АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

К теме «Время в русской языковой картине мира»

Читайте также:
  1. II. ДВА МИРА В ДРЕВНЕРУССКОЙ ИКОНОПИСИ
  2. II. ДВА МИРА В ДРЕВНЕРУССКОЙ ИКОНОПИСИ
  3. II. ДВА МИРА В ДРЕВНЕРУССКОЙ ИКОНОПИСИ
  4. II. ДВА МИРА В ДРЕВНЕРУССКОЙ ИКОНОПИСИ
  5. Активный и пассивный запас русской лексики
  6. АКЦИЯ «ВРЕМЯ ПОДАРКОВ»
  7. Билет № 27. Организация работы древнерусских книгописных мастерских. Оформление древнерусской книги
  8. Богослужебные особенности Русской церкви и развитие обрядности в религиозной жизни.
  9. В индоевропейской языковой семье самый распространённый язык-
  10. Введение в историю Русской церкви: христианство в России при святом Владимире.
  11. Византийское наследие в русской религиозно-политической мысли XV-XVI вв.
  12. Внутренние причины «русской» революции

И в заключение еще об одной фунда­ментальной для русской языковой карти­ны мира особенности, а именно — о каче­ственной спецификации вымени: время — как вместилище событий — является другим названием для жизни, а жизнь мыслится и описывается в категориях времени (мгновений, эпох, моментов...). Мы хотим указать на некоторые существенные для русской языковой кар­тины времени моменты.

Прежде всего, тема времени заставля­ет нас говорить не о "наивной физике" (по аналогии с "наивной геометрией" язы­кового пространства), а об истории, куль­туре носителей языка, время в полном смысле слова принадлежит к духовно-культурной картине мира. Яркой иллюст­рацией языковой релевантности духовно-культурных представлений является судьба такого слова, как час.

В русской языковой картине времени час занимает особое место. Сравнение с типологически близкими — английским, французским – языками показывает, что русский чаc в существенной степени на­следует специфику "часа" Нового Завета ("часа" Иисуса) и является манифестан­том того типа "трудного" пути, который связан с искуплением (это как раз тот случай, когда слово хранит память о тек­сте как о прототипическом источнике). Отсюда такие характеристики часа, как "персоноцентричность", "духовность". В русском языке соответствующая семантика отразилась не только во фраземах типа пробил час, последний час, она определяет и общий механизм употребления этого слова. Мы говорим час потери (но не утери, пропажи), час обретения (но не приобретения), час постижения (но не уяснения, уразумения). Х-ми при часе не могут быть названия событий, ситуаций, исключающих осмысление в перспективе "пути", "духовного роста". Ср. в связи с этим следующие противопоставления: час смирения, но не упрямства, час прощения, но не осуждения... Духовному времени чу­жды и разного рода утилитарные понятия, поэтому может быть время (ане час здравого смысла, торжества практицизма, бережливости...

Исследование текстов Евангелий на греческом, латинском, церковнославянском и русском языках и выявление в них строгой последовательности при переводе новозаветного "часа" (...) позволяет усмотреть в этом слове особую терминологическую значимость — соотнесенность с общей системой языка времени в Библии. Анализ же этого языка приводит к двум ключевым названиям времени: ветхозаветному дню и новозаветному часу.

День в Библии — это универсальная единица описания времени-жизни, день -и орудие в руках Господа, и мера человеческого существования (Дней наших - семьдесят лет (Пс.90.10)). Если день является носителем "родо-временной" перспективы, то час открывает перспективу личностную. В силу такого понимания о дне можно говорить, что он описывает время внешнего пространства бытия, а о часе — что он открывает возможность описания времени внутреннего со­зерцания, времени индивидуальности и личности, времени как духовной катего­рии.

Таким образом, культурно мотивиро­ванные и взаимно соотносящиеся между собою в некоем исходном тексте час и день задают две различные проекции описания жизни в терминах времени, и гра­ница, условно говоря, проходит именно между этими временными показателями, а именно — час (а также мгновение, миг, минута) проецирует события на внутрен­ний мир: душевный, духовный, представ­ляемый; в системе временных показате­лей именно они предназначены для опи­сания ментального плана человеческого существования; день же (как и дни, време­на, век, эпоха, годы, лета...) описывают мир внешний: социальный, возрастной, природный, культурно-исторический; их назначение в системе языка времени-жиз­ни — описывать "вещный" план человече­ского бытия.

Последняя группа слов, называющих "вместилища" событий, в русском языке обладает интересной семантической дифференциацией: времена выступают как внешняя сила, формирующая и влияющая на события, это время активное, ниспосылающее (ср. из "Слова о полку Игореве": Худо времена обернулись…), век – результат этого формирования (это время как совокупность поколений); эпоха же в русском языке, в силу того, что это заимствованное (и достаточно поздно!) слово, является искусственным, вторичным определением временного периода – с опорой на культурно-историческое содержание и особую значимость для субъекта.

Важной чертой времени, которое находит языковое отражение в семантике соответствующих слов-названий, является антропоцентричность[25]. Рассмотрение темпоральной лексики в аспекте возможностей описания по линии живое/ неживое (предметное); люди/ нелюди (растительный vs. животный мир); взрослый (личность) / невзрослый и под., как кажется, может послужить таксономической основой концептуальных характеристик времени в русском языковом сознании.

Печатается по ст. Яковлева Е.С. К описанию русской языковой картины мира// Русский язык за рубежом. 1996. №1-2-3. С.47-56.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 | 72 | 73 | 74 | 75 | 76 | 77 | 78 | 79 | 80 | 81 | 82 | 83 | 84 | 85 | 86 | 87 | 88 | 89 | 90 | 91 | 92 | 93 | 94 | 95 | 96 | 97 | 98 | 99 | 100 | 101 | 102 | 103 | 104 | 105 | 106 | 107 | 108 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.)