Смещение акцентов в ходе развития частного обвинения

Если вернуться к перспективам частного обвинения в России, то можно обнадежить прокуроров – им незачем опасаться, что непрофес_ сиональные сообщества отнимут их хлеб. В странах общего права част_ ное вмешательство в уголовный процесс ограничено разными способа_ ми. Суд может отказать в выдаче повестки; генеральный атторней мо_ жет закрыть дело, воспользовавшись принципом отказа от дальнейшего преследования (nolle prosequi) или в связи с недостатком доказательств.

И хотя все эти принципы зачастую носят процессуальный характер

и не ведут к повышению раскрываемости дел или оправданию обвиняе_ мых, это заметно ударяет по возможностям частных обвинителей. В За_ коне об уголовном преследовании Британии 1985 г. сказано, что «если уголовное преследование начато при обстоятельствах, не входящих в компетенцию генерального прокурора, он все равно может вмешаться в процесс на любой стадии»³³.

«Сегодня система полна профессионалов: официальные защитни_ ки, чиновники, ведающие освобождением под залог, социальные работ_

³⁰ Отделение генерального атторнея Канады (Attorney General of Canada) занимается фе_ деральными делами. Базируется в Оттаве. Существует также должность генерального атторнея провинции (Attorney General of province), не имеющая федерального статуса.

³¹ [Электронный доступ] http://www.justice.gc.ca/eng/dept_min/pub/fps_sfp/fpd/toc.html.

³² Там же.

³³ [Электронный доступ] http://www.statutelaw.gov.uk/.

ники, детективы. Уголовное правосудие пользуется “наукой” в самом буквальном смысле слова… Центр тяжести существенно сместился от системы, контролируемой любителями, к системе, контролируемой и состоящей из профессиональных экспертов разного вида»³⁴.

Частное обвинение в странах общего права является чем_то само собой разумеющимся. Среди западных исследователей его кое_кто даже называет архаизмом и пережитком системы, некогда замкнутой на ин_ тересах пострадавшей стороны³⁵.

Укрепление прав обвиняемого стало ответом на многие перемены в обществе. Правила предоставления улик начали вырабатываться в XVIII в., для того чтобы власть государства не была злонамеренно использо_ вана против любого человека. Развитие научных методов, позволивших рационально обосновать найденные улики, делало уголовный суд раз_ новидностью «божественной правды»³⁶. Судебные методы начали отра_ жать становление структурированного процесса преследования, объе_ диняющего заключение под стражу, привлечение к суду, суд, вынесение приговора и апелляцию. Начиная с этого периода, подозреваемые счи_ таются невиновными, пока не доказано обратное.

Само по себе усиление этих методов не уменьшало возможностей пострадавших выступать с частным обвинением и не вступало в конф_ ликт с публичным преследованием. Но возрастание публичного пред_ ставительства привело к увеличению безопасности обвиняемого, что ограничило возможности частного обвинения. Усиление прав защитни_ ков и способов судебного расследования стало ответом на опасения, что организованное под надзором государства преследование будет способ_ но нарушать права и свободы отдельных граждан.

Постепенно с развитием прав человека, под влиянием социализма, урбанизации и нарастания темпов жизни интерес граждан к частному обвинению стал падать. Социальные сдвиги, породившие службу госу_ дарственного преследования, контролирующую все уголовные преступ_ ления, повлекли за собой развитие законов, защищающих рядовых граж_ дан от устрашающей власти централизованной юстиции. Это имело зна_ чение не только для обвиняемых, но также и для пострадавших, ограни_ чив их попытки возбудить уголовное обвинение.

³⁴ Фридмэн Л. Введение в американское право. 1984.

³⁵Private prosecution and the victim of crime// Macquarie Law WP. 2008. 17 April. Macquarie University, NSW (Australia).

³⁶ Hunter J. and Cronin K. Evidence, Advocacy and Ethical Practice// A Criminal TrialCommentary, 1995.

С одной стороны, на это повлияло стирание границ между элитой, способной оплатить дела частного обвинения, и массами, и развитие прав человека. С другой, жизнь общества все сильнее начинает регули_ роваться государством. В развитых странах это противоречие решается за счет противовеса между активным вмешательством прокуроров в дела, ранее решавшиеся в частном порядке, и прозрачностью его процедуры, слаженностью работы судебной системы, судебным надзором.

В России скверный характер применения способен сломать сколь угодно хороший закон. Необходимо опасаться того, что государствен_ нический уклон в сознании наших прокуроров и судей, перенос акцен_ тов с защиты собственных прав граждан на «общественные» интересы может породить специфическое прочтение британской модели частно_ го обвинения в отечественной практике. Его применение может забук_ совать, так и не тронувшись с места. Ведь понятие государственной тай_ ны носит у нас чуть ли сакральный характер.

Контроль над процессами частного обвинения надо поручить спе_ циальному независимому ведомству, представляющему интересы госу_ дарства в суде, наподобие британского офиса генерального атторнея. Необходимо раз и навсегда отделить абстрактные интересы государства от интересов конкретных граждан и социальных групп и ясно опреде_ лить критерии вмешательства прокуратуры в дела частного обвинения. Таким способом можно исключить ситуацию, когда желание наделен_ ного полномочиями прокурора взять дело под контроль поставит крест на праве граждан на частное обвинение.

Поиск по сайту: