Картели и Акт Шермана

Контракт между конкурирующими продавцами о фиксировании цены продаваемого ими продукта (или, что то же самое, об ограничении объема выпуска) подобен любому другому контракту в том смысле, что стороны не подпишут его, если не ожидают получить взаимную выгоду. Но он причиняет ущерб другим — потребителям, которые не являются участниками контракта. И, как мы видели в предыдущей главе, если принять в расчет эффекты замещения и тенденцию моно­польной прибыли к трансформации в издержки, то издержки потре­бителей превосходят выгоды членов картеля. Правда, каждый потре­битель находится в прямых или косвенных контрактных отношениях с одним или более чем одним из продавцов картеля, и поэтому может показаться, что в данном случае действует теорема Коуза и потребители должны заплатить продавцам за увеличение выпуска до конкурентного уровня. Однако это подразумевает, что в результате состоянием рынка будет совершенная ценовая дискриминация (мо­жете ли вы сказать, почему?); и даже если арбитраж можно предот­вратить, издержки отдельных переговоров с каждым потребителем о каждой единице выпуска будут чрезмерно велики. Это пример того, как трансакционные издержки могут быть очень высокими даже для сторон контрактных взаимоотношений (какой другой пример такого рода мы уже наблюдали?). Поэтому неудивительно, что в конце XIX в. американские суды уже отказывались от принуждения к исполнению картельных соглашений на том основании, что эти соглашения про­тиворечат государственной политике.

Может показаться, что отказ от принуждения к исполнению дол­жен быть явно неадекватной мерой, так как даже в отсутствие право­вых санкций за нарушение контракта люди часто придерживаются

¹ См. Richard A. Posner & Frank H. Easterbrook. Antitrust: Cases, Economic Notes, and Other Materials (2d ed. 1981); Herbert Hovenkamp. Federal Antitrust Policy: The Law of Competition and Its Practice (1994).

Антимонопольное законодательство

своих контрактов, исходя из соображений взаимной выгоды (см. п. 4.1, 8.3). Но соглашение о фиксировании цены менее стабильно, чем боль­шинство контрактов. Сторона подобного соглашения «покупает» со­гласие других сторон не продавать по цене ниже оговоренной согла­шением, и «продукт» — воздержание от ценовой конкуренции — трудно проинспектировать. Если одна из сторон соглашения теряет продажи, этому может быть множество причин. Одной из них может быть «опережение» конкурентом. Но как это выяснить? Можно спро­сить у покупателей, которые перешли к другим, но их ответам слож­но доверять. Они могут сказать, что конкурент продавал по более низкой цене, даже если это неправда, чтобы побудить «проигравше­го» к снижению цены. Кроме того, конкурент мог придерживаться картельной цены, но улучшил качество продукта — это особенно незаметный метод обмана.²

Хотя обман необходимо подразумевает продажу по более низкой (с поправкой на качество) цене (почему?), он может быть выгодным: если увеличение общего объема выпуска на рынке, вызванное обма­ном, невелико, уменьшение прибыли обманщика, вызванное снижени­ем рыночной цены, может оказаться меньше, чем увеличение его прибыли от продажи дополнительных единиц продукта. Предполо­жим, объем выпуска на рынке до обмана составляет 100 единиц, квота каждого продавца — 10 единиц, цена составляет 2 долл. и из­держки производства 1 долл. Каждый продавец, таким образом, по­лучает монопольную прибыль 10 долл. Один из продавцов решает пойти на обман и увеличивает свой выпуск до 15 единиц. Поскольку вы­пуск рынка вырос до 105, цена упадет, скажем, до 1.8 долл. Продавая 15 единиц по цене 1.8 долл., обманщик получает прибыль 80 центов с каждой единицы. Его общая прибыль тем самым составит 12 долл., что на 20% выше, чем когда он придерживался картельного соглаше­ния. Отметим, что маневр удается потому, что размеры обманщика невелики по сравнению с размерами рынка; он может значительно увеличить свой выпуск, не увеличивая в значительной степени вы­пуск рынка, что могло бы привести к значительному снижению ры­ночной цены и уменьшению продаж конкурентов. Если другие не­большие фирмы последуют примеру обманщика, кумулятивное влия­ние на рыночную цену и продажи конкурентов, а стало быть, на прибыли более крупных фирм, побудит их снизить свои цены в по­рядке обороны и в конце концов рыночная цена снизится до конку­рентного уровня. Может ли цена опуститься еще ниже? Если крупные фирмы отвечают на обман просто снижением своей цены до уровня

² О проблеме исполнения картельных соглашений см. George J. Stigler. A Theory of Oligopoly, in The Organization of Industry 39 (1968); John S. McGee. Ocean Freight Rate Conferences and the American Merchant Marine, 27 U. Chi. L. Rev. 191 (1960).

Картели и Акт Шермана

обманщика, не возникает сдерживания от обмана. Обманщик будет получать сверхприбыль во время обмана и нормальную прибыль при возвращении цены к конкурентному уровню. Чтобы преподать обман­щику урок, крупные фирмы могут ответить на его действия снижени­ем своей цены ниже издержек, тем самым он понесет убытки в качестве санкции за свой обман. Конечно, крупные фирмы, «наказы­вающие» его, также понесут убытки. Рассмотрение вопроса о том, будет ли их чистая ожидаемая прибыль положительной, мы пока отложим (см. п. 10.8).

Несмотря на нестабильность картелей, отказ в принуждении к исполнению картельных соглашений едва ли является адекватным средством. Сокращая эффективность фиксирования цены посредством контракта, эта мера создает стимулы для членов картеля к объедине­нию в одну фирму. Тогда монопольную цену можно будет установить, не прибегая к контрактам.

Акт Шермана (1890) был попыткой решить проблему монопо­лии посредством уголовных и гражданских санкций против контрак­тов и других комбинаций, направленных на ограничение торговли, против монополизации, а также заговоров и попыток монополизации. В ранних судебных решениях закон рассматривался как запрещаю­щий картели. Хотя санкции за нарушения первоначально были весь­ма слабыми, закон был довольно эффективным в предотвращении использования картелями определенных весьма эффективных, но и весьма заметных средств избежания обмана со стороны членов карте­лей.³ Примером является общее торговое агентство, через которое происходят все продажи картеля и которое устанавливает единую цену.

Но Акт Шермана имел и другие последствия, которые были не­эффективными. Выпуск монополизированного рынка меньше, чем выпуск конкурентного рынка. Поэтому при создании картеля значи­тельная часть производственных мощностей рынка становится избы­точной и должна быть сокращена для экономии ресурсов. Но если члены картеля опасаются, что он просуществует недолго, они не будут сокращать мощности, чтобы не потерять возможность увеличения выпуска при распаде картеля и соответствующем снижении цены. Общее торговое агентство и другие «эффективные» методы картелиза-ции, пресекаемые Актом Шермана, обеспечивали сокращение избы­точных мощностей через увеличение стабильности и долговечности картеля, использующего эти методы, и в этом отношении могли (по­чему только «могли»?) приводить к меньшим потерям ресурсов, чем «подпольный» картель или тайный сговор с целью фиксирования цены, заменившие обычный картель.

³ George J. Stigler. The Economic Effects of the Antitrust Laws, in The Or­ganization of Industry.

Антимонопольное законодательство

В применении Акта Шермана против картелей и тайных сгово­ров акцент ставился на доказательстве существования соглашения о фиксировании цен — правовой проблеме, — а не на доказательстве влияния поведения продавцов на цену и выпуск — экономической проблеме. Непреднамеренным последствием этого акцентирования было то, что с большей вероятностью обнаруживались. и наказыва­лись те картели, в которых влияние поведения на цену и выпуск невелико. Это картели с большим числом членов, поэтому в них больше вероятность, что один из членов будет недоволен и донесет на осталь­ных. Они зависят от точных и многократно повторяющихся перего­воров и соглашений, которые дают достаточно много доказательств нарушения закона. И именно они с большей вероятностью прибегают к обману и быстро расстаются из-за взаимных обвинений — эти обстоятельства создают возможности для нахождения свидетелей, го­товых подтвердить существование соглашения. Успешно функциони­рующий картель с меньшей вероятностью оставит свидетельства на­личия соглашения. Закон наказывает главным образом попытки фиксирования цен. Удачно проведенный сговор часто остается без внимания.

Экономический анализ можно использовать для выявления при­знаков, указывающих на предрасположенность рынка к эффективно­му фиксированию цены.

1. Число (основных) продавцов. Чем меньше это число, тем мень­ше издержки координации их деятельности, — тезис, знакомый нам из нашего обсуждения трансакционных издержек в главе 3. Вспом­ним, что обман в картеле более привлекателен для небольшой фир­мы, чем для крупной (по отношению к размерам рынка).

2. Однородность продукта. Чем однороднее продукт, тем труд­нее обманывать путем изменения качества продукта; изменение бу­дет заметным.

3. Эластичность спроса по цене. При прочих равных условиях чем меньше эластичность спроса, тем больше прибыль, порождаемая монопольной ценой, а значит, тем больше стимул к монополизации. (Интуитивно можно заключить, что чем меньше сокращается величи­на спроса в ответ на увеличение цены, тем большую свободу имеет монополист в повышении цены.)

4. Условия входа. Если вход может быть осуществлен быстро и долгосрочные издержки входящих не больше, чем у членов картеля, то прибыль от картелизации будет небольшой, равно как и стимул к картелизации. (Этот пункт не имеет четкого отличия от предыдуще­го — можете ли вы сказать, почему?)

5. Относительное значение ценовой и неценовой конкуренции. Фиксирование цены может привести просто к замещению ценовой конкуренции неценовой, что уничтожит потенциальную прибыль от картелизации. •

Картели и Акт Шермана

6. Является ли рынок растущим, сокращающимся или стабиль­ным во времени? Если спрос растет, картелизация трудноосуществи­ма, поскольку продавцу, теряющему долю рынка, будет трудно опре­делить, является ли это результатом его отставания от конкурентов в привлечении новых покупателей или следствием снижения цены конкурентом. (В то же время члены картелей вместо того, чтобы заключить соглашение о цене, могут заключить соглашение о темпе строительства новых предприятий, а это легко контролировать.) Если спрос постоянен или сокращается, потеря доли рынка с большей ве­роятностью может быть обусловлена (и приписывается) обману в кар­тельной цене. Сокращающийся рынок особенно благоприятен для картелизации. Риск банкротства увеличивается, поскольку постоян­ные издержки не могут быть сокращены за счет уменьшения выпу­ска. Поэтому ценовая конкуренция будет особенно деструктивной (см. п. 12.8), так как по причинам, объясняемым в главе 14, денежный убыток, приводящий к банкротству, сопряжен с большими издержка­ми, чем тот же денежный убыток, оставляющий фирму с некоторой прибылью. Кроме того, вход новых продавцов не является серьезной угрозой на сокращающемся рынке.

7. Структура покупателей на рынке. Если есть много потреби­телей одинакового размера, обман в картеле потребует множества трансакций и возможность обнаружения его другими членами карте­ля будет большой. Но если есть немного (основных) покупателей, член картеля может оказаться в состоянии обманывать, просто «перемани­вая» одного или двух покупателей от другого члена картеля. Будет немного трансакций, что сократит вероятность обнаружения. Кроме того, жертве обмана будет трудно выяснить, вызвана ли потеря части рынка снижением цены конкурентом или действием случайных факторов.

Экономический анализ может также выявить, какие факты ука­зывают на то, что рынок подвергся успешной картелизации, в отли­чие от ситуации, когда его картелизация лишь потенциально вероятна.

1. Ценовая дискриминация в масштабах всего (почему это важ­ная оговорка?) рынка, являющаяся, как мы видели, методом эксплу­атации монопольной власти.

2. Пример, хорошо иллюстрируемый картелем ОПЕК: сокраще­ние с течением времени доли рынка наиболее крупных фирм, которое может говорить о том, что они назначали монопольную цену, при­влекшую на рынок новых участников, которые отняли часть рынка, назначая более низкие цены.⁴

⁴ Robert S. Pindyck. Gains to Producers From the Cartelization of Exhaustible Resources, 60 Rev. Econ. & Stat. 238 (1978); Dermot Gately. A Ten-Year Retrospective: OPEC and the World Oil Market, 22 J. Econ. Lit. 1100 (1984); James M. Griffin & William S.Neilson. The 1985-87 Oil Price Collapse and

Антимонопольное законодательство

3. Поддержание единой цены перепродажи в масштабах отрас­ли, которое, если оно не оправдано соображениями (это мы вскоре обсудим), может иметь целью предотвращение обмана в форме прода­жи дилерам, снижающим розничную наценку.⁵

4. Высокая стабильность рыночных долей, которая едва ли мо­жет быть результатом нормальной конкуренции между продавцами.

5. Региональные различия в цене, которые не могут быть объяс­нены региональными различиями в издержках или спросе.

6. Рост цены в сочетании с сокращением объема выпуска, кото­рый не может быть объяснен иной гипотезой, кроме картелизации.

7. Высокая эластичность спроса при текущей рыночной цене, сочетающаяся с отсутствием хороших заменителей продукта (т. е. сравнимых по издержкам производства и ценности), может быть ре­зультатом монополистического ценообразования. Это хороший при­мер различия между экономическими условиями, делающими возмож­ной картелизацию, и экономическими условиями, свидетельствую­щими о ее наличии. Если спрос неэластичен при конкурентной цене, это делает картелизацию привлекательной, поскольку увеличение цены не приведет к пропорциональному уменьшению количества спроса. Но если впоследствии создается картель, он в стремлении к максими­зации прибыли будет поднимать цену до тех пор, пока она находится в рамках эластичного промежутка кривой спроса на данном рынке. Вспомним из предыдущей главы, что в то время, как монополист с нулевыми предельными издержками будет продавать по цене, соот­ветствующей точке с единичной эластичностью на кривой спроса, монополист с положительными предельными издержками — нормаль­ная ситуация — будет продавать по цене, находящейся левее этой точки, т. е. на эластичном промежутке кривой.

Почему имеет значение отсутствие хороших заменителей?

8. Внезапное и необъяснимое увеличение уровня прибыли на рынке, за которым следует постепенное снижение (почему это имеет значение?). Предположение о монополизации будет более правдопо­добным, если первоначальный всплеск прибыли был больше у мел­ких фирм, чем у крупных, так как предположительно только круп­ные вступают в картель (почему?).

9. Вывод о картельном ценообразовании иногда можно сделать из отрицательной корреляции между числом фирм на рынке и уров-

Afterwards: What Does Game Theory Add?, 32 Econ. Inquiry 543 (1994); S. Gurcan Gulen. Is OPEC a Cartel? Evidence From Cointegration and Causality Tests, 17 Energy J. 43 (1996).

⁵ Если дилер снижает цену, конкурентам его поставщика трудно по­нять, является ли снижение цены следствием изменения издержек рознич­ной продажи или уменьшения цены поставщиком; поддержание единой цены перепродажи устраняет эту неопределенность.

Картели и Акт Шермана

нем цен на этом рынке. Согласно теории конкуренции, цена опреде­ляется исключительно издержками, число фирм не должно иметь значения. Если цена находится в обратной зависимости от числа фирм, растет с уменьшением и падает с увеличением их числа, это подразу­мевает тайный сговор, поскольку он тем эффективнее (а стало быть, приводит к более высоким ценам), чем меньше фирм на рынке.

Предположим, экономические факты, представленные в антимо­нопольном деле, безошибочно указывают на сговор, но этот сговор был молчаливым. Продавцы в действительности не вели переговоры друг с другом. Каждый независимо решил, какова должна быть цена, максимизирующая общую прибыль, и назначил ее, принимая на себя риск того, что другие продавцы будут продавать по более низкой цене или будут иметь иное представление о максимизирующей общую прибыль цене. В некоторых обстоятельствах эффективность совер­шенно молчаливого сговора настолько маловероятна, что существова­ние явного сговора может быть выведено исключительно из экономи­ческих фактов. Но если на рынке очень мало продавцов и однород­ный продукт, а также удовлетворены все другие благоприятствующие условия, молчаливый сговор может работать. Должно ли право отка­зываться от вмешательства в этом случае на том основании, что не существует соответствующего правового средства, или оно должно на­казывать или запрещать молчаливый картель, как если бы он был явным? Если бы молчаливый сговор был запрещен, как тогда уста­навливал бы цену продавец на рынке, на котором имеются благопри­ятные условия для установления цены, взаимно максимизирующей прибыль? Следует ли заставить его прибегнуть к ценообразованию по правилу «издержки плюс желаемая прибыль»? Следует ли сдерживать вход на картелизованные рынки в силу того, что успешно вошедший на рынок и назначивший преобладающую на нем цену может быть наказан как участник молчаливого сговора?

О необходимости (или наоборот) значительного внимания к эко­номическим фактам в антимонопольных процессах говорит множе­ство экономических ошибок, допущенных судами в этих процессах. Влияние этих ошибок было менее ощутимым в случаях применения антимонопольного законодательства, чем в случаях применения об­щего права (можете ли вы сказать, почему?). Иногда судьи думают, что конкуренция означает соперничество, тогда как для экономиста это означает аллокацию ресурсов, которая возникает при ценах, не искаженных монополией. Иногда (как мы вскоре увидим при рас­смотрении поддержания единой цены перепродажи) они думают, что ценовая конкуренция более важна, чем неценовая. И в некоторых случаях они думают, что любое воздействие на ценообразование неже­лательно, тем самым смешивая уровни цен с разбросом цен. Предпо­ложим, на рынке с множеством продавцов, множеством покупателей и однородным продуктом цены продажи иногда различны в один и

Антимонопольное законодательство

тот же день, поскольку участники рынка просто не знают обо всем диапазоне предложений о продаже и покупке. Если бы издержки информации можно было сократить соглашением среди продавцов об объединении предложений (это и делают официальные биржи — фон­довые и товарные) и тем самым сделать рыночную цену более еди^ ной, это способствовало бы эффективности (почему?). Дисперсия цен сократилась бы, но средняя цена не возросла бы. Тем не менее согла­шения этого типа иногда осуждают на антимонопольных основаниях.

Суды часто неправильно интерпретировали экономические фак­ты в антимонопольных процессах. Например, в деле монополии U.S. Steel⁶ Верховный Суд, принимая решение в пользу ответчика, был впечатлен тем фактом, что доля рынка U. S. Steel неуклонно сокра­щалась после объединения конкурирующих производителей стали в одну корпорацию (и что ее конкуренты не жаловались на ее конку­рентную тактику!). Суд не смог выявить монополистическое поведе­ние. Установление монопольной цены создает стимул для вхождения на рынок новых продавцов. У монополиста есть три варианта дей­ствий. Он может: прекратить назначать монопольную цену, чтобы устранить стимулы для входа; ничего не делать или сократить свой объем выпуска, чтобы компенсировать влияние на цену, вызванное увеличением объема выпуска за счет вновь вошедших. Первый вари­ант действий полностью расстраивает цели монополии. При втором или третьем монополист получает некоторую монопольную прибыль, по крайней мере временно, поэтому можно ожидать, что он будет следовать одному из этих вариантов. Оба приводят к уменьшению его доли рынка.⁷ Который из них предпочтительнее с точки зрения мо­нополиста (см. п. 9.2)?

Во втором деле American Tobacco⁸ Верховный Суд, утверждая, что основные производители сигарет вступили в сговор с целью устра­нения конкуренции, посчитал угрожающим повышение цен этими производителями в течение депрессии 1930 г., несмотря на тот факт, что это был период снижения издержек и спроса. Но мы знаем из предыдущей главы, что максимизирующий прибыль монополист (или картель) снизит цену при сокращении издержек и что уменьшение спроса приведет либо к снижению им цены (если предельные издерж­ки растут с объемом выпуска), либо она останется неизменной (если предельные издержки постоянны). Он поднимет цену только в том случае, если предельные издержки убывают с увеличением выпуска на соответствующем промежутке, что в случае с производителями табака подразумевало бы, как мы увидим в главе 12, что табачная

⁶ United States v. United States Steel Corp., 251 U.S. 417 (1920). ^;-

⁷ George J. Stigler. The Dominant Firm and the Inverted Umbrella, in The Or­ganization of Industry, см. выше сноску 1 на с. 108.

⁸ American Tobacco Co. v. United States, 328 U.S. 781 (1946).

Граничные горизонтальные соглашения — патентные соглашения... 391

промышленность была естественной монополией; это весьма малове­роятно. Другое возможное объяснение состоит в том, что сигаретный картель был первоначально создан во время депрессии, но нет свиде­тельствующих об этом фактов. Еще одно объяснение заключается в том, что уменьшающийся спрос становился все менее эластичным. Это должно было побудить монополиста к повышению цены, и этот эффект мог возобладать над его стимулом к снижению цены в соот­ветствии с уменьшением спроса. Но спрос обычно становится более, а не менее эластичным во время депрессии, поскольку люди осто­рожнее совершают покупки. Это предположение подтверждается кон­курентными вторжениями, совершенными небольшими производите­лями табака при увеличении цен крупными компаниями.

Поиск по сайту: