Полковник винил школу: «Дает брак, оболтусы, проститутки, курят. .»

- А вы знаете какие у меня мальчики в классе?! Смотрю на них, а самой плакать хочется, что скоро с ними расстанусь...

- Что-то не вижу я ваших мальчиков уже много лет в армии, - усмех­нулся полковник - К нам приходят такие, что хоть суди через одного.

- Да, вы правы. Я не могу припомнить, чтобы кто-то из моих ребят пошел служить. Наши ученики стараются зацепиться за любой институт или техникум, где есть военные кафедры. А вы выгребаете молодежь из деревень и аулов, в городах подбираете тех, кого безжалостно отброси­ла школа...

- А вам Андрей часто пишет? Не обижается? - переменил тему разго­вора начальник части.

- Да вроде пишет и не очень жалуется... Полковнику ответ понравился, он довольный улыбнулся:

- Я тоже был солдатом, а вот дослужился до полковника, отец - кол­хозник, я пробивался только своим лбом. А вот сейчас книгу пишу, толь­ко не о воспитании, а как лучше уничтожить врага...

- Да, сын мне писал, что вы на полетах просто ас...

- Неужели? - удивился полковник и добавил: - Это он уже перегнул... А Ольге Петровне припомнилась выдержка из письма сына: «Мама,

командир у нас такой толстый, что его подсаживают двое в вертолет. Еле помещается в кабине, но что он делает на полетах? Это виртуоз и артист своего дела. Никто не может так четко и классически работать в воздухе. У нас все офицеры поражаются...» Но сейчас учительница только сказа­ла:

- Среди врагов есть люди и дети, которые ни в чем не повинны...

- Да, да, конечно... Но об этом я стараюсь не думать... Я - солдат... Когда вышли из столовой, любезно предложил:

- Вас подвезти на КПП?

Ольга Петровна поняла: «Мол, не мотайся по части, а сиди, где поло­жено...» И быстро ответила:

- Спасибо, дойду пешком, тут же рядом, да у вас очень красиво... Игра была окончена, теперь она снова превратилась в пожилую учительницу и не льстила начальнику сына. Действительно, вокруг было недурно: ухоженные асфальтированные дорожки, обсаженные береза­ми и тополями. Налево за деревьями в ажурных просветах виднелся аэродром. На беговых дорожках стояли тупоносые вертолеты. Кое-где около них хлопотали солдаты. Там и Андрей... И сердце наполнилось теплом, стало уютно на душе. И она, давно махнувшая рукой на свою внешность, подумала: «В следующий раз не приду такой дурой в часть. Схожу перед этим в парикмахерскую, да и приоденусь получше... Все-таки во мне здесь видят городского учителя, а не просто мать солдата...» Полковник попрощался за руку, сел в газик и уехал, а женщина напра­вилась на КПП, вспоминая разговор за обедом: «Так что он сказал о вне­шности Андрея? Иногда расстегивает верхнюю пуговицу на гимнастер-

ке? А как-то вечером спал в верхней одежде на кровати поверх одея­ла?»

- Он же работает в штабе и должен быть подтянутым... Неужели он и дома такой?.. - будто не только сына, но и ее осудил полковник...

Мама, ну зачем ты приехала? - первое, что произнес Андрей на КПП. - Я же тебе писал - не приезжай... Прибежал запыхавшийся, прямо со стоянки, в комбинезоне, рослый, красивый. От него пахло машинным маслом, свежим ветром, солнцем и полынью...

Ольга Петровна с недоумением посмотрела на сына, на его бледное лицо, запавшие глаза. В них была усталость и скрытая боль. - В таком случае я сейчас могу уйти но хотела как лучше. Соскучилась, да и поесть привезла...

- Мама, мамочка, - обнимал Андрей мать, - не обижайся, но пойми, мне бывает очень тяжело после твоего приезда. Ты - другой мир. Я дол­жен забыть ту жизнь, иначе невозможно... Нет, конечно, хорошо, что ты приехала, но, пойми, не надо, не надо...

Поиск по сайту: