Умение рационально организовать работу

С 1951 года, то есть с момента организации серийного производства изделий новой техники на базе автозавода, прошло не более трех лет, когда новый коллектив под руководством В.С. Будника, Н.С. Шнякина занимался курированием изготовления на заводе первого изделия новой техники. Затем всем стало известно, что будет организовано конструкторско-проектное бюро. Из Москвы приедет вновь назначенный Главный конструктор и начальник КБ Янгель Михаил Кузьмич.

Впервые мне довелось увидеть Михаила Кузьмича на общем собрании, в бытовках одного из цехов, где располагалось КБ. М.К. Янгель познакомился с коллективом и изложил новые задачи, поставленные перед нами по разработке, конструированию и освоению новых изделий, и выразил уверенность в силах и возможностях коллектива.

Это был человек выше среднего роста, плотного сложения, смуглый, с добрыми и внимательными глазами. Особенно импонировала его манера говорить: речь была негромкая (в зале была тишина), мягкая и доходчивая. Тембр его голоса очень напоминает дикцию одного из дикторов – Валентина Макарова – комментатора документальных и технических фильмов.

Мне пришлось выступить на этом собрании. Тогда я был начальником сектора и патриотом производственных дел. Выступил не очень удачно. Я заострял внимание на серийном производстве и как-то скептически относился к новому направлению, не сразу понял того размаха и тех солидных перспектив, с которыми ознакомил нас Главный конструктор.

Впечатление же от нового Главного было приятное: вызывали уважение его эрудиция, авторитет, внешность.

Прошло некоторое время, в производстве все чаще было серийное изделие, КБ уже переехало во вновь построенный корпус. Будучи заместителем начальника отдела, я не оставлял чертежной доски. Как-то была нужда (по заданию Михаила Кузьмича) усовершенствовать это изделие. Мне, как казалось, удалось найти удачное решение вопроса. Я позвонил Михаилу Кузьмичу и попросил его зайти в отдел. Михаил Кузьмич незамедлительно пришел. Уделил внимание, одобрил. Теперь-то я понимаю, что был нескромен и назойлив; конечно, потом не злоупотреблял его вниманием и временем.

Затем, уже позже, в беседе со мной Михаил Кузьмич, видимо, меняя какое-то свое решение, сказал, что не станет отрывать меня на другую работу, кроме чисто конструкторской. Оценил мое призвание как конструктора. Видимо, такой подход к делу и умение расставить людей там, где они более полезны и нужны, его проницательность, интуиция – качества, незаурядные для руководителя. Примеров тому много. Так, например, выдвижение В.Ф. Уткина,
Б.И. Губанова, М.И. Галася, Л.В. Орлинской, А.И. Чигарева, Л.А. Берлина и многих других. Это, на мой взгляд, главная черта Михаила Кузьмича – умение рационально расставить людей.

В манере бесед независимо с кем: то ли с вышестоящими руководителями, то ли со смежниками, то ли со своими подчиненными – никогда не было повышенного тона, все в той же спокойной манере, не навязывая категорически своего мнения, он умел в виде совета направить решение вопроса на нужные рельсы. Безусловно, прежние связи в Москве, его известность в среде ученых и в вышестоящих инстанциях, правительстве во многом помогали успеху нашего КБ и вселяли в нас уверенность в его авторитете за пределами КБ. Л.А. Берлин как-то делился своими впечатлениями о совместной с Михаилом Кузьмичом поездке в командировке в Москву. Он с восхищением рассказывал, что вот, мол, Михаил Кузьмич решал все намеченные дела, делая даже несколько "заходов" по инстанциям, если не удавалось что-либо сразу, проявлял настойчивость и обязательно доводил дело до полного его решения.

Как-то Л.А. Берлин рассказал, что Михаил Кузьмич опоздал к поезду в Москве. Поезд у него на глазах тронулся. Михаил Кузьмич пытался на ходу вскочить на площадку – упал и отстал от поезда. На следующей остановке он появился в поезде, догнав его на такси.

Мне пришлось быть на полигоне при натурных испытаниях одного из изделий. Прилетели туда на самолете, заказчики встретили очень радушно. Михаилу Кузьмичу первому было доложено об удачном испытании изделия. Я до сих пор благодарен Михаилу Кузьмичу, что он взял меня с собой на пункт наблюдения, и я видел работу изделия. Работа творения твоих рук вселяла особую гордость, так как там, дома, на работе, в шелесте бумаг, в обычной, спокойной обстановке мы создавали такие гармоничные изделия.

Михаил Кузьмич высоко ценил коллектив, был уверен в его творческих возможностях. Он вместе с нами радовался успехам, помогая многим в их горе после тяжелой ситуации. Михаил Кузьмич трогательно поздравил меня: обнял и поцеловал, сообщив о награждении меня высшей наградой Родины –
орденом Ленина.

Из будничных дней запомнилось и такое: как-то, проходя по конструкторскому залу в сопровождении высокого гостя, он довольно строго пожурил меня за разбитое стекло в книжном шкафу, видя в этом халатность.

Далеко не все у нас пишут грамотно (в том числе я). Михаил Кузьмич с раздражением поправлял письма, расставлял знаки препинания, журил исполнителя с досадой.

В дальнейшем мне все меньше приходилось видеть Главного конструктора из-за его чрезвычайной занятости, а затем болезни. Преждевременный уход из жизни Михаила Кузьмича лишил наш коллектив талантливого руководителя.

16 января 1981 г.

Поиск по сайту: