Глава 8. Забирай меня скорей, увози за 100 морей

<..Поступив скверно, раскайся, загладь, насколько можешь, вину и нацель себя на то, чтобы в следующий раз поступить лучше. Ни в коем случае не предавайся нескончаемой скорби над своим грехом.Барахтанье в дерьме – не лучший способ очищения..>

О. Хаксли «О дивный новый мир»

Как известно, даже загнанная в угол крыса способна в безвыходном положении начать кидаться на агрессора, в сотню раз превышающего ее по габаритам. Это закон природы – выживает сильнейший. И даже если оборотни перестали жить стаями, в современном обществе это сохранилось. Тем более, Кил рассудил про себя, что если его тело способно выдерживать такие нагрузки и по утру нормально функционировать, то новых эксцессов просто следует избегать. Приняв добрую порцию кофе, так услужливо сваренного Гуфи (чьи торчащие во все стороны рыжие патлы по прошествии какого-то времени уже забавляли и отвлекали от невеселого самокопания), мужчина смог перезагрузиться и приступил к работе. К счастью вся семья в свой выходной день предпочла не совершать слишком много движений, и почти весь день шатен провел в покое и уединении, восстанавливая пошатнувшееся душевное равновесие.

Правда, как бы это смешно ни звучало, почти бессонная ночь придала ему много сил, и теперь кухня, зал, гостиная и две ванны были вымыты до блеска и едва не затерты до дыр. Как говорится, если хочешь от чего-то отвлечься – работай. И юрист, лишенный теперь лицензии, с остервенением проветривал комнаты, выбрасывал пакеты с мусором, выбивал ковры и закладывал все новые партии белья в стиральную машину. При всем при этом внутри него разыгрывались каждые десять минут мини-спектакли с участием всего двух актеров: Килрана и Сулы. Что сказать или как себя вести, если они вдруг столкнутся? Проходя до конца коридора и тактично упрашивая главу семьи выйти на полчаса из кабинета, дабы произвести влажную уборку, Кил представлял, как им обоим будет неловко или же один он останется сконфуженным. Вытряхивая из одеяла-кокона Руфи с какой-то игровой приставкой в руках, молодой волк боялся, что за ним наблюдают медовые глаза. В общем, внутренняя борьба шла ожесточенная и, в конечном счете, она же его и истощила. Заключенный к шести вечера уже валялся без сознания в своих скромных апартаментах в позе упавшей с неба звезды: с метелкой в одной руке и какой-то тряпкой в другой. Только тогда закончились душевные терзания мужчины. Правда, интуиция его за это время ни разу не обманула: в дверном проеме на самом деле стоял обладатель светло-карих глаз с такой скорбью на лице, будто на его руках кровь целого народа или как минимум небольшой сожженной еврейской деревеньки. К сожалению, Сула никогда сдержанностью и терпением не отличался. И очнувшись ото сна, не найдя подле себя возлюбленного, парень осознал, какую глупость натворил. Конечно, это еще мягко сказано – глупость - это притащить в школу хомяка и потерять его там. А вот по второму кругу принудить взрослого оборотня к соитию уже попахивает садизмом и статьей из уголовного кодекса.

***

Ровно в семь вечера, когда белоснежный нек, игриво мурлыкая и распушив свой мягкий хвост, сидел на краешке обеденного стола, самозабвенно целуясь со своим ненаглядным, Мио с удовольствием оповестил хозяев о посетителе.

- Не открывай! Это точно они! – дернулся, как от электрического тока, кот, неосознанно выпуская когти и тем самым убивая все возбуждение безопасника зараз.

- К сожалению нет, сэр, это не близнецы господина Посла, - наигранно опечалено пропел умный дом, ведя себя как шут. – Но и этот волк у вас в черном списке. Желаете впустить его неугомонное величество? – голограмма поклонилась и прыснула, наблюдая по средствам одной из камер над входной дверью за тем, как мялся на пороге Сула: парень, видимо, собирался впопыхах. Ибо как еще объяснить выбор классических черных брюк, заправленных в коричневые ковбойские сапоги, меховой накидки, а ля ганста-стайл, и растянутой майки с каким-то черепом и закатанными рукавами. – Прелестно, - прокомментировал появление гостя доморощенный критик-дворецкий уже где-то раздобывший новую форму. Видимо, у Кана вытребовали не только новую базу для программного обеспечения дома, но и свободный доступ к новым тестовым образцам. Мио теперь витал где-то под потолком с длинными белокурыми волосами, нарочито небрежно перехваченными кое-где резинкой, а вместо классического скучного фрака на нем были песочного цвета брюки и жилетка, подогнанные по фигуре. Озорные синие глаза так и искрились детской непосредственностью. «Омоложение» пошло системе дома на пользу и теперь точно соответствовало действительности.

- С чем пожаловал, берсеркер-недоучка? – налетел с вопросами встревоженный охотник, в глубине души уже начавший прощать Сулу (и на его место в списке кровных врагов записывая двух отпрысков сатаны, решивших задушить его насмерть) и откровенно страдающий от безделья. Так уж случилось, что почти всю работу по дому брал на себя Мио – вездесущий и неутомимый по определению. За время, пока Хэйви отлеживался в больнице, это стало таким логичным и правильным, что всегда находившийся в движении охотник стал откровенно скучать: от него теперь не требовалось выживать, постоянно прятаться и маскироваться, чтобы добыть лишний кусок мяса. Всего было в достатке, никто не угрожал жизни омеги. И чем себя занять нек не представлял. Конечно, на сколько-то часов его отвлекали разговоры с Каном, домом или доставучими близнецами из ада, но что будет дальше кот не знал. Он собирался сегодня начать разговор по этому поводу с желтоглазым альфой, однако их прервали.

- И тебе привет, ушастый. Я к твоему «отцу», - сухо пробубнил подросток, впервые никак не реагируя на выпад в его сторону. Это даже как-то обидело кота, но продолжать лезть в пузырь он не стал, приглашая жестом пройти и дать никчемному лакею накидку с широких плеч.

- Кого-то придушили на этот раз, сэр? – протянул гостю чашку с чаем Мио, лучезарно улыбаясь.

- Поди к черту, - посоветовал ему в ответ Сула, чувствуя себя премерзко и без этих колких шуточек. Подросток готов был поклясться, что этот дом и кошак по-любому практиковали по шесть – восемь часов в искусстве унижать и насмехаться над людьми.

- Как пожелаете, - пропел блондин (в этом сезоне), исчезая так же легко, как он появился, не мешая более никак не вязавшемуся разговору.

- Слушай, да что уже с тобой стряслось, ты меня пугаешь! – не выдержал Кан, когда рыжеволосый ребенок занялся приготовлением пятой или десятой кружки кофе и полез в холодильник. Состояние здоровяка было нетипичным: обычно небрежный и рассеянный, теперь Сула попросту не смотрел мужчине в глаза и картинно заламывал руки. – Какая-то девушка залетела от тебя? Отец не разрешил сходить на танцульки? Не рассчитал силы и метнул снаряд в окно соседей? – с недавних пор, дабы куда-нибудь девать свою силушку богатырскую, младшему сыну Посла было настоятельно рекомендовано заняться тяжелой атлетикой. Кто знает, как далеко продвинулись его успехи на этом поприще. Во всяком случае, в прошлом месяце учитель физкультуры увольнялся по собственному желанию, ползая на коленях в кабинете директора, при этом бедняга заикался и пытался успокоить дергающийся глаз.

- Если бы, - одна эта фраза заставила всех в доме напрячься. Еще свежи были воспоминания сломанных костей, ушибов и тех бурых пятен крови, которые Двайн и Кан отмывали и затирали не один день, чтобы строители чего не подумали. – Слушай, ты когда-нибудь принуждал человека к сексу? – наконец-то начал издалека Сула, слегка перефразировав то, что на самом деле вертелось у него на языке.

- Вот сейчас я немного не понял. Ты заставил девушку лечь с тобой? – серьезно посмотрел на него серый волк, сузив глаза. Внутри Кана все похолодело: неужели этим богатеньким детишкам ничего не страшно? У них же рвет крышу напрочь, все разрешено и никакое наказание их не останавливает, если что-то взбредет в голову!

- Как бы это сказать… - замялся двухметровый ребенок. «Я тут отымел пару раз подряд твоего бывшего друга давеча. Он обещал закопать меня где-нибудь в саду под кустом анютиных глазок. Как думаешь, он так шутил или признавался в ответных пылких чувствах?»

- Этому человеку хоть есть восемнадцать? – вмешался вновь прибывший Мио с надеждой в голосе, активно захлопав глазами, будто силился проникнуть силой мысли в то, что Сула простодушно считал мозгом.

- Конечно есть! За кого ты меня принимаешь? – оскорбился Сула, изогнув в недоумении свои жирные брови.

- За аморального идиота! – послышался третий голос. Теперь перед подростком красовалось уже три встревоженных физиономии, каждая из которых по очереди то задавала вопросы, то причитала, то что-то говорила о этике, культуре и морали. – Тебе мало того, что ты УЖЕ сделал, так нужны еще какие-то подвиги, Геркулес?

- Нет, нет. Это просто вопрос внутренней сдержанности. Профилактика и предупреждение эксцессов должно снизится при использовании электрошокера, - советовал Мио, выводя перед собравшимися какую-то статистику, тут же добытую из Сети.

- И прекрати чуть что, сразу прибегать в наш дом. Это тебе не горячая линия «вредные советы», - продолжал наезжать Хэйв, запрыгнув на обеденный стол и явно забывшись.

- Так, стоп! Все успокоились…включая меня, - скомандовал безопасник. Встав посреди комнаты и понимая, что его голос заглушается еще двумя, он скомандовал обоим навалившимся на гостя парням встать по углам гостиной и подумать над своим поведением. – Давай, рассказывай, уже не тяни кота за яйца по темным коридорам, - устало оперся о подоконник хозяин дома.

- Эй! Я бы попросил некоторых, – донеслось из дальнего угла.

- В общем, тут такая забавная штука вышла, вы его не знаете, но он определенно влюблен в меня по уши. Только прикидывается холодным. Ну вот я и решил, что если гора не идет к Магомеду, то Магомед у тела горы допытается, что да как, - путано заговорил гость, не отрывая взгляда от серого волка, поверит ли?

- Так не должно быть. Как ты не понимаешь? Нельзя никого к чему-то принуждать. Это же не завоевание какой-то страны, ее рабство! Любовь это взаимное чувство. Для всего остального есть мастер кард.

Кан жутко был им недоволен и впервые так орал. Сула считал этого оборотня своим вторым наставником и в какой-то мере все еще пытался загладить свою вину перед этим волком, поэтому даже не пререкался, когда ему пытались хоть что-то внушить. Выставили за дверь молодого человека только после обещания думать впредь, прежде чем делать. И больше никого ни к чему не принуждать. Конечно, парень при этом держал скрещенными пальцы, но при виде шести пар взволнованных глаз до него стало доходить, насколько он не прав.

Вспомнив вдруг выражение лица Кила прошлой ночью, юноша закрыл глаза, воя на желтый диск Луны: он определенно не хотел этого, чтобы все вот так обернулось. Шатен просто должен был быть благодарен тому, что его вытащили из петли, дали пристанище и посодействуют в будущем! Почему так трудно сказать «спасибо»? Почему все время надо все усложнять?

Мысленный поток нарушил сугроб, упавший на голову с близлежащего дерева так внезапно, что отрезвил рыжего. А чего, собственно, ты ожидал? Что горделивый одиночка кинется тебе на грудь, разрыдается и закричит: «Забирай меня скорей, увози на свою прекрасную Родину и наслаждайся моим телом денно и нощно без перерывов на обед и сон»?
Сула даже рассмеялся совершенно нетипичному поведению воображаемого Килрана. Нет, он будет упорствовать до последнего, юлить, карабкаться и только тогда, когда шансов сбежать не останется, этот несносный, прекрасный мужчина сдастся. «Именно поэтому я влюбился в него – сила духа Кила завораживает», - додумался, наконец, наш гений.

Поиск по сайту: