Лайф, экшн, люфт — что это такое?

Еще совсем недавно — семь-восемь лет назад —можно было сделать отличный сюжет с хорошим закадровым текстом и точны­ми синхронами. Камера на штативе. Оператор показывает в основ­ном крупные, средние (прімерно, 30%) и общие (10%) планы. Всё ясно, все понятно,

Представьте себе что тема касается всех и каждого. Добавьте сюда же появление журналиста в кадре на том месте, где соверша­ется событие; А теперь, внимание: такой сюжет вам запросто за­бракуют, если вы предложите его федеральным каналам! Даже если тема интересная и, как говорится, «ложится» в верстку. В лучшем случае возьмут несколько планов, если событие горячее; или один-два синхрона. Но сюжет не покажут полностью. Почему? Потому что сегодня к информационному сюжету предъявляются жесткие требования: снимать с использованием современных приемов, та­ких как люфт, лайф и экшн.

Люфт (от нем. 1мП —воздух) - это включение в сюжет живой картинки с живым звуком без закадрового текста.

Часто люфт бывает в начале сюжета, иногда внутри, реже за­вершает его. Рассмотрим примеры на сельскохозяйственную тему.

• Сюжет из деревни. Раннее утро. Слышно, как поет петух. А вот и он сам, красивый, крупный, Цветной! Задирает голову и выдает радостный клич. И только после этого возникает за кадром голос журналиста (или журналист появляется в кадре, или делает стендап — не столь важно в данном случае).

В середине этого же или какого-то другого сюжета речь, например, идет о тяжелом крестьянском труде в условиях, когда в деревне остались одни пожилые женщины. В классическом варианте до появления таких при­емов, как люфт, на фразе журналиста: «Остались одни женщины, им приходится все делать самим» — мы видим, как старушка колет дрова. Использование люфта предполагает другую композицию. Фраза жур­налиста остается, и можно показать картинку, как пожилая женщина выходит из дома и идет к поленнице дров, но сам момент, когда топор с хрустом врезается в полено и охает бабушка показывается вживую, без всякого текста.

Вы представили себе этот момент? У вас сжалось сердце? А если еще хороший оператор покажет крупно морщинистую руку с топором и ус­талые глаза из-под завязанного пухового платка — любой комментарий в этот момент будет слабее того эффекта, который в течение нескольких секунд (всего-то!} потрясает зрителя и запоминается ему.

Люфт ~ это умение журналиста чуть-чуть отойти в сторону, дать «кусочек жизни» как она есть.

В этом случае живым звуком достигается гораздо большая дос­товерность. И все же люфт — это скорее краска, атмосфера, чем основное содержание сюжета.

Лайф (от англ. Ше — жизнь) — это живая картинка с живым зву­ком, имеющая принципиальное смысловое значение.

• Вернусь к примеру со старушкой. Удар и звук топора в принципе может остаться интершумом под тексты журналиста. Я уже говорила, что эффект будет не такой сильный. И все же для содержания сюжета разница не столь значительна.

А теперь представьте, что наша старушка никак не может разрубить «несчастное» полено и при этом она говорит: «Когда жив был сынок, я дровами не занималась. Но убили моего сыночка. Вот и осталась одна с котом. А позвать кого — бутылку надо. Где ж ее взять-то?» •

Никогда она так не скажет, если вы будете специально зада­вать вопросы и подсовывать свой микрофон. А слова-то ключевые для вашего сюжета, самые главные слова. Уже к ним можно под­строить вашу информацию о том, как вымирает русская деревня. Это уже лайф — «жизнь». Жизнь как она есть.

Ваша камера становится не субъектом съемки, а почти случай­ным свидетелем событий. Возникает ощущение скрытой камеры.

Лайф имеет принципиальное содержательное значение. В мон­тажной при осмотре материала надо уметь поймать и увидеть жи­вые моменты съемки и вставить их в сюжет, предварительно тща­тельно расшифровав.

Интересно, что в связи с необходимостью работать современ­но на первом плане сегодня при съемках сюжета оказываются не журналисты, а операторы. Если журналист по старой привычке мечется с микрофоном около своих героев и пристает к ним с вопросами, добиваясь эмоциональных синхронов, то потом вряд ли на пленке вы будете иметь «кусочек жизни», т.е. лайф. Грамот­ный журналист сегодня работает лоцманом при своем операторе, становится дополнительными глазами и ушами при вашей камере. Надо тихонько уметь сказать: «Зайди к ней поближе. Поснимай с хорошим звуком. Она обязательно что-то скажет».

Иногда профессиональный тележурналист специально ведет себя как птица, которая уводит охотника от гнезда. С безразлич­ным видом журналист отходит от оператора в сторону, и наши герои невольно расслабляются.

Для людей именно журналист является человеком, который будет их заставлять что-то говорить на камеру. То, что камера име­ет всегда включенный микрофон, мало кто знает, и поэтому на камеру с оператором без журналиста люди реагируют спокойнее и более открыто.

Отлично, если ваш оператор станет настоящим партнером и спровоцирует лайф простой просьбой: «Покажите мне, как вы это делаете, а я поснимаю». Человек делает, показывает, объясня­ет. Причем прямо на камеру, что очень важно. Если к нему потом подойдет журналист с микрофоном и спросит то же самое, вы никогда не получите такой искренности и достоверности. Микро­фон пугает людей, вызывает у них напряженность.

Забавно, но часто глаза наших героев следят только за микрофо­ном, и зритель недоумевает: куда они смотрят? Люфт и лайф, как приемы съемки, родились не сегодня и давно используются в доку­ментальном кино. Марина Голдовская, знаменитая в телевизионном и киношном мире женщина, давно доказала, как и многие ее пред­шественники и последователи, что прекрасные портреты людей можно сделать, когда автор, режиссер, оператор — одно лицо.

Сейчас, кстати, многие специалисты говорят о возврате к ав­торскому ТВ, когда творческий человек находит контакт с инте­ресным героев и отказывается от услуг оператора, так как появле­ние другого человека рвет тонкую и такую важную нить доверия между автором и героем.

Цифровая технология с легкими мобильными камерами по­зволяет работать в качестве оператора и женщинам и мужчинам. Но сказанное не означает, что оператор — это всегда плохо. Я принадле­жу к той категории журналистов, которые ценят командный метод работы и считают, что две головы лучше, чем одна. Но внесение в телевизионную профессию элементов документального кино требу­ет особо тщательной предварительной работы со всеми участниками съемочной группы, включая водителей. Здесь чувство локтя, умение обменяться говорящими взглядами, система специальных знаков (почесал нос журналист, значит оператору надо немедленно вклю­чить камеру или что-то в этом роде). Все это очень важно.

Можно ли на лайфах построить весь сюжет? В последнее время во многих новостных программах Европы и Америки появилась рубри­ка «N0 соттеп». Это настоящий лайф без каких-либо коммента­риев. Иногда это бывает очень интересно, потому что достоверно. Иногда это бывает сенсационно. Например, в этой рубрике мне до­велось видеть, как после свержения президента Грузии Шеварднад­зе ликовала оппозиция. Лица этих людей, наверное, испугали не только меня. Радость была очень агрессивная, и возникал вопрос: чего ждать от этих людей? Никаких комментариев и даже никакого перевода. Но очень интересно и очень содержательно.

Режиссер-документалист Тофик Шахвердиев снимает потря­сающие фильмы без закадрового текста, только лайф. Это фильм о беспризорниках, где зрители погружаются в мир несчастных маль-

чишек, которые нюхают клей, попрошайничают, дерутся и стро­ят себе норы в переходах метро. Другой фильм — тоже о детях, но это уже другие дети. Они учатся в балетной школе при Большом театре, и каждый день, обливаясь потом, а иногда и слезами, тя­нут свои ножки и ручки у специальных станков. А суровые педаго­ги заставляют повторять одно и то же движение сотни, тысячи раз.

Эти два фильма стоят рядом как дилогия: такие разные дети, такие разные судьбы, такие разные слезы.

Поиск по сайту: