Мая 1971 года, воскресенье

Для обитателей сиднейского храма приезд Шрилы Прабхупады оказался весьма запутанным делом. Сначала пришла телеграмма, в которой говорилось, что Шрила Прабхупада предполагает посетить Сидней после Малайзии. Надо было только уточнить дату и время прилета.

Но, как оказалось, Шрила Прабхупада прибыл в Малайзию немного позже, чем предполагал, а чтобы еще больше запутать все дело, в Куала-Лумпуре прошел слух, что в Сингапуре есть пара преданных, которые хотят, чтобы Шрила Прабхупада посетил и их. Этот предполагаемый заезд в Сингапур еще больше задержал бы Шрилу Прабхупаду, поэтому кто-то отправил в Сидней телеграмму: «Прабхупада сейчас не приедет». Буквальное значение телеграммы было таково, что Прабхупада не приедет сейчас, а приедет позже. Но сиднейские преданные поняли, что Шрила Прабхупада вообще не приедет в Сидней и, конечно, очень расстроились.

Организовывать какую-то программу в Сингапуре было уже поздно, поэтому группа Шрилы Прабхупады вылетела в Сидней, предшествуемая телеграммой, извещавшей, что выезжает Бали-мардана, и еще одной, в которой было сказано коротко: «Прибытие», а потом стояло время прибытия и подпись — «Бали-мардана». Преданные поразмыслили и пришли к выводу, что вместо Шрилы Прабхупады приедет Бали-мардана.

Но когда Чару позвонил утром в аэропорт, чтобы уточнить время прибытия рейса Бали-марданы, он обнаружил, что вместе с указанным лицом летят еще двое: Вегаван и А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада.

Чару поспешил сообщить эту новость преданным, чья растерянность быстро сменилась восторгом, а затем паникой. Голубой «фольксваген-комби», визжа тормозами на поворотах, полетел в аэропорт.

* * *

Преданные, из которых ни один до этого не видел своего духовного учителя, напряженно ждали в переполненном зале аэропорта. Вдруг они вскочили и бросились вперед, чтобы взглянуть на Шрилу Прабхупаду, который на мгновение показался в открывшейся и вновь закрывшейся двери зала иммиграционного контроля.

Филип: Вскочив, я успел мельком увидеть Шрилу Прабхупаду, стоявшего у стойки иммиграционного контроля. Он выглядел серьезным, но сияющим, и тело у него было прямо-таки золотое. В руках у него был белый «дипломат», а на плече — сложенный легкий серый чаддар*. Казалось, что он терпеливо чего-то ждет.

На самом деле Шрила Прабхупада ждал Вегавана, который в это время проходил иммиграционный контроль.

Вегаван: Когда я подошел к иммиграционному контролю, мои худшие опасения подтвердились. Мне сказали, что никоим образом не позволят мне въехать в страну, поскольку у меня нет визы. Я запротестовал, поэтому меня отправили в специальное помещение, чтобы я побеседовал с начальником департамента. Я объяснил ему, что недавно женился на австралийской девушке, и он попросил меня предъявить брачное свидетельство. Я сказал, что у меня его нет, но я женился в Индии, это была церемония, которую провел мой духовный учитель. Тут я вспомнил, что у меня есть фотографии с Кросс-Майдана, и показал ему их. Этот человек видел, как Шрила Прабхупада проходил иммиграционный контроль с нормальной визой и, кажется, Шрила Прабхупада произвел на него большое впечатление. Поэтому, хотя у меня не было визы, этот человек поставил в моем паспорте штамп «неопределенный срок пребывания», что само по себе довольно необычно — честно говоря, я вообще о таком не слышал. Когда я вернулся к стойке иммиграционного контроля, чиновник за стойкой не мог поверить своим глазам. Он не мог поверить, но я понимал, что все это — проявление мощи Прабхупады.

Шерил: Чару предупреждал, чтобы девушки не визжали, когда Шрила Прабхупада будет проходить иммиграционный контроль. Но, конечно, когда он промелькнул в дверях, мы все запрыгали и завизжали. Потом мы поклонились, большинство распростерлись в поклоне. Некоторые преданные просто легли на пол в зале прилета и преградили дорогу Шриле Прабхупаде. Нам пришлось похлопать их по плечу и попросить отойти. Мы трепетали при мысли, что увидим Шрилу Прабхупаду.

Чару: Я помню, что был так вдохновлен тем, что вижу — впервые в жизни — своего духовного учителя, что бросился в поклон так усердно, что ушиб голову об пол. До конца дня я находился в полубессознательном состоянии. Я даже думаю, что у меня было легкое сотрясение. Я почти ничего не соображал, и не знаю, было ли это следствием удара головой об пол или исступления, вызванного тем, что Шрила Прабхупада был с нами.

Едва Прабхупада, сияющий здоровьем после восьми месяцев пребывания в Индии, украшенный цветочной гирляндой, проследовал в зал для прессы, грянула ликующая киртана. Чару спешно, всего за несколько часов до прибытия Шрилы Прабхупады организовал пресс-конференцию, и сейчас несколько фотографов и репортеров быстро прошли вслед за встречающими в зал для прессы.

Один репортер спросил Шрилу Прабхупаду об его происхождении и о цели его прибытия в Австралию.

Прабхупада терпеливо объяснил, что существует четыре уклада жизни: брахмачарья* — целомудренная жизнь ученика, грихастха* — семейная жизнь, ванапрастха* — отход от дел и, наконец, санньяса — отречение от мира. Прабхупада пояснил, что он находится сейчас в последней стадии своей жизни, и его занятие — распространять сознание Кришны по всему Западному миру, как приказал ему его духовный учитель. Сознание Кришны — это великое духовное движение, подчеркнул он, и руководители Австралии должны прийти и услышать его послание.

Было задано еще несколько вопросов, и конференция закончилась. В сопровождении уже более мелодичного пения Прабхупада проследовал по длинному коридору к выходу. Он явился перед собравшимися преданными таким, каким они видели его в журнале «Назад к Богу» — только еще более величественным, аристократичным и сияющим. Он шел, глядя прямо перед собой, а за ним спешили преданные, многие из которых были потрясены, впервые увидев своего духовного учителя. Некоторые плакали, сложив руки в приветственном жесте «пранам*».

Рядом с Прабхупадой Бали-мардана крепко прижимал к себе запеленатое Божество Кришны. За его спиной Вегаван держал на руках Божество Радхарани. Прабхупада — в правой руке бамбуковая трость, в левой белая дорожная сумка — вышел через автоматические стеклянные двери на яркий солнечный свет и решительно направился к ожидавшему его автомобилю.

* * *

Как и первый храм Прабхупады в Нью-Йорке, храм на Оксфордской улице, 118, в Паддингтоне, представлял собой магазинчик с витриной, выходящей на оживленную улицу. Паддингтон, эксцентричный старый пригород, был назван в честь одноименного района Лондона. Этот пригород находился в 33 километрах на юго-восток от центра Сиднея. Там было много викторианских колониальных зданий, с характерными балконами, украшенными «железными кружевами». Прямо напротив храма, по другую сторону раздваивающегося шоссе, тянулось внушительное здание Казарм Армии Королевы Виктории, о котором говорят, что это самое длинное здание в Австралии. Храм, занимающий половину двухфасадного террасного дома[7], приютился между парикмахерской и магазином тканей. Он находился в нежилой части Оксфордской улицы, в квартале кофеен, контор, ресторанов, пабов[8] и молочных баров.

На стекле большой витрины храма Кристина нарисовала выразительное, почти в человеческий рост, изображение Радхи и Кришны, окруженных лотосовым сиянием Духовного Неба. Над этой росписью в кристининой, узнаваемой свободной манере было написано: «Храм Шри-Шри Радха-Кришны». Над витриной, прямо на кованную решетку прикрепили растяжку из плотной ткани, на которой в том же вольном стиле было выведено: «Добро пожаловать, Шрила Прабхупада!»

Большая часть преданных помчалась в аэропорт. Убирать и готовить остались только Упананда и Дипак — молодой брахмачари-американец, недавно присланный из Лос-Анджелеса, чтобы помогать преданным в поклонении Божествам.

Часть преданных вернулась как раз вовремя, чтобы начать импровизированную киртану на улице. Голубой «комби», украшенный изображением Кришны, стоящего в изящной, трижды изогнутой позе, медленно вполз на тротуар. Киртана усилилась.

Упананда, который выбивался из сил, стараясь одновременно и убрать храм, и приготовить обед для Шрилы Прабхупады, вылетел из дверей и, распахнув дверцу автомобиля, тут же отступил назад и склонился перед Прабхупадой прямо на тротуар.

Чару, который вел машину, быстро соскочил со своего места и, обежав вокруг автомобиля, помог Шриле Прабхупаде сойти с высокого переднего сиденья. В это же самое время боковая дверца микроавтобуса отъехала, и из него высыпали преданные.

Прабхупада взглянул на Упананду, склонившегося у его ног, и ласково погладил его по голове. Затем, улыбаясь, он направился к двери храма, снял свои белые индийские резиновые сандалии и легонько толкнул дверь храма. Она была заперта.

Джефф Гордон: В то утро наш сын, Филип, пригласил свою мать и меня прийти в храм, чтобы впервые в жизни увидеть Прабхупаду. Все это было ново и необычно для нас, особенно пение, поэтому в то время, как все приветствовали Прабхупаду снаружи, на улице, мы предпочли оставаться внутри храма. Мы ждали, глядя на дверь, и тут Прабхупада попытался войти. Мы отперли дверь и Прабхупада, входя, слегка кивнул мне в знак благодарности.

Прабхупада вошел в алтарную комнату и обнаружил, что она пуста, если не считать простого деревянного алтаря с трехдюймовыми[9] Божествами Джаганнатхи и маленькой, крытой красным бархатом вьясасаны*, стоящей спиной к Оксфордской улице. Красноватая мешковина свешивалась с потолка и стен. Преданные застелили потертый ковер пледом. В воздухе висел дым от кумина* и чилли*, которые внизу, на кухне жарил Упананда, чтобы приправить ими дал для Шрилы Прабхупады.

Несколько гостей, которые ожидали в храме, быстро смешались с толпой продолжавших петь преданных, ввалившихся с улицы. Прабхупада простерся перед Господом Джаганнатхой, а затем сел на вьясасану. Достав свои сияющие караталы, он присоединился к неудержимой, бьющей через край киртане.

Во время пения Прабхупада оглядывал комнату, внимательно изучая лица преданных и гостей. Его умные глаза смотрели серьезно и сурово.

Артур: В то утро я был среди полудюжины, или около того, гостей храма. Прабхупада медленно оглядывал комнату и, наконец, его глаза остановились на мне. Он очень сосредоточенно и, как мне показалось, очень долго смотрел на меня. Я взглянул ему в глаза — казалось, они пронизывают, но как-то по-доброму и улыбаясь — и он продолжал смотреть на меня. В конце концов Прабхупада отвел взгляд. Это было очень сильное, но в то же время чудесное ощущение. Я никогда не забуду этого взгляда.

Киртана подошла к концу. Шриле Прабхупаде принесли маленькую фисгармонию, он поставил ее к себе на колени и мелодично запел «Гурваштаку» — восемь молитв духовному учителю. Некоторые преданные подыгрывали ему на караталах, а те, кто знал слова, подпевали.

Прабхупада сказал несколько вдохновляющих слов, но оставался все так же серьезен. Он обратил внимание на грязный ковер и сказал, что его надо заменить. Почему на алтаре нет цветов? Он объяснил, что привез Божества Радхи и Кришны и прежде чем начать поклонение Им, надо все как следует вычистить и вымыть. На самом деле, сказал он, преданным надлежит сделаться брахманами.

Прабхупада приостановился и, понюхав воздух, спросил:

— Они что, готовят лук?

Дипак сказал, что это Упананда внизу, на кухне, жарит асафетиду.

— Тогда они кладут слишком много специй, — предостерег Прабхупада.

Внезапно появился Упананда с чашкой горячего молока.

— Слишком горячее, — сказал Прабхупада, и Упананда унес молоко.

Бали-мардана представил Шриле Прабхупаде Кристину, объяснив, что это она нарисовала портрет его гуру-махараджи, тот самый, который был послан ему в Токио несколько месяцев назад, и что это ее картины и фрески украшают сейчас витрину и стены храма.

Прабхупада засиял. Он взглянул на Кристину, сидевшую, скрестив ноги, на полу у его вьясасаны, и ободряюще улыбнулся ей. Все таланты, включая дар художника, сказал он, надлежит использовать в прославлении Кришны.

— Ты должна рисовать, — добавил он.

Чару: Приветствия в аэропорту были несколько хаотичны, к тому же я ударился головой и туго соображал. Но когда мы вернулись в храм, и я получил возможность как следует рассмотреть своего духовного учителя, меня буквально пронзила одна мысль: Шрила Прабхупада не отличен от своих книг.

Обычно я читал какую-нибудь книгу и думал: «Как, интересно, выглядит автор?» Я был уверен, что книга и ее автор — не одно и то же, что у автора есть своя литературная жизнь, так же, как у него есть личная жизнь. Но когда я увидел Шрилу Прабхупаду, меня поразило, что книга–Бхагавата и личность–Бхагавата — это одно и то же. Это понимание с тех пор никогда не покидало меня. Говорил Прабхупада перед большой аудиторией на лекции или беседовал с одним-двумя посетителями в своей комнате, он всегда говорил то же самое, что было написано в его книгах. Понимание этого факта заставило меня заняться глубоким изучением философии сознания Кришны.

Шрила Прабхупада встал и направился к выходу. Бали-мардана спросил, не хочет ли он осмотреть другие помещения храма, и Прабхупада выразил согласие легким кивком головы.

В сопровождении Бали-марданы Прабхупада прошел в конец храмовой комнаты. Но вместо того, чтобы повернуть направо и подняться по лестнице наверх, в жилые помещения, Прабхупада повернул налево и спуститься по крутой лесенке мимо отгороженной занавесом кухни и офиса, в подвал.

Упананда нервно посмотрел на Дипака. Они не ожидали, что Шрила Прабхупада захочет осмотреть эту часть храма, тем более, что в спешке они свалили весь мусор прямо за задней дверью.

Упананда схватил полотенце и, присев на корточки, стал вытирать пол перед Прабхупадой, двигаясь спиной вперед и разгребая пыль и грязь по сторонам. Шрила Прабхупада жестом попросил его не беспокоиться. Он дошел до задней двери и толкнул ее, и вот оно — на асфальте заднего двора громоздилась куча досок, всякого хлама и просто мусора.

Прабхупада неодобрительно взглянул на Упананду:

— Что это такое? Почему вы не следите за этой частью храма?

Упананда попытался было объясниться. что, дескать, все делалось в спешке, но Прабхупаду его объяснение не удовлетворило. Он повернулся и пошел наверх. Из сурового настроения Прабхупады Упананда вынес урок: ученик не должен быть небрежен, он должен быть чистым и ответственным всегда, при любых обстоятельствах.

В комнате за храмовым залом лежали на полу части незаконченного алтаря. Сам алтарь загорелся несколько недель назад и от него чуть было не сгорел весь храм. Дипак работал в сумасшедшем темпе, чтобы успеть закончить алтарь к приезду Божеств, но работы все еще оставалось много. Шрила Прабхупада молча заглянул в комнату, кивнул и направился в свои апартаменты.

* * *

Продав свой дом в Эму-Плэйнз, Стэн и Джой перебрались на квартиру в Бонди, на той самой улице, по которой раньше преданные подъезжали к храму. В преддверии визита Шрилы Прабхупады Чару спросил, не согласятся ли они предоставить свою квартиру Шриле Прабхупаде и его сопровождающим на время визита. Они согласились и выехали из квартиры всего за несколько дней до приезда Шрилы Прабхупады.

Прабхупада счел трехкомнатную квартиру на первом этаже вполне подходящей. Гостиная, она же столовая, выходила на заднюю веранду, с которой открывался чудесный вид на голубой Тихий Океан. Прабхупада выбрал для себя большую спальню, сразу направо от входа. Бали-мардана и Вегаван расположились в меньшей комнате напротив.

Не теряя времени, Шрила Прабхупада вошел в свой обычный ритм, начав с массажа. Сидя на полу в простой гамче и положив правую ногу на бедро левой, он обсуждал в Бали-марданой, Чару и Дипаком предстоящую церемонию установления Божеств и посвящение, назначенные на следующий день.

Прабхупада перечислял, что потребуется для церемоний, а Бали-мардана быстро писал список на листке бумаги. Коротко рассказав о том, как он хотел бы чтобы они разожгли костер, Прабхупада вручил листок Дипаку, который понесся делать все необходимые приготовления и доклеивать наполовину готовый алтарь. Чару, как президент храма, составил список преданных, которые, по его мнению, были готовы к посвящению. Бали-мардана прочитал его вслух Прабхупаде. Когда он закончил читать список предполагаемых брахманов, Прабхупада, которому в этот момент Вегаван крепко массировал голову, с закрытыми глазами добавил еще одно имя:

— И Вегаван, — произнес он.

* * *

К тому времени, как Шрила Прабхупада совершил омовение, нанес знаки вайшнавского тилака на лицо и тело и прочитал свою полдневную гаятри-мантру*, обед для него был уже готов. Упананда приготовил в храме дал, рис и овощи и отправил их на квартиру. Пока Прабхупада мылся, Бали-мардана — который не умел готовить — изо всех сил старался приготовить чапати, но в квартире оказалась только электроплитка. Когда Шрила Прабхупада сел за обед, вбежал Вегаван с первой горячей чапати.

Прабхупада пощупал ее:

— Эта чапати сырая.

Вегаван сбегал на кухню и вернулся с другой — эта была пережарена до хруста, как паппадам*. Шрила Прабхупада бросил на Вегавана недовольный взгляд. Вегаван снова побежал на кухню и вернулся с новой чапати. Она была наполовину сырая, наполовину горелая. Прабхупада выглядел разочарованным. Он отведал одного овощного блюда.

— Неправильно приправлено, — сказал он.

Вегаван вспыхнул и затрясся.

Прабхупада участливо взглянул на Вегавана.

— Позови Бали-мардану, — сказал он.

Пришел Бали-мардана. Руки у него были в муке.

— Если ты не умеешь готовить, почему ты не сказал мне об этом?

Бали-мардана попытался объяснить, что здесь оказалась только электроплитка. А без открытого огня чапати не раздуваются.

Но извинения Бали-марданы только еще больше раздосадовали Прабхупаду. Он встал, вымыл руки и пошел на кухню. Действуя очень быстро, он приготовил простое овощное блюдо, попутно комментируя свои действия. После этого он из того же самого теста, на то же самой электроплитке испек несколько чапати, которые надулись как шары. Когда Шрила Прабхупада ушел с кухни, Бали-мардана попытался приготовить еще несколько чапати, но они не надувались. Казалось, что это магическое искусство было подвластно только Прабхупаде.

Кроме обычной пищи Упананда приготовил «простое чудо» с австралийской сушеной на солнце смородиной и великолепным золотистым австралийским гхи. Прабхупада не всегда ел за обедом сладости, но на этот раз он решил попробовать, и они ему понравились.

— Можете сделать еще таких, — сказал он.

Для Упананды эти слова были настоящим бальзамом. Наконец-то хоть какое-то блюдо Прабхупаде понравилось.

* * *

После индийской жары и малайзийского зноя холодная поздняя осень в Сиднее была не очень-то гостеприимна по отношению к Шриле Прабхупаде. После обеда Прабхупада попросил свитер. Упананда с радостью предложил ему свой, который и был с благодарностью принят.

Поиск по сайту: