Внешнеэкономические связи. Канада традиционно развивает активные экономические связи с зарубежными странами

Канада традиционно развивает активные экономические связи с зарубежными странами. Почти 40% ее ВВП идет на экспорт, главным образом в США. Импортирует Канада машины и оборудование производственного назначения.

Успех Канады в мировом товарообороте обеспечивают три фактора:

— низкий курс канадского доллара по отношению к американскому;

— структурная перестройка экономики и связанная с ней возрастающая конкурентоспобность канадской товарной продукции.

— стимулирование канадского экспорта и американского торго-ного партнерства.

Весьма активную роль играют в этом плане инвестиционные связи. Первое место в инвестировании занимают США (120 млрд. долл.). Второе место по этому показателю принадлежит Великобритании (14 млрд. долл.), третье — Японии (6 млрд. долл.).

Прямые канадские инвестиции за рубежом превысили 175 млрд. долл., 2/3 из которых вложены в экономику США.

Таким образом, важнейшим партнером по экономическим связям с Канадой являются США, а также страны Латинской Америки, Европейского Союза и Япония.

«Канада, имеющая широкие международные связи, — заявил в комиссии по иностранным делам и внешней торговле палаты общин министр финансов страны Пол Мартин, — остро ощущает на себе все потрясения, происходящие на мировых рынках, у нас нет иммунитета от зарубежных финансовых катастроф. Канада приложит все усилия для установления равноправных и справедливых торгово-экономических отношений во всех регионах мира».

С 1998 г. Канада имеет бездефицитный федеральный бюджет: «Она пришла к саммиту АТЭС (15 — 16 ноября 2000 г.), — как заявил министр финансов Пол Мартин, — с очень хорошими результатами: темпы роста канадской экономики высокие».

27 ноября 2000 г. в Канаде состоялись парламентские выборы, и правящая либеральная партия одержала убедительную победу. Она получила 173 мандата в палате Общин, состоящей из 301 депутата (на предыдущих выборах она завоевала 155 мест). Премьер-министр Жан Кретьен, впервые пришедший к власти в 1993 г., вновь сформировал очередное однопартийное правительство. Он стал первым за последние 60 лет премьер-министром страны, которому удалось добиться таких блестящих политических успехов. Это результат его популярной социально-экономической политики.

В год выборов в Канаде (2002 г.) ВВП увеличился на 4,5%. Среди стран «великой семерки» это было второе место после США (5,2%), в Германии, Великобритании и Франции он составил около 3%, Японии — 2%. Однако наступивший экономический спад в США негативно сказался и на Канаде, ВВП которой в 2001 г. снизился до 2%, в 2002 г. вырос до 3,5%.

Глава VII. ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА

Латинская Америка — богатый континент по запасам промышленного сырья и по доле в мировом экспорте. На некоторые виды латиноамериканского сырья приходится почти треть мировых поставок на внешний рынок. Это прежде всего относится к железной руде, бокситам, цветным металлам. До сих пор в некоторых странах континента в экспорте сохраняется высокий процент сырья. В Чили, например, этот показатель составляет 50%, в Венесуэле, которая экспортирует нефть, — 60%.

В XX веке Латинская Америка пережила три большие экономических волны, ознаменовавшие крупные повороты в экономической стратегии континента. Волна либерализма и свободной торговли, начавшаяся в конце XIX века и закончившаяся в 20-х годах XX века,привела к тому, что страны Латинской Америки оказались в роли поставщиков сырья на мировой рынок. Великая депрессия 1929 — 1933 гг. подвела черту под режимом открытой экономики, определила начало новой большой волны — на этапе огосударствления экономики, которое первым стал внедрять Ф. Рузвельт в США. Политика либерализма и открытости экономики сменилась политикой протекционизма. На этой же волне, уже после второй мировой войны, в латиноамериканских странах сформировался сильный государственный сектор экономики, включавший базовую инфраструктуру и капиталоемкое производство. Однако вскоре появились убыточные государственные компании, поддержание которых ложилось на национальные финансы. Возникшие на континенте «затратные экономики» тормозили развитие, обусловливали социальную неустойчивость. В результате ощущалась потребность в новом экономическом курсе. Таким курсом стал неолиберализм, с которого началась «третья экономическая волна».

Переход к неолиберальному курсу означал ограничение государственного предпринимательства, резкое сокращение вмешательства государства в инвестиционную, кредитную, валютную и внешнеторговую политику. Ключевой реформой стала приватизация, призванная расширить дорогу для частной инициативы. Начали разгосударствление латиноамериканские страны с того, с чего начинали очень многие страны других континентов, — со второстепенных объектов, постепенно переходя к важнейшим и самым современным объектам экономики. Напомним, что качественные изменения в структуризации экономики Латинской Америки четко обозначились на рубеже 80 — 90-х годов, когда в частный сектор стали переходить базовые отрасли материального производства.

■316

Реформирование экономики в Латинской Америке весьма активизировало развитие малого и среднего бизнеса. По оценке президента Межамериканского банка развития (МАБР) Э. Иглесиаса, в большинстве стран Латинской Америки на мелкий бизнес припадает от 80 до 90% предприятий. 50 млн. мельчайших предприятий обеспечивают на континенте занятость 150 млн. человек, а их доля в валовой продукции составляет в разных странах от 10 до 50%.

Мелкий и средний бизнес функционирует в розничной торговле, пищевых блоках, специализируется в изготовлении одежды и обуви, в сборке мебели и велосипедов, в производстве инструментов и приборов. Мелкие и средние предприятия все больше используют новейшие технологии, что положительно сказывается на росте производительности труда и качестве изготавливаемой продукции.

Современный этап реформирования и его ближайшая перспектива были концептуально оформлены на последних сессиях Экономической комиссии ООН для Латинской Америки и Карибских стран (ЭКЛАК), где экспертами регулярно обобщается региональный опыт. На 24-й сессии этой комиссии, состоявшейся в апреле 1993 года, было указано, что конечная цель в процессе происходящей трансформации принадлежит частному предпринимательству, а деятельность государства должна сосредотачиваться на разработке общей стратегии развития, создании необходимой инфраструктуры, обеспечении здоровой финансовой среды и, конечно, на деятельности в социальной сфере, пренебрежение которой на начальных стадиях преобразований затянуло переходный период, сделало его необычайно острым и породило «социальный долг».

На 25-й сессии ЭКЛАП (май 1994 г.) главное внимание было уделено только социальным аспектам развития, причем в дискуссии и последующих документах «чисто экономические показатели» тесно увязывались с проблемами нищеты, достижения общественного равновесия. По словам президента Межрегионального банка развития Э.Иглесиаса, существующая социальная несправедливость «неизбежно генерирует обстановку недовольства», а это, в свою очередь, осложняет процесс проведения преобразований. На сессии особо было подчеркнуто, что пришла пора отойти от рецептов чикагской экономической школы, т.е. от рекомендаций Милтона Фридмана. Не отклоняясь от избранного пути, следует постепенно «видоизменять политику неолиберализма и осуществлять обновление экономики. Экономические реформы в странах Латинской Америки проходят под строгим контролем ООН, которая настоятельно требует держать курс на неолиберальную модель в создании структуры «социального капитализма».

Не стоят в стороне от латиноамериканских реформ и МВФ, и Всемирный банк. Под давлением международных кредиторов, за спиной которых стоят эти две бретон-вудские финансовые организа-

ции, страны-должники часто вынуждены не принимать решений, отвечающих их национальным интересам, а подчиняться правилам, вытекающим из уставных требований этих двух «новых мировых сверхдержав». Так, приватизация в Парагвае, Боливии, Панаме и некоторых других странах началась практически после того, как МВФ поставил в качестве условия их кредитования развертывание процесса разгосударствления экономики. В ряде случаев (Парагвай, некоторые страны Центральной Америки) оговаривались даже сроки приватизации и указывалось число компаний, которые должны быть приватизированы. Ныне более десяти стран региона не в состоянии своевременно уплачивать процент по внешней задолженности (общий внешний долг региона сегодня равен 500 млрд.долл.). В этих условиях должникам весьма трудно определять оптимальную, отвечающую национальным интересам экономическую политику. Именно наличием крупного долга можно объяснить относительно медленный ход реформирования экономики в Бразилии и Эквадоре.

Внешняя торговля, на которую так надеялись, пока не стала подспорьем региона в реализации экономических реформ и основным двигателем экономического роста. Наоборот, либерализация внешней торговли привела не только к ее всевозрастающему дефициту, но и к наплыву на региональный рынок товаров, которые теснят национальную продукцию как в сфере обрабатывающей промышленности, так и в сельском хозяйстве. В результате в Колумбии, Венесуэле, многих других странах производство пшеницы, риса, отдельных других культур, которые ранее не только удовлетворяли внутренние потребности, но и обеспечивали экспорт, в нынешних условиях стало сокращаться. Суммарный дефицит платежного баланса всех стран региона по текущим операциям увеличился с 6 млрд.долл. в 1991 году до 43 млрд.долл. в 1994 году.

Не все радужно выглядит и в области иностранных инвестиций. Их приток из-за рубежа серьезно отстает от потребностей стран региона. Неудивительно поэтому, что производство, за исключением Чили и Мексики, либо модернизируется слабо (Аргентина, Бразилия), либо не модернизируется вовсе, что предопределяет низкую конкурентоспособность экспортных товаров (например, аргентинских и бразильских автомобилей).

Серьезным тормозом в успешном проведении экономической трансформации представляются сопряженные с ней социальные издержки. Нарушается системный подход, и преобразование экономики зачастую проводится в отрыве от социальной сферы. Либерализация в экономике весомо обострила многие проблемы региона: рост безработицы (приращение новых рабочих мест в расширяющемся частном секторе не перекрывает число уволенных на приватизируемых предприятиях), поляризацию общества, социальную незащищенность после ликвидации значительного числа профсоюзов, рост преступности и др.

Значительный уровень социальной напряженности возникает из-за того, что переходят к частным владельцам те государственные предприятия, которые доказали свою способность работать в рыночном режиме и приносить прибыль. Причем немалое число убыточных госпредприятий становились доходными именно в тот период, когда было объявлено о намерении их приватизировать. Этим подтвердилось наличие у них существенного рыночного потенциала, который обеспечивал эффективную предпринимательскую деятельность.

Непрекращающийся спор породил широкие дискуссии по поводу двух моделей экономических преобразований — европейской, с ее определенной заботой о низших слоях населения, и американской, для которой характерна конкурентная и жесткая борьба за выживание. Последняя была принята во многих странах не без давления извне. А это свидетельствует о том, что в Латинской Америке, кроме всего прочего, идет смена цивилизованных ценностей, что не может не вызывать социальные трения.

Проблемы можно было бы перечислять и дальше. Но тем не менее Латинской Америке в основном удалось преодолеть последствия тяжелого экономического кризиса начала 80-х годов и приступить к перестройке национальных структур. Хотя суммарные темпы экономического роста региона в 1991—1994 гг. составили в среднем 3% в год (в конце 80-х годов — менее 1%), были, однако, страны (Чили, Аргентина, Перу, Венесуэла, Уругвай, Панама, Доминиканская республика и некоторые другие), где они достигли 4—8%. Если в 1990 году еще оставалось шесть стран с отрицательным приростом валовой продукции, то в последующие годы их число сократилось до двух (Никарагуа и Гаити). Вырос внешнеторговый оборот, бегство капиталов за границу сменилось их притоком в экономику региона.

Одной из главных целей реформ и одновременно их важнейшей предпосылкой и гарантией успеха явилось оздоровление финансовой системы, преодоление инфляции, а в ряде стран и гиперинфляции. Последняя в 1989 и 1990 гг. составила 1200%, а в отдельных странах — даже 5000—8000%. В инфляции тех лет были сконцентрированы главные беды экономики и общества — ослабление предпринимательской деятельности и мотивации к труду. При высокой инфляции невыгодно осуществлять производственные инвестиции, выдавать кредиты, приобретать новую технологию. Она ведет к снижению налоговых поступлений в казну, ослабляя экономическую базу государства.

Новая политика, опирающаяся на экономическую трансформацию, устранила многие болезненные симптомы, которые давно изнуряли этот регион. Хотя эффект этих реформ в разных странах был различным, они зачастую позволяли быстро и эффективно справляться с высокими темпами инфляции, экономической стагнацией, международной некредитоспособностью, низким объемом экспорта, нестабильностью валюты и хроническим бегством капитала.

Сокращение бюджетных расходов, приватизация и улучшение сбора налогов привели к тому, что 17 из 22 стран этого региона имеют темпы инфляции менее 10% в год, а средние темпы инфляции в регионе (за исключением Бразилии) сократились со 130% в

1989 г. до 14% в 1999 году.

Приток капиталов в Латинскую Америку, который в 80-е годы составлял менее 1 % ВВП региона, увеличился до 6% ВВП. Общий приток частных капиталов в регион увеличился с 13,4 млрд.долл. в

1990 г. до 22 млрд. в 1999 г., в то время как прямые иностранные
инвестиции увеличились с 14 млрд.долл. в 1990 г. до 22 млрд.долл.
в 1999 г. Ежегодный экономический рост, который в 1985—1989 гг.
составил всего 1,5%, увеличился в среднем до 2,5%.

Для обеспечения более высоких темпов экономического роста страны Латинской Америки должны значительно повысить нынешние очень низкие нормы сбережений. Страны Восточной Азии в среднем сберегают 35% своего ВВП, нормы же сбережений в Латинской Америке приблизительно в два раза ниже, т.е. являются самыми низкими в мире. А это в свою очередь тесно связано с низкими нормами инвестиций. По подсчетам Мойсеса Найма, бывшего исполнительного директора Всемирного банка, ныне научного сотрудника Фонда Карнеги, только для обеспечения неотложных потребностей в водоснабжении и канализации, телекоммуникациях, электроэнергии и транспорте в Латинскую Америку необходимо инвестировать по 60 млрд.долл. ежегодно в течение следующих шести лет, т.е. около 1 млрд.долл. на каждую неделю. Необходимы также массивные инвестиции в промышленность и сельское хозяйство, чтобы довести до современного уровня их технологию и повысить производительность. «Необходимые средства, — по словам Мойсеса Найма, — могут быть получены только в результате сочетания иностранных инвестиций и возросших внутренних сбережений».

К поискам новых путей развития стран Латинской Америки следует отнести и активную внутрирегиональную экономическую интеграцию, которая в настоящее время приняла всеобщий характер. Напомним, что активный процесс экономического сотрудничества и кооперации в Латинской Америке практически начался в середине 80-х годов, а в 90-е годы был дан мощный толчок торгово-экономической интеграции, в которой в настоящее время принимают участие все страны континента. В результате уже сложились четыре достаточно мощных торгово-экономических блока. Целью создания таких структур является либерализация в возможно короткие сроки торгового обмена, расширение взаимных инвестиций, избежание тех ошибок, которые были характерны в прошлом на пути латиноамериканской экономической интеграции.

Одним из самых значительных успехов латиноамериканской экономической интеграции, имеющих непреходящее значение для реги-

онального сотрудничества, является создание МЕРКОСУР, в который входят такие гиганты, как Бразилия и Аргентина, а также Уругвай и Парагвай. Основная цель этой группы государств — создать южноамериканский общий рынок, который представляет собой обширную территорию в 12 млн.км², где проживают свыше 200 млн.чело-иск —почти 70% территории и 64% населения Латинской Америки. Валовой внутренний продукт МЕРКОСУР превышает 805 млрд.долл., а товарооборот с другими странами в 2000 году составил 55 млрд.дол-ларов. С 1995 года Аргентина и Бразилия за 6 лет, а Уругвай и Парагвай — за 11 лет должны будут постепенно прийти к единым таможенным пошлинам, которые не будут превышать 14%, а на продукцию информатики и телекоммуникаций — 16%. До 1 января 2003 года Аргентина, Бразилия и Уругвай смогут иметь по 300 наименований товаров, облагаемых особой таможенной пошлиной, а Парагвай сможет иметь 399 наименований до 1 января 2006 года.

Характеризуя южноамериканский общий рынок, президент Парагвая Х.К.Васмоси подчеркнул, что такая интеграция отвечает «политико-историческим процессам» стран региона вследствие их этнического и культурного единства и географического положения, является «главным инструментом их развития». По его словам, стратегия развития нового сообщества заключается в консолидации демократии, социально-производственной трансформации общества и подключении стран МЕРКОСУР к мировой экономике.

Другим важнейшим региональным торгово-экономическим блоком в Латинской Америке является Андская группа, в которую входят Боливия, Венесуэла, Колумбия, Перу, Эквадор. Совокупный ВВП этой группы государств исчисляется в 170 млрд.долл., а население превышает 100 млн.человек. Таможенный союз в рамках Лндской группы полностью сформирован к 1999 г., а до этого времени таможенные пошлины составляли не более 5—10%. В мае 1994 г. государства Андской группы согласились создать зону свободной торговли к 1 января 1995 года. На состоявшейся в середине июня 1994 г. встрече глав государств, посвященной экономическим вопросам, Мексика, Колумбия и Венесуэла, к которым в скором времени должен присоединиться Эквадор, согласились в течение 10 лет провести в жизнь мероприятия, связанные с обеспечением условий, необходимых для свободной торговли между этими странами.

Центральный общий рынок (Гондурас, Гватемала, Коста-Рика, 11икарагуа, Панама, Сальвадор) предполагает создание единого торгового союза, чтобы расширить ограниченные возможности экономики каждой из этих стран и повысить качество выпускаемой ими экспортной продукции. Уже 1994 год доказал эффективность этого общего рынка, в рамках которого был достигнут рекордный уровень торговли, исчисляемый в 1,5 триллиона долларов.

Страны карибского региона по примеру центральноамериканских соседей также начали осуществлять процесс интеграции, исходя из своего малозначительного экономического потенциала. Карибское сообщество включает в себя 13 англоязычных стран этой зоны с общим объемом внешней торговли 11 млрд.долларов. Оно сформировало единый таможенный союз.

В июне 2000 г. президент Мексики Э. Седильо и официальные представители стран, входящих в так называемый северо-централь-ноамериканский треугольник (Гватемала, Сальвадор и Гондурас), подписали в Мехико договор о создании зоны свободной торговли, который вступил в силу 1 января 2001 года. И теперь уже упразднены пошлины во взаимной торговле на 57% мексиканских и 65% центральноамериканских товаров. Предусматривается продолжение этого процесса до полного устранения пошлин между странами входящими в новую зону свободной торговли. В результате реализации договора будет создан общий рынок, включающий 120 млн. потребителей.

Не удовлетворяясь такими отдельными интеграционными экономическими блоками, главы государств Андской группы на июньской встрече в верхах в 1994 году приняли декларацию, в которой провозглашена цель объединить все эти договоры между отдельными группами стран и создать латиноамериканскую зону свободной торговли.

В этой экономической интеграции, охватившей Латинскую Америку, Чили является одной из немногих стран региона, которая не сближается пока ни с одним из региональных торгово-экономических блоков, заявляя о том, что ее внешняя политика основана на так называемом «открытом регионализме». Это предусматривает сближение с латиноамериканскими государствами на основе двусторонних соглашений. Чилийцы поставили перед собой цель добиться к началу нынешнего века снижения до нуля таможенных пошлин в отношениях с большинством своих латиноамериканских партнеров, как, например, Аргентина, с которой объем чилийской торговли составляет 27%.

Однако с приходом к власти в Чили администрации Эдуарда Фрея ее отношение к вступлению в южноамериканский общий рынок несколько изменилось. Новое прагматичное правительство Эдуарда Фрея исходит из того, что поставленная долговременная задача о присоединении Чили к соглашению о свободной торговле между США, Мексикой и Канадой вряд ли будет осуществлена в ближайшее время. Поэтому более рациональным для Чили является сближение с соседними странами. И в сентябре 1994 г. Чили обратилась с просьбой о присоединении к Южноамериканскому общему рынку на правах ассоциированного члена. Эту просьбу активно поддержала Аргентина.

Таким образом, все страны латиноамериканского региона активно участвуют в экономическом интеграционном процессе, который реализуется под общим руководством Латиноамериканской ассоциации интеграции со штаб-квартирой в Монтевидео (Уругвай), которая была создана несколько лет тому назад.

Начавшийся процесс всеобщей экономической интеграции в Латинской Америке способствует расширению внутрирегиональной торговли: если в 1980 году весь латиноамериканский экспорт, реализованный в регионе, составил лишь 13,9%, то в 2000 г. этот показатель превысил 25%. Возросла и сумма внутрирегиональных торговых сделок: в 1980 г. она исчислялась 10,9 млрд.долл., а в 2000 г. — 30,5 млрд.долл. За последние годы достигнут рекордный рост региональной торговли. В 1991 году он составил 21,3%, в 1995 г. превысил 25%. На примере ряда латиноамериканских стран уже можно сделать вы-нод о том, что интеграционные процессы содействуют экономическому развитию всего региона. Только Колумбия и Венесуэла, например, за последнее время увеличили в среднем до 40% в год двустороннюю торговлю в рамках Андской группы. Рост же торговли между Аргентиной и Бразилией в рамках Южноамериканского общего рынка ежегодно достигает 48%.

Приход свободной торговли в Латинскую Америку заставил компании этих стран мыслить региональными масштабами, хотя еще десять лет назад они редко делали инвестиции за пределами своей страны, поскольку их производительность была меньше по сравнению с их международными конкурентами и они имели в своем распоряжении выгодный рынок внутри страны. Пионерами внутрирегиональных инвестиций считаются компании Мексики и Чили, где десять лет назад начались первые прорыночные экономические реформы на континенте.

В этой «интеграционной лихорадке» не следует искать особого почерка Латинской Америки. Она отражает всеобщую закономерность глобального экономического интеграционного процесса. Ее модель интеграции мало чем отличается, если не повторяет, от экономической интеграции стран Юго-Восточной Азии, Южной Африки и, наконец, Западной Европы.

Международная экономическая интеграция стала необходимостью — это веление времени. И потому приходится удивляться таким утверждениям некоторых представителей демократических движений, что Республика Беларусь не должна развивать свою экономическую интеграцию с соседней Россией. Вглядитесь в международную практику этого процесса — вы обнаружите свою ошибку.

Во все времена, начиная с открытия Америки Колумбом, Латинская Америка была объектом мировой политики. Так было в эпоху двухполюсного мира, так есть и на стыке двух веков, когда мир вступает в новый этап своего развития. Латинская Америка, ее отно-

сительно молодая цивилизация вписывается в этот меняющийся мир. Она вступила в интеграционные процессы, в которых регионализму отдается предпочтение.

Страны континента меняются не только внутренне, но и внеш не, меняется их роль в мире и влияние на соотношение сил на стыке двух столетий.

В связи с этим в 1986 г. была создана и активно работает Группа Рио-де-Жанейро, объединившая 19 государств региона. В середине июня 2000 г. эта организация провела свою XIV встречу, на которой лидеры обязались расширять региональное сотрудничество, укреплять демократию и содействовать экономическому развития стран региона. Они выступили за всесторонний подход к проблеме соблюдения прав человека, который должен включить в себя гражданские, политические, экономические, социальные и культурные права населения, основанные на уважении к личности и строгом соблюдении законности.

Саммит выступил за реформирование международной финансовой системы в целях устойчивого экономического развития. Одной из центральных задач реформы является формирование такой системы международного кредитования, которая позволила бы предупредить или свести на нет последствия региональных финансовых кризисов и обеспечила бы поддержку странам, проводящим политику ликвидации дефицита платежного баланса.

Программой саммита намечены совместные меры по охране окружающей среды и обращено внимание на обеспечение доступа латиноамериканских стран к современным технологиям, позволяющим свести к минимуму ущерб, наносимый экономической системе.

Как видим, создается новая Организация американских государств (ОАГ), идеи которой прочно входят в практику нового века и не всегда совпадают с требованиями официального Вашингтона.

Внешняя задолженность стран континента — самая высокая (500 млрд. долл.). Она содержит потенциальную возможность инфляции и валютного кризиса, волны которых неоднократно раскатывались на латиноамериканской земле.

Обнадеживает, однако, то, что экономическая стагнация континента постепенно преодолевается: в 1999 г. ВВП увеличился на 0,1%, в 2000 г. — на 4,0%. Латинской Америке, как утверждают эксперты, удается найти собственные источники роста, выйти на оптимальный баланс между внутренними и внешними факторами развития. От этого будет зависеть ее место в мирохозяйственных связях, ее будущее.

Поиск по сайту: