Проблема государственного регулирования науки. Наука и власть. Наука и экономика

Наука и власть.

Выше уже отмечалось, что наука как социальный институт на­ходится во взаимодействии с другими социальными институтами, зависит от некоторых из них, например, в финансовом плане.

Рассмотрим проблему отношения науки и власти.

Любая власть, как институционализированная (государствен­но-правовые институты), так и не институционализированная (на­пример, власть старшего в семье, власть учителя в школе, власть женщины над любящим ее мужчиной и т.д.), есть, прежде всего, авторитет, обладающий возможностью подчинять своей воле, управлять или распоряжаться действиями других людей. Власть государственная необходима для организации общественного про­изводства, которое немыслимо без подчинения участников еди­ной воле, а также для регулирования взаимоотношений между людьми в обществе.

Проблема «наука и власть» имеет два аспекта: (1) проблема са­мой науки как формы власти; (2) отношение науки и государствен­ной власти.

(1) Наука сама обладает властью, как институционализирован­ной, так и неинституционализированной. Неинституционализи-рованная власть науки возникла вместе с возникновением науч­ного знания, которое само по себе формировало властные отношения и способствовало утверждению идеологии власти со своими идеалами и целями, ориентированными на господство над природой, обществом (ср. Ф. Бэкон: «знание - сила»). Институ­ционализированную форму научная власть обрела над учеными, когда сформировалась как социальный институт. Мишель Фуко (французский структуралист XX века) одним из первых показал, что с возникновением науки как социального института произош­ло подчинение ученого определенной дисциплине мышления и нормам научного этоса. Наука стала формой власти, господства и контроля внутри сообщества ученых. Но так как средством этого господства и контроля явилась диктатура законодательного ра­зума, породившая инструментальную рациональность, то наука стала манипулировать не только изучаемыми ею объектами, но и человеком. Наука ограничила познавательные способности чело­века, запретив ему прибегать в познании к таким процедурам, как интуиция, фантазия, воображение, лишила человека того есте­ственного места, которое человек занимал в Космосе, создала но­вый образ мира и сделала его доминантным в мировоззрении лю­дей. Отдав предпочтение рациональному мышлению, наука в итоге породила «инструментальную» рациональность, т.е. способность организовывать средства для достижения некоторой цели. Власть науки распространилась на все области культуры.

(2) Став социальным институтом, наука органически включи­лась в систему государственных, властных отношений, что приве­ло к необходимости считаться с политическими и экономически­ми интересами общества. Рассмотрим тот аспект проблемы «наука и власть», который включает отношение науки и государства, осо­бенности государственного регулирования науки. Процесс фор-

мирования в XX веке отношений «наука - государство» можно раз­делить на несколько этапов, имевших место практически во всех развитых странах, и прежде всего в США и СССР: (1) государствен­ная научная политика, направленная на развитие масштабных, фундаментальных исследований «большой науки», обеспечиваю­щих военно-политическое превосходство государства на между­народной арене (так называемая гонка вооружений). В современ­ном мире складывается аналогичная ситуация: тот, кто владеет научными знаниями, например, о финансовой деятельности транс­национальных корпораций, тот занимает сегодня особое место в мировых экономических структурах; страны, добившиеся опреде­ленных успехов в фундаментальных научных исследованиях (на­пример, в области ядерной энергетики и др.), претендуют на осо­бое положение в мировом сообществе, на особую роль в решении различных проблем на международном уровне (урегулирование военных конфликтов, введение экономических санкций для не­которых стран и т.д.). В современном информационном обществе тот, кто обладает информацией, — обладает миром»; (2) государственный заказ науке — содействовать экономическому «прорыву», т.е. решить задачи, связанные с обеспечением стабильных темпов экономи­ческого роста и выхода на уровень планетарной конкурентоспо­собности ключевых отраслей экономики; (3) современная науч­ная политика, характеризующаяся смещением приоритетов в сторону информационных услуг, медицины, экологии и других аспектов повышения качества жизни человека и общества в це­лом. Так, в области фундаментальных исследований в США на ме­дицинскую науку тратится в три раза больше, чем на исследова­ние космоса и в шесть раз больше, чем на фундаментальные исследования в интересах обороны [3, 63].

Современная научная политика, реализуемая ведущими госу­дарствами, заключается в ориентации государственных программ не на грандиозные проекты прорывного характера, а на долгосроч­ную деятельность по укреплению различных национальных инно­вационных систем (военные и гражданские отрасли промышлен­ности, образование и здравоохранение, изучение космоса и охрана окружающей среды и др.).

В сфере взаимоотношений науки и власти можно выделить не­сколько аспектов: (1) история демонстрирует, что жесткая государ­ственная научная политика, с одной стороны, может иметь нега­тивные последствия, а с другой — являться своеобразным толчком (стимулом) для развития науки. Так, в СССР жесткая государствен­ная политика в области науки, с одной стороны, способствовала гонению в 1948—1950 гг. на кибернетику, генетику, квантовую хи­мию, объявив их лженауками, а с другой, стимулировала исследо­вания в области освоения космоса, атомной энергии; (2) со второй половины XX века на ученых и их деятельность были распростра­нены международные принципы защиты прав человека: ученый переставал быть «крепостным» государственных властных структур; (3) наука вынуждена сотрудничать с властью, чтобы иметь возмож­ность хотя бы частично корректировать ее научную политику в крат­косрочной и долгосрочной перспективах. Так, А. Эйнштейн, желая опередить фашистскую Германию, написал президенту США Руз­вельту несколько писем, в которых обосновывал необходимость быстрейшего создания атомного оружия. Позднее, правда, он ска­жет: «Знай я, что немцы не смогут сделать атомную бомбу, я бы и пальцем не пошевелил».

Наука и экономика.

Проблема «наука и экономика» имеет два взаимозависимых ас­пекта: (а) влияние науки на развитие экономики; (б) влияние эко­номики на развитие науки. Экономика включает в себя сферу про­изводства (промышленного и сельскохозяйственного) и сферу потребления и распределения (торговля или рынок). Оттого, иде­ологи какой из этих сфер находятся в структурах государственной власти, зависит и решение проблемы взаимодействия науки и эко­номики.

Если у власти идеологи, отдающие приоритет производствен­но-промышленной компоненте экономики, то в силу того, что производственные технологии могут развиваться и совершенство­ваться, только учитывая научные достижения, науке придается высокая общественно-экономическая ценность. Государство раз­рабатывает стратегическую научную политику, которая сводится

к принятию государственными институтами, во-первых, решений о стратегии развития научно-технического комплекса страны, во-вторых, программы деятельности по реализации поставленных це­лей и задач. Наука рассматривается как одно из средств реализации приоритетных направлений политики (военной, экономической и др.).

Поэтому в странах, ориентированных на использование высо­ких технологий в производстве, разрабатывается и реализуется спе­циальная научная политика, включающая систему государствен­ных научных приоритетов, как в области научных направлений, проектов, так и в сфере научно-организационных форм. В основе научных приоритетов лежат, как правило, те научные направле­ния, которые представляют особый интерес для государства в плане создания так называемых критических технологий, т.е. технологий, имеющих первостепенное значение для развития национальной экономики, укрепления экономической стабильности и оборонос­пособности страны и т.д. К их числу относятся технологии связи, континентальные и трансконтинентальные транспортные, энер­гетические, экологические, военные и другие технологии. Реали­зация научных приоритетов нуждается в государственной финан­совой, правовой и организационно-управленческой поддержке, а также в принятии политических решений на высшем уровне. Например, развитие энергетических технологий, связанных с тер­моядерными электростанциями, требует, во-первых, фундамен­тальных научно-технологических разработок в области ядерной физики, что предполагает большие финансовые затраты; во-вто­рых, принятия государственных решений и гарантий в системе на­циональной безопасности, а также выход на уровень международ­ных соглашений разного уровня.

Разработка «критических технологий» является одной из при­оритетных задач российской государственной научной полити­ки. Это обусловлено тем, что, например, в 2005 г. на долю России приходилось менее 1,5% мирового рынка высокотехнологичной продукции (для сравнения: на долю США- 33%, ЕС и Японии — по 18-20%). При этом около 80% суммарного объема наукоемкого про­мышленного производства Российской Федерации, выпускаемого

прежде всего за счет госзаказа, сосредоточено в отраслях, входящих в оборонно-промышленный комплекс. На состоявшемся в декабре 2005 г. втором съезде движения «За возрождение отечественной на­уки» было отмечено, что по уровню применения новейших техно­логий в экономике наша страна отстает от промышленно развитых стран на 45-50 лет.

Если же у власти идеологи рыночной экономики, то на государ­ственном уровне формируется установка, согласно которой наука должна сама зарабатывать средства на существование, продавая добываемые ею знания, т.е. включая их в рыночный эквивалент­ный обмен по схеме товар—деньги—товар. Так начинает домини­ровать идея коммерциализации науки, согласно которой государ­ство не должно строить технологические коридоры, брать на себя риски по созданию новой техники. Не государство в лице мини­стерства, а предприятия должны давать заказ науке. А так как боль­шинство промышленных предприятий находится в частных руках, то и отраслевые научно-исследовательские институты должны сами искать, кому они нужны. Те институты, которые не нашли себя на рынке, должны быть упразднены — такова позиция ны­нешнего Министерства образования и науки.

Идеологам рыночной экономики оппонируют ученые, утверж­дающие, что информация в силу своей нематериальной природы в принципе не подлежит эквивалентному обмену, так как научное зна­ние обладает рядом свойств, затрудняющих его превращение в то­вар. Во-первых, цикл производства научной информации (особен­но в области фундаментальных разработок) может длиться годами и даже десятилетиями; во-вторых, нельзя с достаточно полной уве-реностью предсказать коммерческий результат, который будет по­лучен в ходе практического использования полученной информа-ц,.и. Налицо ситуация риска в долгосрочной перспективе, которая неприемлема для рыночного механизма затрат. Кроме того, в ряде случаев многие научные исследования могут быть с коммерчес­кой точки зрения неприбыльными и даже убыточными (например, научные астрофизические исследования, связанные с отправкой космических аппаратов в отдельные участки Галактики, и т.п.).

Поэтому если государство хочет иметь науку мирового уровня, оно должно, как образно говорил известный советский ученый Л.А. Арцимович, «нежно согревать ее в своих теплых руках». Но современное реформирование науки в России создает ситуацию, когда ее дальнейшая судьба находится в руках тех, кто во власт­ных, государственных, политических структурах решает вопросы, определяющие ее условия существования в обществе. Полностью соглашаясь с утверждением В.Ж. Келле о том, что наука - это не «механическая болванка», которую можно строгать и пилить, а живой организм, система, вмешиваясь в которую, надо просчи­тывать, как это вмешательство отзовется на других ее компонен­тах и системе в целом, полагаем, что в итоге принятые решения будут действительно отвечать интересам отечественной науки и го-сударства.Все фундаментальные исследования (а они, как прави­ло, долгосрочные и содержат элемент риска как в плане получе­ния информации, так и в отношении коммерческого успеха) должны, считают ученые, участники второго съезда движения «За возрождение отечественной науки», финансироваться, главным образом, из государственного бюджета, а концепция рыночного реформирования науки «неприемлема ни для развития самой на­уки, ни для возрождения промышленного потенциала». Конечно, государство, финансируя науку, также не застраховано от риска вложения денег в долголетнее научное исследование, которое мо­жет оказаться малоэффективным по своим результатам. Но затра­ты государства на такие исследования покрываются за счет выиг­рыша от тех исследований, которые приносят большую и сравнительно быструю отдачу. Система государственного финан­сирования в такой ситуации схожа с институтом страхования. Если говорить о негосударственном финансировании науки, то только крупные транснациональные монополии, сравнимые по финан­совой мощи с государством, в состоянии рисковать. Так, в СССР негосударственное финансирование осуществляли ведомства, а по­тому наряду с академической существовала так называемая ведом­ственная наука.

Государственная поддержка науки осуществлялась в полной мере в СССР, но, как показал исторический опыт, жесткая госу-

дарственная научная политика привела к противоречивым резуль­татам. С одной стороны, нельзя отрицать тот факт, что за годы со­ветской власти в стране были созданы мощный научный потенци­ал, а также государственная система научно-исследовательских институтов (НИИ), которые снабжались государством денежны­ми средствами, материалами и помещениями, позволяя тем са­мым ученым не думать о добывании средств, а заниматься иссле­довательской работой. С другой стороны, огосударствление науки сопровождалось тем, что государство «вторгалось» в ее «творческую мастерскую»: научные исследования планирова­лись, управление наукой бюрократизировалось, а ведущие уче­ные изолировались от мирового научного сообщества (феномен засекречивания). Так, в 1929 г. ВСНХ СССР по поручению правительства разработал первый сводный пятилетний план на­учных исследований, что, конечно, не способствовало развитию науки. Но здесь следует оговориться: любые структуры, будь то коммерческие или государственные, не могут давать деньги уче­ным нате исследовательские программы, которые не обоснованы или не имеют ценности и значимости с точки зрения интересов заказчика. Главное в этой ситуации не идеологизировать науку, как это было в СССР.

В нашем истеблишменте сложилась еще одна позиция в отно­шении проблемы «Наука—экономика». Суть этой позиции тако­ва: так как научной информации достаточно производится в мире, то дешевле купить ее за рубежом, чем производить самим. Но здесь возникают вопросы: (а) как страна без своего научного сообще­ства сможет воспринять и применить у себя передовые достиже­ния зарубежной науки и технологии? (б) как можно заполучить наиболее засекреченные результаты научных исследований, кото­рые тщательно охраняются, о чем свидетельствует существование научно-промышленного шпионажа и связанных с ним междуна­родных скандалов? (в) какая зарубежная наука будет заниматься разработкой технологий, учитывающих суровые климатические ус­ловия в нашей стране, демографические проблемы и вообще по­требности нашей национальной экономики?

Литература

1. Келле В.Ж. Наука и власть. К вопросу о реформировании рос­сийской науки //Личность. Культура. Общество. — 2005. — №4 (28).

2. Наука и власть. — М., 2001.

3. Наука и государственная научная политика: теория и прак­тика. М., 1998.

4. Наука как социальное явление / Под ред. А.С. Кравца. — Воронеж, 1992.

5. НортД. Институты, институциональные изменения и функ­ционирование экономики. — М.,1997.

6. Ракитов А.И., Абдулов А.Н., Иванова Н.И. Государственные приоритеты в науке и образовании. — М., 2001.

7. Прайс Д. Малая наука, большая наука. — М., 1996.

8. Сокулер З.А. Знание и власть: наука в обществе модерна. — СПб., 2001.

9. Степин В. С, Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и тех­ники. — М., 1996 (Глава I).

10. Философия науки /Под ред. С.А.Лебедева. — М., 2004. (Раз­дел 3. Наука как социальный институт).

11. Чеснова Л.В. Наука и власть в Советской России (1918 — на­
чало 30-х гг.) // ИИЕТ РАН. Годичная научная конференция. —
М.:ИНЕТ РАН, 1999.

Раздел II

Философские проблемы

социально-гуманитарных

наук

Поиск по сайту: