Разговорная лексика

§ 159. Разговорная лексика, об общих особенностях которой уже говорилось выше, подразделяется на: литера­турно-разговорную (literary colloquial, Standard English),

фамильярно-разговорную (familiar-colloquial), прос­торечие (1low colloquial), профессиональную лексику (professional words) и слэнг (slang).

Литературно-разговорная речь — это повсе­дневная речь бытового и делового общения, наиболее близ­кая к нормам книжной речи, правильная грамматически и не содержащая ни жаргонизмов, ни диалектизмов. Именно этот тип речи и является предметом изучения для всех тех, для кого английский язык является языком иностран­ным.

Как составные глаголы, так и устойчивые словосочета­ния образуют существенную прослойку литературно-раз­говорной лексики и позволяют передавать очень разнообраз­ные значения. О тех и других уже говорилось в соответ­ствующих главах, поэтому здесь достаточно привести не­сколько примеров: catch up, catch breath, catch cold, catch cold of, give away, give in, give out, give up и т. д.

Большая эмоциональность находит свое отражение в широком использовании междометий, модальных слов и частиц, а также образных слов и выражений.

В разговорной речи чаще, чем в литературе, встречаются аллитерирующие традиционные сравнения: as bold as brass нахальный, as fit as fiddle в прекрасном состоянии, прекрасный, as right as rain совершенно правильный, as busy as a bee очень занятый и т. д.

Синонимические или антонимические пары: good or bad худо ли хорошо ли, drunk or sober трезвый или пьяный, by fair means or foul так или иначе, fair and square чест­но, free and easy непринужденный, great and small большой и маленький, high and low люди всякого звания, high and mighty высокомерный, the long and the short of it короче говоря, more or less более или менее, right and left направо и налево, through hick and thin решительно, несмотря ни на какие препятствия. Эти и многие другие фразеологизмы имеют отчетливо выраженную разговорную стилистическую ок­раску. Для того, чтобы дать более полное представление о разговорных фразеологизмах следует привести еще не­сколько примеров: to drop like a hot potato поспешно бросить, not so dusty не так плохо, to be in two minds колебаться, to mop the floor with somebody унизить кого-нибудь, in the long run в конце концов, to vanish into thin air исчез­нуть, to shake in one’s shoes «дрожать в башмаках», т. е. очень бояться, the donkey’s carrot пустые мечты, to put one’s foot вмешиваться.

В систему разговорной лексики входит также большое количество образований, которые по структуре своей явля­ются законченными предложениями, каждый отдельный элемент которых ясно осознается говорящими, но экви­валентны лексическим единицам, поскольку они постоянно воспроизводятся в речи в готовом виде. Таковы, прежде всего формулы вежливости и выражения благодарности: thank you! It’s very kind of you! Thank you all the same! Ответы на благодарность: Don’t mention it! You are welcome; извинения: I am sorry; excuse me; II beg your pardon; ответ на извинение: it’s all right, no trouble at all; предло­жения пройти вперед: after you; please, go ahead; this way, please; просьбы повторить сказанное: I did not quite catch what you said. Разные формулы приветствий и другие вы­ражения, такие как: There you are! Here you are! Look you are! You don’t say so! There is that! (Это верно).

Непосредственные наблюдения за разговорной речью англичан показывают, что этот стиль характеризуется боль­шой эмоциональной насыщенностью и постоянной модальной окрашенностью. Так, в качестве утвердительного от­вета только низшие по отношению к высшим (ученик — учителю, прислуга — клиенту) говорят Yes, добавляя Sir или Madam, в разговоре же с равными говорят обычно: I hope so, I hope to, I’d love to, I think so, It lokks very likely, I suppose so, It probably is (has, does, и т. д.) — и т. д., широко пользуясь при этом словами-заместителями. Кате­горическое да или нет звучит невежливо.

Изолированнее yes с различными интонациями слышит­ся постоянно, но не как ответ на вопросы, а как подтверж­дение того, что один из собеседников внимательно слушает речь другого.

Отрицательный ответ: I do not think so; I’d rather not; I wouldn’t know; I’m sorry but...

О том, что разговорный стиль речи может существовать и в письменной форме, свидетельствуют лексика и синтак­сическая структура объявлений и рекламы, которые пита­ются стихией устной речи и, в свою очередь, оказывают на нее немаловажное влияние. Характерны следующие примеры:

Рlease, cross here! переход

Sale now on распродажа

Lewton for hats! Покупайте шляпы у Лютона!

Keep left, one way only! Держитесь левой стороны, движение в одном направ­лении.

Removals any distance! Перевозка вещей на любое рас­стояние.

На всех урнах в лондонских скверах написано: “Keep Britain tidy."

Хорошее представление об этом стиле дают произведения Голсуорси. Так говорит, например, старшее поколение Форсайтов. В современной английской литературе (Грэ­хем Грин, Джек Линдсей, Доррис Лессинг, Джеймс Олдридж) даже авторская речь изобилует элементами

разго­ворного стиля.

Фамильярно-разговорная речь значительно менее упорядочена и нормализована. Она отличается богатством образных выражений, часто шутливых или иро­нических. Например: Would a duck swim? Охотно. Include me out! Избавьте меня. То be fed up = to be sick and tired with чувствовать отвращение. Dead from the neck upwards глупый.

Большая эмоциональность находит свое отражение в широком использовании слов с эмоциональной окраской, гиперболическом употреблении многих слов, и литотах:

You haven’t been near us for ages Вы не были у нас целый век.

I hate the thought of it! Я ненавижу даже мысль об этом!, т. е. Мне даже по­думать об этом противно!

I’d wait a million years and never mind it. Я бы миллион лет прождала и не пожалела бы.

You better be prepared for a bit of a blow. Вы лучше подготовьтесь к тяжелому удару.

I was scared to death. Я испугалась до смерти.

You couldn’t have knocked me down with a feather. Я был потрясен.

We have heaps of time. У нас уйма времени.

Особенно характерны для английского языка закрепив­шиеся в лексике литоты (understatement): rather, not a few, not so bad, not half bad.

Некоторые, первоначально сильно эмоционально окра­шенные прилагательные и наречия от частого употребления значительно стираются, бледнеют, почти теряют свое

лек­сическое значение и сохраняют только общую змфатичность, таковы: awful, beastly, dead, delightful, dreadful, fine, frightful, lovely, marvelous, nice, shocking, sweet, swell, terrible соответствующие наречия.

Об ослаблении лексического значения этих слов в раз­говорной лексике свидетельствует возможность таких об­разований как: absolutely awful, awfully nice, dead easy, dead right, frightfully kind.

Основное лексическое значение этих слов может даже противоречить ситуативному значению. Одна из героинь Линдсея так употребляет слово terrific ужасающий: There was a man. He was terrific at the mouth-organ. Там был один человек, он замечательно играл на губной гармонике.

Эмфатические разговорные штампы в фамильярно-раз­говорной лексике часто имеют грубоватый или грубый от­тенок.

Oh, shut up! Заткнись

I’m hanged if I’ll do that! Пусть меня лучше повесят!

A hell of a lot! чертовски много

To go to the dogs идти к чертям.

В числе вульгаризмов большое место занимают слова и выражения досады и удивления: what the hell, what on earth, what in heaven’s name, what the devil, well, I never и разные эвфемистические проклятия: confound it, curse it, damn it, dash it, draft it, которые включаются в пред­ложения как вводные слова:... but, dash it, one cannot have done with one’s own daughter. (Galsworthy.) Но, черт возьми, нельзя же порвать с собственной дочерью!

В противоположность литературно-разговорной речи, фамильярно-разговорная речь легко впитывает слэнг и неологизмы.

В «Саге о Форсайтах» фамильярно-разговорная лексика использована в речевой характеристике младшего поколе­ния. Майкл Монт, например, не желая употреблять слова, которые считает банальными, или боясь показаться сенти­ментальным и несовременным, так говорит Флер, о своем большом и искреннем чувстве к ней:

"I don’t want to talk rot… but please imagine all the rot that all the lovers that ever were have talked, and all my special rot throw in.” (To Let). «Я не хочу говорить вздор... но, пожалуйста, представьте себе весь вздор, на­говоренный всеми влюблен­ными, которые когда-либо жили на свете, и добавьте к этому мой собственный вздор».

rot вздор, чепуха — слово с ясно ощутимой и иронической окраской.

В других местах тот же Майкл, говоря о своей любви к Флер ее отцу, употребляет выражения: "I’m fearfully gone on her". «Я отчаянно влюбился.» и "I am fearfully bucked" «Я страшно счастлив.»

Арготизмами являются и выражающие восхищение эпитеты, которые употребляют Майкл и другой предста­витель младшего поколения Джек Кардиган, говоря о Флер, ее платье и картинах: ripping, topping, stunning, corking очаровательное, ошеломляющее и т. -д.

Как клише в этом стиле речи можно, по-видимому, рас­сматривать такие часто употребляющиеся вводные слова как: look here, you see, don’t you know, and all that, not at all и т. д.

К фамильярно-разговорной лексике относятся по самой своей семантике ласкательные слова (pet names), называющие членов семьи: mum, mummy, dad, daddy, baby, hubby, granny и детская лексика (nursery words): dolly куколка, pussy киска, sweetie конфеты, choccy шоколадка, doggy собачка, tommy животик.

В пределах этого стиля речи наиболее часто возникают всякого рода сокращения: doc-doctor, flu-influenza, bacca-tobacco, in a mo-in a moment, demo-demonstration, perm-permanent wave, civies-civil clothing, undies-underwear, tellie vision set.

§ 160. Профессиональная речь обладает теми же основ­ными особенностями, что и фамильярно-разговорная, но характеризуется особой лексикой и фразеологией в преде­лах каждой профессии. Под профессиональной лексикой, в отличие от терминологии, имеется в виду лексика устного общения людей той или иной специаль­ности. Определенный круг понятий, процессов, явлений и т. д., связанных с той или иной профессиональной дея­тельностью, вызывает появление в речи специалистов но­вых слов, выражающих эти понятия. От терминов эти слова, однако, отличаются тем, что они часто эмоциональ­но окрашены, шутливы, образны и нередко многозначны: rubber cow аэростат воздушного заграждения; blockbuster один из типов авиабомб, образное выражение, характеризу­ющее ее большое разрушительное действие; walkie-talkie переносная радиостанция, jeep автомобиль «Виллис».

Здесь также очень широко распространены сокращения, например: chutists (parachutist), paratroops (parachute troops), mike (microphone), lab (laboratory). Их часто труд­но разграничить со слэнгом, поэтому профессиональную лексику часто называют профессиональным жаргоном.

Профессиональная и специальная лексика не отгоро­жена от общеупотребительной непреодолимыми границами. У того же Голсуорси многие персонажи пользуются профес­сионализмами для выражения своих внутренних пережи­ваний. Так, Соме часто употребляет юридическую и деловую лексику. Сознавая, как велика его привязанность к Флер, он чувствует себя «незастрахованным» от страдания и ду­мает: "Too fond of her!... He was like a man uninsured, with his ships at sea. Uninsured again..."— «Я слишком люблю ее.»... Он был похож на судовладельца, отправившего в море незастрахованные корабли. Снова незастрахован...

Спортивные профессионализмы широко используются в речевой характеристике Вэла Дарти, его жены и Джорджа Форсайта, Вэл называет Флер и Джона жеребятами (year-lights). Про Флер он говорит: "she might run out at any corner" (она может задурить) — выражение, которое употребляют о лошадях. "Will she stay the course?" (выдержит ли она дистанцию?), говорит о ней же Джордж, присут­ствуя на ее свадьбе и зная о разыгравшейся в семье драме. В языке постоянно наблюдается интенсивное взаимодей­ствие между профессиональной лексикой и фразеологией и другими слоями словарного состава, причем при переходе слов из более узкого круга обращения в более широкий, значение его тоже расширяется, степень обобщения стано­вится более высокой.

Очень многие выражения из морского дела перешли в общенародную фразеологию и лексику. Вот некоторые из них: to make headway, under way, steer clear off, on deck, to cast ancor, to take the helm, ship, cargo, to weather the storm, a safe harbour, to harbour, to suffer shipwreck, to be at sea, to be on the rocks, to stand by, aloof.

Такие переходы лексики из одной сферы употребления в другую, сопровождающиеся закономерным изменением значения, являются одним из важных путей развития лек­сики, на что неоднократно указывали в своих работах Балли и Мейе.

§ 161. Основные особенности просторечья касаются грам­матики и фонетики. В области лексики необходимо отме­тить только некоторое число диалектизмов и архаизмов.

Примеры просторечья с элементами валлийского диа­лекта широко представлены во втором действии пьесы Голсуорси «Борьба», и с элементами северного диалекта в ро­мане Гаскелл «Мэри Бартон». Для иллюстрации достаточ­но привести небольшой отрывок из этого романа:

"Do tell us all about London, dear father", askedMary...

"How can I tell yo a’about it, when I never see’d one-tenth of it. It’s as big as six Manchesters, they telled me. One sixth may be made up o ’grand palaces, and three-sixths o ’middling kind, and th ’ rest o ’ holes, iniquity and filth, such as Manchester knows nought on, I’m glad to say."

Лондонское просторечье, так называемое «кокни», является по существу территориальным диалектом. Как диалект он имеет свои фонетические и грамматические особенности и некоторые специальные слова и выражения. Недостаточ­ная изученность его не позволяет остановиться на нем под­робно; укажем только на одну характерную стилистическую его черту, а именно рифмованный слэнг (rhyming slang), который кокни часто употребляют в своей испол­ненной юмора речи.

В рифмованном слэнге многие слова заменяются со­звучными им и рифмующимися с ними выражениями:

Apples and pears вместо upstairs

Daisy roots > boots

Whistle and flute > suit

North and south > mouth

Tit for tat > hat

Иногда эти выражения основаны только на созвучии. Иногда исполнены сарказма. Так, жена, wife называется trouble and strife, а голова, head – loaf of bread.

Слэнг

§ 162. Слзнгом (slang) называют сугубо-разговор­ные слова и выражения с грубоватой или шуточной эмо­циональной окраской, неапробнрованные (непринятые) в литературной речи. Этимология термина «слэнг» не установ­лена, или во всяком случае представляется спорной.

Состав слэнгэ очень неоднороден и, наряду со словами, недопустимыми в речи культурного англичанина, содержит слова, употребляющиеся в разговоре образованных люден особенно молодого поколения. В качестве примера можно привести слово nod в значении шишка и выражение big noise важная персона в следующем диалоге из романа Голсуорси "Maid in Waiting":

"I want to get at him about Hubert. Father says he is the nod". "Dinny, you and Michael use the oddest expressions. What nod?"

Sir Lawrence broke the petrified silence he usually observed in the presence of his wife.

"Dinny means, my dear, that Saxenden is a big noise in military matters."

Слово big входит в целый ряд слэнгизмов как англий­ского, так и американского происхождения, с тем же зна­чением крупная фигура и с тем же эмоционально-оценоч­ным элементом иронии: big bug, big cheese, big gun, big fish, big number, big shot. К слэнгу следует отнести и неко­торые синонимичные им выражения, например, сокращение vip (very important person).

Слова слэнга всегда являются синонимами к общеупот­ребительным словам, а не единственным способом выра­жения того или иного понятия. Пользуясь ими, говорящий всегда чувствует, что выбрал не обычное, а более резкое, более выразительное, шутливое или грубоватое слово. Известный английской специалист по слэнгу Эрик Партридж, автор наиболее обстоятельного описания этого слоя английского словарного состава, сочувственно цитируя другого автора, перечисляет психологические причины употребления и возникновения слов слэнга, а именно: желание быть остроумным, поразить новизной выражения, рисовка, стремление показать свое пренебрежение или без­различие к предмету высказывания, смягчить, или, наобо­рот, усилить неприятное впечатление от передаваемого сообщения, стремление избежать избитых или высокопар­ных выражений, стремление к более фамильярному тону.

Многие авторы подчеркивают, что слэнг всегда содержит ироническое или даже презрительное отношение к пред­мету, о котором идет речь.

Помета «слэнг» широко используется как в толковых, так и в двуязычных словарях, но так как границы понятия «слэнг» в лексикографии остаются до сих пор очень нечет­кими, одни и те же слова нередко расцениваются в разных словарях по-разному и в пределах одного словаря совер­шенно казалось бы равноценные лексические единицы ин­терпретируются неодинаково. Частично это расхождение в оценках может быть отражением реальных фактов языка, потому что словари, изданные в разное время, фиксируют разные периоды в жизни языка, а динамичность слэнга такова, что через десять-двадцать лет слово, возникшее в пределах слэнга, может получить все права гражданства в общеразговорной, или даже литературной лексике.

С другой стороны, значительная часть таких расхож­дений объясняется неясностью в определении слэнга и произвольным толкованием слова. В целом ряде случаев в вопросе о том, следует ли отнести слово к слэнгу или нет, возможны колебания.

Слэнгу в англистике посвящена значительная литера­тура. Существует ряд специальных словарей и немало монографий по этому вопросу. Однако ни в понимании, ни в оценке слэнга единства мнении нет.

Одни авторы объединяют под термином слэнг слова во­ровского жаргона, грубую лексику, профессионализмы, диалектизмы и общеупотребительные экспрессивные раз­говорные слова. Некоторые авторы включают сюда же вообще все неологизмы.

Другие считают, что помета «слэнг» должна быть остав­лена только для той части словарного состава языка, ко­торая, будучи противопоставлена литературному словарю, не содержит диалектизмов, профессионализмов и слов жаргонного характера. Жаргонные слова или арготизмы выделяются при этом в особую группу и обозначаются тер­минами jargon или cant.

Расхождение в стилистической оценке слэнга выражается в том, что одни авторы полагают, что слэнг засоряет и пор­тит литературный язык, что это паразитарный слой лек­сики, с которым необходима решительная борьба. Другие наоборот, усматривают в нем элемент, придающий языку живость и образность, способствующий обогащению и совершенствованию языка. Отоварь Вебстера, например, даже в определении слэнга отмечает, что слэнг делает язык более ярким и живым.

Проф. Б, А. Ильиш, отмечая богатство и разнообразие английского слэнга, считает эту сферу лексики весьма интересной и заслуживающей исследования как сама по себе, так и в ее взаимоотношениях с прочим словарным составом. Придерживаясь определения, предложенного в совет­ской литературе, слэнг можно подразделить на:

1) общин слэнг, т. е. находящиеся за пределами лите­ратурного английского языка, но общепонятные и широко-распространенные в разговорной речи образные слова и устойчивые словосочетания с ярко выраженной эмоцио­нально-оценочной окраской, претендующие на новизну и оригинальность и являющиеся стилистическими сино­нимами слов литературного языка.

Например: bed-sitter (bed-sitting room), bob (shilling), booze (a drink, to drink liquor), to dry straight (to straighten up), hide (human skin), knocked-out drops, dope (narcotic drops), a sparkler, a glamour girl (a social success), to work the steam off (to rid oneself of excessive energy).

и 2) специальный слэнг, т. е. слова и словосочетания, входящие в ту или иную специальную или профессиональ­ную лексику: слэнг моряков, солдат, спортсменов, актеров, юристов, студентов и т. д. и слэнг различных социальных группировок, например: кокни, т. е. диалект простых лю­дей Лондона, светский жаргон, слова и выражения, приня­тые в закрытых учебных заведениях для детей английской аристократии, воровской жаргон и т. д.

Было бы неправильно утверждать, как это делают неко­торые авторы, что слова слэнга не соответствуют нормам литературного языка. Это неточно, потому что образуются они при помощи тех же продуктивных в языке способов словообразования, и по тем же моделям, что и прочие

нео­логизмы. Между слэнгом и прочей лексикой нет непрохо­димых границ, напротив, слова слэнга часто возникают как переосмысление слов и выражений общелитературной лексики или как новые образования от них, а затем воз­вращаются в литературный язык в своих новых значениях, как это произошло со словами: above-board честный, hairdo прическа, joke шутка, make-up грим, косметика, to live up to быть достойным, tube метро, vac каникулы, wire телеграмма, zoo зоосад. Из солдатского слэнга про­никли в разговорную лексику выражения: cold feet страх, see red разозлиться, see smth. through проследить за чем-нибудь. Из слэнга школ и университетов попали в англий­ский язык такие слова как: snob, funk, mob, cad, tandem, chum, crony.

Слэнг по природе своей требует постоянного обновле­ния. Большинство слов слэнга сравнительно недолговечно, и, если они не закрепляются в языке, т. е. не уходят из слэн­га в общеразговорную лексику, то они выпадают из языка, вытесненные новыми словами. Э. Партридж приводит ряд последовательно употреблявшихся в английском языке слов со значением щеголь: blood (1550—1660), macaroni (1760), buck (1720—1840), dandy (1820—1870), swell (1811), toff (1851), к этому перечню можно добавить еще более позд­нее spiv и современное teddy-boy. Цифры в скобках указы­вают время, когда слово было впервые зарегистрировано в этом значении и когда оно вышло из употребления. Следу­ет обратить внимание на то, что слова слэнга существуют уже с XVI века. Партридж приводит целый ряд при­меров слов слэнга из произведений Шекспира, Бен Джонсо­на, Флетчера, Филдинга, Шеридана, Диккенса и др.

Как уже говорилось выше, различные авторы сильно расходятся в своей оценке слэнга. Одни считают слэнг паразитарным, засоряющим язык слоем лексики, другие, напротив, подчеркивают большую роль его экспрессивной лексики в обогащении словарного состава. Это различие точек зрения в значительной степени объясняется неодно­родностью слэнга, в который, наряду с яркими образными выражениями входят и грубые слова и лексика воровских жаргонов. Поэтому недифференцированный подход к оцен­ке слэнга является неоправданным.

Кроме того, лексикология не устанавливает каких-либо языковых нормативов,— это дело стилистики. В зада­чу лексикологии входит изучение и описание словарного состава языка и входящих в него лексических пластов, а не оценка их. Слэнг заслуживает описания уже потому, что весьма характерен для разговорной речи в современном английском языке. Сильно развит слэнг в английском язы­ке в США и Австралии, откуда многие слова и выражения переходят в речь англичан. Attaboy!; cute; full of pep; swell.

§ 163. По своему образованию слова и фразеологизмы слэнга являются неоднородными. Основную роль играет изменение значения слов общенародной лексики. В ка­честве примера можно привести многочисленные метафо­рические названия для головы: attic, brain pan, hat-peg, nut, upper storey и т. д. и для денег: ballast, balsam, sugar. Оба ряда можно было бы еще значительно продолжить, т. к. оба эти понятия стоят в центре синонимической ат­тракции. Под синонимической аттракцией понимается скопление синонимов для одного какого-нибудь понятия. Это явление характерно именно для слэнга, где мы находим большие синонимические ряды со значением деньги, де­вушка (особенно интересная девушка), алкогольные напитки, бар, пьяный, красть, обманывать; франт и т. п. Разли­чия между этими синонимами касаются не значения их, а имеют скорее хронологический характер, будучи недолго­вечными, они быстро устаревают и вытесняют друг друга, так что одни ощущаются как новые, другие — как устаре­лые.

Продуктивным в слэнге оказывается и словосложение, обычно сочетающееся с метафорическим переосмыслением: eye-wash — очковтирательство, back scratcher, lickspittle подхалим, he-man физически сильный и энергичный муж­чина.

Роль аффиксации относительно невелика и этот способ всегда сочетается с ярко выраженной образностью. Так, нос называется smeller, sneezer, snorter и т. п.

Интересно отметить, что суффикс –er, помимо своего обычного агентивного и орудийного значения, оказывается в слэнге носителем общего значения предметности: а lifer приговор к пожизненному заключению, а noser удар по носу.

Заимствования в слэнге обычно отличаются значитель­ными изменениями фонетического состава и семантики:

hoax мистифицировать из hocus pocus, carouse пьянст­вовать от немецкого «Gar aus!» До дна!

Характерным для слэнга типом гловообразозання, не встречающимся в других слоях лексики является намерен­ное каламбурное фонетическое искажение, меняющее внут­реннюю форму слоза: gust вместо guest, picture-askew т. е. «картина криво», вместо picturesque, finance вместо fiance, drinketite и biletite в смысле appetite.

Одним из излюбленных слэнгом методов словообразо­вания является сокращение: monk<monkey, biz<business, varsity<university. В общенародную лексику проник­ли cab<cabriolet и bus<omnibus.

Распространены шуточные, часто очень грубые буквен­ные сокращения: You’d better shut up PDQ (pretty damn quickly); on the QT = on the Quite; D and D (drunk and disorderly), SOB – (son of a bitch), O.K.- и его антоним NBG (no bloody good). Любопытно по способу образования ныне устарелое сокращенное обозначение надземной до­роги в Нью-Йорке: the Elevated Railway>the Elevated>the El>the L.

Но каким бы способом не было образовано слово слэн­га, оно всегда характеризуется особым соотношением веще­ственного значения и эмоциональной окраски, т. е. боль­шим удельным весом последней.

Резких границ между стилистическими пластами сло­варного состава нет. В английском языке нередко бывает, что слова, характерные для книжной речи, употребляются в разговоре (обычно с шутливой окраской) и напротив, раз­говорные слова и выражения могут попасть в журнальную статью и в научную книгу, с каким-нибудь стилистическим заданием. Но разрыв между книжно-литературной и устно-разговорной речью в английском языке очень значителен.

Поиск по сайту: