Глава 71. Солнце клонилось к закату

Солнце клонилось к закату. Натан Литлвуд сидел за столом и слушал аудиозапись сеанса со своей последней пациенткой, делая по ходу кое‑какие заметки. Его приемная находилась в Сильвер‑Лейк, к востоку от Голливуда и на северо‑запад от центра Лос‑Анджелеса.

Литлвуду было пятьдесят два года. Рост – пять футов одиннадцать дюймов.[26]Классическая мужская красота. Благодаря диете и трем визитам в неделю в спортзал Литлвуд поддерживал свое тело в неплохой физической форме. А еще он был хорошим психологом, настоящим профессионалом. В списке его пациентов значились подростки и мужчины, которым перевалило за шестьдесят, холостяки и женатые, те, кто имеет сожителя, простые люди и знаменитости. Каждую неделю десятки пациентов изливали ему душу и поверяли свои мысли.

Последняя на сегодня пациентка ушла полчаса назад. Звали ее Жанет Старк. Она была актрисой. Жанет исполнился тридцать один год. Жила она с мужчиной, с которым последнее время часто и бурно ссорилась из‑за самых обыденных вещей. А еще Жанет подозревала, что ее сожитель изменяет ей, причем изменяет не с другой женщиной, а с мужчиной.

Актриса, в свою очередь, переспала со многими женщинами. Она не стеснялась об этом говорить. Женский бисексуализм, по ее мнению, вполне приемлем, а вот мужской – мерзкое извращение.

С актрисой Литлвуд провел шесть сеансов, по два в течение трех недель. Почти сразу же она принялась с ним флиртовать. После первого сеанса Жанет стала вызывающе одеваться: короткие юбки, блузки с глубоким декольте, выставляющие напоказ ложбинку между грудями, – все, с помощью чего можно было бы привлечь его внимание. Сегодня женщина облачилась в короткое летнее платье, черные туфли с открытыми пальцами от Кристиана Лубутена, сделала яркий макияж и не надела нижнего белья. Пока она лежала на кушетке, подол ее платья задрался на бедрах. Жанет раздвинула ноги так, чтобы ничто не осталось незамеченным.

Литлвуд любил женщин. Чем более вызывающе, похотливо вела себя женщина, тем сильнее она его возбуждала. Впрочем, психолог не позволял себе флиртовать с клиентками, не говоря уже о том, чтобы закрутить роман с кем‑нибудь из них. В таком городе как Лос‑Анджелес слухи распространяются со скоростью лесного пожара. Они создают дурную славу, которая легко может похоронить твою карьеру. Литлвуд был достаточно умен, чтобы реализовывать свои сексуальные фантазии в других местах. За это он готов был щедро платить.

Литлвуд был разведен. Женился он в двадцать пять лет. Брак продлился менее пяти лет. Разногласия с женой начались почти сразу же после свадебной церемонии. Спустя четыре с половиной года после бесконечных скандалов, дискомфорта и полной сексуальной несовместимости брак довел обоих супругов до глубокой депрессии и нанес их психике неизгладимые травмы. Развод казался единственным спасением.

У них был единственный сын Гарри, который сейчас изучал право в Лас‑Вегасе. После неудачного брака и продолжительного, изматывающего бракоразводного процесса Литлвуд поклялся самому себе, что никогда больше не женится. С тех пор мысль нарушить эту клятву никогда не приходила ему в голову.

Раздался звонок. Литлвуд нажал на паузу и надавил на кнопку интеркома.

– Да, Шэрил?

– Просто хочу узнать, нужна ли я вам еще сегодня.

Психолог взглянул на часы. Время ее дежурства давно истекло. Он и позабыл, что Жанет Старк любит назначать встречи как можно позднее.

– О‑о‑о… Извини, Шэрил. Я должен был отпустить тебя еще час назад. Совсем забыл о времени.

– Ничего страшного, Натан.

Литлвуд настаивал, чтобы Шэрил называла его по имени.

– Ты уверен, что я тебе больше не нужна? Если что, я могу задержаться.

Шэрил работала у Литлвуда секретаршей уже больше года. Сексуальное напряжение между ними могло, казалось, осветить маленький городок, но психолог, несмотря на взаимное сексуальное притяжение, придерживался в отношении Шэрил той же стратегии, что и со своими пациентками. Секретарша, напротив, забыла бы о профессионализме и запрыгнула бы в постель к Литлвуду быстрее, чем человек успеет произнести слово «гуакамоуле»,[27]представься ей такая возможность.

– Нет. Все в порядке, Шэрил. Я сейчас делаю кое‑какие заметки. Я все равно скоро закончу… максимум через полчаса. Поезжай домой. Встретимся утром.

Литлвуд снова включил диктофон.

На то, чтобы закончить записи, у психолога ушло тридцать пять минут. К тому времени, когда он спустился в подземный гараж, там оставалось три автомобиля. Свою машину Литлвуд оставил в дальнем углу под мигающей лампой.

Несмотря на то что его практика приносила неплохой доход, Литлвуд ездил на серебряного цвета «крайслере конкорде» 1998 года выпуска. Психолог называл автомобиль классическим, хотя его друзья посмеивались, говоря, что «старый» и «классический» – не одно и то же.

С помощью ключа психолог отпер дверцу и сел за руль своего «крайслера». Ему ужасно хотелось есть. А еще Литлвуду хотелось выпить. После рабочего дня, в течение которого ему приходилось отражать двусмысленные намеки, мужчина страстно нуждался еще кое в чем. К счастью, он знал, где это можно найти.

Литлвуд повернул ключ в замке зажигания. Двигатель задребезжал и закашлялся, подобно умирающему псу, но не ожил. Иногда старый «крайслер» капризничал.

– Ну же, детка.

Литлвуд погладил приборную панель.

Он трижды выжал педаль акселератора… Потом попробовал еще раз…

Двигатель закашлялся… задребезжал… Ничего.

Возможно, настало время пересесть на более новую модель.

Еще раз…

– Ну же, детка! Ну же!

Безрезультатно.

– Еще разок.

Нога вдавила педаль.

Фыр‑р‑р… фыр‑р‑р‑р… фыр‑р‑р‑р…

Литлвуд ударил кулаками по рулю, затем, зажмурившись, тихо выругался и откинулся на спинку сиденья. Судя по всему, сегодня без такси не обойтись.

И вдруг психолог испытал странное ощущение. Шестое чувство заставило кровь в его венах заледенеть. Каждый волосок на теле встал дыбом.

Подчиняясь инстинкту, Литлвуд приподнял голову, ища взглядом зеркало заднего вида.

Из тьмы заднего сиденья на него смотрели пылающие злобой глаза.

Поиск по сайту: