Кросс-культурные характеристики модернизации

На основе статистических таблиц Ангуса Мэдисона, содержащих данные о среднедушевом доходе по широкому набору стран с начала XIX века, можно выделить несколько групп государств и оценить характер происходивших там модернизационных процессов.

Первая группа – это модернизированные страны (траектория их экономического развития обозначается как «траектория А»), достигшие в той или иной степени модернизированного состояния еще в начале XX века: Австрия, Великобритания, Дания, Норвегия и другие. Вторая группа – это страны, перешедшие на траекторию А во второй половине XX века: Гонконг, Япония, Тайвань, Сингапур, Южная Корея. Третья группа – это остальные страны, которые не смогли выйти на «высокую» модернизационную траекторию и развиваются на более низкой траектории Б. Вот несколько иллюстраций этого разделения на основании динамики среднедушевого ВВП в долларах 1990 года с начала XIX до конца XX века.

Рисунок 1. Динамика ВВП на душу населения (долл.) для модернизированных стран Запада, находящихся на траектории А.

Источник данных: Maddison A. The World Economy: A Millennial Perspective. OECD, 2001.

Рисунок 2. Динамика ВВП на душу населения (долл.) стран Востока, перешедших на траекторию А, а также стран, находящихся на более низкой траектории Б.

Источник данных: Maddison A. Op. cit.

Рисунок 3. Динамика ВВП на душу населения (долл.) для модернизированных стран, перешедших на траекторию А.

Источник данных: Maddison A. Op. cit.

На рисунке 4 представлена динамика среднедушевого ВВП в долларах 1990 года для стран Запада, которые Мэддисон относит к группе А, а также 16 крупнейших стран Восточной Азии, пять из которых также оказались на траектории А, начиная с 1950-х годов (Сингапур, Япония, Гонконг, Тайвань и Южная Корея).

Рисунок 4. Динамика ВВП на душу населения (долл.) для стран Запада, находящихся на траектории А, а также 16 крупнейших восточноазиатских стран.

Источник данных: Maddison A. Op. cit.

Во второй половине XX века начали появляться исследовательские работы, в которых предпринималась попытка оценить влияние культуры на развитие. Сейчас уже можно утверждать, что изменения культурных характеристик в странах, находящихся на разных этапах модернизации, могут рассматриваться как сущностные характеристики модернизационных процессов.

В рамках Всемирного исследования ценностей (World Value Survey, WVS[12]) строятся индексы ценностей выживания/самовыражения[13] и ценностей традиционных/секулярно-рациональных[14]. На рисунке 5 стрелки указывают направление перемещений стран в пространстве этих индексов. Цифры от 1 до 5 соответствуют их значениям в 1981-м, 1990-м, 1995-м, 2000-м и 2007 годах.

Рисунок 5. Движение стран траектории А к ценностям самовыражения и рациональным ценностям.

Источник данных: World Values Survey.

За период с 1980-го по 2006 год страны траектории А «двигались» преимущественно в правый верхний угол, что говорит об увеличении секулярно-рациональных ценностей и ценностей самовыражения. Из общей схемы, однако, выделяются Западная и Восточная Германия. Резкое перемещение Западной Германии за период с 1995-го по 2000 год в сторону снижения ценностей самовыражения можно объяснить эффектом от объединения с Восточной Германией, в которой эти ценности значительно ниже. На рисунке 6 изображены направления движения стран как давно находящихся на траектории А, так и недавно перешедших на нее, а также стран, двигающихся вне ее.

Рисунок 6. Изменение положения стран по отношению ценностям самовыражения и рациональным ценностям.

Источник данных: World Values Survey.

Япония и Южная Корея, как и страны траектории А, «двигались» преимущественно в правый верхний угол. Такого рода изменения культурных характеристик подтверждается также результатами исследований Рональда Инглхарта и Кристиана Вельцеля, согласно которым процесс модернизации связан с переходом от традиционных ценностей к секулярно-рациональным, а ценности выживания при этом замещаются ценностями самовыражения[15]. В Китае, не перешедшем на траекторию А, такое движение не наблюдается. То есть, в странах, где проходили модернизационные процессы, происходил этический сдвиг в сторону уменьшения ценностей выживания, увеличения ценностей самовыражения, а также увеличения секулярно-рациональных ценностей. По завершению модернизационных процессов страны могут изменять направление своего движения, отклоняясь обратно в сторону традиционных ценностей или ценностей выживания (например, рост ценностей выживания в период с 2000-го по 2005 год характерен для Японии), но непосредственно во время модернизационных процессов можно ожидать укрепления ценностей самовыражения и рационально-секулярных ценностей.

Один из первых замеров культурных ценностей был произведен Гиртом Хофстедом в 1967–1973 годах. На основе этого исследования были получены оценки влияния культуры по таким характеристикам, как дистанция по отношению к власти (степень, с которой люди поддерживают неравномерное распределение власти), маскулинность (склонность людей к напористости и жесткости, сосредоточенности на материальном успехе), индивидуализм и избегание неопределенности. В течение последующих десятилетий исходный набор стран был расширен (с 40 до 100), появились новые характеристики – долгосрочная ориентация (степень, в которой индивиды склонны вести себя в соответствии с ориентацией на будущее, заниматься планированием, инвестировать в будущее и откладывать индивидуальное или коллективное вознаграждение), терпимость. Вместе с тем отсутствие повторных исследований по одинаковому набору стран мешает проведению непосредственного анализа динамики изменения ценностей.

В 1993 году был запущен проект GLOBE[16], в рамках которого для каждой страны рассчитывались два показателя: один отражал то, что, по мнению респондентов, существует в данный момент (practices, «как есть»), другой – желаемое значение тех же показателей (values, «как должно быть»). Аналогично Хофстеду, здесь происходила оценка дистанции по отношению к власти и параметра избегания неопределенности. Однако вместо единого показателя индивидуализма были введены две характеристики: коллективизм групповой и институциональный[17]. Первый характеризует уровень гордости, лояльности, сопричастности, проявляющийся в семье или внутри организации, второй – степень, с которой институты поощряют коллективное распределение ресурсов и коллективные действия. Вместо показателя маскулинности (Хофстед) были введены показатели напористости и гендерного эгалитаризма. Как и в более поздних исследованиях Хофстеда, в рамках проекта GLOBE присутствует показатель ориентации на долгосрочную перспективу. Вместе с тем были введены еще два параметра, характеризующие гуманистическую ориентацию и ориентацию на достижения.

На рисунке 7 проиллюстрированы различия в ценностях стран Запада, находящихся на траектории А[18], стран Востока, недавно осуществивших переход на эту траекторию, а также тех стран Востока, которые развиваются вне траектории А[19]. Вертикальная шкала соответствует значению характеристик Хофстеда: чем выше значение, тем сильнее выражена для группы стран данная культурная черта. Например, для стран Востока свойственна высокая дистанция по отношению к власти (более высокое значение показателя PDI). Обращает на себя внимание срединное положение показателей восточных стран, перешедших на траекторию А, по дистанции к власти, а также самое высокое значение долгосрочной ориентации. Основная критика первоначальной четырехфакторной модели культуры Хофстеда была направлена на то, что эти факторы не позволяли объяснить различия в развитии западных и восточных стран. В ответ на это был введен показатель ориентации на долгосрочную перспективу, с высоким значением которого Хофстед связывал быстрый рост в Гонконге, Тайване, Южной Корее, Японии. Однако в силу того, что данный показатель был введен только в 1990-х и вначале для 23 стран (в конце 2000-х – для 96-ти), трудно говорить о том, каким было его значение непосредственно перед тем, как страны осуществили переход на траекторию А.

Рисунок 7. Культурные характеристики по данным Гирта Хофстеда.

Источник данных: Сайт Гирта Хофстеда (www.geerthofstede.com). Обозначения: PDI – дистанция по отношению к власти; IDV – индивидуализм; MAS – маскулинность; UAI – избегание неопределенности; LTOWS – долгосрочная ориентация; IVR – терпимость.

На рисунках 8 и 9 также проиллюстрированы различия в ценностях для исследуемых групп стран. В первом случае представлены существующие, по мнению респондентов, характеристики культуры, во втором – желаемые, должные с их точки зрения значения. Чем более выражена та или иная культурная характеристика, тем выше значения индикатора.

Рисунок 8. Характеристики существующих ценностей по данным GLOBE.

Источник данных: House R.J., Hanges P.J., Javidan M., Dorfman P.W., Gupta V. Culture, Leadership, and Organizations. The Globe Study of 62 Societies. Thousand Oaks: Sage, 2004.

В странах Востока, недавно перешедших на траекторию А (как и у Хофстеда), срединное значение дистанции по отношению к власти и внутригруппового коллективизма, но самое высокое значение институционального коллективизма.

Рисунок 9. Характеристики желаемых ценностей по данным GLOBE.

Источник данных: House R.J., et al. Op. cit.

При сравнении по «желаемым характеристикам», страны Востока, находящиеся на траектории А, приближаются к странам Запада, находящимся на той же траектории по показателю коллективизма. При этом по желаемому показателю дистанции к власти они практически неотличимы от тех стран Востока, в которых переход на траекторию А не произошел.

Как уже отмечалось, измерение культурных характеристик, проведенное Хофстедом и осуществленное в рамках проекта GLOBE, было выполнено по различным методикам и в разное время, однако оценивались схожие параметры: индивидуализм, дистанция по отношению к власти, избегание неопределенности. Но если численные значения характеристик по разным методикам не сопоставимы, можно проследить их относительное изменение. Среди всех стран, в которых когда-либо проводились измерения культурных характеристик, есть 47 государств, для которых имеются данные по методикам как Хофстеда, так и GLOBE[20]. По каждому из параметров можно проранжировать страны так, что наиболее высокий ранг получат те из них, в которых исследуемая культурная характеристика выражена наименее ярко, а страны, где она выражена сильнее, получат наименьшие ранговые значения. Например, для восточных стран характерна высокая дистанция по отношению к власти – для них соответствующие ранговые значения будут низкими.

Большая часть данных по культурным характеристикам Хофстеда относится к периоду 1967–1973 годов, данные о существующих культурных характеристиках GLOBE – ко второй половине 1990-х. В таком случае желаемые значения культурных характеристик GLOBE могут рассматриваться как третий временной интервал, рамки которого пока не определимы. Тогда изменение ранга страны (или среднего ранга для группы стран) для сходных характеристик может говорить об изменении относительного положения объекта по изучаемой характеристике с течением времени.

На рисунке 10 показано относительное изменение положения групп стран по показателям индивидуализма по Хофстеду и группового коллективизма по GLOBE. В данном случае, чем выше значение шкалы, тем сильнее выражен индивидуализм.

Рисунок 10. Изменение относительного положения стран по показателю индивидуализма.

Источник данных: Сайт Г. Хофстеда, а также: House R.J., et al. Op. cit.

На рисунке 10 видно ярковыраженное движение восточных стран, недавно перешедших на траекторию А, в сторону менее коллективистских и более индивидуалистичных форм общественной жизни. Более того, можно заметить, что по желаемому значению уровня индивидуализма западные и восточные страны в целом сближаются.

Рисунок 11. Изменение относительного положения восточных стран (перешедших на траекторию А) по показателю индивидуализма.

Источник данных: Сайт Гирта Хофстеда, а также: House R.J., et al. Op. cit.

На рисунке 11 видно, что во всех странах, недавно перешедших на траекторию А, происходит движение в сторону более индивидуалистических обществ. Причем если с течением времени культурные характеристики изменятся так, как респонденты хотели бы, чтобы они изменились, Гонконг, Япония, Южная Корея, Тайвань и Сингапур могут стать одними из самых индивидуалистических стран в мире. Из 47 стран та же тенденция наблюдается только в 12 государствах[21]. При этом сильнее других изменяется относительное положение Гонконга, Южной Кореи, Тайваня, Индонезии, Бразилии, Сингапура, Японии.

Можно также проиллюстрировать изменение относительного положения стран на примере других культурных характеристик.

Рисунок 12. Изменение относительного положения стран по показателю дистанции по отношению к власти.

Источник данных: Сайт Гирта Хофстеда, а также: House R.J., et al. Op. cit.

На рисунке 12 проиллюстрировано изменение относительного положения групп стран в соответствии с дистанцией по отношению к власти. Хорошо видно, что первоначально в странах Востока, перешедших на траекторию А, дистанция по отношению к власти была значительно ниже, чем в других восточных странах, но впоследствии этот разрыв сократился. В среднем, за время, прошедшее с первоначального исследования Хофстеда, дистанция по отношению к власти для стран Востока, находящихся на траектории А, уменьшилась, преимущественно из-за относительно сильного снижения этих показателей в Гонконге и Сингапуре. Если считать, что с течением времени культурные характеристики изменятся в соответствии с желаниями респондентов, показатель дистанции по отношению к власти у восточных стран, перешедших на траекторию А, окажется одним из самых больших. Однако это, скорее, будет говорить о том, что респонденты хотят меньшего снижения этого показателя, чем в западных странах и в тех восточных странах, которые еще не вошли в модернизационный процесс.

Рисунок 13. Изменение относительного положения восточных стран (перешедших на траекторию А) по показателю дистанции по отношению к власти.

Источник данных: Сайт Гирта Хофстеда, а также: House R.J., et al. Op. cit.

Сравнение относительного положения стран Запада и Востока, находящихся на траектории А, со странами Востока, в которых пока не произошел переход на эту траекторию, позволяет сделать ряд выводов.

Во-первых, страны, в которых происходят модернизационные процессы, становятся более индивидуалистичными, менее коллективистскими. Этот вывод частично подтверждается также в работах Ву и Меритта[22], проводивших повторные исследования по методике Хофстеда в восточных странах, находящихся на траектории А. Ву зафиксировал, что через 30 лет (2001) уровень индивидуализма в Тайване вырос, а Меритт обнаружил такую же тенденцию (1993-1997) в Японии, Тайване и Гонконге, однако по его расчетам аналогичный показатель в Южной Корее снизился.

Во-вторых, в модернизирующихся странах происходит некоторое снижение дистанции по отношению к власти. Этот вывод также получает подтверждение в работах Ву по Тайваню, Фернандеза и других[23] по Японии, а также Меритта по Гонконгу, Южной Корее и Японии. Однако снова по расчетам последнего исследователя в Тайване наблюдается обратная тенденция.

Наконец, проведенные расчеты демонстрируют, что основополагающие ценности и убеждения в процессе социально-экономического развития изменяются в предсказуемом направлении. На основе расчетов по индексу Инглхарта, данным Хофстеда и проекта GLOBE, можно предположить что модернизация – это прежде всего социокультурный процесс (результатом которого является выход на устойчивую траекторию экономического развития, траекторию А), в рамках которого происходит переход от традиционных ценностей к секулярно-рациональным, сопровождающийся снижением дистанции по отношению к власти, а также укреплением значения ценностей индивидуализма и самовыражения.

В качестве дополнительной ремарки интересно отметить еще и следующее обстоятельство. Согласно гипотезе о социализационном лаге (socialization hypothesis) Рональда Инглхарта между изменениями в состоянии социально-экономической, политической среды и ценностных установок индивидов имеет место временной лаг. Так, базовые ориентации людей не меняются сразу же с изменениями в социально-политической ситуации, продолжая отражать условия, в которых проходила их социализация. На основании этой гипотезы логично предположить, что на социализацию в период ранней взрослости и, как следствие, на формирование базовых ценностей отдельных поколений могут воздействовать макрополитические и социальные условия периода. А это, в свою очередь, может обуславливать межпоколенческие различия ценностных установок, способствующих или, напротив, препятствующих модернизационным процессам в стране[24].

Поиск по сайту: