Рабочий материал информационного сюжета должен длиться не более 15 минут

Учтите: в эти 15 минут входят стендап, интервью (т.е. синхроны) и все необходимые картинки. Может быть, многие, прочитав это, ужаснутся. Скажут: это невозможно! Возможно, если не снимать все подряд и не разговаривать с людьми часами, когда надо задать всего один вопрос. Требование ограничить объем рабочего материала — хороший тренинг для корреспондентов новостей. Дело в том, что видеокамера расслабляет. Оператор снимает, кассета крутится, жур­налист пробует записать один дубль стендапа, потом второй, третий дубль, и чтобы разговорить трудного собеседника, задает на камеру вопросы о семье и погоде. Помните, вы тратите не только свое время и свои нервы. Вы тратите деньги своей компании и ставите в слож­ное положение сначала оператора, потом монтажера, а прежде все­го самих себя. Вам надо будет все это осматривать, расписывать по минутам, потом крутить пленку вперед-назад в монтажной.

Когда снято 15 минут рабочего материала, как правило, в ра­боту идут все планы, все оказывается необходимым. Если вы сни­маете больше, значит, что-то не так. Значит, скорее всего, вы не очень хорошо готовы к съемкам и подсознательно заставляете опе­ратора и себя работать «про запас», чтобы потом, в монтажной, выбрать главное. Не получится! Главного так и не будет, если вы заранее не сумели ответить на вопросы: о чем сюжет? Что нового я хочу сказать людям? Кто конкретно должен ответить на мой воп­рос? Зачем я должен появиться в кадре и где лучше это сделать?

Хороший оператор, прежде чем нажать на рычажок «гее» (за­пись), несколько раз отрепетирует план съемки, что называется, на глазок, без реальной записи на видеоленту. Плохой оператор не будет бояться снимать все подряд — авось что-нибудь выберут. Может оказаться так, что выбрать-то будет и нечего. Нужный кадр снача­ла надо увидеть и осознать, потом уже снимать.

То же самое касается репортера. Грамотный репортер может сразу с включенной камерой подойти к человеку с нужным воп­росом, но в другой ситуации он три часа просидит в кабинете у начальника, чтобы уговорить его на интервью, и уже потом на камеру задаст тот самый важный один вопрос. Нет рецептов на все случаи жизни. Разные темы, разные сюжеты, люди, наконец, раз­ные корреспонденты. Но требование снимать на камеру не более 15 минут, если вы делаете информационный сюжет, это требование для профессионалов.

Если вы работаете над телевизионным расследованием, гото­вите спецрепортаж или работаете в режиме телевизионного на­блюдения — здесь совсем другие правила. Вполне возможно, что рабочего материала будет очень много, а вы возьмете из него со­всем чуть-чуть, и это нормально.

Под конец хочу рассказать историю о самой себе, произошедшую в те далекие уже времена, когда я впервые познакомилась с видеока­мерой. Это было в 1985 г. Молодежная редакция: Центрального теле­видения пригласила меня в качестве репортера для работы на Все­мирном фестивале молодежи и студентов в Москве, В то время я уже была автором отдельных программ и сюжетов, которые были показаны по ЦТ, но снимала я их в городе Горьком. Все интервью мы могли записывать только на кинокамеру. Это был страшный ап­парат, который шумел во время съемки, требовал огромного количе­ства света, но самое неприятное — мы были ограничены самой плен­кой. Существовал коэффициент пленки: 1Д* 1 * в лучшем случае 2:1, т.е. на 3 минуты эфирною материала мы могли снять не более 4,5-6 ми­нут рабочего материала. Коэффициент 2,5:1 был возможен только при съемках детей и животных, поведение которых непредсказуемо. Многие журналисты, чтобы не попасть впросак, заранее говорили своим героям нужные ответы. Качество таких «интервью* оставля­ло желать лучшего.

Я старалась задавать те вопросы, которые меня волновали, но в этот момент испытывала жуткий стресс, потому что пленка крути­лась, время шло, а человек говорил что-то не то. Добавлю, что еще хуже была ситуация, когда после записи удачного интервью пленка «запарывалась* в проявке/Я описываю всё это, чтобы было понятно, какой восторг я испытала, увидев видеокамеру и узнав, что тихо и беззвучно этот чудо-аппарат запишет на видеоленту все, что я сочту нужным. Тут-то я и расслабилась. Но как потом выяснилось, зря.

Первое задание мне дал сам Сагалаев: сделать для дневника фе­стиваля короткий репортаж о прибытии делегаций Украины и Бе­лоруссии. Тогда мы жили в СССР и организаторов фестиваля го­раздо больше волновали делегации Америки, Англии, Германий и т.д. Мы поехали с оператором Сережей (молодым мальчиком из Пите­ра, который третий раз в жизни держал в руках видеокамеру) на Белорусский вокзал. Там спокойно, не торопясь он снимал вокзал, затем выход делегаций из вагона, теплые объятия, а йотом уже я поговорила практически е каждым, кто приехал. Несколько фраз оказались очень удачными. Мы поспешили назад, так как уже вско­ре начиналось монтажное время. С удивительной кассетой в руке (такой маленькой!) я влетела в аппаратную и наткнулась на Эдуар­да Сагалаева.

Он радостно улыбнулся:

— Ну как, сняла?

— Да!— не менее радостно ответила я и не удержалась, Чтобы не похвастаться. — Есть хорошие интервью.

Видимо, слово «интервью» его насторожило, и он довольно резко спросил:

— Сколько минут рабочего материала?

––50! — гордо ответила я.

Теперь представьте мой ужас, когда он взял кассету из моих рук и отложил ее в сторону со словами:

— Мы не будем это смотреть, мы не будем это монтировать.

— Почему? — чуть не заплакала я.

— Это непрофессионально, — сказал Сагалаев. — Твой сюжет должен занять в дневнике не более полутора минут. На монтаж все­го дневника мы имеем 6 часов. Неужели мы будем терять время, чтобы отсмотреть 50 минут каких-то разговоров?

И тут в полном отчаянии я предложила дать мне всего 15 минут монтажа. Я надеялась на свою тренированную память. Я примерно помнила, какие именно фразы и на какой минуте мне сказали на вокзале. Я видела, как Сережа снимал объятия, и примерно пред­ставляла, где это можно найти на пленке.

Сагалаев ничего не сказал, однако шанс мне дал. Я сделала сю­жет почти вслепую. Он не был хорошим, но вполне пристойным и вышел в эфир.

Это был настоящий урок телемастерства. С тех пор я всегда учу своих студентов относиться к видеокамере с тем же трепетом, с ка­ким мы относились к кинокамере. Коэффициент полезности съемки вам никто не устанавливает, но вы должны устанавливать его сами. Не снимайте лишнего! Готовьте тексты стендапов!

Каждый ли может стать репортером?

Я уже говорила о том, что любой грамотный человек должен уметь грамотно изложить информацию на бумаге. Сделать сюжете новости — это то задание, с которого, как правило, начинается жизнь на телевидении для новичков. И это хорошо. Тот, кто про­шел через новости, многое понял и многому научился.

Бывает так, что руководство канала приглашает хорошего жур­налиста из газеты для ведения авторской программы на телевидении. В таких случаях бывает много казусов и много мучений как для самого приглашенного, так и для всей творческой группы. Если человек талантлив, востребован обществом и готов учиться теле­визионной специфике, то все преграды можно преодолеть. Но та­ких преград не будет, если автор-публицист «вырос» из репорте­ров и знает всю «кухню» изнутри. Он пишет разговорный текст, он думает о картинке, он помнит о том, какое значение имеет звук, и вникает во все детали тех сюжетов, которые готовятся для его программы. Многие могут стать грамотными репортерами. Но есть особая категория людей, которые имеют чутье на информацию и всегда почему-то оказываются в нужный час в нужном месте. Иногда возникает ощущение, что им кто-то свыше сообщает о новостях, особенно если это какие-то катаклизмы, происшествия.

• Приведу пример. Собственный корреспондент ЦТ в Нижнем Нов­городе Александр Цирульников поражал своих коллег чисто репортерс-

ким талантом. Никому и никогда не удавалось прибыть на место проис­шествия раньше него. Однажды в городе сошел с рельсов трамвай. Погиб­ли люди. Мы даже не удивились, узнав, что именно в это время по мосту навстречу трагедии ехал Цирульников и самые первые кадры были сняты на его камеру. Он всегда знал: где и что происходит. Всегда следил за всеми событиями, читал газеты, общался с чиновниками всех мастей. Можно было любить или не любить его репортажи, но не признавать уди­вительного дара оказываться первым на месте события невозможно.

У меня, например, такого дара нет. Я это хорошо знала и в тот момент, когда приняла предложение работать собственным кор­респондентом «Вестей». На место события, если происходило что-то типа пожара или аварии, мы всегда приезжали чуть позже Цирульникова. Но я знала, что могу «переиграть» конкурента в уме­нии собрать и проанализировать информацию, показать разные точки зрения.

У каждого свой конек. Репортеры — разные люди. Конечно, тот, кто приезжает на место событий первым, и есть настоящий репортер.

Настоящим репортером надо родиться.

ВЫВОД

Нельзя сде лать сюжет, если вам неинтересно его делать. Всегда надо увлечься материалом и героем и найти историю, кото­рую люди будут пересказывать на следующий день друг другу. Это сложно, но можно.

Проверь себя

1. Вам поручили сделать короткий информационный сюжет с оче­редного заседания в кабинете губернатора. У вас нет возможности «развернуть» сюжет. Как можно сделать его интересным?

2. Чем отличается стендап от появления в кадре?

3. Может ли закадровый текст быть написан в виде длинных фраз с использованием метафор и других литературных приемов?

Поиск по сайту: