Выделение слов в потоке связной речи (Проблема отдельности слова)

§ 31. Трудный вопрос о выделении слов в потоке связ­ной речи, т. е. о границах между словом и словосочетанием, с одной стороны, и словом и морфемой, с другой, интересо­вал многих ученых. Наиболее полное освещение в советской литературе эта проблема получила в трудах проф. А. И. Смиршщкого. В качестве основного критерия А, И. Смирницкий выдвинул цельнооформленность слова, противопоставляемую раздельнооформленности словосоче­тания.

Цельнооформленность слова следует пони­мать как наличие общего грамматического оформления для всех составляющих слово элементов.

Раздельнооформленность словосочетания, напротив, предполагает, что каждый компонент его имеет отдельное грамматическое оформление.

Сущность различия между цельнооформленностью сло­ва и раздельнооформленностью словосочетания А. И. Смир­ницкий показывает, сопоставляя состоящие из одинаковых корневых элементов слово shipwreck кораблекрушение и словосочетание (the) wreck of the ship. Совершенно очевидно, что, не отличаясь существенно, по значению, эти обра­зования принципиально различны в своем отношении к грамматическому строю, т. е. по-разному оформлены. В сло­ве грамматическое оформление осуществляется единожды ship-wrecks, в словосочетании столько раз, сколько в нем компонентов: (the) wreck of the ships или (the) wrecks of the ships.

Предложенный А. И. Смирницким критерий, по мысли его автора, должен подходить для слов любого языка. В дей­ствительности же, будучи полностью применим для слов русского языка, он не всегда оправдывает себя в отношении английских слов, по причине бедности этого языка морфо­логическими средствами. Критерий оказывается, например, непригодным, если сопоставить такие образования как snowstorm и snow mountain, где первые элементы одинаково лишены морфологического оформления, как в слове, так и в словосочетании. Так возникает характерная и важная для английского языка проблема о природе образований типа: stone wall, speech sound, train track, street lamp, lunch room, coal mine, radio station. Проблема эта так и называ­ется проблемой stone wall и подробно разбирается в главах шестой и седьмой.

Кроме того, критерий грамматической цельнооформленности нуждается в дополнениях и поправках в таких специ­фических для английского языка случаях, когда формант притяжательного падежа -s относится к целому сложному образованию the queen of England’s hat.

Однако, в действительности, раздельнооформленность наблюдается, и в этих случаях, поскольку категория числа может быть выражена при этом раздельно:

The kings of England’s tombs.

Кроме того, здесь налицо раздельнооформленность фо­нологического и синтаксического порядка, т. к. в образо­вании имеется два самостоятельных ударения и оформлено оно в соответствии с нормами синтаксиса (ср. противореча­щее нормам синтаксиса следование элементов в таких слож­ных словах как: sunburnt, outcast, fur-coated).

Цельнооформленности соответствует смысловая цель­ность слова, так как словом обозначается явление в целом, а не отдельные его стороны. Следует, однако, иметь в виду, что семантическим критерием единства слова можно поль­зоваться только как подсобным, поскольку в этом отношении возможны значительные субъективные расхождения. Кро­ме того, семантический критерий не позволяет отграничить слово от фразеологического сочетания. Если сравнить сложное слово blackbird и словосочетание queer bird чудак, то окажется, что степень идиоматичности, т. е. семантиче­ской спаянности и невыводимости значения целого из зна­чения компонентов, у фразеологизма может быть даже большей.

Существенным дополнительным критерием, помогающим разграничить слово и словосочетание, является целост­ность слова, не допускающая включения между его частями других слов, как это возможно для словосочетания. На­пример, выражение to turn to account обратить в свою поль­зу, можно усилить, вставив в него слово good или даже very good: I shall turn it to very account (Shaw). Я это очень хорошо использую. Ср. также: day after day и day after useless but precious day (Wilson). От одного бесполез­ного, но драгоценного дня до другого.

§ 32. Разграничение слова и морфемы также представ­ляет известные затруднения. Содержащееся в определении слова указание на то, что оно может соединяться с другими такими же единицами в предложении, образуя связную, осмысленную речь, определяя слово с чисто лингвистиче­ской стороны, отграничивает его от морфемы. Морфемы несамостоятельны, они входят в слово в качестве его составных частей и отдельно вне слова в речи выступать не могут, хотя и являются значимыми единицами языка.

Вместе с тем между словом и морфемой много общего, они нередко в английском языке оказываются омонимичны­ми (ср. income, n.— come in, v.; output, n.— put out, v.).

Некоторые специфические особенности английской лек­сики делают задачу разграничения слова и морфемы в анг­лийском языке особенно сложной.

Сколько, например, отдельных слов в предложении: I kept on walking along?

Являются ли on и along самостоятельными словами или морфемами? т. е. пять здесь слов или три?

В последнее время все чаще и чаще высказывается мне­ние о том, что это словообразовательные элементы, следовательно, не слова, а морфемы. Но графическая и фонети­ческая раздельнооформленность (слова on и along несут на себе ударение) и то обстоятельство, что между walking и along можно вставить еще какое-нибудь слово, например, steadily, заставляет отнести on и along к отдельным словам, а walking along к словосочетаниям и считать, что приведен­ное выше предложение содержит пять слов. Подробнее та­кие элементы будут рассмотрены в главе о словосложе­нии.

Некоторые языковеды, например, французский ученый Вандриес, склонны приравнивать к морфемам все служеб­ные слова, поскольку они не выделяются в речи ни паузой, ни ударением.

С таким смешением слова и морфемы нельзя, однако, согласиться, так как самостоятельность и смысловая закон­ченность слов всегда больше, чем у морфем. Служебные сло­ва, даже выполняя грамматические функции, сохраняют, за редкими исключениями, свое лексическое значение. Так, например, предлоги, выражая отношения между членами предложения, в то же время подразделяются по лексиче­скому значению. В противном случае, в чем же была бы раз­ница между on, in, under и т. д.?

Наличие у предлогов лексических значений легко про­верить методом подстановки разных предлогов в тот же кон­текст. Например: They went to (across, from, into, round. Out of, through) the park. В зависимости от лексического значения предлога смысл этого высказывания коренным образом меняется, хотя грамматическое значение остается неизменным.

Однако все это затруднения только теоретического по­рядка, так как в практике языкового общения, а также в изучении иностранных языков и в терминологической и даже в лексикографической работе, отдельные слова легко вычленяются говорящими из общего потока речи, причем разными людьми в основном одинаково.

То обстоятельство, что в потоке устной речи слова выде­ляются далеко не так четко, как в письме, «белые» промежут­ки в письме не всегда соответствуют паузам в речи, и далеко не все слова, написанные отдельно, имеют на себе ударение, давало повод утверждать, что эти «белые» промежутки в пись­ме не могут быть признаны границами слов. И все-таки су­ществование во всех языках расчлененного на слова пись­ма свидетельствует о том, что в сознании говорящих слова, за небольшими исключениями, выделяются как языковые единицы одинаково.

Трудность разграничения слова и морфемы заключается еще в том, что могут существовать одноморфемные слова, состоящие только из корня. Таких слов особенно много в английском языке.

Таким образом в английском языке получается извест­ная омонимия слов и морфем, но это не опровергает того по­ложения, что морфемы сами по себе (вне слов) не могут со­четаться в предложении для выражения той или иной мыс­ли. В этом и заключается их существенное отличие от слов. Они выражают понятие, лишь предварительно объединяясь в слова или (как в случае одноморфемных слов), становясь словом.

§ 33. Вопрос о том, какая из рассмотренных единиц, слово или морфема, является главной, основной единицей языка, также является спорным. В советском языкознании принято считать главной единицей языка слово, поскольку морфемы самостоятельно, вне слов в речи, не встречаются, и грамматика языка занимается именно изменением слов и сочетанием их в предложении.

Американское языкознание в лице Блумфильда и не­которых других структуралистов считает основной едини­цей языка не слово, а морфему, как единицу, с одной стороны более мелкую, а с другой —более постоянную. По вышеуказанным соображениям этот тезис в общем виде не­приемлем. Однако следует иметь в виду, что выбор еди­ницы должен зависеть от цели исследования. Для некото­рых практических задач, например, для целей машинного перевода, морфема действительно является более удобной единицей, так как наличие в языке огромного количества слов не позволяет составить задание (программу) для ма­шины. С другой стороны, для общего языкознания, для лексикографии, для стилистики и, естественно, для науки о слове, лексикологии, основной единицей является слово.

Поиск по сайту: