Три откровения

Во 2 Царств 7мы видим, что когда Давид пребывал перед Господом, он был захвачен тремя вещами. Во-первых, он был поражен своей собственной незначительностью по сравнению с планом Бога. В нашем стремлении к значимости и влиятельности мы можем потерять необходимое смирение, если мы слишком быстро перейдем к действиям. Глубокая необходимость души в истинном смирении в этом случае останется не восполненной и не утвержденной. Истинное смирение приходит только через откровение о красоте Господа. Только в Его присутствии мы говорим: «Кто я такой, что Ты любишь меня так сильно, что сделаешь это для меня?»

Есть также и фальшивое смирение, которое выглядит как настоящее. Говоря: «Кто я такой?», мы тем самым говорим: «Все дело во мне. Я вполне заслужил и достоин ощущения (свидетельства) превосходства, почета и признания, и вот, наконец-то, это свершилось. Теперь я могу позволить себе сделать смиренный вид. Кто я такой?» Внутри нас наша душа замирает от восторга при одобрении и признании со стороны окружающих нас людей. Мы вновь поздравляем себя, придумав суперплан. Мы верим, что мы являемся мужами или женами, обладающими «возможностями и властью» для этого последнего часа.

Только в откровении о красоте Господа содержится истинное смирение, когда мы теряемся в ошеломляющем чуде Личности Бога и полностью признаем, что мы никоим образом не заслуживаем Его любви и благоволения. В этом случае, по мере того, как Он служит нашему духу, нам даруется такое смирение, которое осознает, что мы стоим только благодаря Его любви и благодати, и которое понимает, что у Бога нет никакой другой причины наделить нас этим, кроме как того, что Он нас любит.

Теперь наше внимание автоматически переключается на вторую часть того, что же привлекло внимание Давида: «Кто Ты, Господи, что Ты даешь такие обетования такому человеку, как я? Должно быть, Ты очень велик, и, наверное, для Тебя это просто мелочь».В процессе осознания своей ничтожности Давида поражает Божье величие, и он осознает, что этот Суверенный Бог может сделать все, что Ему угодно! Мы еще вернемся к этой мысли.

Третий момент, на который Давид обратил свое внимание, – это удивительное познание путей Божьих. Давид как-то написал: «Укажи мне, Господи, пути Твои и научи меня стезям Твоим». [120] Пути Божьи радикально отличаются от наших человеческих путей, и обнаружение этих путей вместе с их пониманием – это что-то удивительное. Внезапно во 2 Царств 7:19Давидом овладело потрясающее понимание, которое выражается в форме вопроса к Богу: «И таков есть подход к человеку, Господи Боже?» (KJV).Слово «подход» в этом случае является переводом еврейского слова тора, которое в данном контексте означает «обычный способ обращения с людьми». «Тора» – это закон, и он относится к Божьему способу регулирования отношений.

Давид говорит здесь: «Бог, является ли это нормой в Твоем обращении с людьми, что Ты не просишь их сделать что-то для Тебя, а посвящаешь Себя тому, чтобы сделать нечто восхитительное для них?»Чудесным ответом на это является: «Да! Именно так оно и есть!» Бог заботится о том, чтобы утвердить нас в нашем призвании и служении, гораздо больше, чем мы можем себе представить, так как, делая так, в долгосрочной перспективе Он получит величайшую славу. Он сосредоточен на том, чтобы сделать красивыми Своих сыновей и дочерей в их служении, чтобы Он смог представить Своему Сыну такую Невесту, которая полностью преобразована в Его подобие и способна двигаться с Ним в брачном партнерстве без страха или компромисса.

Как только Давид приходит к такому пониманию в своем сердце, во 2 Царств 7из него вырывается изумительный гимн хвалы и благодарения Богу. Рассматривая стихи с 20 по 26 этой главы, легко увидеть, что все внимание Давида сосредоточено сейчас на величии Бога, на Его чудесном плане и всеобъемлющем характере Его замыслов для человечества в целом и в его жизни в частности. Слава Божья, высвобожденная через осознание Давидом его истинного места в плане Божьем, что касается его тождества, лидерства и власти, дает Давиду свободу молиться великими молитвами о своей жизни без какого-либо чувства, что это неуместно.

Пока я не утвержусь в Божьей перспективе относительно моего тождества (ценности) и предназначения, я никогда не найду в себе смелости молиться великими молитвами о своей жизни со смирением истинной веры. Я буду либо самонадеянно молиться в попытках убедить свое собственное сердце в том, что является истинным, либо я буду колебаться, стоит ли молиться с уверенностью из страха оказаться гордым.

Но тот, кто стоял в совете Всевышнего, и в этом месте получил здравую убежденность в Божьем взгляде (намерении) на свою жизнь и судьбу, – этот человек может молиться со смиренной уверенностью, рожденной от согласия с мнением Бога. Здесь нет превозношения; развиваются лишь уверенность и терпение, которые приходят от знания воли Божьей и понимания того, что Он верен в том, чтобы сдержать Свое Слово.

Поиск по сайту: