Глава 41. Анатомический театр номер один

Анатомический театр номер один. Натянув маску, Хантер встал справа от одного из двух металлических столов. Гарсия стоял чуть позади. Руки сложены на груди. Плечи сгорблены. Казалось, таким образом он старается защититься от порывов ледяного ветра.

Как всегда, несмотря на жару, которая свирепствовала снаружи, здесь было ужасно холодно. Слишком мрачная обстановка, несмотря на яркое освещение. Столы из нержавеющей стали. Продезинфицированный воздух. Соты холодильных камер с телами мертвецов внутри. Наводящая дрожь выставка острых режущих инструментов.

– Маска не нужна, Роберт, – сказала Каролина Хоув. На ее лице промелькнула тень улыбки.

– Заразиться здесь нельзя, да и тело не воняет. – Женщина помолчала, а затем добавила: – Ну, может, немного.

Хотя любой покойник начинает дурно пахнуть вследствие естественного гниения тканей и буйного деления бактерий, которое начинается после смерти, вонь разлагающегося трупа никогда не беспокоила Хантера. К тому же перед вскрытием труп обмывали, так что неприятный запах вообще почти исчезал.

– Я бы сказал, док, что твое обоняние так же мертво, как жареный цыпленок, – натягивая латексные перчатки, пошутил Хантер.

– Мой муж говорит мне то же самое каждый раз, когда я готовлю.

Врач улыбнулась и кивнула в сторону двух столов для аутопсии. На одном лежало изувеченное тело Эндрю Нэшорна, на другом – отрезанные части. Доктор Хоув подошла к последнему.

– Официальная причина смерти – инфаркт вследствие потери большого количества крови. То же, что и в первом случае.

Хантер и Гарсия молча закивали головами.

Врач продолжила:

– Я сравнила порезы с теми, что нанесли Деррику Николсону. Они идентичны. Убийца пользовался одним и тем же орудием.

– Электрический кухонный нож? – спросил Гарсия.

Доктор Хоув кивнула.

– Да, но на этот раз убийца действовал немного иначе.

– И как же? – спросил Хантер, подходя к столу с другой стороны.

– Он не спешил и сделал все, чтобы остановить кровотечение. При ампутации ступней убийца выполнил операцию Сайма.

– Что? – не понял Гарсия.

– Удаление ступни с сохранением пяточной кости. Операция названа в честь Джеймса Сайма, – объяснила доктор Хоув. – Он был профессором хирургии Эдинбургского университета в девятнадцатом столетии и разработал ампутацию лодыжки, которой до сих пор пользуются в хирургии. В любом случае, резал преступник точно по голеностопным суставам, в полном соответствии с Саймом. Большие артерии перевязаны так тщательно, как это вообще возможно в каюте лодки и без операционной бригады. Обычно меньшие сосуды закупоривают электрокоагуляционным методом, но убийца этим не заморачивался. Либо у него не было оборудования, либо…

– В этом не было необходимости, – взял инициативу на себя Хантер. – Он знал, что его жертва все равно умрет через пару часов, быть может, через несколько минут. Убийце всего лишь надо было, чтобы его жертва не истекла кровью слишком быстро.

– Согласна, – сказала врач. – Первым делом он ампутировал ступни. Убийца наложил сдавливающие повязки поверх культей, а сверху натянул обрезки женских колгот. Получилось неплохо.

– Профессионально? – попытался уточнить Гарсия.

– Можно и так сказать. Но сперва раны присыпали молотым кайенским перцем.

– Кайенским перцем? – нахмурившись, переспросил Гарсия. – Господи Иисусе!

Хантер вспомнил странный запах, который он почувствовал в каюте. Запах этот был отдаленно ему знаком, вот только тогда он не смог вспомнить откуда.

– Это не для того, чтобы жертве было больнее, – отмел он подозрения напарника. – Кайенский перец способствует свертываемости крови.

– Что?

– Роберт прав, – подтвердила слова детектива Каролина Хоув. – Кайенский перец издавна используют знахари, главным образом – когда надо остановить кровотечение.

Гарсия уставился на отрезанные ступни, лежащие на анатомическом столе.

– Как кофейную пудру?

– Да. Кофе обладает подобным эффектом. Оба вещества уменьшают кровотечение в месте нанесения, из‑за чего кровь быстрее свертывается, – сказала врач. – Этот способ известен давным‑давно, но от этого он не стал менее действенным. То, чем убийца перебинтовывал культи жертвы, я уже отправила в лабораторию на анализ.

– В других случаях ампутации убийца действовал так же тщательно? – поинтересовался Гарсия.

Доктор Хоув склонила голову набок и поморщилась.

– Пожалуй, да. Артерии и главные вены на руках стянуты толстыми нитками, но раны, вы и сами это видели, перевязаны не были. Убийца не посыпал раны кайенским перцем. Того, что он сделал, хватило лишь на то, чтобы жертва не умерла быстро от потери крови.

– Результатов токсикологической экспертизы пока нет, – скорее констатировал, чем спросил Хантер.

– Пока нет. Будут через день‑два. Думаю, убийца и на этот раз использовал те же медикаменты, которые вколол своей первой жертве.

У Хантера было такое же предчувствие. Впрочем, сейчас его больше беспокоила едва уловимая странность в поведении женщины.

– Что еще? – задал он вопрос.

Глубоко вздохнув, доктор Хоув сунула руки в большие карманы своего белого комбинезона.

– Роберт, я не первый год работаю патологоанатомом, ты это знаешь. И когда ты работаешь в таком городе как Лос‑Анджелес, почти ежедневно приходится видеть тела даже в еще худшем физическом состоянии… Так вот… Если на свете существует зло в чистом виде или исчадие ада в образе человека, то это наш убийца. Не удивлюсь, если на голове у парня окажутся рожки.

Хантер и Гарсия замерли. Оба полицейских вспомнили о тени, напоминающей рогатую голову, которую отбрасывала найденная на лодке «скульптура».

– Стойте, – бросив взволнованный взгляд на напарника, поднял руку Гарсия. – Откуда такое впечатление, док?

Доктор Хоув повернулась к анатомическим столам.

– Сейчас покажу.

Поиск по сайту: