По утверждению Береславского, настало время для рождения «неохристианства»

Учение БЦ — это смесь из монтанизма, хилиастического апокалиптизма (идея тысячелетнего Царства Божиего на земле), гностицизма преломленного через учение Рерихов), откровенных суеверий (сглаз, порча, энергетические вампиры и т.д.) и личных фекально-генитальных комплексов самого Береславского. Группа проповедует «третий Завет», который был заключен накануне скорого конца света и должен реализоваться в юнце нынешнего тысячелетия — Завет, который был заключен со Святым Духом, воплощенным в Богоматери. В соответствии с этим «третьим Заветом» была основана новая «Параклитская, Свято-Духовская, Богородичная Церковь» — «Церковь» наступившего «Третьего, Новейшего Завета»:

Воздвигнута Церковь церквей, светоносная святыня, ангельский алтарь! <...> Покорись, земля, Пречистой Деве!^[1033]

Церковь третьего Завета — Ковчег спасения для всех: в ней совершатся и исполнятся чаяния всего рода Адамова от сотворения мира^[1034].

Не бойтесь учить о новой религии или о Третьем завете. Традиционные формы вероисповедания уходят в прошлое и запечатываются навсегда^[1035].

Истощилась вера во Христа. Настала эра Марии: Божия Матерь послана как Мать завета, и те, кто именуют себя сегодня христианами без Божией Матери, — самые несчастные люди на свете. Эпоха христианства завершилась^[1036]...

Я (Матерь Божия. — А.Д.) учредила Свою Церковь, и в основании ее просияют все миры грядущего^[1037].

Идеи Третьего Завета и начала нового тысячелетия роднят БЦ с большой аморфной массой групп движения «Нью эйдж», о котором мы будем говорить отдельно. Роднит БЦ с этим движением и утверждение Береславского, что настало время для рождения «неохристианства». Глава секты даже дает его незамысловатую формулу: «Русский дух + христианство = неохристианство». Это новообразование, по его же словам, будет в полной гармонии с Пифагором, древнеегипетской мудростью, славянским язычеством и т.д.^[1038]«Неохристианство», да еще объединенное с «древней, забытой мудростью», — это типичная ньюэйджевская доктрина.

Когда «богородичники» обращаются к библейским текстам, они, как и «положено» в тоталитарных сектах, дают им совершенно произвольные, дикие комментарии, измышленные с одной целью — подтвердить доктрину секты. Если указать им на подлог, они ответят, что «тексты Священного Писания — живые. Им еще надлежит открыться. Они запечатаны, несмотря на свой очевидный и тысячекратно перетолкованный смысл»^[1039]. Библейские тексты надо читать «Богородичным оком», тогда они «предстают пред внутренним взором как бы единым благоуханным белым свитком, запечатлевшим на себе печати Приснодевы, белым пергаментом (ср.: «белое Евангелие». — А.Д.), через который проступают живые Лики Богородицы...»^[1040].

Основные положения учения БЦ зиждутся на откровениях Береславского, которые затем перерабатывает «генерал-епископ» Петр Большаков. Вот их содержание вкратце: через какое-то время после того, как Господь дал человечеству два Завета — Ветхий и Новый, в физическом и в духовном мире произошли сильные изменения. Перед наступлением 1000-летнего царства, которое вот-вот должно прийти, понадобился третий Завет, который исходит от Девы Марии и доходит до людей через «магриарха и пророка» Иоанна Береславского. Начиная с первого видения Береславскому в 1984 году, Бог теперь являет Себя в мире только через Богородицу, через Ее непорочное сердце (явное влияние католической символики): «Дух Святой Параклит, Утешитель в Скорбях, действует через Меня»^[1041]. Более того, согласно Береславскому, «Пресвятая Троица видится... очами Божией Матери»^[1042] и, следовательно, различия между Лицами Святой Троицы стираются в духе вполне вульгарного модализма: «Сын и есть Отец, и Он же — Дух Святой»^[1043]. А коль скоро стираются они, то делается и следующий шаг — стирание различий между религиями. «Премудрость Божия олицетворяет Себя, как единая Мать всех учителей человечества: Будды, Магомета, Рамы, Заратустры и прочих»^[1044]. Итак, мы видим типичное для «Нью эйдж» смешение всего и вся, только в данном случае оно прикрывается именем Богородицы, православно-католическим образным рядом и жесточайшим тоталитарным контролем над адептами.

Но при этой кажущейся открытости и всеядности все исторические формы христианства категорически отвергаются (каким образом это сочетается с особым пиететом БЦ по отношению к римо-католичеству — Бог весть. Впрочем, Береславский никогда не отличался последовательностью или принципиальностью):

Богозданная Скиния Пречистой Девы подается ныне прообразовательно для всего мира — как образ Христианства будущего, не несущего в себе ни одной институциональной или конфессиональной черты. <...> Этот правильный образ исповедания... внеинституционален, внеконфессионален... внеисторический... не связан никакими обязательными обрядовыми и каноническими формами, но приголгофски прост^[1045]…

Не удался на земле ни один христианский проект — ни человек, ни церковь, ни государство, ни монастырь, ни храм. <...> Заклинаю Духом Святым и Сыном Божиим убегать как огня адского систем, иерархий, доктрин и всего, носящего дух внешнего объединения^[1046].

Чем меньше с прежними церквями, тем легче для вас. <...> Для Меня не существует внешних форм. <...> Не связывайте себя с определенной церковью. Мир должен понять, что грядет Мой век^[1047].

Литература БЦ не только приписывает Богородице божественные атрибуты: по утверждениям Береславского, Бог сегодня является в женской ипостаси^[1048]. Часто Она отождествляется с той или иной ипостасью Св. Троицы: иной раз с Отцом, иной — с Сыном, иной — с Духом Святым:

Отец Небесный!... Матерь наша вечная, Мария!... Отцом мы нарекли Тебя через жертву Сына, Матерью назвали через благословение распятого Бога^[1049].

Славьте Меня во всех концах земли! Я и господь — одно (выделено БЦ. — А.Д.)!^[1050] Как Отец пришел в мир в образе Сына, так и Сын сошел в образе Матери^[1051].

Не сказал ли Господь: «Возьмите крест свой и следуйте за Мной»! И Я говорю: возьмите Мой крест и шествуйте за Мной. <...> Отныне крест — Богородичный, и все дары Дароносицы — от Пречистой Девы^[1052].

Примите Солнечную Деву, Вестницу третьего тысячелетия — как первые ученики приняли Христа, признали в Нем Мессию и пошли за Ним^[1053].

Нет Духа Святого вне Божией Матери (выделено БЦ. — А.Д.). Я и Дух одно^[1054].

Я ли не всевластный Дух, устрояющий судьбы мира и каждой души отдельно. <...> Дух Святой пребудет с Вами, Сама Живая Царица^[1055].

Ты [Богородица] — Дух Божий, в образе голубя носившийся над бездной и разделивший тверди^[1056].

Богородица также наделяется чертами некоей «четвертой ипостаси Божества», в чем-то даже превосходящей Троицу. Она называется «Превечной Девой, стоявшей при сотворении мира»^[1057], которая «входила в Превечный Совет Троицы»^[1058].

Господь прещедро, без остатка подарил Ей полноту Своего Божества. Пресвятая Троица источилась на Божию Матерь в неизъяснимой степени, в полноте (выделено БЦ. — А.Д.)! <...> Получив все, что имеет Бог, всю полноту благодати, полноту света, полноту даров Духа Святого, Она вместила в Себя Троицу Святую. И когда говорим «Мария», это значит «Отец Сын и Дух Святой»^[1059].

У Марии есть особый источник мистической благодати. До 1984 года существовал только один источник благодати — евхаристический; но теперь уже евхаристическая благодать, идущая от Христа, более недействительна, говорит Береславский. Отныне и навеки искупительная миссия Христа дополняется и постепенно заменяется искупительной миссией Марии, сердце которой страдает при виде падшего мира. Она была сораспята со Своим Сыном и стала соискупительницей мира, сопричастницей страстей Христовых, «понесшей на Себе греховную чашу Ветхого Адама»^[1060]: «Я приняла распятие с Ним и стала соискупительницей рода»^[1061]; «Господь благословил Божией Матери довершить дело Искупления рода Адамова»^[1062], сказав, что Ей «придется понести жертву, равную жертве Агнца Божия»^[1063] и что «в последние дни... Матерь Божия будет распята и Ее крест понесут перед Ней»^[1064].

Именно Марии поэтому поручен суд над этим падшим миром. Чтобы помочь миру, Мария через свои явления в Лурде, в Фатиме, в Меджугорье, Каире показывает человечеству путь спасения через преображение Церкви, в первую очередь Православной.

Преображение, согласно Береславскому, имеет пять ключевых мистических вех, три из которых уже обозначены. Первая — явление в марте 1917 года иконы Божией Матери «Державная», вторая — великая победа Марии над «красным коммунистическим драконом» в августе 1991 года, третья — рождение «Церкви Непорочной Девы» (иное название БЦ). И еще две вехи ожидаются в ближайшем будущем: громадное явление образа Божией Матери во все небо и излияние некой «Солнечной Пятидесятницы».

Согласно «богородичникам», тот, кто посвящает ту или иную страну «Непорочному Сердцу Божией Матери», тем самым спасает ее, а сам сподобляется особой милости. На «Первом Богородичном соборе» в 1991 г. состоялось посвящение России «Непорочному Сердцу», которая после этого стала «венчанной дочерью Божией Матери»^[1065].

Богоматерь объявляется тождественной Церкви: «...для глубокого привития к мистическому древу Церкви, Которая есть Сама Пречистая (выделено нами. — А.Д.), необходимо стяжание Ее духовных печатей...»^[1066]; «Она [Церковь] есть Сама Богородица Дева Мария, открывающаяся на глубине сердец, в храмах внутренних, Жена, Облеченная в Солнце, запечатлевающая Христа в тайная тайных сердца» (выделено БЦ. — А.Д.) ^[1067] . Заменив Церковь Богородицей, береславцы кощунственно объявляют, что Матерь Божия — «Невеста Господа», что они — «Жених и Невеста Брачной вечери», и что «Брачный пир Жениха и Невесты... начался от сотворения мира... Продолжился — при воплощении Сына. Невеста и Жених соединились»^[1068]. Несогласных с этими кощунственными измышлениями «богородичники» называют «сектантами»: «Новые сектанты отсекают Сына от Матери, Иисуса от Марии, Которым Божественным Промыслом предначертан, предопределен Небесный Брак — Брак Агнца и Агницы (Откр. 21)»^[1069].

Кроме того, в конструкциях Береславского Богородица не только Мать и «Невеста» Иисуса Христа, но и Его «Дочь»:

Он (Сын Божий) в Ней поныне... Она осталась Его жилищем, домом, вместилищем, предуготовляет сердце верного для Брачного Чертога. Она в Нем, говорит от Его Лица, и приносит нам в надмирном храме Божественного Младенца Иисуса. Она в Нем, как создание в Создателе, Дочь, родившаяся от прободенного на Голгофе ребра, Новая Ева от Нового Адама, как Матерь Церкви^[1070].

«Обновление» Православной Церкви происходит в лоне «Церкви Божией Матери», то есть БЦ. Именно в БЦ происходит и обновление священства, свободного от грехов, присущих «церкви красного дракона» (Русской Православной Церкви). Только поступив в БЦ, православные священники смогут обновиться и отмыться от союза с «красным драконом». Но это только теоретически, так как при этом необходимо помнить, что священником Божией Матери может стать лишь тот, на ком не лежит «родовой запрет», кто сохраняет в себе наследственную способность служить людям. Это могут быть только мужчины и только «богородичные» отцы, на которых «пребыла Десница, поставляющая печати, и Слово Божие: «Се, чадо Мое от века!»»^[1071]. Определить таких людей могут только «мужи, ведомые харизматическим Духом», — т.е. сами «богородичные» отцы. Круг замкнулся.

У «богородичников» есть и свое учение о таинствах, смысл которого в том, что каждое таинство имеет некое «внутреннее, тайное, огненное наполнение», не связанное с внешними формами. Т. е. вновь действенность таинства определяется неким «внутренним чувством» самих сектантов. Православные церковные таинства категорически отвергаются, ибо каждое из них «выродилось в формальный обряд и ничего не значит в ином мире — мире правды»^[1072]. У самих же «богородичных» таинств имеется целый ряд особенностей.

Например, есть несколько, по меньшей мере пять, крещений. В первом — водном — лишь «очищается и предохраняется от болезней тело, но душа остается открытой стрелам лукавым». Второе крещение — крещение Духом, состоящее из «принятия веры и покаяния». И, наконец, огненно-кровное крещение — это высший тип крещения, предназначенный для избранных и представляющий собой «свидетельство, кризис, болезнь, буйство веры и, наконец, жертву живота»^[1073]. Кроме трех прижизненных крещений «богородичники» учат еще и о «небесном крещении до воплощения» и о «небесном крещении» после смерти^[1074]. Также есть и несколько «причастий»:

Благословляю на литургию сердца и на молебны освятительные слезами покаянными... Аминь, глаголю вам. Век сердца!^[1075]

Господу предстоите в кровавом поте молитвы — вот вам совершенная литургия с невидимым причастием. Ибо предстояние — то же причастие. Жертва евхаристическая — сорастворение во Христе^[1076].

Причащайтесь один, два и помногу раз в день. Причащайтесь чаще, как можно чаще... Причащайтесь в храме Духа — внешнее отнято... Причастие сердца — покаянная слеза! Ею сорастворяйте кровь свою в кровь Агнца^[1077].

Но при всем своем «антиформалистическом» пафосе, сами «богородичники» весьма зависят от внешних форм. Для литургии были необходимы: «Престол, антиминс, Чаша и Дары Святые»^[1078] Составной частью «Космической литургии открытого неба» тогда являлся дикий обряд (впоследствии опущен) окропления кровью Божией Матери, которая «брызгает из Сердца Пречистой Девы»^[1079]. В раннем учении «богородичников» о Евхаристии Кровью Христовой становилась «предварительно освященная вода, растворенная Святыми дарами». Сосуд с этой водой ставился перед рыдающей статуей или мироточивой иконой Божией Матери на время от трех часов до трех дней с молитвой о «преосуществлении вод в вино на браке в Кане Галилейской и вина в кровь на освященной вечери любви»^[1080]. Это также называлось «причащением слезам Божией Матери».

В книге Береславского «Родовой поток» утверждается, что для спасения необходимо полное самоотречение, смирение и беспрекословное послушание «святым отцам». «Не имей своих мнений насчет того, что особенно дорого по естеству (семья, блуд (! — А.Д.), талант, имущество)»^[1081] — это поучения «Божией Матери» в откровениях Береславскому. Новичок, попавший в секту, должен все время твердить:

Я должен сломать себя... Я должен сказать: отныне для меня голос агапы (голос братии) — Глас Божий. <...> Отныне у меня нет своего ума (совести, тела, воли), но ум мой — ум агапы, разум братии — мой ум. Господи, помоги мне растворить себя в общине, в агапе, как Ты всего без остатка отдал Себя нам. <...> Особенно вредно мне говорить...<...> Мысль, что я конченый урод, должна стать столь же естественной, как то, что я человек^[1082].

Спасение, согласно Береславскому, даруется лишь через Божию Матерь (то есть через сам БЦ):

Спасутся те, кто признают Жену, Облеченную в Солнце, своей родной Матерью, Заступницей, последней надеждой и самой жизнью. <...> Пославлено условие спасения — обращение к Богу через посвящение Непорочному Сердцу Марии. <...> Ни дела милосердия (католическая миссия Церкви), ни традиционная евангельская проповедь (протестантская), ни даже сакраменталии (церковные таинства), изливающие благодать и свет, не помогут без последней правды — без принятия Матери завета, воззрения на небеса, обращения к Богу и становления на путь святых^[1083]. Она очищает нас в Своей Нетварной (! — А.Д.) Утробе^[1084]. Спасение ваше... в перезаключении завета, в помещении в Мое Лоно, в Новом Духовном Рождении^[1085].

Я одна еще могу спасти вас от бедствий, которые наступят в случае непокаяния. И только те, кто будет верить Мне, спасутся^[1086].

В одной из записанных на пленку речей Береславский говорил о том, что будет, если Россия не примет Божией Матери. Это было в начале весны 1993 года, а летом, говорил он, в Москве будет эпидемия чумы, моровой язвы, холеры и других страшных болезней. Он кричал, что все улицы будут усыпаны трупами всех тех, кто не примет себе на чело печать Богоматери. «Готовьтесь, будут горы трупов, сотни тысяч и миллионы трупов на улицах Москвы!»^[1087] По тому, с каким жаром он кричал, было видно, что, будь у него возможность положить миллионы трупов на улицах Москвы, он с большим воодушевлением ею воспользовался бы.

Учение о Втором Пришествии Христовом у «богородичников» со временем претерпевает изменения. В 1991 г. они учили о «промежуточном» пришествии Христа, «незадолго до II Пришествия», когда «Господь явится как нищий странник и будет говорить смиренно: «Я — тот Иисус Христос, Имя Которого ты призываешь»»^[1088]. В последние годы у Береславского появились новые идеи на этот счет:

В отличие от первого пришествия (когда Спасителю принадлежала явная роль, а Божией Матери — сокрытая, тайная миссия), ныне, с началом тысячелетия Иисуса Христа, Ему отводится скрытая миссия («на облаках небесных») (? — А.Д.), Державной Божией Матери — триумфальная^[1089].

Поиск по сайту: