Суббота, 17 февраля 1973 года

Во время утренней лекции Шрила Прабхупада упомянул о том, что в Пятой Песни Шримад-Бхагаватам описываются разнообразные наказания, которым подвергаются грешники за свои грехи. Законы природы, подчеркнул он, очень суровы, и незнание их не освобождает от ответственности. Во время вопросов кто-то спросил, через какое время поле смерти душа входит в новое тело.

Прабхупада ответил, что это определяется в каждом случае индивидуально. Обычно это происходит быстро — в течение нескольких минут — но если человек очень грешен, это может занять больше времени. Шрила Прабхупада привел в пример Уинстона Черчилля, который в течение долгого времени пребывал в коме.

— Это означает, что он очень большой грешник. Чтобы определить ему наказание, требуется больше времени. Живое существо не покинет своего тела, пока для него не будет определен новый тип тела.

Прабхупада сравнил этот процесс с движениями гусеницы, которая не оторвет своих задних ножек от листа, пока не найдет куда поставить передние.

* * *

Еще одна публичная лекция была запланирована для Прабхупады вечером — в Сиднейской Ратуше. Множество афиш, извещающих об этом событии, было расклеено по всему городу, и преданные надеялись, что соберется много публики. Перед выездом Шрила Прабхупада спросил:

— Что это за звук?

Прабхупада не понял звука, но преданные прекрасно знали, чтó это был за звук. Они жили рядом с ипподромом и уже давно привыкли к усиленным громкоговорителями сигналам начала и окончания бегов, сопровождаемым ревом пяти тысяч энтузиастов пять вечеров в неделю.

— Это ипподром в Гарольд-Парке, всего в нескольких кварталах отсюда. Собачьи бега.

Прабхупада не поверил. Широко раскрыв от изумления глаза, он переспросил:

— Собачьи бега? Они устраивают собачьи бега?

Он засмеялся вместе с остальными преданными, представив себе эту абсурдную картину.

* * *

Ежедневно и еженощно занятые служением храмовым Божествам дважды-посвященные пуджари Шрилы Прабхупады постоянно пропускали лекции Прабхупады и проповеднические программы за пределами храма.

Амбика-даси, на которую было возложено ежедневное приготовление вечернего подношения Божествам, пребывала в некоторой депрессии. Она неминуемо должна была пропустить лекцию Прабхупады в Сиднейской Ратуше. Она только что закончила арати, когда в кухню вошел Шрутакирти.

— Почему бы тебе не взять маха-прасада и не предложить его Шриле Прабхупаде?

Амбика стыдливо отклонила его предложение, главным образом из-за того, что она была уверена, что пережарила халаву. Но Шрутакирти настаивал. Поэтому она взяла полный поднос, принесла его к дверям Прабхупады, вошла в комнату и поставила поднос перед ним на низкий столик. Прабхупада, который уже собирался выходить, поднял на нее глаза из-за своего стола.

— О, что это?

— Это маха-прасад от Божеств, Шрила Прабхупада, — сказал Мадхудвиша Свами.

Прабхупада стал расспрашивать о каждом блюде, и Мадхудвиша описывал их одно за другим.

— Это фруктовый салат со сливками, это ладду, это пури.

— А это что?

— Это халава, Шрила Прабхупада.

Когда Мадхудвиша указал на халаву, Прабхупада впал в задумчивость. Он изящно взял кусочек халавы большим и средним пальцами и ловко закинул его себе в рот. Перекатывая языком кусочек халавы во рту, Прабхупада расширил глаза.

— Очень вкусно! Кто это готовил?

Мадхудвиша показал на Амбику, стоявшую рядом.

— Это она, Шрила Прабхупада.

Прабхупада одобрительно кивнул. Мадхудвиша высказался по поводу необычайной удачи, выпавшей на долю Амбики.

— Только что она доставила радость своему духовному учителю, поэтому она пойдет на небеса.

Прабхупада склонил голову набок и широко улыбнулся, словно подтверждая благословение Мадхудвиши.

Амбика вышла из комнаты, совершено удовлетворенная. Прабхупада позвал Шрутакирти и велел ему научиться у Амбики приготовлению халавы. Шрутакирти, которому халава Амбики вовсе не показалась такой уж вкусной, удивился. Но Прабхупада подтвердил свой приказ:

— Да, ты должен делать именно так.

* * *

Двухэтажный автобус, полный поющих преданных подъехал к внушительному зданию Ратуши в центре старого Сиднея. Группа киртаны с мелодичным пением взошла на ступени из песчаника, пересекла открытую террасу и вошла в похожий на пещеру главный зал.

Храмовая вьясасана, стоявшая на сцене под гигантским оргáном, была убрана цветами и гирляндами. Только что закончилась грандиозная выставка цветов и, поскольку ее еще не успели убрать, все выставлявшиеся растения и зелень были включены в убранство сцены.

Преданные пели до приезда Прабхупады двадцать минут, а потом полукругом расселись на сцене вокруг него. Прабхупада с глубоким чувством спел бхаджан «Джая Радха-Мадхава». Он открыл Бхагавадгиту на нужной странице и надел свои очки в роговой оправе.

Его настроение тут же изменилось. Было видно, что он глубоко прогрузился в научные размышления. Эта черта Шрилы Прабхупады также подчеркивала его ученость и мудрость, и его глубокое знание Писаний.

Лекция Прабхупады была длинной и подробной. Несколько сотен людей слушали его, казалось бы, с неподдельным вниманием. Но когда пришло время вопросов, серая масса людей осталась безмолвной. Несколько раз спрашивал Прабхупада, нет ли у кого-нибудь вопросов, но зал молчал. Выдержав неловкую паузу, Прабхупада показал преданным начать киртану, спустился со сцены и вышел через боковую дверь в благоухающую сиднейскую ночь.

В машине, по дороге домой, Мадхудвиша выразил изумление по поводу того, что публика не задала ни единого вопроса.

— Тупицы, — высказал свое суждение Прабхупада. — Просто тупоголовые мясоеды. Они не могут понять философию. Просто давайте им прасад и пойте. Всё.

* * *

Возвратившись с программы Прабхупада вошел в храм, простерся перед Радха-Гопинатхой, затем встал перед Ними с почтительно сложенными в традиционном индийском жесте приветствия ладонями. Одинокий пуджари-брахмачари, погрузившись в пение и предложение Божествам вечерней арати, пребывал в счастливом неведении того, что Прабхупада стоит прямо позади него. Позже Прабхупада спросил:

— Кто это был?

— Это был Курма-дас, Шрила Прабхупада.

Прабхупада широко улыбнулся и произнес:

— О! Курма- дева!

Прабхупада, казалось, очень высоко ценил то, что некоторые его ученики шли на то, чтобы пропускать его лекции ради исполнения своего служения. Позже, когда Курме передали слова Прабхупады, он, как и Амбика, почувствовал себя полностью вознагражденным за все свои аскезы.

Поиск по сайту: