АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Песнь двенадцатая. Круг седьмой – Минотавр – Первый пояс – Флегетон – Насильники над ближним и над его достоянием

Читайте также:
  1. Беседа вторая на Песнь Песней
  2. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  3. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  4. Глава двенадцатая
  5. Глава Двенадцатая
  6. Глава двенадцатая
  7. Глава двенадцатая
  8. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  9. Глава двенадцатая
  10. Глава двенадцатая
  11. Глава двенадцатая
  12. Глава двенадцатая

 

Круг седьмой – Минотавр – Первый пояс – Флегетон – Насильники над ближним и над его достоянием

 

 

Был грозен срыв, откуда надо было

Спускаться вниз, и зрелище являл,

Которое любого бы смутило.

 

 

 

Как ниже Тренто видится обвал,

Обрушенный на Адиче когда-то

Землетрясеньем иль паденьем скал,[120]

 

 

 

И каменная круча так щербата,

Что для идущих сверху поселян

Как бы тропинкой служат глыбы ската,

 

 

 

 

 

Таков был облик этих мрачных стран;

А на краю, над сходом к бездне новой,

Раскинувшись, лежал позор критян,

 

 

 

Зачатый древле мнимою коровой.[121]

Завидев нас, он сам себя терзать

Зубами начал в злобе бестолковой.

 

 

 

Мудрец ему: «Ты бесишься опять?

Ты думаешь, я здесь с Афинским дуком,

Который приходил тебя заклать?

 

 

 

Посторонись, скот! Хитростным наукам

Твоей сестрой мой спутник не учен;

Он только соглядатай вашим мукам».[122]

 

 

 

Как бык, секирой насмерть поражен,

Рвет свой аркан, но к бегу неспособен

И только скачет, болью оглушен,

 

 

 

Так Минотавр метался, дик и злобен;

И зоркий вождь мне крикнул: «Вниз беги!

Пока он в гневе, миг как раз удобен».

 

 

 

Мы под уклон направили шаги,

И часто камень угрожал обвалом

Под новой тяжестью моей ноги.

 

 

 

Я шел в раздумье. «Ты дивишься скалам,

Где этот лютый зверь не тронул нас? –

Промолвил вождь по размышленье малом. –

 

 

 

Так знай же, что, когда я прошлый раз[123]

Шел нижним Адом в сумрак сокровенный,

Здесь не лежали глыбы, как сейчас.

 

 

 

Но перед тем, как в первый круг геенны

Явился тот, кто стольких в небо взял,

Которые у Дита были пленны,

 

 

 

Так мощно дрогнул пасмурный провал,[124]

Что я подумал – мир любовь объяла,

Которая, как некто полагал,

 

 

 

Его и прежде в хаос обращала;[125]

Тогда и этот рушился утес,

И не одна кой-где скала упала.

 

 

 

Но посмотри: вот, окаймив откос,

Течет поток кровавый,[126] сожигая

Тех, кто насилье ближнему нанес».

 

 

 

О гнев безумный, о корысть слепая,

Вы мучите наш краткий век земной

И в вечности томите, истязая!

 

 

 

Я видел ров, изогнутый дугой

И всю равнину обходящий кругом,

Как это мне поведал спутник мой;

 

 

 

Меж ним и кручей мчались друг за другом

Кентавры, как, бывало, на земле,

Гоняя зверя, мчались вольным лугом.

 

 

 

Все стали, нас приметив на скале,

А трое подскакали ближе к краю,

Готовя лук и выбрав по стреле.

 

 

 

Один из них, опередивший стаю,

Кричал: «Кто вас послал на этот след?

Скажите с места, или я стреляю».

 

 

 

Учитель мой промолвил: «Мы ответ

Дадим Хирону[127], под его защитой.

Ты был всегда горяч, себе во вред».

 

 

 

И, тронув плащ мой: «Это Несс, убитый

За Деяниру, гнев предсмертный свой

Запечатлевший местью знаменитой.[128]

 

 

 

Тот, средний, со склоненной головой, –

Хирон, Ахиллов пестун величавый;

А третий – Фол[129], с душою грозовой.

 

 

 

Их толпы вдоль реки снуют облавой,

Стреляя в тех, кто, по своим грехам,

Всплывет не в меру из волны кровавой».

 

 

 

Мы подошли к проворным скакунам;

Хирон, браздой стрелы раздвинув клубы

Густых усов, пригладил их к щекам

 

 

 

И, опростав свои большие губы,

Сказал другим: «Вон тот, второй, пришлец,

Когда идет, шевелит камень грубый;

 

 

 

Так не ступает ни один мертвец».

Мой добрый вождь, к его приблизясь груди,

Где две природы[130] сочетал стрелец,

 

 

 

Сказал: «Он жив, как все живые люди;

Я – вождь его сквозь сумрачный простор;

Он следует нужде, а не причуде.

 

 

 

А та, чей я свершаю приговор,

Сходя ко мне, прервала аллилуйя;[131]

Я сам не грешный дух, и он не вор.

 

 

 

Верховной волей в страшный путь иду я.

Так пусть же с нами двинется в поход

Один из вас, дорогу указуя,

 

 

 

И этого на круп к себе возьмет

И переправит в месте неглубоком;

Ведь он не тень, что в воздухе плывет».

 

 

 

Хирон направо обратился боком

И молвил Нессу: «Будь проводником;

Других гони, коль встретишь ненароком».

 

 

 

Вдоль берега, над алым кипятком,

Вожатый нас повел без прекословий.

Был страшен крик варившихся живьем.

 

 

 

Я видел погрузившихся по брови.

Кентавр сказал: «Здесь не один тиран,

Который жаждал золота и крови:

 

 

 

Все, кто насильем осквернил свой сан.

Здесь Александр[132] и Дионисий лютый,

Сицилии нанесший много ран;

 

 

 

Вот этот, с черной шерстью, – пресловутый

Граф Адзолино;[133] светлый, рядом с ним, –

Обиццо д'Эсте, тот, что в мире смуты

 

 

 

Родимым сыном истреблен своим».[134]

Поняв мой взгляд, вождь молвил, благосклонный:

«Здесь он да будет первым, я – вторым».[135]

 

 

 

Потом мы подошли к неотдаленной

Толпе людей, где каждый был покрыт

По горло этой влагой раскаленной.

 

 

 

Мы видели – один вдали стоит.

Несс молвил: «Он пронзил под божьей сенью

То сердце, что над Темзой кровь точит».[136]

 

 

 

Потом я видел, ниже по теченью,

Других, являвших плечи, грудь, живот;

Иной из них мне был знакомой тенью.

 

 

 

За пядью пядь, спадал волноворот,

И под конец он обжигал лишь ноги;

И здесь мы реку пересекли вброд.

 

 

 

«Как до сих пор, всю эту часть дороги, –

Сказал кентавр, – мелеет кипяток,

Так, дальше, снова под уклон отлогий

 

 

 

Уходит дно, и пучится поток,

И, полный круг смыкая там, где стонет

Толпа тиранов, он опять глубок.

 

 

 

Там под небесным гневом выю клонит

И Аттила[137], когда-то бич земли,

И Пирр, и Секст;[138] там мука слезы гонит,

 

 

 

И вечным плачем лица обожгли

Риньер де'Пацци и Риньер Корнето,[139]

Которые такой разбой вели».

 

 

 

Тут он помчался вспять и скрылся где-то.

 

 

 

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.014 сек.)