий деятельности, взаимодействия, коммуникации, символических структур, нормативных образований. Наличие таких близких по содержанию терминов обусловлено двумя обстоятельствами. Во-первых, тем, что освоение биологически ненаследуемого опыта является предметом анализа и в социологии, и в культурной антропологии. Как уже говорилось ранее, между дисциплинами существуют определенные различия в точке зрения на освоение культуры: внимание к массовым процессам в социологии, к первичным группам и индивидам в психологической антропологии. Этим можно объяснить желание исследователей терминологически обозначить различие в подходах. Во-вторых, различием представлений о культуре в рамках самой культурной антропологии. Те, кто относит понятие «культура» ко всем животным и обозначают им биологически ненаследуемые последствия существования популяций в жизненной среде, склонны употреблять термины практически как синонимы. Те же, кто относит понятие «культура» к содержанию общественной жизни только человека, считают целесообразным проводить терминологическое различие. С этой точки зрения в процессе инкультурации индивид «осваивает традиционные способы мышления и действий, составляющие культуру и отличающие его общество от других человеческих групп». Этот сложный процесс начинается в раннем детстве приобретением навыков овладения своим телом и элементами непосредственной жизненной среды и продолжается всю жизнь. «Каждый человек проходит через процесс инкультурации..., поскольку без него не может существовать как член общества»[78]. Понятие же «социализация» связывается с освоением социальных норм. В социализации и инкультурации принято выделять две основных стадии: первичную, или детскую (обычно включая подростковый возраст) и вторичную, или социализацию взрослых (включая процессы ресоциализации в психиатрических клиниках и пенитенциарных учреждениях). На первом этапе дети впервые осваивают самые общераспространенные, жизненно необходимые элементы своей культуры. Задача взрослых здесь — сформировать у нового поколения навыки, необходимые для нормальной социокультурной жизни. Задача детей — максимально полно овладеть «азбукой» культуры. Для этого периода в любой культуре существуют специальные приспособления, которые минимизируют степень риска при использовании детьми полученных знаний и навыков в их повседневной практике. Ярким и показательным примером такого рода может служить феномен игры. Ранняя социализация характеризуется превалированием роли взрослого в отношениях, связанных с трансляцией культурного опыта, вплоть до использования механизмов принуждения ребенка к постоянному выполнению определенных стереотипных форм активности. Эта ступень социализации рассматривается как один из ключевых механизмов, обеспечивающих стабильность культуры. Основные черты второй стадии инкультурации обусловлены правом индивида на самостоятельность в пределах, установленных в данном обществе. Он начинает комбинировать полученные знания и навыки для решения жизненно важных задач: расширяются его возможности принимать решения, которые могут иметь значимые последствия для него и для других; он получает право участвовать во взаимодействиях, результатами которых могут быть культурные изменения. Причем индивид во всех этих ситуациях сам должен контролировать степень индивидуального риска при выборе решений и действий. Таким образом, первый уровень инкультурации способствует сохранению стабильности культуры, поскольку трансляция старшим и воспроизведение новым поколением уже имеющихся культурных образцов контролируют беспрепятственное проникновение в совместную жизнь людей случайных и новых элементов. Второй уровень социализации обеспечивает членам общества возможность принять на себя ответственность за экспериментирование в культуре, за внесение в нее изменений различного масштаба. Взаимодействие процессов инкультурации на этих двух уровнях и обеспечивает нормальное функционирование как личности, так и культурной среды. Социализация, инкультурация ребенка, предпосылка трансформации его во взрослую, способную к адекватному участию в социокультурной жизни личность составляют одну из центральных проблемных областей психологической антропологии. Этим определяется специфика теоретических оснований и предмета исследования по отношению к другим областям социальной и культурной антропологии. Речь идет об изучении процессов освоения ребенком знаний и навыков, необходимых для существования его в ближайшей среде, в социокультурной жизни, характерной для общества, к которому он принадлежит. Детский опыт формируется на первоначальной для каждого индивида стадии взаимодействия его врожденных предпосылок (свойств и потенций) с культурными образцами, нормами, правилами. Подобный опыт передается с помощью механизма традиции, то есть путем непосредственной межличностной трансляции (от старшего к младшему, от знающего и умеющего к невежественному). Детство понимается главным образом не как самодостаточная стадия индивидуального существования, но как период культурного приготовления человека к полноценной жизни. Взрослым индивид считается в случае приобретения им определенной совокупности врожденных и приобретенных характеристик, как то:
— достижение необходимой степени зрелости организма, как правило, несколько превышающей наступившую способность к воспроизведению потомства; — овладение навыками собственного жизнеобеспечения на уровнях домашнего хозяйства и общественного разделения труда; — овладение достаточными культурными знаниями и социальным опытом через участие в различных социокультурных группах и знакомство с различными культурными кодами (наука, искусство, право, политика, религия); — принадлежность к одной из социальных позиций, характерных для взрослых представителями системы стратификации.
Обычно достижение такого состояния отмечается в любой культуре обрядом инициации или его аналогами, с помощью которых специально выделенные институциональные структуры в лице исполнителей особых ролей как бы наделяют индивида сертификатом «взрослости», то есть полноправием не только осваивать социокультурное окружение, не только пребывать в социокультурной жизни, но и менять их. Как правило, во всех культурах от взрослого индивида ожидаются проявления способностей, возможностей и эффективной активности, направленных на воспроизведение социокультурной жизни в её ключевых измерениях (социокультурное взаимодействие, создание вещей, идей, образов, воспроизведение потомства).
Первичная социализация (ранний этап)
В изучении детства можно выделить три основных акцента: ребенок как «объект» социализации и инкультурации; ребенок как «субъект» в отношениях с другими; культура с позиции детского опыта. Последний аспект исследования является достаточно новым и познавательно интересным, поскольку открывает дополнительные возможности познания культуры на более общем уровне, в частности микроизменений культурных образцов при их освоении в детстве и дальнейшем использовании во взрослом возрасте, а также формирования личностных предпосылок и предрасположенности к инновативным поискам. С этих трех точек зрения речь идет о решении таких проблем, как определение механизмов приобретения «раннего опыта»; способностей человека к научению; соотношения врожденного и заученного в онтогенетическом процессе; структуры процессов социализации и инкультурации от момента рождения до вхождения во взрослую жизнь. Этому соответствуют такие предметные области, как межличностная коммуникация, процессы научения, детская культурная активность. Предпосылки формирования коммуникативных навыков (контакты с родителями). В 80-х гг. XX в. на передний план выдвигаются коммуникативные аспекты первичной социализации, в первую очередь проблемы отношений детей с родителями, начиная с раннего возраста и до момента овладения членораздельной речью. В качестве показательных рассматриваются такие коммуникативные ситуации, как «мать — ребенок», «родители — ребенок», «незнакомые — ребенок». Выяснено, что недостаток внимания к ребенку в раннем возрасте может стать причиной ряда заболеваний, в том числе психических. Тогда как тесный контакт младенца с матерью обусловливает более высокие показатели интеллектуального коэффициента. Такие дети решают задачи лучше тех, на чью долю досталось меньше внимания. Выяснилось также, что кормления и гигиенического ухода недостаточно, чтобы сформировались важные предпосылки для дальнейшей инкультурации ребенка. Необходимо, чтобы родители разговаривали, играли с ним, создавали эмоционально насыщенные отношения. Особое значение имеет в этот период умение родителей транслировать ребенку желаемый образ поведения. По результатам исследований подобные культурные ожидания ребенок начинает воспринимать с трехмесячного возраста. Опыт глобальных сравнительно-культурных исследований, создание мирового этнографического атласа, начавшееся в 40-х гг. XX в. под руководством Г. Мердока, подтвердили научную и практическую значимость изучения процессов ранней социализации. Сравнения позволили исследователям систематическим образом осмыслить различия в проявлениях отношений между родителями и детьми, наблюдаемых в различных культурах и субкультурах. На базе данных атласа была построена теория социализации, связанная с родительским разрешением — запрещением. Вариации этих переменных по определенной формальной схеме позволяют интерпретировать, объяснять и предсказывать поведение, интеллектуальные, эмоциональные реакции ребенка и будущего взрослого в определенных социокультурных ситуациях. Схема строится на оценке одновременного влияния на тип поведения ребенка двух параметров: теснота и характер родительского отношения, с одной стороны, и частота применения определенного типа отношения — с другой. По первому параметру выделяются четыре типа отношения родителей к ребенку: понимание, теплота, любовь; враждебность и агрессивность; индифферентность; контроль. По второму параметру устанавливается четырехбалльная шкала оценки соответствующих проявлений: редко (в исключительных случаях); иногда; часто; всегда (по большей части). В свою очередь переменная родительского контроля имеет следующие значения: отсутствие контроля, слабый, твердый, следящий, ограничивающий автономию контроль. Анализ данных в соответствии с такой схемой позволяет не только выявить распределение в обществе типов семейной первичной социализации и определить доминирующий здесь тип, но и проинтерпретировать или предсказать поведение взрослых индивидов в определенных устойчивых социокультурных ситуациях. Основные предпосылки научения. Относительно процессов научения у исследователей до сих пор существуют серьезные расхождения в понимании соотношения врожденных свойств и воздействий среды при трактовке успешности этих процессов. Одни считают, что способности человека и базирующиеся на них навыки — особенно в раннем детстве — формируются в соответствии с естественным созреванием генетически предопределенных механизмов. Другие утверждают, что ребенок обучается во взаимодействии с окружением, и в этом процессе у него формируются не только навыки, но и способности. Проверка гипотез, базирующихся на каждой из названных позиций, осуществляется, на обширном и разнообразном сравнительно-культурном материале. Изучается развитие способностей к овладению интеллектуальными, образными, абстрактными, предметно-наглядными, двигательно-стереотипными формами оперирования элементами окружения. Рассматриваются и интерпретируются различия в сенсомоторных реакциях, особенностях памяти, внимания, других психических функций у детей из различных культур. Выявляется и интерпретируется межкультурная специфика восприятия цвета, звука, пространства. Исследуется влияние культурных особенностей на развитие эмоциональной сферы ребенка, в особенности таких чувств, как любовь, ненависть, страх, удивление, радость, горе. Результаты эмпирических исследований, проведенных М. Мид и Ж. Пиаже, позволили им поставить под сомнение тезис Леви-Брюля об уподоблении мышления ребенка и «дикаря». Согласно их независимым друг от друга выводам, мышление ребенка в «примитивных» культурах реалистичнее, чем у взрослых; дети не приписывают случайным событиям сверхъественного значения; им не свойственно анимистическое мышление и т. п. Все это, говоря словами М. Мид, «оказывается детерминированным культурой, потенцией человеческого ума», но не является ранней стадией индивидуального развития или существования человеческой культуры. Что касается овладения родным языком, то исследования показали, что дети не учат язык как таковой, но осваивают разные стереотипные схемы и стили речевого поведения, которые позволяют им функционировать в качестве компетентных коммуникаторов в контексте различных ситуаций. В процессе социализации они осваивают необходимый набор точек зрения на мир, «картин мира» и представлений, которые удостоверяют их чувство культурной идентичности и поддерживают их ролевые идентичности. Научение невербальному поведению является предметом исследований этологического направления. Они тяготеют к одному из двух основных полюсов интереса. С одной стороны, делается акцент на выявление биологических предпосылок, значимость наследственных факторов в формировании этих навыков. С другой стороны, заметно тяготение к тщательному анализу его социокультурных детерминант. Следует подчеркнуть, что обе ориентации не находятся в оппозиции или в конфликте друг с другом. Двойная детерминация невербального поведения сегодня общепризнана. Речь идет о доминанте исследовательского интереса. Внимание исследователей к невербальным аспектам человеческой коммуникации, к их генезису в раннем детстве, в период от рождения до овладения членораздельной речью вполне объяснимо. Поскольку в этот период отношения ребенка с окружением отливаются в невербальные формы, механизмы формирования и выражения эмоциональных переживаний и состояний через жесты, мимику, позы более очевидны, чем у взрослых. Сравнительно-культурные исследования обеспечивают дополнительную информацию для понимания общих и специфичных структурных, функциональных, символических особенностей невербальной коммуникации в процессах ранней социализации в различных культурах. В качестве важных коммуникативных средств, являющихся проводниками для выражения отношения ребенка к отдельным элементам окружения, выделяются общая мимика, выражение глаз, улыбка; довербальное интонирование; жест. Сейчас постепенно складывается своеобразный «словарь» такого невербального «языка». Так, например, выделено 136 терминов и их сочетаний, применяемых для описания различных эмоциональных состояний детей; только улыбок перечисляется 10 видов[79]. Особой темой в изучении детского опыта является формирование избирательности ребенка по отношению к окружению. Её показателями на довербальном уровне являются комплексные реакции оживления и страха, проявляемые по отношению к различным людям, предметам, ситуациям. Выяснено, что избирательное поведение начинается у ребенка в двухмесячном возрасте. Причем способность узнавания, отделения знакомого от незнакомого проявляется намного раньше, чем страх перед незнакомым[80]. Вопрос о причинах страха перед посторонними и одновременного любопытства к ним остается пока нерешенным, а ответы на него носят гипотетический характер. Одни исследователи считают страх такого рода врожденным антропологическим свойством, аргументируя это тем, что он проявляется у детей, не имевших негативного опыта общения с «чужими». Предполагается, что существуют какие-то исходящие от людей сигналы, одни из которых вызывают настороженность, а другие настраивают человека на дружеский лад. Личное знакомство в значительной степени блокирует механизмы тревожности. Поскольку при постоянных контактах человек принимает уже знакомые сигналы, люди, живущие среди родственников и друзей, не испытывают напряжения[81]. Но это лишь предположение, поскольку пока неизвестно, в соответствии с какими признаками осуществляется дифференциальная избирательность людей по отношению друг к другу, тем более, что дети боятся не всех незнакомых, а выборочно. Культурная активность ребенка. Среди культурных форм, оказывающих существенное влияние на социализацию ребенка, на выход его в область самостоятельных решений и действий, важнейшее место принадлежит игре. Игра является такой культурной формой, внутри которой самостоятельность ребенка поощряется, однако её последствия не связаны для него с серьезным риском. В то же время определенные правила, свойственные даже ролевым играм, обеспечивают детям образцы для подражания в процессе освоения определенных культурных навыков. В зависимости от их характера игры могут быть разделены на следующие типы: — физические игры, в которых тренируется и развивается моторная активность; — стратегические игры, тренирующие и развивающие способность прогнозировать возможные результаты и оценивать их личностную вероятность; — стохастические игры, где решающая роль принадлежит случаю, удаче, приучающие ребенка к тому, что он может встретиться с неконтролируемыми обстоятельствами, к представлению о риске; — ролевые игры, предназначенные для того, чтобы ребенок осваивал технологии перехода из одних стандартных социальных ситуаций в другие[82]. По другому социализующему основанию классифицировал игры Э.Г. Эриксон: «аутокосмическая игра, направленная на собственное тело, микросферическая игра, имеющая предметом игрушки, и макросферическая, направленная в мир играющего»[83]. В играх развиваются такие личностные свойства, как интеллект, способность к обучению, фантазия, воображение. Эриксон придавал большое значение игре в процессе инкультурации, рассматривая её как процесс, в котором ребенок учится проверять и воспроизводить реальность через модели ситуаций, копирующих непосредственную повседневную жизнь[84]. Значимое место в период первичной социализации принадлежит освоению трудовых навыков и формированию ценностного отношения к труду. Культуры различаются с точки зрения возраста, в котором ребенок вовлекается в полезную активность, и соответственно по конфигурации детского образа жизни (соотношения в нем игры, труда и праздности). В современной ситуации этот аспект социализации представляется исследователям особенно важным. Современные технологии, переменчивость экономической конъюнктуры в развитых обществах обусловливают существенные изменения в содержании трудовой социализации. Сегодня из системы общественного разделения труда исключаются целые классы традиционных профессий, а на их месте возникают совершенно новые. Меняется технологическая среда повседневной жизни. И необходимы новые схемы ранней социализации, адаптирующие детей к этим условиям. Многочисленные сравнительные исследования доказывают правомерность утверждения о влиянии детского опыта на формирование личности, стереотипных элементов социализации на воспроизведение культурных стереотипов. Тем не менее сегодня исследователи не склонны, как, скажем, в 20-х — 40-х гг. XX в., преувеличивать значимость этого влияния. Изучение жизненного цикла индивида, психобиологических и культурных особенностей его различных стадий все более становится фокусом исследовательского интереса. И уже сегодня есть данные, хотя и не особенно многочисленные, о том, что личность претерпевает существенные структурные изменения на протяжении всего жизненного цикла и что приобретенные в детстве черты могут быть полностью вытеснены или трансформированы в более зрелом возрасте. Значительное внимание в этой связи уделяется такому нормативному аспекту культуры, как «эталонная» личность. Сравнительные исследования обнаруживают наличие подобного феномена во всех культурах. Соответственно предметом исследования становятся место, роль и функции, которые принадлежат в процессах социализации и на ранних стадиях жизненного цикла такого рода эталонам. Исследования показывают, что в культурной общности может быть несколько типов идеальной личности, соответствующих различным социальным позициям, статусам, ролям, различным стандартным типам социально значимых ситуаций. Они в наглядной форме задают ценностный план действования в определенных условиях. В то же время исследуется, в каком возрасте и почему реальные правила результативной активности в этих условиях расходятся с эталонными. Из всего сказанного выше следует, что изучению детского опыта в рамках психоантропологического подхода к культуре уделяется очень большое внимание, поскольку с самого раннего детства ребенок попадает в структуры социального взаимодействия, и это его первый и, возможно, сильнее всего запечатлевающийся культурный опыт. Динамика становления личности, её жизненного пути, как свидетельствуют результаты исследований, сложным образом, и отнюдь не напрямую, как считалось раньше, связана с опытом раннего детства. Тем не менее в этот период закладываются важные предпосылки дальнейшей специализации. Как отмечала Дж. Данн, «мы лишь тогда начали понимать развитие человека, когда стали изучать детей в их реальном социальном мире»[85]. Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.006 сек.) |