ТИПОЛОГИЯ СОВРЕМЕННЫХ РУССКИХ СЛОВАРЕЙ

Вопрос о типах словарей был поставлен Л.В.Щербой в его докладе (1939 г.), а затем в статье “Опыт обшей теории лекси­кографии” (1940 г.). Выделяя 6 оппозиций (по Щербе - “про­тивоположений”) типов словарей, автор, с одной стороны, об­общал и опирался как на собственный богатый лексикогра­фический опыт, так и накопленный к тому времени опыт об­щей и русской лексикографии, с другой стороны, разработал программу дальнейшего развития отечественной лексикогра­фии. Приоритетное место в ней отводилось словарям различ­ных типов: энциклопедическим, системным, справочным, переводным, учебным и др. В основу разработанной Л.В.Щербой типологии словарей положены фундаментальные теоретиче­ские положения, относящиеся к языку в целом и лексике как его структурной части: необходимость разграничения языка-системы, “языкового материала” и речевой деятельности; об­основание лексики как целостной системы и целесообразность рассмотрения изменений слов “внутри такой системы”, т.е. на фоне тех изменений, которые происходят в лексической систе­ме; соотношение элементов нормативных и “речетворчества” в словарях различных типов и др. Л.В.Щерба подчеркивал целесообразность создания словарей новых типов, по-своему по­нимал типы “исторический словарь” и “thesaurus”, которые реально уже имели место в лексикографической практике того времени. По мнению ученого, историческим мог быть словарь, “который давал бы историю всех слов на протяжении опре­деленного отрезка времени”, а в слова­ре thеsaurus'e должны найти отражение “языковой матери­ал”, т.е. нормативные явления, “речетворчество” - окказио­нальные элементы и даже “отрицательный языковой матери­ал”, т.е. отступления от нормы и ошибки, которые необходимо использовать в процессе обучения русскому языку в целях их предупреждения и предотвращения в речевой практике говорящих <…>.

Современная отечественная лексикография имеет богатые традиции и опыт составления словарей. За последние 30 лет увеличилось количество изданных словарей и расширился “репертуар” их типов. Наряду с лингвистическими словарями традиционных типов “толковый”, “справочный”, “переводный”, “учебный” и др., появились словари новых типов, неимеющих аналогов в лексикографической практике прошлого, например, словари антонимов, омонимов, паронимов, вариантов, эпитетов, словари языка писателей, словообразователь­ные словари русского языка (например: Мейеров В.Ф., Шкляров В.Т. Русское слово в составе словообразовательного гнез­да. Вып. 1. Иркутск, 1979; Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2-х т. М., 1985), Словарь морфем русского языка (авторы А.И.Кузнецова, Т.Ф.Ефремова. М., 1986), Учебный словарь сочетаемости слов русского языка (М., 1978), Русский семантический словарь (М., 1982), Сводный словарь современной русской лексики: В 2-х т. (М., 1991), лингвострановедческие словари, фразеологические словари и многие другие.

Увеличилось количество словарей и разновидностей, отно­сящихся к типу “энциклопедические словари”, которые выходят за рамки собственно лингвистической лексикографии. Наряду с расширением состава традиционных терминологи­ческих словарей (отмечу появление энциклопедии и словарей лингвистической терминологии; опубликованы такие словари, как Музыкальная энциклопедия: В 6-ти т. М., 1973-1982 и Музыкальный энциклопедический словарь. М., 1990; Киносло­варь: В 2-х т. М., 1970; Большой филателистический словарь. М.,1988; Словарь античности. М.,1989 и многие др.), появи­лись целая серия биографических словарей (например, Словарь русских писателей XVIII века. Вып.1. М.,1988; Черейский Л.А. Пушкин и его окружение. 2-е изд. М.,1988; Русские пи­сатели 11-20 вв. М., 1989; Русские писатели 1800-1917. Т.1. М.,1989; Григорьев Л., Платек Я. Современные пианисты. М.,1985 и др.), биобиблиографические словари (например, Худож­ники народов СССР: В 6-ти т. М.,1970; Булахов М.Г. Восточ­нославянские языковеды: В 3-х т. Минск,1976; Соколовская З.К. 300 биографий ученых. М.,1982; Русские писатели: В 2-х т. М..1990 и др.), словари псевдонимов (например, Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей: В 3-х т. М., 1941, То же: В 4-х т. М., 1956), опубликованы оригинальные энциклопедии, напри­мер, Лермонтовская энциклопедия (1981); Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып.1 (ХI- первая половина XIV в.). Л., 1987; Красная книга языков Народов России: Энцикло­педический словарь-справочник (М., 1994); Слово о полку Игореве: Энциклопедия: В 5-ти т. СПб., 1995 (в последней около 1000 статей, посвященных художественной специфике “Сло­ва”, его персонажам, географическим понятиям, предметному миру произведения, а также сведения о его изданиях и перево­дах на языки мира).

Рамки традиционной оппозиции “энциклопедический сло­варь - лингвистический словарь” явно узки: они не вмещают всего разнообразия типов и их разновидностей реально суще­ствующих словарей. Как известно, к типу “энциклопедиче­ские словари” обычно относят энциклопедии и словари терми­нов, но, по определению, сюда же следует включить и нетерми­нологические словари, такие, как биографические, биобиблиографические, словари псевдонимов, мифологические словари, лингвострановедческие словари и др. Поэтому встаёт вопрос о дифференциации данного типа на подтипы, а последние - на виды, или разновидности. С другой стороны, в русской сло­варной практике есть словари, занимающие пограничную зону между энциклопедическими и лингвистическими словарями, - это мифологические словари, ономастические, или ономасиологические, словари (словари топонимов, антропонимов и др.), лингвострановедческие словари, словари псевдонимов, послед­ние могут быть отнесены и к ономастическим словарям. А по­скольку круг ономастических словарей расширяется в связи с развитием ономасиологических исследований и введением в научный оборот нового ономастического материала, заслужи­вает внимания и вопрос о месте словарей, объектом писания которых являются собственные имена, в обшей системе совре­менных русских словарей. В типологии “энциклопедические - лингвистические словари” не находится места типу “учеб­ный словарь”, к которому по своему назначению примыкают и лингвострановедческие словари.

<…> Вузовские учебники по лексикологии с традиционным разделом, посвященным словарям, предлагают весьма скудный материал по лексикографии, ограничиваясь в основном кратким комментарием отдельных словарей, а пред­ставление о типах словарей (такие параграфы содержатся в учебниках Н.М.Шанского, Лексикология современного русско­го языка; Д.Н.Шмелева, Современный русский язык: Лексика и др.) обычно исчерпывается общей характеристикой оппози­ции “энциклопедический - лингвистический словарь”. Выде­ляются как типы “толковый словарь”, “словарь синонимов”, “словарь омонимов”, “словарь антонимов” и другие, но не вы­делены оппозиции типов, например, толковый словарь как тип не противопоставлен типу “нетолковый”, и т.п. В учеб­нике Современный русский язык. Теоретический курс. Лек­сикология (авторы Л.А.Новиков, В.В.Иванов, Е.И.Кедайтене, А.Н.Тихонов; Под ред. Л.А.Новикова. М.: Рус. яз., 1987), в раз­деле “Лексикография”, выделена тема “Типология словарей”, и в ней несколько упрощенно излагается типология словарей Л.В.Щербы. Однако при характеристике основных словарей русского языка в явном виде не изложена общая типология лин­гвистических словарей, не подводятся под общий тип словарь синонимов, словарь антонимов, словарь омонимов, типологи­чески сближены словарь иностранных слов и терминологиче­ский словарь на том основании, что как в том, так и в другом описываются преимущественно термины. Только словообразо­вательный словарь выделяется как тип с двумя его подтипами (в учебнике - типами) - морфемный и собственно словообра­зовательный (§55).

Вопрос о типологии современных русских словарей незаслу­женно обойден вниманием и в научно-исследовательской лите­ратуре. Если вспомнить классификацию словарей С.И.Ожегова, то она относится только к общим нормативным (следователь­но, толковым) словарям: 1. большой - “представляющий со­временный литературный язык в широкой исторической пер­спективе”; 2. средний - “с детальной разработкой истори­чески оправданного стилистического многообразия современ­ного литературного языка”; 3. краткий - “популярного ти­па, стремящийся к активной нормализации современной ли­тературной речи” (Ожегов, 1974. С. 165-166). Классифика­ция Л.И.Скворцова, включающая две группы словарей, - 1) “словари языка в собственном смысле слова” - это толко­вые, или объяснительные, словари, 2) собственно нормативные словари-справочники (Скворцов, 1980. С. 290-291) - оказыва­ется слишком общей, малодифференцированной, например, к типу “словарь-справочник” автор относит все аспектные (системные) словари - словари омонимов, синонимов, антонимов, иностранных слов, фразеологические и т.п., а часть словарей выделяется им в промежуточную “группу”, например, обрат­ные, частотные, грамматические словари. Заданные автором рамки классификации явно узки, чтобы включить все разно­образие тех словарей, которые реально существовали к 1980-му году.

По существу аналогичная данной классификация в Крат­ком справочнике по современному русскому языку (1991. С. 41-50): словари аспектные, словари толковые, словари школьные. Тип аспектных словарей слишком широк: к нему отнесены все словари, которые “характеризуют лексику с различных (разрядка моя. - Н.Л.)точек зрения” (Там же. С. 41), - сло­вари синонимов, антонимов, омонимов, паронимов, неологиз­мов, иностранных слов, диалектные, фразеологические, слова­ри языка писателей, ономастические, словари сокращений, сло­вари правильности речи, орфографические, орфоэпические, частотные, обратные, грамматические, морфемные и словообразовательные, этимологические, исторические.

Многообразие типов современных русских словарей, связан­ное с объектом описания, принципами отбора материала и спо­собами его лексикографической интерпретации, с назначением каждого словаря и другими признаками, делает довольно слож­ной задачу построения общей типологии словарей. Тем не ме­нее попытаемся обобщить реально существующие отечественные словари в типы, подтипы и разновидности, представить их в виде обшей классификации и прокомментировать принципы ее построения. Замечу, что, во-первых, в нее намеренно не включены типы “учебный” и “школьный” сло­варь (если есть основания для их различения), во-вторых, в ней не дифференцированы двуязычные и трех- (и более) язычные словари, а также диалектные словари - каждый из этих типов словарей можно развернуть в отдельную классификацию. В представленной здесь типологии используется принцип бинарной оппозиции при выделении основных типов словарей. Ее цель - дать более полную дифференциацию современных рус­ских лингвистических словарей. На первом уровне членения противопоставляются как типы словари энциклопедические и лингвистические.

Энциклопедические словари

Этот тип словарей можно “разбить” на два подтипа общие (сводные) и частные, хотя это деление довольно условное. Сводные словари, к которым относятся энциклопедии, являют­ся полиобъектными, так как описывают понятия, факты, собы­тия, ситуации, т.е. предметы (в широком значении этого слова), относящиеся к различным сторонам природы и общества, и личности (субъекты). Например, Большая советская энциклопедия, Малая советская энциклопедия, Малый энциклопе­дический словарь, Советский энциклопедический словарь (4-е.изд, 1987), Сибирская Советская энциклопедия, Детская энциклопедия и др. Поскольку в этом типе объединяются различ­ные по объекту описания и адресату словари, их тоже можно далее делить на подтипы. Например, явно выделяются эн­циклопедии общего характера и “малые” (как Сибирская Советская энциклопедия или региональные энциклопедии, ко­торые могут занять свое место в обшей типологии энцикло­педических словарей), адресованные преимущественно взро­слым или детям (детские энциклопедии). Частные энциклопедические словари по объекту описания разделяются нами на терминологические (понятийные) и нетерминологические. Терминологические словари и энциклопедии фиксируют и опи­сывают понятия, относящиеся к определенной области зна­ния, и потому являются монообъектными (например, лингвистические словари, Философский энциклопедический словарь (1983), Медицинская энциклопедия и многие другие). Именно этот подтип энциклопедических словарей сейчас активно по­полняется новыми изданиями, например, Основы политологии: Краткий словарь терминов и понятий (М., 1993), Банковская энциклопедия (Днепропетровск, 1994), Блаватская Е.П. Тео­софский словарь (М., 1994), Саплин А.Ю. Астрологический энциклопедический словарь (М., 1994), Христианство: Словарь (М., 1994), Новиков В.А. Толковый словарь терминов рыночной экономики (М., 1995) и многие другие. Как видно из назва­ния последнего словаря, он относится к типу толковых слова­рей, а по объекту описания - к энциклопедическим частным (терминологическим) словарям. Если говорить о более точ­ной оппозиции лингвистическим словарям, то ее составляют не все энциклопедические словари, а преимущественно терми­нологические, этим оправдана и промежуточная зона между лингвистическими и терминологическими словарями. Нетерминологические энциклопедические словари реально предста­влены такими словарями, как словари псевдонимов, биографи­ческие и биобиблиографические словари, словари русских пи­сателей (последние можно рассматривать как разновидность биографических словарей), мифологические словари и др. По охвату описания сфер человеческой деятельности они не могут быть отнесены к сводным энциклопедическим словарям: объем фиксируемой каждым из них информации более узкий. В то же время они могут быть как монообъектными (как и терминологические словари), например, словари псевдонимов, мифологические словари и др., так и полиобъектными, как, нaпример, уникальная Лермонтовская энциклопедия, более точное место которой в классификации - на границе общих(свод­ных) и частных энциклопедических словарей.

Лингвистические словари

Одноязычные - полиязычные словари. В нашей клас­сификации подтип “одноязычный (моноязычный) словарь” охватывает все современные русские словари в их противо­поставлении к словарям полиязычным (переводным). Хотя, в принципе, в других классификациях определение “одноязычный” можно распространить на любой толковый словарь од­ного языка (английский, немецкий, французский, итальянский, китайский и т.п.).

На следующем уровне членения среди одноязычных, вы­деляем оппозицию системные - справочные словари. Дан­ная оппозиция типов словарей соответствует предложенному Л.В.Щербой противопоставлению “словарь aкaдeмuчеcкoгo типа - словарь-справочник”. Любой системный словарь а) описывает систему лексики в целом (толковые словари) или ее отдельные фрагменты (собственно системные словари); б) фиксирует языковые нормы разных уровней (толковые слова­ри) или определенного уровня (собственно системные словари); в) используется в научно-исследовательских целях как источ­ник материала для лингвистического анализа; г) используется также в чисто практических (справочных) целях. Справочные словари а)фиксируют или фиксируют и описывают совокупность определенных норм (орфоэпических, орфографических, пунктуационных и т.п.); б)применяются в справочных целях, т.е. имеют прикладной характер; в)могут использоваться в научно-исследовательских целях (например, частотные сло­вари, обратные словари, Сводный словарь русской лексики и др.); г) лишь отдельные из них дают представление о том или ином фрагменте или фрагментах системы (например, ча­стотные словари дают информацию об активной лексике со­временного русского языка, обратные словари - офрагментах словообразовательных подсистем и словообразовательных ми­кросистемах и т.д.). Как видим, критерии системных и спра­вочных словарей пересекаются. Тем не менее различие первого (главного) критерия (а) служит основанием для противопо­ставления системных и справочных словарей как двух подти­пов (разновидностей) одноязычных словарей.

Справочные словари. К этому подтипу традиционно от­носят словари, отражающие нормы устной и письменной речи, т.е. орфоэпические словари (например, Русское литератур­ное произношение и ударение (1959); Ф.Л.Агеенко, М.В.Зарва, Словарь ударений для работников радио и телевидения (5-е изд., 1984) и др.) и орфографические словари (например, Слитно или раздельно? (1976); Д.Э.Розенталь, Прописная или строчная? (5-е изд., 1989), различные справочники по орфо­графии и пунктуации для работников печати, радио, телеви­дения). Однако традиционные границы справочных словарей могут быть расширены. В соответствии с главным критерием таких словарей - давать справку о том или ином явлении языка - к этому подтипу можно отнести и такие словари, как частотные, обратные, Сводный словарь современной русской лексики: В 2-х т. (1991), Грамматический словарь русского языка А.А.Зализняка (1977) (и как грамматический, и как обратный), Словарь морфем русского языка А.И.Кузнецовой и Т.Ф.Ефремовой (1986), словари сочетаемости слов (например, Учебный словарь сочетаемости слов русского языка (1978), Словарь сочетаний, эквивалентных слову: Наречные, служеб­ные модальные единства Р.П.Рогожниковой (1983), этимоло­гические словари. Конечно, справочная цель таких словарей иная - в основном для научного исследования, но и в чисто практических целях они тоже могут использоваться, напри­мер, в практике преподавания русского языка для русскоговорящих и иностранных студентов. Таким образом, возможно уз­кое и широкое понимание справочных словарей: узкое - чисто практическое назначение, широкое - использование словаря в практических целях и для научного исследования тех или иных системных связей и отношений между языковыми единицами. При широком понимании критерии справочного и системно­го словарей пересекаются. Мы предлагаем широкое понимание подтипа “ справочный словарь ” с делением его на два вида, которые условно можно назвать “справочно-практический” и “справочно-научный”.

Системные словари. Как отмечалось выше, главный критерий подтипа “системный словарь” - фиксация и опи­сание системы языка в различных, ее проявлениях и аспектах (толковые словари) или определенного ее фрагмента (собствен­но системные словари). Традиционно выделяемый тип “толковый словарь” пересекается с типом “собственно системный словарь”, поскольку критерий “наличие толкования, объясне­ния, дефиниции” - главный для толковых словарей - не являет­ся отличительной приметой этого типа - толкования вокабул, в большей или меньшей степени развернутые, даются и в соб­ственно системных словарях (например, в словарях синони­мов, антонимов, паронимов, арготической лексики, в слова­рях языка писателей и др.). Поэтому критерии “наличие тол­кования” и “отражение системы или ее фрагмента” находятся в отношении дополнительной дистрибуции. Следовательно, и толковые и собственно системные словари - с истемные по объекту описания, а собственно системные словари могутбыть как толковыми, так и нетолковыми (например, словари ассоциативных норм, отономастические словари и др.). Тем не менее их противопоставление достаточно явно ассоцииру­ется с различением первого критерия - описание системы в целом в различных аспектах (толковые словари) и фиксация или фиксация и описание некоторого фрагмента системы (собственно системные словари). Кроме того, выделение подтипа “собственно системные словари” дает основание для объеди­нения под общей “шапкой” словарей не только лексических, объектом описания которых являются макро- и микросистемы лексических единиц, но и словарей, фиксирующих и описыва­ющих единицы других уровней языка: фразеологические сло­вари, словари крылатых слов и выражений, словари пословиц и поговорок, словообразовательные словари, грамматические словари, словари морфем русского языка, синтаксические сло­вари.

Толковые словари. Внутреннее членение словарей этого типа можно провести на основании оппозиции по признаку “современного языка - несовременного языка”. Современность я условно связываю с 40-ми – 90-ми гг. нашего века: верхней границей “ несовременных” толковыхсловарей будем считать Толковый словарь русского языка под ред. Д.Н.Ушакова (1935-1940), а нижней границей современных толковых словарей - время появления первого выпуска Словаря современного русского литературного языка (ССРЛЯ-1) (1948) и первого издания Словаря русского языка С.И.Ожегова (1949). В отношении дополнительности к данной оппозиции находится вторая оппозиция - “нормативный словарь - словарь-thesaurus”, которая характеризует только “несовременные” толковые словари.

Толковые словари современного русского языка. В кру­гу таких словарей четко выделяются словари литературные и диалектные (как синонимы употребляются определе­ния областные и региональные). Последние, довольно мно­гочисленные и разнообразные по объекту, аспектам описа­ния и другим признакам, могут получить собственную раз­вернутую классификацию. Поэтому ограничимся комментари­ем только словарей литературного языка. Все словари совре­менного русского литературного языка нормативные. Они мо­гут классифицироваться, во-первых, по принципу расположения описываемых слов (вокабул): алфавитные (например, ССРЛЯ-1, Вып. 4 -17; ССРЛЯ-2: В 20-ти т. (т.I-IV, 1991-1993), гнездовые (например, ССРЛЯ-1, Вып. 1-3), смешан­ные - алфавитно-гнездовые (типичный словарь такой разно­видности - Словарь русского языка С.И.Ожегова; преимуще­ственно алфавитный с частичным гнездованием Словарь рус­ского языка под ред. А.П.Евгеньевой (MAC)); во-вторых, по объему вокабул: большой (ССРЛЯ-1 и ССРЛЯ-2), средний (MAC) и краткий (Словарь русского языка С.И.Ожегова; В.В.Лопатин, Л.Е.Лопатина, Малый толковый словарь русско­го языка (1990)); в-третьих, по порядку расположения вокабул: прямые словари и обратные словари, или инверсарии (напри­мер, обратный словарь русского языка H.H.Bielfeldt'a (Берлин, 1965), Обратный словарь русского языка (1974).

Толковые словари “несовременного языка”. Здесь я имею в виду не все толковые словари, опубликованные до 40-х гг. нашего века, а беру в качестве точки отсчета время появле­ния первых толковых академических словарей: Словаря Акаде­мии Российской (1789-1794) и Словаря Академии Российской, по азбучному порядку расположенному (1806-1822). На первом уровне членения толковых словарей “несовременного” языка выделяется трехчленная оппозиция литературные - диалект­ные - исторические словари. Для литературных словарей характерно противопоставление “нормативный словарь” (на­пример, первые два словаря Академии Российской; Словарь церковно-славянского и русского языка (1847); Словарь русско­го языка под ред. Я.К.Грота, выходивший с 1891 по 1895 гг.) - thesaurus (например, Словарь русского языка, выходивший по­сле смерти Я.К.Грота под ред. А.А.Шахматова в течение 1897-1929 гг.). Исторические словари могут быть разделены на соб­ственно исторические и историко-этимологические. Среди собственно исторических словарей можно выделить древне­русские и старорусские по признаку “временные границы фиксируемой в них лексики”: древнерусские словари - от XI до XVII вв. (Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам XI-XIV вв. И.И.Срезневского (В 3-х т. Спб., 1893-1903; Словарь древнерусского языка (XI-XIY вв.): В 10-ти т. М., 1988-1989. Т.1-2; Словарь русского языка XI-XVII вв. М., 1975-1995.- Вып.1-20), старорусские словари -XVIIIв. (Словарь русского языка XVIII в. Л., 1984 -1992. Вып. 1-7). Эти границы, конечно, очень условны, они устанавлива­ются только на основании наличия соответствующих слова­рей; сводный Словарь русского языка XI-XYII вв. фиксиру­ет лексемы, лексико-семантические варианты лексем, фразео­логические единицы как древнерусского, так и старорусского языков: язык XVII-гo в. вряд ли целесообразно считать древне­русским. В круг исторических и древнерусских словарей мож­но включить и словари, посвященные отдельным памятникам письменности (например, Словарь-справочник “Слова о пол­ку Игореве” В.Л.Виноградовой, Словарь “Моления Даниила Заточника”), которые в некоторых пособиях относятся к рубрике словарей писателей (Касаткин Л.Л. и др., Краткий справочник по современному русскому языку). Историко-этимологические словари представле­ны единственным и уникальным источником - это посмертное издание Историко-этимологического словаря современ­ного русского языка П.Я.Черных (В 2-х т.; 1-е изд, М., 1993; 2-е изд. М.,1994). Словарь дает объяснение истории и происхождения 13560 общеупотребительных слов современного русского литературного языка. Сознавая спор­ность оценки многих слов с точки зрения общеупотребитель­ности, автор словаря соединяет этот критерий с исторически­ми критериями: по его мнению, словарь должен фиксировать “все слова основного общеславянского фонда, употребляющи­еся во всех или в некоторых славянских языках... и являющи­еся... базой производства новых слов; старославянские слова, которые вошли в словарный состав древнерусского языка... и сохраняющиеся в современном русском... языке”; “незаим­ствованные слова, возникшие в среднерусскую эпоху”; “слова, заимствованные... в этот же период и в более позднее время (XVII-XIX вв.)” (Черных, 1994. Предисловие. С. 5.). Словар­ная статья содержит многообразную информацию о вокабуле: толкование значений слова, его производные и однокорневые слова; приводятся родственные образования в других славян­ских языках, а для заимствованных слов- языковые параллели в других языках; указывается время появления слова в рус­ском языке и приводятся иллюстрации из памятника письмен­ности соответствующего периода; прослеживается изменение слова, его фонетического облика, орфографии. Это не обыч­ное лексикографическое издание, а итог глубочайшего научно-исследовательского поиска, словарь, который уже занял свое­образное место в системе современных русских словарей, по­тому что оно (место) не ограничивается только той “нишей”, которая ему отведена в данной классификации.

Что касается этимологических словарей, то они могут быть отнесены к историческим словарям, тогда целесо­образно выделение трехчленной оппозиции: собственно исто­рический словарь - этимологический словарь - историко-этимологический словарь. Но, как гoворилось выше, этимологические словари находят свое место и в подтипе справочных словарей.

Собственно системные (аспектные) лексические сло­вари. Основные критерии такого словаря:

1) фиксирует некоторый фрагмент лексической системы русского языка (кроме словарей языка писателей, в которых представлен не один, а множество таких фрагментов, и поэтому эти словари сближаются с толковыми словарями инесколь­ко особняком стоят в нашей классификации);

2) объектом фиксации или фиксации и описания может быть как отдельное слово (словари ономастические, отономастические, метафор, экспрессивной лексики, разговорной лексики, просторечной лексики, образных слов, арго и жаргонизмов, но­вых слов, иностранных слов и др.), так и ряд слов (например, семонимические словари - синонимов, антонимов, омонимов, паронимов) или грyппа cлов (например, словари ассоциатив­ных норм, идеографические словари), т.е. определенная макро- или микросистема;

3) могут быть толкующими (например, семонимические словари, словари языка писателя, словари экспрессивной лексики, словари просторечной лексики и др.) и нетолкующими (например, словари ономастические, отономастические, идеографические, ассоциативных норм и др.). Толкования вокабул в словарях данного подтипа могут отличаться от толкования вокабул в традиционных толковых словарях меньшей развернутостью, иногда намеренной краткостью. В то же время в таких словарях, как словарь экспрессивной лексики, разговорной лексики, диалектизмов и т.п., желательна развернутая дефиниция вокабул, приближающаяся или даже “превышающая” по своему объему дефиницию аналогичных вокабул толковых словарей;

4) используется как в научно-исследовательских, так и в практических, справочных, целях (например, как употребить члены синонимического ряда, определить источник заимство­вания того или иного слова и т.п.), в этом смысле все системные словари одновременно и справочные, как любой словарь-справочник и толковый словарь;

5) как любой толковый словарь, системные словари являются хранилищем словарного состава русского народа, его знаний о природе, человеке и обществе, представлений и понятий о материальной и духовной культуре, сокровищницей его му­дрости, живости ума, и в этом состоит непреходящая ценность системных словарей для современников и будущих поколений <…>.

Для более четкого определения места словаря в рубрике “собственно системные лексические словари” целесообразно ее внутреннее упорядочение. Как уже отмечалось, словари языка писателей (Словарь языка Пушкина: В 4-х т. М., 1956-1961; Новые материалы к Словарю А.С.Пушкина. М., 1982; Словарь драматургии М. Горького: В 3-х вып. Саратов, 1983. Вып.1; к этому списку можно добавить Частотный словарь романа Л.Н. Толстого “Война и мир” (Тула, 1978), представля­ющий соответствующую лексику в списочном (алфавитном) порядке) противостоят всем остальным словарям как полиобъектные и полиаспектные, описывающие идиословарь в различных аспектах и в этом смысле сближающиеся с толковыми словарями.

Выделяется группа ономастических (ономасиологических) словарей, фиксирующих и интерпретирующих собственные имена. Русский ономастикон очень объемен по количеству его единиц и разнообразен по типам онимов и их разновидностям: антропонимы (бионимы, криптонимы, катойконимы, поэтонимы, этнонимы, агионимы, эргонимы и т.п.), зоонимы, астронимы, фитонимы, хрематонимы, топонимы с иx многочислен­ными микросистемами и др. (см.: Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. 2-е изд. М., 1988). Как отмечалось выше, ономастические словари занимают промежуточное положение между энциклопедическими и лин­гвистическими словарями. Как в любом энциклопедическом словаре, в них содержится информация о соответствующих объектах, названных собственными именами, и, кроме того, они адресованы широкому кругу читателей. В состав лингви­стических относятся такие, которые, будучи написаны лин­гвистами, специалистами в области ономасиологии, дают све­дения лингвистического характера: этимологию названия, ис­точник заимствования иноязычной номинации и др., например, словари А.К. Матвеева об уральской топонимике (Географиче­ские названия Урала. Свердловск, 1980; От Пай-Хоя до Мугоджар: Названия уральских хребтов и гор. Свердловск, 1984), И.А. Воробьевой о западносибирской и алтайской топонимике (Язык Земли. Новосибирск, 1973 и др.), Русская ономастика и ономастика России (Под ред. О.Н. Трубачева. М., 1994) и др. Эти и подобные им словари адресуются лингвистам, служат источником лингвистических справок и поэтому входят и в со­став справочных словарей. Ономастические словари образу­ют оппозицию с отономастическими словарями по признаку “первичный - вторичный словарь”. Примеры отомомаспшческих_словарей: Словарь названий жителей РСФСР. М., 1964; Словарь названий жителей СССР, М., 1975; Левашов Е.А. Сло­варь прилагательных от географических названий. М., 1986.

Идеографические (понятийные, тематические) словари, или тезаурусы (здесь термин “thesaurus” употребляется во втором значении “всякий словарь, который в явном виде фикси­рует семантические отношения между составляющими его единицами” (Караулов, 1981. С. 148), неоднородны. Ср., например, такие словари, как Русский семантический словарь (М., 1982) - понятийный: он фиксирует дескрипторы (понятия) и список (поле) слов, связанных с каждым данным дескриптором хотя бы одним общим множителем (семой); тематические словари - лексикографическое описание слов одной тематической группы (такие словари нашли теоретическое обоснование в работах В.В. Морковкина: Идеографические словари М., 1970; Опыт идеографического описания лексики (анализ слов со зна­чением времени в русском языке). М., 1977; к этой разновидно­сти идеографических словарей можно отнести Толковый тема­тический словарь русских глаголов: Проспект. Екатеринбург, 1992); словари ЛСГ (например, Лексико-семантические груп­пы русских глаголов: Словарь-справочник. Свердловск, 1988). К идеографическим словарям относятся и словари ассоциативных норм (например, Словарь ассоциативных норм /Под ред. А.А. Леонтьева. М., 1977), которые в списочном порядке в соответствии с частотой употребления приводят слова и выра­жения, находящиеся в парадигматических отношениях и син­тагматических связях с заглавным словом словарной статьи. Следовательно, термин “идеографический словарь” выступа­ет как родовой по отношению к видовым понятиям:

Идеографический словарь

ú ú ú

семантический тематический словарь

(понятийный) словарь ассоциативных

словарь норм

Словари омонимов, антонимов, паронимов, синонимов объ­единяются родовым понятием “семонимические словари”. Объектом их описания являются семантические ряды лекси­ческих единиц, связанных определенным типом парадигмати­ческих отношений (омонимии, антонимии, паронимии, синони­мии). Это наиболее известная разновидность системных лек­сических словарей, хотя термин “семонимический словарь” новый - он употребляется, например, в новом издании сло­варей паронимов и антонимов Н.П.Колесникова (Колесников Н.П. Семонимические словари. Ростов-на-Дону, 1995). Из недавно опубликованных отмечу оригинальный Новый объяснителькый словарь синонимов русского языка (под общим руководством Ю.Д. Апресяна. М., 1995), выделяющий­ся из ряда синонимических словарей детальной характе­ристикой семантических, денотативных, прагматических, коннотативных, коммуникативных, морфологических, син­таксических, сочетаемостных и просодических сходств и различий между членами синонимического ряда (описано всего 50 рядов) и условий нейтрализации различий.

Словари вариантов (например, Граудина Л.К., Ицкович В.А., Катлинская Л.П. Грамматическая правильность русской речи: Опыт частотно-стилистического словаря вариантов. М., 1976), многочисленные словари правильности и трудностей русского языка (например, Правильность русской речи. М., 1965; Трудные случаи употребления однокоренных слов рус­ского языка. М., 1968; Трудности словоупотребления и варианты норм русского литературного языка. Л., 1973; Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь трудностей русского языка. М., 1976 и др. издания), а также словари паронимов (например, Вишнякова О.В. Словарь паронимов русского языка. М., 1984 и др.), имеющие явную практическую направленность, объеди­няются в группу ортологических словарей. Одно из последних изданий - Культура парламентской речи (М.,1994), в разде­ле III представлен Справочник-депутата. (Словарь трудностей русского языка), в котором помещены слова, термины и выражения, часто употребляющиеся в речи депутатов с наруше­нием языковых норм. Основная задача словаря - “помочь избежать наиболее распространенных... ошибок” (Там же. С. 145). Вокабулы снабжены необходимым комментарием. Например: эксперт, -а (не эксперт). В сочет. эксперт какой-л. (военный, судебный и т.п.); эксперт по чему-л.

Теоретически может быть выделена группа словарей выразительной лексики русского языка (словари синонимов, метафор, эпитетов, экспрессивной лексики, образных слов). Реально существуют словари синонимов, Словарь эпитетов русского литературного языка К.С.Горбачевнча и Е.П.Хабло (Л., 1979) и Материалы к Словарю русской политической метафоры(см. выше). Точно так же можно выделить группу словарей, фиксирующих и описывающих лексику определенного лексического фонда: словари иностранных слов, словари новых слова (неологизмов), которые уже существуют в русской лексикографической практике, словари разговорной (коллоквиальной) лексики, просторечной лексики, которые как отдельные издания еще не созданы.

Явно выделяется группа словарей ненормативной лексики – коллоквиальной, просторечной, диалектизмов, арготической и жаргонной. Из этого списка повезло лишь словарям арго и жаргонимов. Приобретя популярность в начале и первой трети нашего века (например: Ванька Бец. Босяцкий словарь. Одесса, 1903; Попов В.М. Словарь воровского и арестантского языка. Киев, 1912; Виноградов Н. Условный язык заключенных Соловецких лагерей особого назначения. Соловки, 1927 и др.), такие словари более чем на полвека были преданы забвению и, естественно, был запрет на издание новых словарей. И только в 80-90-е гг. вновь стала актуальной и получила широкую гласность тема арго и жаргонов России. Сначала за рубежом, а затем и в России появляется целая серия словарей арго и жаргонной лексики (например: Флегон А. За пределами русских словарей. Copyright Flegon Press, London, 1973; Russische Gaunersprache, Frankfurt am Main, 1978; Словарь блатного жаргона в СССР /Автор-сост. Александр Скачинский. Нью-Йорк, 1982; Собрание русских воровских словарей: В 4-х т. /Сост. В.Козловский. New-York, 1983; Русский словарь языкового расширения /Сост. А.Солженицын. М.: Наука, 1990; Толковый словарь уголовных жаргонов /Под. ред. Ю.П.Дубягина, А.Г.Бронникова. М., 1991; Файн А., Лурье В. Все в кайф. Спб., 1991; В.Быков. Русская феня. Смоленск, 1991; Словарь жаргонов и выражений, жестов и татуировок. Спб., 1991; Рожанский Ф.И. Слэнг хиппи. Спб.; Париж, 1992; Словарь молодежного жаргона /Под ред. И.А.Стернина. Воронеж, 1992; Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы) /Авт.-сост. Д.С.Балдаев и др. М., 1992; Флегон А. За пределами русских словарей: (Дополнит. слова и значения с цитатами Ленина, Хрущева, Сталина, Баркова, Пушкина, Лермонтова, Есенина, Маяковского, Солженицына, Вознесенского и др.) /Пер. А.М.Волковинского. ТОО “PИKE”, 1993; Елистратов В. Словарь московского ар-го. М, 1994 и др.). Все перечисленные словари неоднородны как по объекту и принципам описания, так и по задачам, которые ставят составители. Явно выделяются такие разновидности этого подтипа словарей, как словарь молодежного арго, словарь тюремно-лагерного жаргона. В словаре А.Солженицына представлены такие слова (арготические, просторечные, диалектные), которые, с точки зрения его автора, могут стать употребительными, войти в активный словарь, расширить состав его номинативных и выразительных средств. Словарь В.Елистратова выделяется из данной серии словарей попыткой научного обоснования арго, определения его границ и выделения арготической лексики, хотя он не бесспорен с точки зрения состава его словника.

Таким образом современная русская лексикография располагает огромным арсеналом разнообразных словарей и не меньшими потенциальными возможностями для создания новых словарей и словарей новых типов. А это определяет актуальность теоретической разработки различных классификаций словарей. В данной статье предложена одна из возможных классификаций, причем сделан акцент на систематизацию cucmeмных (аспектных) лексических словарей <…> я стремилась полнее представить новые словари, поэтому здесь не названы многие известные словари, опубликованные в 60-70-е гг., в частности словари синонимов, омонимов, антонимов, паронимов, словари иностранных слов, словари новых слов и другие.

Печатается по ст. Лукьянова Н.А. Типология современных русских словарей // Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах. Новосибирск, 1996. С.94-115.

ОГЛАВЛЕНИЕ

АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ЛЕКСИКИ.. 3

Л.П. Крысин СОЦИАЛЬНЫЙ АСПЕКТ ВЛАДЕНИЯ ЯЗЫКОМ.. 3

Ю.Н.Караулов РУССКАЯ ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ И ЗАДАЧИ ЕЕ ИЗУЧЕНИЯ.. 22

Н.Д.Арутюнова, Е.В.Падучева ИСТОКИ, ПРОБЛЕМЫ И КАТЕГОРИИ ПРАГМАТИКИ.. 26

Е.С.Яковлева К ОПИСАНИЮ РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА.. 43

Д.Н. Шмелев ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ СЛОВА.. 51

З.Д.Попова, И.А. Стернин ПРОБЛЕМА СЛОВА КАК ЕДИНИЦЫ ЛЕКСИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ЯЗЫКА.. 57

ЛЕКСИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА. 61

А.А.Уфимцева ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПОДХОДЫ И ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ ЛЕКСИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ.. 61

М.В.Никитин СТРУКТУРА ЛЕКСИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ СЛОВА.. 74

И.А.Стернин ЛЕКСИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА КАК СТРУКТУРА.. 83

И.А.Стернин КОММУНИКАТИВНАЯ КОНЦЕПЦИЯ СЕМАНТИКИ СЛОВА.. 101

В.Г.Колшанский КОНТЕКСТНАЯ СЕМАНТИКА.. 104

ОДНОЗНАЧНЫЕ И МНОГОЗНАЧНЫЕ СЛОВА..СЕМАНТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА СЛОВА. 126

С.И.Камелова О МЕХАНИЗМЕ ФОРМИРОВАНИЯ ПЕРЕНОСНЫХ ЗНАЧЕНИЙ.. 126

Н.Д.Арутюнова МЕТАФОРА И ДИСКУРС .. 130

В.Н.Телия МЕТАФОРИЗАЦИЯ И ЕЕ РОЛЬ В СОЗДАНИИ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА.. 144

Г.Н.Скляревская МЕСТО ЯЗЫКОВОЙ МЕТАФОРЫ В ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ЯЗЫКА.. 163

В.К.Харченко ФУНКЦИИ МЕТАФОРЫ... 181

ТИПЫ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЗНАЧЕНИЙ.. 204

В.В.Виноградов ОСНОВНЫЕ ТИПЫ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЗНАЧЕНИЙ СЛОВА.. 204

Н.Д.Арутюнова К ПРОБЛЕМЕ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ТИПОВ ЛЕКСИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ.. 225

ОМОНИМИЯ.. 254

В.В.Виноградов ОБ ОМОНИМИИ И СМЕЖНЫХ ЯВЛЕНИЯХ.. 254

О.С. Ахманова СЛОВАРЬ ОМОНИМОВ РУССКОГО ЯЗЫКА.. 264

ЛЕКСИЧЕСКАЯ СИНОНИМИЯ.. 272

Л.А.Новиков СИНОНИМИЯ.. 272

Ю.Д.Апресян ЛЕКСИЧЕСКИЕ СИНОНИМЫ... 282

В.Д.Черняк ПРОБЛЕМА СИНОНИМИИ И ЛЕКСИКО-ГРАММАТИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ СЛОВ. 292

ЛЕКСИЧЕСКАЯ АНТОНИМИЯ.. 311

Л.А. Новиков ЛЕКСИЧЕСКИЕ СИНОНИМЫ... 311

Ю.Д.Апресян ЛЕКСИЧЕСКИЕ АНТОНИМЫ... 317

СИСТЕМНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ЛЕКСИКЕ. 331

З.Д.Попова, И.А. Стернин СТРУКТУРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ СЛОВАМИ В ЛЕКСИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ЯЗЫКА.. 331

Э.В. Кузнецова ЛЕКСИЧЕСКАЯ СИСТЕМА.. 337

Ю.Н.Караулов РУССКИЙ АССОЦИАТИВНЫЙ СЛОВАРЬ. 357

Л.Г.Бабенко ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЛЕКСИКИ И ГРАММАТИКИ ПОД ПАРАДИГМАТИЧЕСКИМ УГЛОМ ЗРЕНИЯ.. 362

И.В.Арнольд ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ И ТЕМАТИЧЕСКАЯ СЕТКА ТЕКСТА.. 369

Н.Е. Сулименко СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ТЕКСТОВОГО СЛОВА.. 372

ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОЙ ЛЕКСИКИ.. 384

Г.О.Винокур О СЛАВЯНИЗМАХ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЛИТЕРАТУРНОМ ЯЗЫКЕ. 384

Е. А. Земская РУССКИЙ ЯЗЫК КОНЦА ХХ СТОЛЕТИЯ (1985-1995) 395

Л. П.Крысин ИНОЯЗЫЧНОЕ СЛОВО В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ.. 406

ЛЕКСИКА РУССКОГО ЯЗЫКА. 416

С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ АКТИВНОГО И ПАССИВНОГО СОСТАВА. 416

Г.Н.Скляревская ТОЛКОВЫЙ СЛОВАРЬ РУССКОГО ЯЗЫКА КОНЦА ХХ ВЕКА.. 416

В.В.Морковкин, А.В.Морковкина РУССКИЕ АГНОНИМЫ: ПОНЯТИЕ, СОСТАВ И СМЫСЛОВОЕ РАЗНООБРАЗИЕ. 422

А.Г. Лыков ОККАЗИОНАЛЬНОЕ СЛОВО КАК ЛЕКСИЧЕСКАЯ ЕДИНИЦА РЕЧИ.. 432

ЛЕКСИКА РУССКОГО ЯЗЫКА С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СФЕРЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ.. 451

Ф.П. Филин ДИАЛЕКТНОЕ СЛОВО И ЕГО ГРАНИЦЫ... 451

СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЛЕКСИКИ.. 463

Е.А.Земская ЛЕКСИКА РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ.. 463

СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ТЕМАТИЧЕСКИЕ ГРУППЫ РАЗГОВОРНОЙ ЛЕКСИКИ.. 465

Д.Н. Шмелев СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЯЗЫКОВЫХ СРЕДСТВ. 480

ФРАЗЕОЛОГИЯ.. 498

В.В. Виноградов ОБ ОСНОВНЫХ ТИПАХ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ.. 499

Н.М.Шанский СТИЛИСТИЧЕСКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ОБОРОТОВ. 504

ЛЕКСИКОГРАФИЯ.. 509

Д.И.Арбатский ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ ТОЛКОВАНИЯ ЗНАЧЕНИЙ СЛОВ. 509

Л.В.Щерба ОПЫТ ОБЩЕЙ ТЕОРИИ ЛЕКСИКОГРАФИИ.. 514

В.А.Козырев, В.Д.Черняк ОЧЕРКИ О СЛОВАРЯХ РУССКОГО ЯЗЫКА.. 529

Н.А.Лукьянова ТИПОЛОГИЯ СОВРЕМЕННЫХ РУССКИХ СЛОВАРЕЙ.. 541

[1] В другой работе к этим трем умениям Ю. Д. Апресян добавляет “селективную способность”, которая “проявляется в умении в ы б р а т ь во множестве принци­пиально возможных средств выражения определенной мысли то, которое в наи­большей степени соответствует социальным территориальным и другим особенностям ситуации общения и с наибольшей полнотой выражает личностные харак­теристики ее участников”.

Эту способность говорящих целесообразно рас­сматривать дифференцированно, в зависимости от того, какой аспект ситуа­ции общения — национально-культурный, социальный, энциклопедический или какой-либо еще — имеется в виду.

[2] В литературе используется также термин “речевая компетенция” — в смысле, близком к значению термина “коммуникативная компетенция”; речевая компе­тенция противопоставляется языковой (см.: [Психолингвистика 1984]).

[3] Так же как и в некоторых других работах, рассматривающих структуру акта коммуникации, ср. выделение Р.Якобсоном и, вслед за ним Д. Хаймсом следую­щих компонентов акта речи (1) отправитель, (2) получатель, (3) форма сообще­ния, (4) канал связи, (5) код, (6) тема, (7) обстановка.

[4] Здесь мы рассматриваем лишь собственно смысл высказываний, но не их комму­никативное предназначение, ситуативную обусловленность, различия в степени вежливости и т.д.

[5] К сожалению, в современной социологии и социолингвистике отсутствуют более или менее формальные определения таких понятий, как роль и позиция (как, впрочем, и большинства других) Однако для наших целей достаточно интуитив­ного представления о соотношении ролей членов таких групп, как семья, класс, бригада и т.п., или участников таких ситуаций, как прием у врача, купля-продажа и под. Как кажется, приведенное определение социальной роли и дальнейшее разъяснение этого понятия на примерах может служить основанием для формирования такого представления.

[6] С точки зрения силы социального контроля все ситуации общения можно условно разделить на (1) находящиеся в зоне жесткого социального контроля: это в основном ситуации с официальными ролевыми отношениями между участниками — ср. ситуации дипломатического приема, воинской присяги, выступления оратора и др.; (2) находящиеся в зоне умеренного социального контроля: имеются в виду ситуации, регламентируемые социальным у з у с о м, а не какими-либо специальными правилами, инструкциями и т.п., — такова, например, большая часть служебных ситуаций с ролевыми отношениями “начальник — подчиненный”, “сослуживец — сослуживец”, а также ситуации общения незнакомых и малознакомых людей в общественных местах — в мага­зине, на транспорте и т.п.; (3) находящиеся в зоне ослаблен­ного социального контроля: ср. ситуации дружеского и интимного общения людей.

[7] Понятие правил совместной встречаемости (или, иначе, правил сочетаемости) языковых единиц разных уровней в речевой цепи введено С. Эрвин-Трипп. Эти правила подразделяются на “горизонтальные”, определяющие отношения между единицами речи во времени (их временную последовательность), и “вертикальные”, определяющие соотно­шение в данной ситуации общения единиц разных ярусов языковой структуры.

[8] Эти правила могут быть распространены и на использование невербальных средств коммуникации — жестов, мимики, проксемики, — так как функциониро­вание каждой более или менее специфической языковой подсистемы (литературного языка, диалекта, жаргона) характеризуется особенностями невербального поведения говорящих. Однако в этих случаях правильнее говорить не о чисто язы­ковом (речевом), а о коммуникативном переключении (и о его полноте/непол­ноте).

[9] Понятие речевого жанра, впервые предложенное М. М. Бахтиным, до сих пор, как кажется, не оценено с достаточной глубиной. Хотя в современной лингвистике немало работ, использующих это понятие (см. прежде всего работы М.В. Па­нова), оно интерпретируется в чисто лингвистическом плане, как одна из стилистических категорий. Между тем представляет интерес и социальный аспект дробления речи на жанры. Именно на этот аспект указывал более полувека назад М.М. Бахтин, когда писал: “Общественная психология дана по преимуществу в разнообразнейших формах „высказывания", в форме маленьких речевых жанров, внутренних и внешних, до сих пор совершенно не изученных. Все эти речевые выступления сопряжены, конечно, с другими типами знакового об­наружения и взаимодействия — с мимикой, жестикуляцией, условными дейст­виями и т.п. Все эти формы речевого взаимодействия чрезвычайно тесно связаны с условиями данной социальной ситуации и чрезвычайно тонко реагируют на все колебания социальной атмосферы” ([Волошинов 1929]; позднее М.М. Бахтин рассматривал проблему речевых жанров главным образом в контексте художест­венного творчества.

[10]Социальное может находиться и в ассертивной части значения — у тех слов, которые называют какой-либо вид общественных отношений, результат деления общества на классы и группы и т. п. (ср., например, многие философские, и в частности социологические, термины типа класс, базис, надстройка, буржуа­зия, эксплуатация и т. п.). Однако это тривиальные случаи прямого отражения в языке социального — в виде номинаций тех или иных общественных явлений; в лингвистическом отношении эти случаи малоинтересны.

[11] Ср. разграничение Н. Д. Арутюновой симметричного и несимметричного типов значений имен. К первому относятся слова собутыльник, собеседник, однополчанин, друг и под., а ко второму — пары лексем врач — пациент, родители — дети и др. Соотноситель­ность членов этих пар Н.Д. Арутюнова объясняет чисто лингвистически — наличием между ними опосредующего реляционного предиката типа лечить, родить. Однако, как кажется, более существенным является фактор соци­альный: каждая такая пара — названия участников одной стандартной ситуа­ции (врач — пациент,) или одной социальной группы, напри­мер, семьи (родители — дети).

[12] Принятые сокращения: БАС — Словарь современного русского литературного языка. М.—Л., 1950—1965. Т. 1 — 17; MAC — Словарь русского языка. М., 1957—1961. Т. 1—4; СО — Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1972; СУ — Толковый словарь русского языка. Под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1935— 1941. Т. 1—4; МПиПЛ-13 — Машинный перевод и прикладная лингвистика. М., 1970. Вып.13.

[13] Любопытно, что авторы цитируемых словарей не обратили внимания на характер приведенных ими примеров: эти примеры в почти явном виде содержат указание на особый статус субъекта гнева — это царь, барин, начальник и т.п. Ср. иллю­страции, приведенные в СУ: В карете барыня-с, и гневаться изволит (А.С. Гри­боедов); в СО: гневный начальник; в БАС: — Что? — сказала испуганная Наташа, — я бредила Валерианам? батюшка слышал, батюшка гневается! (А.С. Пушкин); в MAC: [В письме] было прибавлено, что без сомнения Степан Михайлович не будет гневаться за нарушение его приказания (С. Т. Аксаков).

[14] Может показаться, что фразы типа (11) — (13) неприемлемы или сомнительны просто потому, что в них использован устарелый глагол гневаться. Однако и в примерах (8), (9) этот глагол, бесспорно, ощущается как устарелый —тем не менее эти предложения вряд ли можно счесть неправильными. Стало быть, дело не в архаичности глагола, а в соблюдении/несоблюдении условий об асим­метричности ролей участников ситуации гневаться.

[15] ¹² О соотношении пресуппозиционной и ассертивной частей значения (толкования) см., в частности, [Fillmore 1969] и [Апресян 1980]. Термин “пресуппозиция” по-разному понимается разными исследователями; в значительной степени эти различия зависят от того, относительно каких единиц рассматривается это понятие — относительно слова, предложения, высказывания или целого текста. Для целей семантического анализа лексических значений наиболее плодотвор­ным и наглядным представляется понимание пресуппозиции как такой части значения, которая не изменяется под отрицанием, т. е. когда слева от данного слова стоит частица не [Апресян 1980], другие точки зрения на понятие пресуппозиции обстоятельно изложены Е.В. Падучевой в [Арутюнова, Падучева 1985].

[16] Понятно, что сама проблема языковой картины мира не нова. При изучении русского языка те или иные аспекты картины мира с необходимостью затрагиваются в таких курсах, как лингвострановедение (В.Г.Костомаров), речевой этикет (Н.И.Формановская), стилистика и фразеология (Ю.А.Бельчиков и В.Н.Телия).

[17] “Наивную психологию” с полным правом можно было бы назвать и “наивной анатомией чувств”, ср.: “В описании наивной картины мира одно из центральных мест занимают представления о локализации ощущений в человеческом теле: для каждого из физических и психических проявлений человека имеется определенный орган, являющийся местом их нормального “пребывания” (и – метафорически – их заместителем)… Указанная особенность (т.е. обязательная связь ощущений человека с каким-либо органом его тела, по-видимому, является универсальной; различия же между конкретными языками заключается в том, как именно распределяются ощущения на наивной “анатомической карте” человека” (В.А.Плунгян). Известно, что там, где русский скажет “душа”, француз очень часто говорит “сердце”. Вообще именно сердце наивным языковым сознанием мыслится как вместилище души и часто выступает метонимической заменой всего человека (доброе/злое сердце). Однако эта особенность является лишь тенденцией языкового мышления, а не правилом: в ряде итальянских диалектов вместилищем чувств выступает такой, непопулярный с точки зрения русского языкового сознания орган, как селезенка; в языке Ветхого Завета как эквивалент сердца может употребляться печень, а в узбекском языке ум обладает большей, по сравнению с русским, эмоциональной нагруженностью (именно “ум” является для этого языкового сознания эквивалентом души во фразах типа: Низкая / подлая / трусливая душонка).

[18] Ср.: Ча#òи - … ожидать, предполагать, бояться, надеяться [7,c.813].

[19] В качестве основополагающих для современного концептуального анализа можно, по-видимому, указать на работы А.Вежбицкой. Их тематика и общая направленность хорошо отражены в названии монографии «Понимание культур через их ключевые слова: австралийская, японская, польская и русская». Именно с А.Вежбицкой началось систематическое изучение таких ключевых слов-понятий, как душа, судьба, тоска, воля. Впрочем, важность описания подобного рода культурно-значимой лексики ясно осознавалось и филологами прошлого столетия. У Ф.И. Буслаева в «Материалах для русской грамматики и стилистики» мы находим очерки и наброски о «понятиях нравственных» (правда, вера, блаженство), о судьбе, душе и жизни, времени и пространстве… В середине нашего века Э.Бенвенист обращается к этой теме, ср. его «Словарь индоевропейских социальных терминов», ср. также его очерки «Цивилизация. К истории слова», «Раб и чужой», «Свободный человек». В 1972г. выходит в свет статья Ю.С. Степанова «Слова правда и цивилизация в русском языке: К вопросу о методе в семиотике языка и культуры». Все это образцы концептуального подхода к описанию языка.

[20] «Ситуация истины в житейском контексте отлична от положения правды. Истина становится в нем максимальной, сентенцией, резюмирующей жизненный опыт… Правда подразумевает только конкретные высказывания… истина – только общие» (Арутюнова).

[21] Впервые эта особенность обобщающей ты-формы была отмечена в работе Т.В.Булыгиной «Я, ты и другие в русской грамматике»

[22] Ведь императив – это орудие межличностного общения: приказывать и подчиняться приказам может только лицо.

[23] И.А.Мельчук нaзывает эту грамматическую конструкцию "синтаксическим нулем" лица.

[24] Русское "хочется" замечательно проанализировано Т.И..Пивневой в работе «Особенности желания в безличном выражении».

[25] Впрочем, анализ русского часа как манифеста особого типа времени позволяет говорить и о персоноцентричности как об одной из мотивирующих семантических характеристик времени в русской языковой картине мира (т.е опять же о концептуализации лица, но уже в терминах времени).

[26] Э. Сэпир. Язык. М.– Л., 1934, стр. 27. – Ср. у М. В. Панова: «С каким упорством и трудом обучают детей морфологическому анализу, а словесному не учат – это дается без всякой науки. В бытовом разговорном языке нет ни слова предложение(в грамматическом его значении), ни тем более слова морфема.Попросите человека, не знающего школьной премудрости, ска­зать какое-нибудь предложение - он не поймет вас. На просьбу же сказать какое-нибудь слово отзовется всякий. Такая простая и ясная вещь: слово. Но она же оказывается самой трудной, неясной, загадочной». (М. В. Панов. О слове как единице языка. «Уч. зап. МГПИ им. В. П. Потемкина», 1956, т. 51, стр. 129).

[27] Ф. де Соссюр. Куре общей лингвистики. М., 1933, стр. 11.

[28] М.В. Панов. О слове как единице языка, стр.129-130.

[29] Н. М. Шанский. Лексикология современного русского языка. М., 1964, стр. 10.

[30] Н. М. Шанский. Лексикология современного русского языка. М., 1964, стр. 31

[31] Там же, стр. 9.

[32] П.С. Кузнецов. Опыт формального определения слова.– ВЯ, 1964, № 5 стр. 75.

[33] Там же, стр. 76-77, – Ср.: А.М, Пешковской. Понятие от дельного слова.– В кн.: А.М. Пешковский. Сб. статей. М., 1925, стр. 36-37.

[34] А. И. Смирницкий. Указ. соч., стр. 187.

[35] Там же, стр. 193.

[36] Там же, стр. 192–193.

[37] А. И. Смирницкий. Указ. соч., стр. 202.

[38] Там же, стр. 200; см. также: А. И. Смирницкий и О. С. Ахманова. Образования типа stone wall, speech sound в англий­ском языке. «Доклады и сообщения Ни–то языкознания АН СССР», 1952, вып. II, стр. 99–103.

[39] М.В. Панов. Указ. соч., стр. 137.

[40] Там же, стр. 146.

[41] Там же.

[42] Там же, стр.163.

[43] Т.В.Булыгина. Морфологическая структура слова в совре­менном литовском литературном языке. «Морфологическая структура слова в индоевропейских языках». М., 1970, стр. 8.

[44] Одним из последних по времени определений слова, в котором синтаксический момент выдвинут на первый план, является определение, данное в «Словаре лингвистических терминов» (М., 1966) О. С. Ахмановой: «Предельная составляющая пред­ложения, способная непосредственно соотноситься с предметом мысли как обобщенным отражением данного участка («кусочка») действительности и направляться (указывать) на эту по­следнюю...» (стр. 422).

[45] В наше время существует целая таксономическая система определенийлексического значения слова [Степанов 1977, 1981; Караулов 1976, 1980, 1981]

[46] Поэтому дефиниции и толкования значений в толковых словарях часто указывают не только признаки интенсионалов, но сильных импликационалов значений.

[47] Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.,1980. С.147.

[48] Матезиус В. О потенциальности языковых явлений // Пражский лингвистический кружок. М.,1967. С.69.

[49] Стернин И.А. Проблемы анализа структуры лексического значения слова. Воронеж, 1979; Попова З.Д., Стернин И.А. Лексическая система языка. Воронеж,1984.; Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж,1985.

[50] Литвин Ф.А. Многозначность в языке и речи. М.,1984. С.104.

[51] Литвин Ф.А. Речевая многозначность слова: Автореф. дисс…докт.филол.наук. М.,1978. С.22.

[52] Горский Д. П. Определение. М., «Наука», 1974, с. 52—53.

[53] Сорокин Ю. С. Материала дискуссии по вопросам омонимии. — В кн.: Лексикографический сборник, IV. М., 1960, с. 64.

[54] Например, в статье Л.В.Сахарного «„Контекстное" и „неконтекстное" в восприятии лексико-семантической стороны слова» рассматривается вопрос однозначного восприятия значения слова в контексте и вне контекста на основе типовых комму­никативных ситуаций (холодный—зимний день) при соответ­ствующей коммуникативной ситуации «зима» и т.д. (см.: Смысловое восприятие речевого сообщения в условиях массовой коммуникации. М., 1976, с. 107—114).

[55] Ср. Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика её исследования. Л.,1966. С.7; Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.,1973. С.16).

[56] Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.,1964. С.85.

[57] Словарь русского языка. Т.1-4. М.,1985-1988гг (МАС).

[58] Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.,1973. С.231.

[59] Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.,1974. С.178.

[60] Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.,1986. С.5.

[61] Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.,1974. С.67.

[62] Иорданская Л.Д., Мельчук И.А. Коннотация в лингвистической семантике – Wiener stawistischer Almanach. Wien. 1980. Bd 6. С.193.

[63] Не случайно направление современной авангардистской поэзии, для которого особенно характерно противостояние нормативной картине мира, называет себя метаметафористским, видя именно в метафоре возможность выразить свое неприятие общепринятого. Метафора для адептов этой школы — это «фантом протеста протии так называемой правды жизни в смысле её унылой очевидности, бескрылой чехарды бытописательства» («Литератур­ная газета», 1988, №29).

[64]Отграничение тропов от фигур речи и само разграничение тропов, в котором помимо метафоры были выделены метонимия, синекдоха, гипербола, катахреза и т.д. - всего, по данным разных авторов, от 14 видов (у Квинтилиана) до 37, было осуществлено еще в эллинистическую эпоху после Аристотеля. Но все же наи­более употребительным и универсальным тропом признается метафора, которая, по мнению Квинтилиана, служит "для поражения ума, сильнейшего означения предме­тов, более наглядного представления того, о чем идет речь".

[65] Как считает Дж. Лакоф, "естественная логика является теорией логической струк­туры предложений естественного языка и тех закономерностей, которые лежат в ос­нове того, что понимается под правильным рассуждением, осуществляемым нa этом языке. Она является теорией о человеческом мышлении, а не теорией об универсуме. Если естественная логика требует семантики возможных миров, то это означает, что люди понимают вещи в терминах возможных миров, а не то, что физический универсум содержит возможные миры... Хотя естественная логика, если ее можно было бы построить, не делала бы допущений относительно того, каков универсум, она делала бы допу­щения о том, как человеческие существа понимают универсум". Из приведенного высказывании ясно, какое большое значение придается в современных логико-философских направлениях языку, поскольку именно он "встраивается" в понятийное отображение универсума, привнося с собой и элементы языкового членения мира в само миропонимание.

[66] В данном случае под внутренней формой понимается весь тот мотивирующий метафору образно-ассоциативный комп­лекс, который соотносим с "буквальным" прочтением исходного для ее отображения действительности. Этот комплекс импликативно организует тип метафорического значения, служа поводом для проявления в нем различного рода модальностей (поми­мо модуса фиктивности) - оценочной, эмотивной, эстетической и. вероятно, сти­листической окраски значения.

[67] Проф.Л.В.Черепнин в статье «Из истории древнерусского колдовства XVII в.» [ «Этнография» (М. –Л.), 1929, №2,с.96] приводит судебно-следственные материалы, свидетельствующие о том значении, которое придавалось действию соли, подвергшейся наговорам <…>.

Поиск по сайту: