АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Песнь пятнадцатая

Читайте также:
  1. Беседа вторая на Песнь Песней
  2. Глава пятнадцатая
  3. Глава пятнадцатая
  4. Глава пятнадцатая
  5. Глава Пятнадцатая
  6. Глава пятнадцатая
  7. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
  8. Глава пятнадцатая: влияние времени оборота на величину авансируемого капитала
  9. КНИГА ПЯТНАДЦАТАЯ
  10. Песнь восемнадцатая
  11. Песнь восемнадцатая
  12. Песнь восемнадцатая

 

Круг второй (окончание) – Круг третий – Гневные

 

 

Какую долю, дневный путь свершая,

Когда к исходу близок третий час,

Являет сфера, как дитя, живая,

 

 

 

Такую долю и теперь как раз

Осталось солнцу опуститься косо;[737]

Там вечер был, и полночь здесь у нас.[738]

 

 

 

Лучи нам били в середину носа,

Затем что мы к закатной стороне

Держали путь по выступу утеса,

 

 

 

 

 

Как вдруг я ощутил, что в очи мне

Ударил новый блеск, струясь продольно,

И удивился этой новизне.

 

 

 

Тогда ладони я поднес невольно

К моим бровям, держа их козырьком,

Чтобы от света не было так больно.

 

 

 

Как от воды иль зеркала углом

Отходит луч в противном направленье,

Причем с паденьем сходствует подъем,

 

 

 

И от отвеса, в равном отдаленье,

Уклон такой же точно он дает,

Что подтверждается при наблюденьи,

 

 

 

Так мне казалось, что в лицо мне бьет

Сиянье отражаемого света,

И взор мой сделал быстрый поворот.

 

 

 

«Скажи, отец возлюбленный, что это

Так неотступно мне в глаза разит,

Все надвигаясь?» – я спросил поэта.

 

 

 

«Не диво, что тебя еще слепит

Семья небес,[739] – сказал он. – К нам, в сиянье,

Идет посол – сказать, что путь открыт.

 

 

 

Но скоро в тяжком для тебя сверканье

Твои глаза отраду обретут,

Насколько услаждаться в состоянье».

 

 

 

Когда мы подошли: «Ступени тут, –

Сказал, ликуя, вестник благодати, –

И здесь подъем гораздо меньше крут».

 

 

 

Уже мы подымались, и «Bead

Misericordes!»[740] пелось нам вослед

И «Радуйся, громящий вражьи рати!»

 

 

 

Мы шли все выше, я и мой поэт,

Совсем одни; и я хотел, шагая,

Услышать наставительный ответ;

 

 

 

И так ему промолвил, вопрошая:

«Что тот слепой романец разумел,

О «доступе другим» упоминая?»

 

 

 

И вождь: «Познав, какой грозит удел

Позарившимся на чужие крохи,

Он вас от слез предостеречь хотел.

 

 

 

Богатства, вас влекущие, тем плохи,

Что, чем вас больше, тем скуднее часть,

И зависть мехом раздувает вздохи.

 

 

 

А если бы вы устремляли страсть

К верховной сфере,[741] беспокойство ваше

Должно бы неминуемо отпасть.

 

 

 

Ведь там – чем больше говорящих «наше»,

Тем большей долей каждый наделен,

И тем любовь горит светлей и краше».

 

 

P58

 

«Теперь я даже меньше утолен, –

Ответил я ему, – чем был сначала,

И большими сомненьями смущен.

 

 

 

Ведь если достоянье общим стало

И совладельцев много, почему

Они богаче, чем когда их мало?»

 

 

 

И он в ответ: «Ты снова дал уму

Отвлечься в сторону земного дела

И вместо света почерпаешь тьму.

 

 

 

Как луч бежит на световое тело,[742]

Так нескончаемая благодать

Спешит к любви из горнего предела,

 

 

 

Даря ей то, что та способна взять;

И чем сильнее пыл, в душе зажженный,

Тем большей славой ей дано сиять.

 

 

 

Чем больше сонм, любовью озаренный,

Тем больше в нем благой любви горит,

Как в зеркалах взаимно отраженной.

 

 

 

Когда моим ответом ты не сыт,

То Беатриче все твои томленья,

И это и другие, утолит.

 

 

 

Стремись быстрей достигнуть исцеленья

Пяти рубцов, как истребились два,

Изглаженные силой сокрушенья».

 

 

 

«Ты мне даруешь…» – начал я едва,

Как следующий круг возник пред нами,

И жадный взор мой оттеснил слова.

 

 

 

И вдруг я словно был восхищен снами,

Как если бы восторг меня увлек,

И я увидел сборище во храме;

 

 

 

И женщина, переступив порог,

С заботой материнской говорила:

«Зачем ты это сделал нам, сынок?

 

 

 

Отцу и мне так беспокойно было

Тебя искать!» Так молвила она,

И первое видение уплыло.[743]

 

 

 

И вот другая, болью пронзена,

Которую родит негодованье,

Льет токи слез, и речь ее слышна:

 

 

 

«Раз ты властитель града, чье названье

Среди богов посеяло разлад[744]

И где блистает всяческое знанье,

 

 

 

Отмсти рукам бесстыдным, Писистрат,

Обнявшим нашу дочь!» Но был спокоен

К ней обращенный властелином взгляд,

 

 

 

И он сказал, нимало не расстроен:

«Чего ж тогда достоин наш злодей,

Раз тот, кто любит нас, суда достоин?»[745]

 

 

 

Потом я видел яростных людей,

Которые, столпившись, побивали

Камнями юношу, крича: «Бей! Бей!»

 

 

 

А тот, давимый гибелью, чем дале,

Тем все бессильней поникал к земле,

Но очи к небу двери отверзали,

 

 

 

И он молил, чтоб грешных в этом зле

Господь всевышний гневом не коснулся,

И зрелась кротость на его челе.[746]

 

 

 

Как только дух мой изнутри вернулся

Ко внешней правде в должную чреду,

Я от неложных грез моих очнулся.

 

 

 

Вождь, увидав, что я себя веду,

Как тот, кого внезапно разбудили,

Сказал мне: «Что с тобой? Ты как в чаду,

 

 

 

Прошел со мною больше полумили,

Прикрыв глаза и шатко семеня,

Как будто хмель иль сон тебя клонили».

 

 

 

И я: «Отец мой, выслушай меня,

И я тебе скажу, что мне предстало,

Суставы ног моих окостеня».

 

 

 

И он: «Хотя бы сто личин скрывало

Твои черты, я бы до дна проник

В рассудок твой сквозь это покрывало.

 

 

 

Тебе был сон, чтоб сердце ни на миг

Не отвращало влагу примиренья,[747]

Которую предвечный льет родник.

 

 

 

Я «Что с тобой?» спросил не от смятенья,

Как тот, чьи взоры застилает мрак,

Сказал бы рухнувшему без движенья;

 

 

 

А я спросил, чтоб укрепить твой шаг:

Ленивых надобно будить, а сами

Они не расшевелятся никак».

 

 

 

Мы шли сквозь вечер, меря даль глазами,

Насколько солнце позволяло им,

Сиявшее закатными лучами;

 

 

 

А нам навстречу – нараставший дым

Скоплялся, темный и подобный ночи,

И негде было скрыться перед ним;

 

 

 

Он чистый воздух нам затмил и очи.

 

 

 

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.014 сек.)