Глава 2. Не суйте руки в открытую пасть

Когда кота, наконец, удалось вдвоем урезонить, получив при этом парочку новых неглубоких ран и ссадин, в его рот засунули кляп, а под обе руки малютку (по сравнению с двумя высокими и внушительных размеров волками) взяли Кан и Двайн, потащив к машине. Тяжелое свинцовое небо все же разразилось громом, и полил холодный дождь, от чего мохнатый гость стал недовольно фыркать и шипеть. Но это отнюдь не значило, что вода упрощала задачу оборотням. Малец всеми четырьмя конечностями уперся в края дверного отверстия. Единственным возможным вариантом было запихнуть его на пассажирское сидение силой, но эту идею блондина отверг серый волк.

- Снова эти трудности перевода! Ну как тебе объяснить, что это для твоего же блага? – все еще думая, что кот – обычный беженец из дальних стран, или подопытный в какой-нибудь закрытой лаборатории, Кан желал поскорее разузнать об этом комке шерсти, что превратила его дом в скопище металлолома и рухляди. И еще скорее найти способ заговорить с пришельцем. Все же, что ни говори, а волки, как и любые животные, бывают до ужаса любопытны, и часто это выходит им же боком.

Втянув когти, кот внимательно осмотрел Кана, что присел на корточки и невольно морщил нос от крупных капель, что скатывались по его густым длинным спутанным волосам. Видимо, решив что-то в своей маленькой кошачьей голове, он резво забрался на переднее сидение, подобрав под себя ноги. Двайн снова почувствовал, как его челюсть карябается об асфальт: чудеса дрессуры просто-таки! Он уговаривал этот идиотский шерстяной комок битый час, выписывая перед ним реверансы с курицей и прочей дичью, получая за это лишь новый выпад с острым клинком. Возможно ли, что из-за того, что Кан – третий по силе самец в их разрастающейся общине, влияет на способность доминировать над сумасшедшим седым мальчишкой?

- Хорошо, что на улице ни души, - усевшись на заднее сидение, подобно наказанному подростку, что случайно сожрал собрата, блондин с заклеенной пластырем щекой скрестил руки на груди, всем своим видом стараясь показать, сколько проблем доставляет иноземец. Уже сейчас Двайн видел, как его вздернут, а голову посадят на пику, чтобы никому неповадно было. Вы можете забыть о техническом прогрессе (о котором все нынче только и говорят), когда речь заходит о нарушении устава, правил безопасности секретного инновационного объекта. Оборотни – они и в Африке оборотни, животные, которыми движут инстинкты.

Кан, нажав пару кнопок, выставил предельно допустимую скорость передвижения, и машина тронулась с места, управляемая двумя клавишами. Слева от водителя, как и всегда, появилась голограмма миловидной волчицы, что поприветствовала хозяина и стала форменно допытываться куда следует ехать. Отмахнувшись, желтоглазый попросил не записывать нынешнюю поездку в общедоступный регистр, видимо, решив не светиться лишний раз.

Все это время, пока член общинного совета воевал с приставучей ненастоящей самкой, Хэйви с изумленным лицом смотрел на этот словесный поединок, не понимая, почему его рука проходит сквозь женщину? Неужели эти несчастные живут в мире, где всех проклял невероятно могущественный колдун? Бедные, вот почему он попал сюда! Именно! А как иначе объяснить их странную одежду, жилища и все вокруг? Наверное, боги выбрали его, чтобы охотник смог, наконец, заслужить звание воина и сразиться в неравном бою со злодеем. Только почему в подмогу высшие силы не послали еще кого-нибудь из его сородичей-котов?

Итак, переругиваясь с голограммой, психуя и все больше желая разнести все вокруг вдребезги, Кан едва ли следил за тем, чтобы машина ехала прямо, а не виляла бампером. Из-за этого в салоне то и дело был слышен скрежет чьих-то когтей по обивке кресла, жалобное мяуканье и непередаваемый лексикон блондина, что в один особо крутой маневр ударился головой о дверь. Именно в таком настроении они добрались до места работы Двайна. На кота пытались, конечно, накинуть хотя бы плащ, по лоснящейся белой шерстке он тут же спадал, а одеть себя пока молодой мужчина не давал, норовя сразу же оттяпать себе своим клинком пол руки.

- Спрячьтесь в туалете, а я пока проверю, что там за обстановка, - с этими словами блондин с заметной ссадиной в районе виска и поцарапанным лицом взбежал по лестнице наверх, на ходу раздеваясь.
- Пойдем, эй, кис-кис? – похлопав кота по плечу, Кан снова устало возвел глаза к потолку, заметив, что на него никак не реагируют. Пришелец в набедренной повязке и полушубке стоял, разинув свой небольшой ротик, таращась на проходящих мимо медсестер. Те, кажется, вообще ничего не замечали, продолжая вызывать редких пациентов, расставлять истории болезней по разным корзинкам, выдавать в окошках препараты по рецептам. Наверное, в его стране все очень плохо в плане здравоохранения: иначе, чему удивляться? – Давай же, иначе тебя быстро заметут, - потянув парнишку на себя, он услышал лишь недоуменное «мяу», коим у пришельца объяснялось все. Может, он умственно отсталый? Но хуже всего было не это, а то, что последовало за маленьким спором этих двух. Сестры, завидев новых пациентов, ахнули, тут же отложив свои дела, ринулись прямиком в котенку.

Тот не успел даже ничего понять, как оказался в цепких лапах десяти молодых волчиц, оглаживаемый по спине, мордочке и конечностям. Его глаза поначалу выдавали недоумение и страх, но как только между ушками погладили, белоснежный кот заурчал, сев на месте и прикрыв глаза. Кан усмехнулся, наблюдая за всеобщим умилением. Надо же, никому даже в голову не пришло набрать незамысловатый номер надзора и донести. И этот дурдом бы продолжался (к этой умиляющейся и визжащей кучке стали добавляться старушки и дети), если б Двайн самоотверженно не вошел в эту волчью многоножку и не забрал разомлевшего кота на второй этаж.

Хэйви пришел в себя только когда оказался на каком-то странном белом мягком кресле, повязанный по рукам и ногам впивающимися в кожу веревками. Ор ничего не дал: подозрительная маска блокировала любые звуки. Захлопав глазами, кот с опозданием понял, что эти двое никакие не несчастные заложники колдуна, а, скорее всего, его приспешники! Боже, ну как он мог так легко попасться? Надо было выпустить им кишки (особенно светловолосому), когда был удобный случай. Позор на его белые уши!

- Пора начинать, а то он так и вашу лабораторию превратит в ничто. Как и мою любимую, между прочим, гостиную, - голосом Кан выделил прилагательное «любимую», посмотрев на будущего врача, что бегал от одного провода к другому, что-то вбивая в компьютер. Тот весьма недружелюбно прорычал что-то вроде «пусть только попробует», протягивая вещь, что отдаленно напоминала пульт от телевизора. – Что с этим делать?

- В зад себе засунь, - злобно выплюнул нервничающий волк. У него на данный момент решалась жизнь: либо у него получится настроить систему на неизвестный язык за двадцать минут, либо их засекут за несанкционированным использованием оборудования больницы. – Направь это на своего вшивого питомца и поочередно нажимай на цифры. Фокус заключается в том, чтобы на одном из каналов (цифр) услышать четкую или хотя бы разборчивую речь. Но для начала заставь его говорить, - оба уставились на белоснежного полу кота, что оцарапал всю обивку кресла, силясь вырваться из тисков веревок. Двайну гарантированно сегодня отправиться за краской, дабы закрасить седину.

- Успокойся ты! – сжав одной рукой пульт и тыкнув на единицу, второй он начал резать один из смирительных ремней. Увидев это, кот слегка поутих, все еще что-то неразборчиво рыча.

- Наушники, - наладив программу, лаборант поспешил надеть свою пару и протянул собрату, вслушиваясь в шипение и хмуря лоб.

Далее они бились над пультом, тыкали и так, и эдак, перебрали уже не один десяток каналов, но пришелец все еще звучал, как сплошное «ш-ш-ш-ш!», будто помехи меж радиоволнами. А время поджимало. От этого у младшего оборотня начали потеть ладони, а перед глазами мелькали звездочки, сердце колотилось в груди как бешеная ожившая пичуга, злость зашкаливала. Кан не отчаивался, даже когда в своих попытках он перемахнул за сотню, ему казалось, что вот-вот, и они поймают нужную волну. Однако чудо все не случалось. А тем временем ручка запертой двери проворачивалась. Двайн нервно взглянул на нее, все еще стоя в наушниках, и чуть не упал: земля в прямом смысле слова ушла из-под ног, волк едва не взревел от испуга, пихая в спину соучастника преступления и командуя «отбой». В дверь стали стучать, видимо, осознав, что ключом снаружи ее не отворить. Блондин-лаборант поспешно сворачивал работающую программу, а Кан отвязывал ничего не понимающего кота, закидывал его себе на плечо, крякнув от увесистой тушки, и забегая в уборную.

Как только троица закрылась в тесной туалетной кабинке, мудро рассудив, что лучше бы их подопытному возобновить его прерванное свидание с кляпом, в комнату ворвался профессор, дыша так, будто только что пробежал кросс. По звукам младший волк смог понять, что его наставник проверяет журнал загрузок и посещений. Ему конец, честное слово, стоит засесть за написание завещания. Правда, пока раздавать толком нечего.
- Я лишусь из-за вас работы и карьеры! – тихо прошипел лаборант, едва сдерживая себя, чтобы не перекинуться и не растерзать этих двоих.

- Ты всегда можешь попробовать себя в качестве садовода, - парировал серый волк, обнажая белые клыки. Они оба были на пределе, перебрасываясь подобными фразами, дабы раздразнить противника. Животное начало никуда не ушло.

- Лучше я предъявлю этого оборванца властям. Тогда еще посмотрим, кто будет дергать сорняки кверху задом в исправительной колонии, - процедил сквозь зубы блондин, снимая с себя халат. Несмотря на все возмущения Хэйви, его облачают в эту одежду, застегивая на все пуговицы. Сверху надевают одноразовую шапочку, чтобы скрыть уши. Когда профессор унесся разбираться в изменениях системы на этаж выше, волки пронесли брыкающееся тело сначала по пожарному выходу, а затем, пытаясь не выделяться, последовали через отделение интенсивной терапии. Молясь, чтобы его никто не узнал, Двайн чуть ли не вдвое скложился, напустив суровости на свое обычно улыбающееся лицо. Кан крепко держал за лапу кота, делая семимильные шаги, в каждом из которых по семь прыжков неко-охотника.

- Что это с вашим другом? – окликнул их уборщик, скучающе опираясь о белоснежную стену.

- А, это? У него подозрение на аппендицит, знаете ли, - отмахнулся желтоглазый оборотень, выступая чуть вперед, чтобы загородить от любопытных глаз пришельца.

- Ваш друг какой-то тщедушный. Не кормили что ли его совсем? И почему вы оба не в халатах? – дотошный повелитель чистящих средств и швабры, которого вот-вот сменят на бездушную машину-поломойку (которая уж точно таких глупых вопросов задавать пациентам и докторам не станет), никак не отставал. Шел за ними следом, подозрительно косясь на троих мужчин.

- Увольте, он же еще подросток: мало того, что вчера началась линька, так еще и аппендикс прихватило, - без умысла погладив по голове кота, что тут же довольно мяукнул, Кан понял, что вот он, полный кабздец. Сейчас их раскусят и спокойной размеренной жизни конец.

- А ну-ка стоять! – заорал во все горло стареющий оборотень, учуяв неладное. Волки подхватили свой неудачный экспериментальный материал под белы рученьки и пустились на утек с такой скоростью, что им бы позавидовали спринтеры страны (кстати, продувшие на последних межклановых состязаниях на выживание). – Охрана!

***

В ушах все еще звенело от пронзительного высокого визга уборщика, а ноги гудели после непривычно долгого бега, грудь вздымалась от частого дыхания. Упав лицом в диванные подушки, серый волк даже куртку снять не удосужился, хрипя и притворяясь мертвым уже минут десять как. На все это надоело смотреть связанному рукавами халата Хэйви, который завошкался и принялся активно возмущаться. Жрать хотелось до безумия.

- Слушай, он поди снова проголодался. Или в туалет хочет, - проговорил Двайн, лежа на полу с закрытыми глазами. По его вискам и лбу катились капли пота, превращаясь в небольшие ручейки на подходе к скулам.

- Думаешь, он напрудит под себя? – это было последней каплей. Двое малознакомых друг другу оборотней засмеялись на всю квартиру, нехотя поднимаясь на ноги. – И, все же, что теперь с ним делать? Так не хочется сдавать этого забавного разрушителя властям. Они же усыпят его, да? – выцарапывая кота из подобия смирительной рубашки, Кан жалел, что его затея провалилась. Протянув коту окорок, от чего глаза у того забавно округлились, серый волк почесал в затылке, зевая.

- Да. Любого в полу форме умертвляют. Такой закон, - невесело протянул Двайн, глядя на дыру в холодильнике. Да и вообще обстановочка оставляла желать лучшего: разбитое стекло валялось в углу кухни – бывший стол; отломленные ножки двух стульев – этим блондин оборонялся от кота; раскиданные книги и статуэтки. Кану придется основательно убраться в доме. – Если только…

- Что? – поднял на него желтые глаза с вертикальным зрачком старший волк.

- Если только ты не обучишь его всему, как ребенка. Пусть этот блохастик и станет твоим сыном? А потом представишь его совету постфактум. Они же давно заставляют тебя найти пару или хотя бы усыновить кого-нибудь, - впервые Кан слышал от этой занозы в заднице здравую мысль. Захотелось даже пожать ему руку за такую блестящую идею, расцеловать и угостить коллекционным виски. Но член совета все же совладал с собой и приберег алкоголь на будущее, для себя. Он прекрасно видел себя в алкогольном неадеквате после очередного урока с котенком.
- А кота к туалету приучить можно? – выпалил волк, заметив, как зверек жмется на месте.

Поиск по сайту: