Глава 7. В любой непонятной ситуации онанируйте

Солнце буднего дня вполне себе уверенно заглядывало в кухонное окно, запросто, словно завсегдатай этого дома, спускаясь по плотной атласной шторе. Трое мужчин молча сидели за новым обеденным столом (старый Хэйви разнес в щепки еще в день «заселения» к Кану) из закаленного стекла. Волки попивали чай, кот хищно вгрызался в только что приготовленный бифштекс, посему слышно было только глухое перестукивание чашек и скрип тарелки о стекло. Мир, тишина, благодать.

- Ты убьешь меня этой своей «рекламной паузой» в разговоре, - не выдержал серый волк, чуть сильнее, чем это необходимо, вложив силы в опускание керамической кружки. Та, скорее всего, оставит от такого близкого знакомства с поверхностью стола царапины. Как-то не везло столам в этом доме. Как и некоторой другой мебели.

- А что ты хочешь от меня? Хэйви, конечно, невероятно мил – сразу видно, что вы дальние родственники – но просто представь на минутку реакцию совета общины. Твой родственник застрял в кошачьей полу форме. Это нонсенс. Его сразу же потребуют… ну, ты понял, - осекся сотрудник юридического отдела, кашлянув в кулак. Сам объект спора, кажется, вовсе не слушал их, полностью растворившись во вкусовых ощущениях от поглощаемой пищи. Он параллельно радовался еще и тому, что на какое-то время его гендерная особенность заглохла. Оставалось просто продержаться молодцом еще несколько дней, и мозг снова будет функционировать круглые сутки, а не от случки к случке.

- А если сначала протащить смягчающий подобные случаи закон? Ну или поправку, - все еще не терял надежды желтоглазый, сжав при этом руку давнего хорошего друга с таким энтузиазмом, что тот прошипел сквозь зубы от боли. И это были не просто бесплотные мечты: много раз Килран помогая Кану в таких безвыходных ситуациях, что более взрослый оборотень диву давался, не представляя как у сына друга его отца такие связи и способности к убеждению. Возможно, он оратор от бога?

- Ну не могу голословно и запросто такое обещать, - почесал за ухом волк, щелкнув затекшими пальцами, - но если ты в нужное время надавишь на парочку человек, то твоя сумасшедшая революционная затея войдет в историю, - усмехнулся шатен, допивая кофе в один присест. Он в который раз покачал головой, как бы говоря: «святые нано-боты, на что я подписался?!», одновременно поглядывая на облизывающего пальцы белого кота. Тот посасывал подушечки пальцев так эротично, что Килран дышал через раз, наблюдая за представлением, затаив дыхание. Он все еще недоумевал, как можно быть столь невинным и сексуальным одновременно.

Но время – упрямая сука. Его вечно мало, и в данный момент минуты утекали, словно песок сквозь пальцы.

- Ну что, по коням? – наконец вывел его из оцепенения Кан, хлопнув в ладоши.

- А? О, да, конечно. Ха-ха-ха, мы же не хотим опоздать на работу, - нервно и как-то слишком громко рассмеялся шатен. Видимо, он настолько паршиво изображал небрежность и расслабленность, что оба жителя дома покосились на него с опаской.

Естественно, еще с полчаса они протолклись на пороге, ведь курица-наседка, проснувшаяся в Кане так не вовремя, не могла уйти просто так, не дав ценных указаний беззащитному малышу.

- Хорошо питайся, лучше всего выпей двойную дозу снотворного и запрись в моем кабинете – там мой запах и дверь сложнее с петель снять. Буду вечером, пока, - тараторил оборотень, пытаясь попасть рукой в рукав куртки.

- Удачного дня, - улыбнулся Хэйви, прислоняясь плечом к косяку, и серому волку уже ничего не хочется. Появляется лишь желание сесть у камина и поглаживать по шерстке кота. Но, к сожалению, Кан приходит в себя, вспоминая, что и камина-то в его доме никогда не было, а сын бы такого не допустил: слишком нервный теперь из-за этой своей течки.

На работе все раздражает до ужаса. Как назло, секретарша слишком громко бухает дверями в приемной, стопки документов, точно по мановению палочки, растут подобно небоскребам, а затем рассыпаются лопухами, когда сквозняк врывается в кабинет вместе с новым посетителем; телефон беспрестанно разрывается от звонков. И каждый второй ошибается номером. А на душе неспокойно: то оборотню кажется, что его возможного сына уже осаждают с предложениями самого похабного характера, разбомбив дом до основания; то чудится, будто бедняжка в состоянии беспамятства отправился к единственно доступному доктору, и тот его изнасиловал.

В общем, к половине четвертого голова волка уже гудела и опухала от того количества мыслей, что появлялись одна за другой. Ждать уже не было никаких сил. Тем более, что еще сильнее перепугался за свое чадо Кан, когда кот не взял трубку домашнего телефона.

- Маньяки? Полиция? Его отец? Иссякший запас еды в холодильнике? Землетрясение? – собираясь быстрее, чем курсант, перед которым зажгли спичку, Кан пулей вылетел из своего кабинета, на ходу бросая своей помощнице «срочный вызов». Хотя выглядело это, точно он вступил в дружину пожарников. Волчица только и успела, что открыть и закрыть свой напомаженный ротик.

Мчался домой волк так, как никогда не спешил – нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, кроя матом сонных мух за рулем соседских авто (напрочь забив, что все респектабельные оборотни предпочитают использовать водителя-голограмму, не утруждая себя). Поэтому Кан выглядел, мягко говоря, необычно со своими 100 км/ч и постоянными перестраиваниями из ряда в ряд.

- Эй, ты! Да-да, ты, олух! Если разучился водить, то чего под колеса лезешь? – хлопая дверью со всей дури, Кан бежит к машине, пытаясь выколупать из нее водителя, что подрезал его. Он весь на взводе, зубы скрипят от того, насколько плотно он их сжимает, а кулаки так и чешутся подредактировать чью-нибудь рожу.

- Мистер, успокойтесь. Вы просто не увидели мои габаритные огни из-за тумана, - обычный оборотень, судя по официальному стилю одежды – госслужащий, убрал от своего бежевого плаща руки Кана, отряхиваясь. – Сейчас вызовем аварийную службу и комиссаров, и нас рассудят, - а вот на такое у серого волка точно не было времени. Желтоглазый самец взвыл, поняв, во что вляпался и что это надолго.

Выудив из кармана штанов телефон, Кан набрал домашний номер, принявшись слушать интереснейшие гудки. На том конце провода и не спешили взять трубку. Ничего не менялось: с Хэйви что-то случилось, и от этого Кана буквально подбрасывало на месте.

- Да возьми же ты телефон, чтоб тебя! – нервничал оборотень, крепко сжимая в руке пластиковое изделие с умной начинкой.

- Что, проблемы на работе? – все так же меланхолично и расслабленно поинтересовался невысокий соучастник ДТП, закуривая, оперевшись на капот.

- Хуже: мой сын лежит пластом дома, не берет трубку, - Кан засунул обе руки в карманы брюк со стрелками, выдохнув. – Чем дольше не слышу его голоса, тем хуже мои предположения.

- Мистер, сколько вашему сыну? – выпустил через нос две струйки дыма незнакомец, усмехаясь. От этого в уголках глаз собралась кожа, напоминая куриные лапки.

- Шестнадцать, - соврал оборотень, решив про себя, что отвечать «двадцать пять» как-то уж совсем наивно и глупо. Представьте, моему сыночку двадцатник, а я трясусь над ним, как над ценнейшим экспонатом галереи.

- В этом возрасте волчатам лучше давать свободу, а то они взбунтуют. Я сам вырастил двух дочек и сына. Они в это время жуткие бунтари. Не удивлюсь, если ваш ребенок приукрасил симптомы своей болезни, а сам отправился с друзьями развлекаться в торговый центр, - обнажил зубы второй волк, докуривая сигарету как раз в то время, как за поворотом послышались сирены. Комиссары в будние дни невероятно быстры.

***

Однако Кан все никак не мог согласиться с тем, что сказал этот рассудительный на вид мужчина. У них совершенно другая ситуация: он своими глазами видел, как плохо Хэйви, как все тело покрывается испариной, глаза закатываются, будто парня бьет в предсмертных судорогах, а из глотки доносятся странные звуки. Видимо, таким образом омеги в мире неко призывают к себе самцов для спаривания. При этой мысли будущий отец сжал свой детородный орган, некстати проснувшийся, а горе-водитель чуть вновь не осчастливил полицейского очередным выписанным штрафом.

- Черт, ну этого еще не хватало! – выругавшись в который раз за день, он наконец-то достиг двери своего дома, отметив отсутствие молодых оборотней в саду. – Возбуждаюсь на собственного сына, - пробурчал серый волк, закусывая губу. Эрекция и не думала проходить. А появляться в таком виде перед приемным ребенком было по мнению Кана как-то неловко и стыдно. Зайдя с подветренной стороны и опустившись на кованую лавочку, что располагалась в зарослях кустов с белыми розами, волк поспешно приспустил штаны, запуская руку в трусы и сжимая свой орган в ладони. Еще с полминуты он окидывал все окна на предмет задернутых штор или любопытной мордашки, но ничего такого в окнах оборотень не увидел, и потому акт самоудовлетворения получил мысленное одобрение, от чего рука заработала быстрее, а ноги развели пошире. Спина выгнута, глаза плотно закрыты, дыхание еще более-менее ровное, а широкая ладонь надрачивает член со всей расторопностью. Про то, что он спешил поскорее отыскать Хэйви и полюбопытствовать, что же с ним случилось, было на время позабыто, голова моментально опустела. Даже когда что-то бахнуло предположительно на кухне, Кан не смог остановиться, лишь продолжая рукоблудничать, поджимая пальцы на ногах от предстоящего, что накроет сносящей крышу волной. Свободной рукой он как мог плотно прикрывал рот, запрокинув голову назад и заходясь в безмолвном крике, когда разрядка все же наступила. Перед глазами заплясали звездочки и стали взрываться яркие фейерверки, а руку оросили белые капли. Грудь вздымалась, из ушей будто пар шел, а внизу живота сладко тянуло. Весь организм требовал продолжения банкета, но на этот раз мозг вовремя вмешался, поспешно загоняя страшного зверя, недотрах, обратно в клетку.

Страшно и подумать, что делают с холостяком несколько месяцев воздержания вкупе с течкой твоего сына. Приведя себя в маломальский порядок, оборотень застегнул брюки, пригладил волосы и вошел в дом с черного хода, обнаруживая сидящего на кафельном полу кота. Тот с румянцем на щеках глядел на своего отца, ухмыляясь.

- Ты живой? – завидев целую россыпь осколков, Кан отогнал от себя мысль «какая же у него милая мордаха», исследуя пальцы неповоротливого чада на предмет ран.

- Прости, я захотел этого вашего печенья, но шкаф наклонился, и несколько тарелок упало, - заискивающе хлопнул глазами белоснежный охотник, забив хвостом по полу.

- Ты что, лез вверх по полкам? – кивок вместо ответа. – А не пробовал стулом воспользоваться? – отрицательное мотание взъерошенной головушкой. – Так, а почему телефон не брал? – вовремя вспомнив, зачем он, собственно, на два часа раньше сорвался с рабочего места, врезался в какого-то отца-похуиста и получит в ближайшее время по почте целый ворох писем о превышении скорости, Кан сделал стойку сахарницы и нахмурил брови. Он примерный отец, он не дрочил только что в саду из-за того, что представил сына в горячке, и уж точно не хотел бы поставить его четвереньки, чтобы насадить на свой член.

- Ты о чем? – удивился приемный сын, прыгая вокруг своего папаши, дергая того за рукав рубахи, чтобы тот уже достал ему вкусняшку с самой верхотуры.

- О том, что в зале на тумбочке стоит такая штука, как домашний телефон. Я звонил сотню или даже тысячу раз, но ты все не отвечал, - кот перестал извиваться как уж на сковородке, теперь озадаченно уставившись на папочку.

- Серьезно тебе говорю, до этой минуты никто кроме меня не издавал никаких звуков, - почесал в затылке охотник из другого мира, поправив на себе майку. Пихнув в руки коту почти нетронутую пачку имбирных печенек, мужчина поспешил к аппарату, исследуя его на предмет поломки. Он вертел трубку в руках и эдак, тыкал на всевозможные кнопки, шарился в меню настроек. И так бы он и не разобрался в чем загвоздка, пока Хэйви не наклонился, протягивая горе наладчику провод.

- Я, конечно, мало что смыслю в вашей «технике», но, кажется, без кабеля эта серая штука не заработает? – ехидно мурлыкая, захрустел сухим кормом белокурый молодой мужчина, едва подавляя смех. Но все же от этого понурого взгляда неко не сдержался, расхохотавшись во весь голос, складываясь пополам. – Ты бы себя видел. Эй, Кан, ты чего? – оказавшись в крепких объятьях, ушастый парень даже есть перестал, вытаращив глаза.

- Пока ты не брал трубку, я уж напредставлял себе невесть что. Думал, тебя похитили, ты ушел или того хуже, - понизил голос волк, крепко держа в руках своего возможного сына. Подумать только: за столько короткое время он проникся к нему, стал переживать, как за своих братьев не пёкся. А как вспоминал вчерашнюю сцену с участием Двайна – кровь в жилах закипала от гнева.

- Я же течный, помнишь? Куда я уйду? – Хэйви даже во внеочередной раз удивиться не успел, как его губ коснулись чужие, вроде как отцовские, сильные лапищи оборотня не дали сделать и попытки отпрянуть, обхватив талию и затылок. Дыхание замерло нерешительным зверьком внутри, выжидая пока рту даруют свободу, что все никак не случалось. Настырный волк осаждал неприступную крепость по имени Хэйви, зажмурив глаза и подчиняясь какому-то минутному порыву, о котором потом обязательно пожалеет.

- Вот так родственники, - чужой голос прозвенел в той тишине, к которой привыкли уши домочадцев. Оба отскочили друг от друга, уставившись на пришельца. – Знаете, перед тем, как приставать к своему брату, сыну, троюродному деверю, не плохо бы запереть дверь, - карма слишком рано решила наказать серого волка за его неприличные, неправильные мысли и поползновения. Шатен не без издевательства во взгляде смотрел на эту немую сцену, ухмыляясь.

Кан судорожно соображал, как бы оправдаться. Если проблему с полу формой он уже надеялся решить с помощью Килрана, который и дьявола уболтает перепродать ему душу по сходной цене, то с мужеложством все обстояло куда хуже. Если только выстрелить другу в голову.

- Только не говори, «это не то, о чем ты подумал». Кан, а ты любишь рисковать, - оборотень неторопливо зашел внутрь, как делал это еще сегодня утром, ведя себя по-хозяйски: насыпая в кружку чая, ставя в микроволновую печь тарелку с ужином и вольготно устраиваясь на кресле, окидывая деловитым взглядом парочку.

- Доложишь? – убитым голосом осведомился друг, не отрывая глаз от пола, как наказанный ребенок.

- Надо бы, но мы ведь знаем друг друга сто лет, - звякнула микроволновка, юрист достал пищу, вилку и принялся неторопливо есть. Кот, приставным шагом скользя вдоль белой стенки, уже несколько минут как не участвовал в разговоре. – Только я прошу тебя, будь осторожнее. Ведь это преступление чистой воды. Ты рискуешь не своей шкурой, а жизнью Хэйви. Не думаю, что он жаждет расстаться с жизнью в обозримом будущем, - поучительно тыкал вилкой шатен в сторону взрослого волка.

- Да, ты прав. Просто, он сейчас течный, и я не сдержался… Я ужасный отец, черт, - теперь и совесть проснулась, начав мучить своего правообладателя наравне с давним другом. И как теперь это все объяснить неко? Он же теперь вообще его будет за километр обходить. Нет, день определенно ни к черту, отвратительный бесконечный кошмар.

- Это самобичевание, конечно, очаровательно, и я бы смотрел на это и смотрел, но давай-ка лучше я схожу наверх, справлюсь о состоянии твоего сына, а ты пока почитай наброски закона, который я сегодня накидал со своим помощником, - протянув желтоглазому тридцатисемилетнему мужчине в шрамах бумаги с мелким подчерком, Килран поставил в мойку тару, безоговорочно начав подниматься наверх по лестнице. Что ж, это хоть как-то делает бессонные сутки лучше.

Поиск по сайту: