Недопущение цензуры и страховка от самоцензуры

Получить информацию о каких_либо решениях власти мало – не_ обходимо еще и обеспечить такой уровень свободы прессы, который позволит ее представителям вынести их на всеобщее обозрение. И дело тут даже не в формальном закреплении в Конституции свободы печати. Сегодня большинство стран, не желающих потерять международный авторитет, закрепляет в своем законодательстве такую норму. Однако в деле обеспечения реальной свободы печати у России есть серьезные проблемы.

Можно выделить две проблемы. Во_первых, возможность админи_ стративных органов карать СМИ за материалы, используя обходные пути, возбуждать дела по надуманным обвинениям. Речь может не идти об обвинении в экстремизме, но о претензиях по поводу «недостовер_ ных» сведений. В качестве примера можно привести прессинг_кампа_ нию, связанную с газетой «Вечерний Нефтекамск», уже, к сожалению, закрытой. Газета издавалась на территории Башкортостана, который с точки зрения соблюдения норм демократии, прав и свобод граждан

нельзя не признать проблемным – всем памятны многочисленные ин_ циденты, имевшие там место. Еще на рубеже двухтысячных против со_ трудников газеты возбуждались дела за публикацию, как свидетельство_ вало обвинение, «порочащих» материалов, направленных против мест_ ной политической элиты. Озвучивались и претензии, направленные на отзыв у газеты лицензии из_за формы и содержания ряда статей. Они возникали именно потому, что газета не чуралась описания неприг_ лядных жизненных явлений. Дожали газету в прошлом году методами экономического давления – она была вынуждена самоликвидировать_ ся. По словам ее представителей, «последней каплей», переполнившей чашу терпения местной власти, была публикация результатов опроса о коррупции в республике.

Во_вторых, проблема «самоцензуры», когда издания сами боятся нарваться на неприятности, либо, будучи сосредоточенными в одних руках, начинают придерживаться единой редакционной политики. В связи с этим нельзя не упомянуть ОАО «Газпром_Медиа», уже сосредо_ точившее в своих руках значительные медиа_ресурсы.

Обратимся к опыту той же Германии. Опыт США для России вряд ли применим. Американцы вообще стараются не дать государству хоть как_то вмешаться в дела СМИ, вплоть до отсутствия законов об экстре_ мизме. Эту задачу с успехом замещает отношение общества, в котором любой осмелившийся высказать что_либо похожее, немедленно стано_ вится парией, не теряя при этом свободы физически.

А в ФРГ давно пытаются, подобно России, иметь свободные СМИ, но не допускать туда одиозные личности. Это делает пример Германии релевантным. Тем более, что, наученные осторожности в вопросах госу_ дарственного регулирования информации годами диктата доктора Геб_ бельа и Ганса Фриче, немцы еще в шестидесятых сдали своей экзамен на право иметь эффективную «четвертую власть». На этом стоит оста_ новиться подробнее, так как именно он дает самую полную иллюстра_ цию логики законодательства и правоприменения в ФРГ. Речь пойдет о так называемом «деле Spiegel».

В 1962 г. журнал «Spiegel» опубликовал статью под названием «Час_ тично готовы к обороне». В ней шла речь о планах НАТО по отражению советской агрессии и роли Западной Германии в этом гипотетическом военном противостоянии. Очень скоро был задержан ряд сотрудников журнала, а редакция опечатана. Арестованным предъявили обвинение в государственной измене. Последовавшие перипетии с освобождени_ ем арестованных и протестами против самоуправства потрясли Герма_

нию. В Конституционный суд была подана жалоба пострадавшего «Spiegel_Verlag» на незаконный обыск и изъятие материалов.

Суд вынес свое решение в 1966 г. («BverfGE 20, 162_230») Сами жур_ налисты были отпущены, конечно, гораздо раньше. Именно это реше_ ние и определило общий вектор немецкой политики в области масс_ медиа. Несмотря на то что жалоба, в целом, была отклонена – в конце концов, подозрение в государственной измене делает уместным и за_ держание, и обыск, суд подтвердил, что «свободная, независимая от го_ сударственной власти, не подчиненная никакой цензуре пресса являет_ ся сущностным элементом свободного государства; особенно важна сво_ бодная, регулярно выходящая политическая пресса для современной демократии... В условиях представительной демократии пресса являет_ ся связующим и контролирующим органом между народом и его избран_ ными представителями в парламенте и правительстве». Такова логика германского государства. Теперь обратимся к конкретным механизмам воплощения этого принципа.

Итак, § 5, 1 Основного закона ФРГ (GG) устанавливает: «У каждо_ го есть право устно, письменно, а также посредством изобразительных средств свободно выражать и распространять свое мнение, равно как и беспрепятственно получать информацию из всех доступных источни_ ков. Свобода прессы... гарантирована. Цензуры не существует». Выгля_ дит красиво. Однако в России известно, что свобода прессы – субстан_ ция податливая и без конкретных механизмов ее защиты имеет свой_ ство исчезать. Неважно, с помощью игнорирования духа закона или не_ верной его трактовки.

Германский законодатель пошел здесь непрямолинейно. С одной стороны, законодательное регулирование работы газет и радио отдано на уровень земель, что позволяет избегать Сциллы централизма (дей_ ствие § 30 и § 70, 1 GG, разграничивающих полномочия федерации и земель, подкрепленных решением Конституционного суда ФРГ в 1960_х гг.). Однако право на регулирование вопросов телекоммуника_ ций федеральный центр оставил себе (§ 73,1).

С другой стороны, германское законодательство предоставило до_ полнительную защиту от эксцессов, обходя тем самым Харибду местеч_ кового крючкотворства уже на федеральном уровне. Речь идет о § 53 Уго_ ловно_процессуального кодекса ФРГ (Strafprozessordnung, сокращенно

– StPO), касающегося права на отказ от дачи свидетельских показаний, связанного с защитой информанта или редакционной тайны. В соот_ ветствии с § 53, 5 таким правом обладают, в том числе, и лица, которые

по должности принимали участие в реализации предписанных инфор_ мационных или коммуникационных функций при подготовке, выпуске или распространении разнообразных материалов СМИ. Как уточняет тот же раздел, отказ от дачи показаний может касаться личности соста_ вителя сообщения или отправителя данных, то есть иформанта, и соб_ ственно содержания самого сообщения.

Впрочем, действует упомянутая норма исключительно тогда, когда работа над этими материалами, так или иначе, связана с редакционной деятельностью. Кроме того, тот же StPO в § 97 оговаривает недопусти_ мость, при соблюдении вышеприведенного условия, изъятия журнали_ стских и редакционных информационных носителей. Заметим, что в России работники СМИ подобным свидетельским иммунитетом и га_ рантиями в случае угрозы обыска не обладают.

На службе у немецких «акул пера» есть и еще одна норма, на этот раз из уголовного кодекса (Starfprozessordnung, сокращенно – StPO), а именно, § 193 – «осуществление законных интересов». Дело в том, что в StPO есть статья об оскорблении. И по ней можно попытаться привлечь к ответу журналистов за публикацию резких критических оценок. Дабы защитить их, § 193 разъясняет, что такие высказывания относительно чьих_либо «профессиональных достижений» наказуемы лишь в случае, когда наличие оскорбления проистекает из самой формулировки или обстоятельств, при которых последняя была пущена в оборот. То есть помимо выдвижения частного обвинения истцу придется позаботиться о том, чтобы привести доказательства заведомой клеветы в высказыва_ нии. Прессе же достаточно стоять на том, что она просто выполняет ту высокую миссию, которую на нее возложили депутаты и судьи.

Что касается самоцензуры, проистекающей из прав собственнос_ ти, то немецкое законодательство старается не дать СМИ сконцентри_ роваться в одних руках. Так, федеральный Закон об ограничении конку_ ретной борьбы на рынках сбыта (Gesetz gegen Wettbewerbsbeschrankungen, сокращенно – GWG) в § 38, 3 устанавливает пониженный порог вме_ шательства при осуществлении контроля слияний в том, что касается радио и печатной прессы.

Какие уроки из немецкого опыта могла бы извлечь Россия? С точки зрения деклараций, наше законодательство вполне соответствует совре_ менному уровню. Закон о СМИ в статье 3 раскрывает заложенный в Конституции запрет на цензуру. Статья 144 Уголовного кодекса РФ пре_ дусматривает ответственность за препятствование законной деятельно_ сти журналиста, а Кодекс об административных правонарушениях в ста_

тьях 13.16 и 13.19 – за препятствование распространению продукции СМИ и приему радио– и телепередач соответственно.

Однако все это пока не приводит к должным результатам, особенно

в регионах. Потому лозунгом дня в России должно стать придание ра_ ботникам СМИ привилегированного статуса по немецкому образцу. То есть распространение на журналистов права не раскрывать источники информации, более строгая защита законом редакционной тайны. Пред_ ставляется полезным ужесточение антимонопольного законодательства

в отношении СМИ. Именно законодательная преграда развернувшейся монополизации рынка СМИ является сейчас задачей №1.

Поиск по сайту: