Проблема философского обоснования концепции искусственного интеллекта в контексте христианской антропологии

Литонов Сергей Анатольевич

ДВФУ, Школа гуманитарных наук

Научный руководитель: Мезенцев И.В., ассистент

Аннотация. В статье сопоставляются мировоззренческие основания христианского и сциентистского понимания интеллектуальной деятельности человека в связи с проектом «искусственный интеллект», выявляются философские основания тех технических проблем, с которыми столкнулись разработчики искусственного интеллекта, рассматривается опыт решения соответствующих философских проблем в истории европейской философской и богословской мысли.

Ключевые слова: интеллект, патристика, энтропия.

В эпоху бурного развития информационных технологий и популяризации трансгуманистической идеологии особо актуальным является исследование тех философских оснований, на базе которых осуществляются передовые разработки и проекты в области искусственного интеллекта.

Цель данного исследования - сопоставить между собой мировоззренческие основания христианского и сциентистского понимания интеллектуальной деятельности человека в контексте проекта «искусственный интеллект».

Задачи исследования можно сформулировать следующим образом. Во-первых, необходимо обнаружить философский базис проекта «искусственный интеллект».

Во-вторых, в контексте этого мировоззренческого базиса важно осмыслить ряд технических проблем, с которыми столкнулись современные разработчики искусственного интеллекта.

Третьей задачей является обнаружение общефилософского характера данных проблем. Существенным является обнаружение фактов встречи человека с аналогичной проблематикой в иные исторические эпохи (прежде всего, в античности и в Средневековье).

В-четвертых, необходимо предложить критическую оценку концепции и феномена «искусственный интеллект» с общефилософских позиций, а также с позиций античного и классического христианского понимания человека в православной и римо-католической традициях.

Новизна данного исследования заключается в том, автору удалось обнаружить философский базис тех технических проблем, с которыми столкнулись разработчики искусственного интеллекта в наши дни, а также указать на опыт решения аналогичных мировоззренческих проблем в Античности и Средние века. В связи с этим автор приходит к выводу о необходимости реанимировать философское наследие Античности и классического христианства в контексте обсуждения проблем проекта «искусственный интеллект». Многие современные исследователи человеческого интеллекта приходят к тем же выводам, что и философы Античности (например, Аристотель), крупнейшие мыслители восточной патристики (Григорий Нисский, Максим Исповедник, Григорий Палама и др.) и западного христианства (Фома Аквинский).

Сегодня наиболее значимым разногласием в осмыслении человеческого интеллекта является трактовка природы психической деятельности человека. Все решения данной проблемы распадаются на две группы: с одной стороны, «физикализм», с точки зрения которого все ментальные феномены имеют своей причиной физико-химическую активность мозга, и, с другой стороны, «дуализм», утверждающий субстанциальность и нематериальность сознания, которое не выводимо из процессов, происходящих в мозговом веществе. Мы обозначим два довода в защиту дуалистической концепции.

Первый довод опирается на исследование советского физика Н.И. Кобозева [3]. Согласно Кобозеву, любая молекулярная структура, включая человеческий мозг, обладает свойством энтропии, в то время как логический процесс и его результат строго упорядочены, т.е. безэнтропийны. Никакая замкнутая система, обладающая свойством энтропии, не может производить безэнтропийный продукт без вмешательства извне некой упорядочивающей энтропию энергии. На вопрос о том, возможно ли осуществление процесса мышления в его вполне однозначной силлогической форме с помощью молекулярных механизмов мозга, даётся отрицательный ответ: поскольку логический процесс и его результат (умозаключение) вполне упорядочены, то есть безэнтропийны, то, следовательно, молекулярный механизм мозга, создающий эту логическую продукцию, также должен находиться в безэнтропийном состоянии. «Согласно теории Нернста-Планка, это невозможно для любого молекулярного множества при температуре выше абсолютного нуля, в том числе для молекулярных механизмов мозга» [3]. Для объяснения наличия феномена мышления, Кобозев утверждает необходимость некой отрицающей энтропию (на языке христианского богословия - бессмертной) подпитки. Может быть, Кобозев и не берется однозначно утверждать бессмертие природной основы интеллекта, но в то же время он связывает открытие этого отрицающего энтропию начала с возможностью бессмертия. Кобозев говорит: «Если атомно-молекулярная материя мозга не может обеспечить мышления, но выполняет для органов только нейрофизиологические функции в форме регуляторной и коммуникационной сети, то какая же форма материи способна к выполнению мыслительных операций, хотя бы упрощённой дологической формы, то есть с малой, но конечной энтропией? Термодинамика сильно вырожденного газа Ферми даёт ответ: с помощью сверхлёгких фермионных частиц с массой ~10-7·me ÷ 10-4me, то есть примерно 10-34 г ÷ 10-31 г.» [3]. Это предположение можно сравнить с христианским учением о душе, которая является простой (сверхлегкой), бессмертной (безэнтропийной) и бесплотной или обладающей малой плотностью.

Вторым доводом является несостоятельность детерминизма, который неизбежно вытекает из концепции физикализма, философски устраняющего реальность подлинно свободного выбора. Если абсолютно все суждения и действия человека есть результат физических и химических процессов, которые человек не контролирует, то как возможна оценка истинности того или иного суждения? Ведь в таком случае любое суждение − следствие определенных физико-химических процессов. Если свободы воли нет, то, значит, эти процессы не контролируются. Один организм в результате определенного процесса имеет одно суждение (условно назовем его «А»), другой организм в результате другого процесса имеет суждение «Б». Противопоставление суждения «А» (например, это суждение о том, что свободы воли нет) суждению «Б» (свобода воли есть) нелепо в рамках детерминизма, так как каждый организм имеет свой опыт и не несет за него в данном случае – как обычный материальный конструкт – никакой безусловной ответственности.

Третьим доводом может послужить аналогия с искусственными интеллектуальными системами. Рядом исследователей выдвигается утверждение о возможности полного воспроизведения человеческого интеллекта в виде машины [2]. Человек мыслится как искусственный субъект, произведение искусства, которое воспроизводит само себя через язык, ритуалы, мифы и т.д. [1, с. 4]. Если человек окажется способным наделить искусственно сконструированный аппарат тем же содержанием, которое отличает человека от животного, то это, по-видимому, будет основным доказательством правоты материализма – создание разума без привлечения высших сил. Но если искусственный разум возник в результате человеческих разумных действий, то по аналогии возникает вопрос: в результате чьей разумной деятельности был создан человек?

Четвертый довод указывает на самопротиворечивость одного из концептуальных оснований проекта «искусственный интеллект» – эволюционизма, в рамках которого невозможно обосновать адекватность, универсальность и предельную истинность ментальных результатов той или иной формы материи. Различные формы (структуры) материи продуцируют различное ментальное содержание на уровне аксиоматических оснований своего логического опыта и опыта мировосприятия (А=А, 2+2 и т. д.). Развивающаяся материя способна генерировать (и уже сгенерировала) ряд материальных структур, которые порождают различное мировосприятие и опыт познания.

В пределах этой модели мы не можем с логической необходимостью обосновать универсальность, безусловную истинность и неизменность нашего познавательного опыта, наших аксиом познания, осмысления и т. д. Объективный материальный базис (хотя бы потенциально) изменчив при отсутствии некой «высшей инстанции» за пределами эволюционного процесса, которая бы могла подтвердить и обосновать истинность ментальных продуктов нашей формы бытия перед формами прошлых эпох, настоящей эпохи и потенциально возможными формами материи. В контексте данной модели даже сама эволюционная концепция и прочие попытки создать философский базис искусственного интеллекта теряют устойчивый эпистемологический статус. Они представляют собой в данном случае всего лишь один из возможных продуктов одной из форм развивающейся материи, – столь же изменчивой, как и сама материя.

Таким образом, на наш взгляд, концепция физикализма имеет неразрешимые на сегодняшний день противоречия, как с точки зрения физики, так и с точки зрения спекулятивной философии. Противоречивость физикализма обнаруживалась мыслителями различных эпох, например, при формулировке доказательств бессмертия души в восточнохристианском богословии и в западноевропейской схоластике. Можно заключить, что указанные доводы создают благодатную почву для признания адекватности богословского воззрения на природу интеллекта, человеческой свободы и бессмертия души.

Список литературы:

1. Буровский А.М. Люди ли мы? (О соотношении «естественного» и «искусственного» в современном человеке) // Общественные науки и современность. – М., 1996. № 4. – С.122-132.

2. Деннет Д. С. Почему каждый из нас является новеллистом // Вопросы философии. – 2003. – № 2. – С. 121-130.

3. Кобозев Н.И. Исследования в области термодинамики процессов информации и мышления[ Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.rusphysics.ru/articles/284/

4. Мамардашвили М.К. Введение в философию // Мой опыт нетипичен. – СПб., 2000. – С.47.

Поиск по сайту: