АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Песнь семнадцатая. Пятое небо – Марс (продолжение)

Читайте также:
  1. Беседа вторая на Песнь Песней
  2. Глава восемнадцатая
  3. Глава восемнадцатая
  4. Глава восемнадцатая
  5. Глава восемнадцатая
  6. Глава Восемнадцатая
  7. Глава восемнадцатая
  8. Глава восемнадцатая
  9. Глава восемнадцатая
  10. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
  11. Глава семнадцатая
  12. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

 

Пятое небо – Марс (продолжение)

 

 

Как вопросить Климену[1484], слыша новость,

Его встревожившую, поспешил

Тот, кто в отцах родил к сынам суровость,[1485]

 

 

 

Таков был я, и так я понят был

И госпожой, и светочем священным,

Который место для меня сменил.

 

 

 

И Беатриче: «Пусть не будет пленным

Огонь желанья; дай ему пылать,

Отбив его чеканом сокровенным;

 

 

 

Не потому, чтобы ты мог сказать

Нам новое, а чтобы приучиться,

Томясь по влаге, жажды не скрывать».

 

 

 

«Мой ствол, чей взлет в такие выси мчится,

Что, как для смертных истина ясна,

Что в треугольник двум тупым не влиться,

 

 

 

Так ты провидишь все, чему дана

Возможность быть, взирая к Средоточью,

В котором все совместны времена, –

 

 

 

Когда Вергилий мне являл воочью

Утес, где дух становится здоров,

И мертвый мир, объятый вечной ночью,

 

 

 

Немало я услышал тяжких слов

О том, что в жизни для меня настанет,

Хотя к ударам рока я готов;

 

 

 

Поэтому мои желанья манит

Узнать судьбу моих грядущих лет;

Стрела, которой ждешь, ленивей ранит».

 

 

 

Так я промолвил, вопрошая свет,

Вещавший мне; так, повинуясь строго,

Я Беатриче выполнил завет.

 

 

 

Не притчами, в которых вязло много

Глупцов, когда еще не пал, заклан,

Грехи людей принявший агнец бога,[1486]

 

 

 

Но ясной речью был ответ мне дан,

Когда отец, пекущийся о чаде,

Сказал, улыбкой скрыт и осиян:

 

 

 

«Возможное, вмещаясь в той тетради,

Где ваше начерталось вещество,

Отражено сполна в предвечном взгляде,

 

 

 

Не став необходимым оттого,

Как и ладьи вниз по реке движенье

От взгляда, отразившего его.

 

 

 

Оттуда[1487] так, как в уши входит пенье

Органных труб, все то, что предстоит

Тебе во времени, мне входит в зренье.

 

 

 

Как покидал Афины Ипполит,

Злой мачехой гонимый в гневе яром,[1488]

Так и тебе Флоренция велит.[1489]

 

 

 

Того хотят, о том хлопочут с жаром

И нужного достигнут без труда

Там, где Христос вседневным стал товаром.[1490]

 

 

 

Вину молва возложит, как всегда,

На тех, кто пострадал; но злодеянья

Изобличатся правдой в час суда.

 

 

 

Ты бросишь все, к чему твои желанья

Стремились нежно; эту язву нам

Всего быстрей наносит лук изгнанья.

 

 

 

Ты будешь знать, как горестен устам

Чужой ломоть, как трудно на чужбине

Сходить и восходить по ступеням.

 

 

 

Но худшим гнетом для тебя отныне

Общенье будет глупых и дурных,

Поверженных с тобою в той долине.

 

 

 

Безумство, злость, неблагодарность их

Ты сам познаешь;[1491] но виски при этом

Не у тебя зардеют,[1492] а у них.

 

 

 

Об их скотстве объявят перед светом

Поступки их; и будет честь тебе,

Что ты остался сам себе клевретом.

 

 

 

Твой первый дом в скитальческой судьбе

Тебе создаст Ломбардец знаменитый,[1493]

С орлом святым над лестницей в гербе.

 

 

 

Тебя укроет сень такой защиты,

Что будут просьба и ответ у вас

В порядке необычном перевиты.

 

 

 

С ним будет тот,[1494] кто принял в первый час

Такую мощь от этого светила,[1495]

Что блеском дел прославится не раз.

 

 

 

Его толпа еще не отличила

По юности, и небо вечный свод

Вокруг него лишь девять лет кружило;

 

 

 

Но раньше, чем Гасконец проведет

Высокого Арриго,[1496] безразличье

К богатствам и к невзгодам в нем сверкнет.

 

 

 

Так громко щедрое его величье

Прославится, что даже у врагов

Оно развяжет их косноязычье.

 

 

 

Отдайся смело под его покров;

Через него судьба преобразится

Для многих богачей и бедняков.

 

 

 

В твоем уме о нем да впечатлится,

Но ты молчи…» – и тут он мне открыл

Невероятное для очевидца.

 

 

 

Затем добавил: «Сын, я пояснил

То, что тебе сказали; козни эти

Круговорот недальний затаил.

 

 

 

Но не завидуй тем, кто ставил сети:

Давно отмщенной будет их вина,

А ты, как прежде, будешь жить на свете».

 

 

 

Когда я понял, что завершена

Речь праведной души и что основа,

Которую я подал, заткана,

 

 

 

Я произнес, как тот, кто от другого

Совета ждет, наставника ценя,

В желаньях, в мыслях и в любви прямого:

 

 

 

«Я вижу, мой отец, как на меня

Несется время, чтоб я в прах свалился,

Раз я пойду, себя не охраня.

 

 

 

Пора, чтоб я вперед вооружился,

Дабы, расставшись с краем, всех милей,

Я и других чрез песни не лишился.

 

 

 

В безмерно горьком мире, и, поздней,

Вдоль круч, с которых я, из рощ услады,

Взнесен очами госпожи моей,

 

 

 

И в небе, от лампады до лампады,

Я многое узнал, чего вкусить

Не все, меня услышав, будут рады;

 

 

 

А если с правдой побоюсь дружить,

То средь людей, которые бы звали

Наш век старинным, вряд ли буду жить».

 

 

 

Свет, чьи лучи улыбку облекали

Мной найденного клада, засверкал,

Как отблеск солнца в золотом зерцале,

 

 

 

И молвил так: «Кто совесть запятнал

Своей или чужой постыдной славой,

Тот слов твоих почувствует ужал.

 

 

 

И все-таки, без всякой лжи лукавой,

Все, что ты видел, объяви сполна,

И пусть скребется, если кто лишавый!

 

 

 

Пусть речь твоя покажется дурна

На первый вкус и ляжет горьким гнетом, –

Усвоясь, жизнь оздоровит она.

 

 

 

Твой крик пройдет, как ветер по высотам,

Клоня сильней большие дерева;

И это будет для тебя почетом.

 

 

 

Тебе явили в царстве торжества,

И на горе, и в пропасти томленья

Лишь души тех, о ком живет молва, –

 

 

 

Затем что ум не чует утоленья

И плохо верит, если перед ним

Пример, чей корень скрыт во тьме забвенья,

 

 

 

Иль если довод не воочью зрим».

 

 

 

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.014 сек.)