АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция
|
Знание и вера
Проблема взаимоотношений знания и веры имеет дав- нюю истории. Она активно обсуждалась в средневековой схоластической философии. Так, уже Тертуллнан открыто
выступал против разума, пропозглашая парадоксальный те- зис: «Верую, потому что абсурдно». Августин Блаженный утверждал, что задача богословия — познать в свете разума то, что уже принято верой. Ансельм Кентерберийскпн заме- нил изречение Тертуллнана своей компромиссной форму- лой: «Верю и понимаю». Фома Лквииский говорил о гармо- нии между верой и знанием при приоритете веры.
Ф. Бэкон, выдвинув лозунг «Знание— сила», указывал, что истину надо искать в данных опыта и наблюдений, а не в потемках схоластики и в цитатах из священных книг. Уже в начале XX в. католическая церковь выдвигала положение о том, что вера не должна быть слепым движением души и что не может быть никакого действительного расхождения веры и разума, так как. все знания произошли от Бога. На- пример, папа Пий XII неоднократно выступал с заявления- ми о том, что «церковь — друг науки», отмечая, однако, что церкви приходится вмешиваться в науку, чтобы предосте- речь ее от ошибок против веры.
Философия экзистенциализма пыталась на место тради- ционной догматической веры поставить «наукообразную веру», в которой знание подкрепляло бы религию. Так, К. Яс- перс обосновывает особую «философскую веру», совмещаю- щую веру в пауку с верой в Бога.
Проблема соединения веры и. знания, богословия и науки занимает важное место в одном из влиятельных направлений современной философии — неотомизме, представители которо- го стремились в едином синтезе объединить веру и разум. Ос- новная задача философии усматривается в рациональном рас- крытии и оправдании истин теологии. При этом она должна ориентироваться на собственные критерии рациональности и направляться в конечном счете «светом веры».
Целостность человеческого знания предстает в гносеоло- гии неотомизма как обладающая иерархическим строением и отнюдь не противоречащая откровению веры.
Так, Ж. Марнтен, доказывая необходимость гармонии разума и веры, считал плодотворным главенство теологии и метафизики, над конкретными областями теоретического разума, ратовал за возрождение религиозно ориентирован- ной философии природы.
Французский ученый, философ и теолог Тейяр де III ар- ден пытался создать «научную феноменологию», которая синтезировала бы данные науки и религиозного опыта для раскрытия содержания эволюции Вселенной, приведшей к появлению человека. Этот процесс подчинен, по Тейяру, своему регулятору и своей конечной цели —«точке Омега»,
воплощением которой является Христос. Идею единения науки и мистики он считал панацеей от всех бед современ- ного человечества. Важнейшее условие реализации этой идеи — технический прогресс и развитие экономики. Но ре- шающую роль, по мнению Тейяра, должен сыграть духов- ный фактор — ясная и сознательная вера в наивысшую цен- ность эволюции.
Оригинальные идеи о соотношении знания (истины) и веры высказывал Б. Рассел. Он понимал веру как совокуп- ность связанных между собой состояний организма, полно- стью или частично имеющих отношение к чему-то внешне- му. Среди различных видов веры Рассел выделял воспоми- нание, ожидание, веру перефлекторпую и проистекающую из сознательного вывода и др. Истина же есть свойство веры и, как производное свойство предложений, выражаю- щих веру. Всякая вера, по мнению Рассела, «имеет изобра- зительную природу», соединенную с чувством одобрения или неодобрения. В случае одобрения она «истинна», если есть факт, имеющий с изображением, в которое верят, такое же сходство, какое имеет прототип с образом. В случае не- одобрения она «истинна», если такого факта нет. Вера, не являющаяся истинной, называется ложной.
Вопрос о вере, о ее соотношении с разумом (знанием) занимал большое место в русской религиозной философии, одно из важнейших понятий которой —«цельное знание». Идеал цельного познания как органического всеобъемлю- щего всеединства привлек многих русских мыслителей, на- чиная с Хомякова и Соловьева. Они считали, что целыия истина раскрывается только цельному человеку. Только со- брав в единое целое все свои духовные силы — чувственный опыт, рациональное мышление, эстетический и нравствен- ный опыт, а также, что очень важно, религиозное созерца- ние,— человек начинает понимать истинное бытие мира и постигает сверхрациональные истины о Боге.
Русские философы исходили из того, что вера - важней- ший феномен внутреннего, духовного мира человека, непос- редственное принятие сознанием смысложизненных положе- пй как высших истин, норм и ценностей. Она основывается па авторитете, па внутреннем чувстве (интуиции), на уваже- нии к чужому опыту и традиции. Вера в объективное значе- ние абсолютных ценностей есть религия (С. Л. Франк). Но и в атеистическом гуманистическом сознании вера как убежден- ность в справедливости, правоте целей и реальности их дости- жения является необходимым условием и могучим стимулом творчества, прогресса. Такая сера (в отличие от слепой веры,
или фанатизма) не только не противостоит и не противоречит разуму, но и открывает простор для активной деятельности сознания.
Соотнося веру с разумом, со знанием, русские мыслители понимали последнее как целостное всеединство, которое обра- зуется как синтез эмпирического познания (опытные науки), отвлеченного мышления (философия) и веры (теологии). Оно не может носить только теоретически!! характер, а долж- но отвечать всем потребностям духа, удовлетворять высшим стремлениям человека в воле, разуме и чувстве.
Характеризуя общие признаки цельного знания, В. Со- ловьев считал, что оно есть знание, имеющее предметом ис- тинно-сущее в его объективном определении, целью — виут- ренее соединение человека с истинно-сущим, материалом — данные человеческого опыта во всех его видах (а не только в виде научного опыта), основной формой своей имеющее умственное созерцание (интуицию)', связанную в систему посредством логического мышления и, наконец, деятельным источником (производящей причиной) —действие высших идеальных существ на человеческий дух.
Развивая идею о всестороннем синтезе теологии, фило- софии и науки, В. Соловьев обращает внимание на то, что этот «великий синтез» не есть чья-то субъективная личная потребность, а имеет определенные объективные основания. Они обусловлены, по его мнению, как недостаточностью эм- пирической науки и бесплодностью чисто отвлеченной фи- лософии, так и невозможностью возврата к теологической системе в ее прежней исключительности. Необходимость данного синтеза диктует сам реальный жизненный процесс, осмысленный человеческим разумом.
И. А. Ильин подчеркивал, что знание и вера совсем не исключают друг друга. С одной стороны, потому, что поло- жительная наука, если она стоит на высоте, не преувеличи- вает ни своего объема, ни своей достоверности и совсем не пытается судить о предметах веры (к примеру - «Бог есть» пли наоборот, «Бога нет»). Ее граница — чувственный опыт, ее метод — объяснить все явления естественными за- конами и стараться доказать каждое свое суждение. Она, согласно И. А. Ильину, держится за этот опыт и за этот метод, отнюдь не утверждая, что они всеобъемлющи и неис- черпывающи, и отнюдь не отрицая того, что можно достиг- нуть истины в другой области при помощи другого опыта и другого метода.
С иной стороны, как отмечает русский мыслитель, настоя- щая вера вырастает именно из этого другого опыта и идет
4Ь4
своим особым путем (методом), отнюдь не вторгаясь в науч- ную область, не вытесняя и не заменяя ее. Тот, кто полагает, что вера есть нечто произвольное, несерьезное и безответст- венное и что веровать можно только без всяких оснований в недостоверное и выдуманное,— тот, убежден И. А. Ильин, же- стоко ошибается.
Рассматривая взаимоотношения веры и знания, Н. Л. Бер- дяев отмечал, что они не мешают друг другу, и ни одна из них не может заменить или уничтожить другую. Философ ут- верждает беспредельность знания и веры, полное отсутствие их взаимного ограничения. Научное знание, как и вера, есть проникновение в реальную действительность, но частичную, ограниченную. Наука верно учит о законах природы, но она, по мнению Бердяева, некомпетентна в решении вопроса о вере, откровении, идее и т. п.
Отличая веру, на которой покоится знание, от религиоз- ной веры, Бердяев указывает, что знание предполагает веру (в обоих аспектах), оказывается формой веры. «В глубине» знание и вера одно: знание есть вера, вера есть знание — и то и другое образуют единство, но все же эти два феномена различаются.
Поскольку, по Бердяеву, полнота «живого опыта» дана лишь в мистическом восприятии, то без «религиозного, пи- тания», без непосредственной интуиции философия чахнет и превращается в паразита. Она должна питаться и опытом научным и опытом мистическим. Более того, он считает, что и наука и философия должны подчиниться «свету религи- озной веры» не для упразднения своих истин, а для про- светления этих истин в полноте знания и жизни.
Усиление роли религии в современном обществе активи- зировало внимание исследователей к вопросу о соотноше- нии науки и религии, знания и веры. Последняя имеет два значения: уверенность' (доверие, убежденность) — то, что еще не проверено, не доказано в данный момент, и религи- озная вера. Контраверза знания и религиозной веры может вылиться в одну из трех основных позиций: абсолютизация знания и полная элиминация веры; пгаертрофированне по- следней в ущерб знанию; попытка совмещения обоих полю- сов,— в особенности, современная философия религии.
Ее представители стремятся дать философский анализ ре- лигиозных верований, обосновать их эпистемологический ста- тус, определить условия их рациональности и истинности, эксплицировать смысл религиозного языка, охарактеризовать природу и функции религиозного (особенно мистического) опыта, установить возможные «модели веры» и т. д.
• 455
U размышлениях философов разных направлении и уче- ных конца XX в. можно встретить рассуждения о том, что научной мысли нужна вера, как правой руке левая, и неу- мение работать обеими не следует считать особым преиму- ществом. Обосновывается это тем, что в научном и в рели- гиозном познании задействованы в принципе разные струк- туры человеческого существа. В науке человек действует как «чистый ум»; совесть, вера, любовь, порядочность — псе это «подмога» в работе ума ученого. Но в религиозно- духовной жизни, напротив, «ум —это только рабочая сила у сердца».
В современной, постнекласспческой науке все чаще-вы- сказываются идеи о необходимости учета многообразного духовного опыта человечества — в том числе и религиозно- го. Предпринимаются попытки со стороны некоторых зару- бежных н отечественных ученых широкого целостного ми- ровоззренческого осмысления действительности, связав «строгие науки» (математику, теоретическую физику и др.) с философией, психологией, релипюведением и мистикой.
Так, в психологии сформировалась и развивается так на- зываемая «трансперсопальпая психология», поставившая своей основной целью освоение духовного опыта прошлого. Речь идет об обращении к измененным состояниям созна- ния, обретающим статус трансличного существования. При этом обращается внимание на многообразные методы меди- тации (в западных и восточных вариантах), проявляется интерес к гностицизму (одному из древних философско-ре- лигиозных течений) и суфизму (мистическому течению в исламе) с его стремлением к интуитивному познания, «оза- рениям», экстазу и т. п.
В последние годы, особенно в связи с кризисными явле- ниями мировой цивилизации конца XX в., растет интерес к эзотеризму как одному из вненаучных способов духовного освоения мира. Для него характерны закрытость своего со- держания от «непосвященных», способность приобщения своих сторонников к трансцендентным тайнам мироздания, сложная символизация и ритуализация своего функциони- рования в обществе. К эзотерическим учениям обычно отно- сят гностицизм, теософию, антропософию, магию, алхи- мию, астрологию.
Эзотернзм может представать либо как самостоятельное формообразование, либо как элемент других форм освоения действительности (религиозной, художественной и др.— и даже научной), с которыми эзотеризм постоянно взаимодей- ствует. Заполняя определенный зазор (нишу, лакуну) меж-
45b
ду наукой и релнгозным познанием, эзотеризм предлагав! свое специфическое решение проблем, не требуя при этом ни рациональных доказательств, ни ссылок па священное писание, ни обращения к откровению, а лишь призывая внимать к «голосу тайны».
Думается, не лишены основания утверждения, что если постоянно указывать на опасности и беды, которые несут оккультизм, астрология и т. п., то от этого ничего не выиг- рают ни паука, ни культура, ни общество в целом. Нужно стремиться к диалогу между всеми формами культуры, все- ми способами освоения человеком мира, изучая особенности и возможности каждого из них. Афоризм Фейерабенда «Все дозволено» очень точно выражает это стремление. 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | Поиск по сайту:
|