АБСТРАКЦИЯ АКТУАЛЬНОЙ БЕСКОНЕЧНОСТИ, 8 страница

Существенно иным было понимание А. в пифагорей-ско-платоновской традиции: здесь А. (беспредельное) рассматривается только как член оппозиции предел— беспредельное, но в то же время гипостазируется и по­тому грамматически выражается субстантивированным прилагательным среднего рода (το άπειρον, ср. нем. Das Unendliche). В пифагорейской таблице осн. онто­логич. противоположностей у Аристотеля (Метафизи­ка 1, 5. 98ба 23 слл.) оппозиция предел — беспредель­ное (А.) занимает первое место, причём А. оказывается в одном понятийном ряду с чётным, множеством, ле­вым, женским, движущимся, кривым, тьмой, злом и не­правильным прямоугольником — см. «пределопола-гающие» (активные) и «беспредельные» (пассивные) эле­менты в подлинных фрагментах Филолая. Платон вклю­чил эту оппозицию в систему четырёх онтологич. прин­ципов «Филеба» (23 с) наряду с «причиной» и результа­том их «смешения»; позднее, в «неписанном учении» она развилась в оппозицию одно — неопределённая дво­ица. Пифагорейско-платоновская оппозиция предел — А. (параллельная оппозиция эйдос — пространство «Тимея») — прямая предшественница формы и материи Аристотеля; показательно, что Аристотель сам осо­знавал понятийную близость платоновского А.— бес­конечности, неопределённости, неоформленности и те­кучести — тому онтологич. принципу, к-рому он впервые дал имя «материала, материи» (Физика 207 b 35). Плотин (Эннеады II, 4, 15) принимает отождест­вление А. и «материи», но последоват. монизм заставляет его подчинить А. единому в качестве момента его эманации.

• Л е б е д е в А. В., ТО АП EIRON: не Анаксимандр. а Пла­тон и Аристотель, «ВДИ», 1978, № 1, с. 39—54, № 2, с. 43—58; Edel Α., Aristotle's theory of the infinite, N. Y., 1934; Μ ο n d о 1 f о R., L'infinito nel pensiero dell' antichita classica' Firenze, 1956; Sinnige T h. G., Matter and infinity in the presocratic schools and Plato, Assen, 1968· Sweeney L., Infinity in the Presocratics, The Hague, 1972. А. В Лебедев' АПОДИКТИЧЕСКИЙ (от греч. 'αποδεικτικός - дока­зательный, убедительный), филос. термин, обозначаю­щий высшую степень логич. достоверности знания и характеризующий непреложную необходимость содер­жания тех или иных суждений и высказываний. До­стоверность аподиктич. суждений вытекает из доказат. обоснования, восходящего к истинным положениям, и поэтому не может быть усмотрена непосредственно из формы суждения. Специфику аподиктич. суждений впервые исследовал Аристотель, к-рый отличал от них суждения «диалектические», т. е. вероятностные, ука­зывающие на возможность противоположного тому, что в них утверждается. Последующая эволюция понятия А. связана с развитием формальной (в частности, мо­дальной) логики.

• Аристотель, Аналитики, пер.с греч., Соч т 2 Μ., 1978; Асмус В. Ф., Логика, [М.], 1947, с. 87—91; А х м а н о в А. С., Логич. учение Аристотеля, М., 1960, с. 89—90,

АПОЛЛОНОВСКОЕ И ДИОНИСИЙСКОЕ, филос.-эстетич. понятия, введённые Ницше («Происхождение трагедии из духа музыки» —«Die Geburt der Tragödie aus dem Geiste der Musik», 1872) для характеристики двух типов культуры и одновременно — двух начал бытия, олицетворения к-рых Ницше видел в образах Аполлона и Диониса. Аполлоновское — это светлое, рациональное начало, дионисийское — тёмное, экста­тически-страстное, хаотическое, оргиастически-ирра-циональное. Понятия А. и Д. были намечены в эпоху нем. романтизма (Ф. Шлегель, Шеллинг и др.) и стоят в ряду таких типологич. противопоставлений, как на­ивное и сентиментальное у Шиллера, классическое и романтическое и т. д. Хотя Ницше видел идеал иск-ва в определ. равновесии А. и Д., однако предпочтение архаически-неоформленного (дионисийского) связыва­ет его концепцию А. и Д. с мотивами позднейшей ирра-ционалистич. философии культуры (напр., в экзистен­циализме — тема ложного «выбора» пути европ. куль­туры у Хайдеггера и др.).

• Vogel M., Apollinisch und Dionysisch. Geschichte eines genialen Irrtums, Regensburg, 1966.

АПОРИЯ (греч. απορία — затруднение, недоумение, от ά — отрицат. частица и πόρος — выход), труднораз­решимая проблема, связанная обычно с противоречием между данными наблюдения и опыта и их мысленным анализом. Наиболее известны А., восходящие к др.-греч. философу Зенону Элейскому. В А. «О множествен­ности вещей» говорится о возможности мысленного пред­ставления вещей в виде множеств, причём Зенону при­писывается мнение о противоречивости такого представ­ления: поскольку для разделения двух вещей нужна третья вещь и т. д., то каждая вещь может мыслиться в виде бесконечного множества вещей, но тогда она — вопреки очевидности — либо должна иметь бесконечные размеры (если составляющие вещи имеют размеры), либо вовсе не иметь размера (если таковы составля­ющие). А. «Дихотомия» (разделение на два): прежде чем пройти весь путь, движущееся тело должно пройти половину этого пути, а ещё до этого — четверть и т.д.; поскольку процесс такого деления бесконечен, то тело вообще не может начать двигаться (или движение не может окончиться). А. «Ахилл»: в противоречии с чувств. опытом быстроногий Ахилл не может догнать черепаху, т. к. пока он пробежит разделяющее их рас­стояние, она всё же успеет проползти нек-рый отрезок, пока он будет пробегать этот отрезок, она ещё немного

АПОРИЯ 31

отползёт и т. д. А. «Стрела»: если считать, что простран­ство, время и процесс движения состоят из нек-рых «не­делимых» элементов, то в течение одного такого «неде­лимого» тело (напр., стрела) двигаться не может (ибо в противном случае «неделимое» разделилось бы), а по­скольку «сумма покоев не может дать движения», то движение вообще невозможно, хотя мы его на каждом шагу наблюдаем.

Эти и др. зеноновские А. подчёркивают относит. и противоречивый характер математич. описаний ре­альных процессов движения, необоснованность пре­тензий на полную адекватность (изоморфизм; см. Изо­морфизм и гомоморфизм) таких описаний и спорность привычных мнений об однозначной определённости фи­гурирующих в них понятий. Ни один из формализов. способов анализа и разрешения выявленных в А. проти­воречий, возникающих при отображении движения, не может претендовать на общепринятость. Проблемати­ка, связанная с А., исследуется в тесной связи с др. проблемами логики и теории познания.

АПОСТЕРИОРИ И АПРИОРИ (от лат. a posteriori — из последующего и a priori — из предшествующего), фи­лос. понятия; апостериори — знание, получаемое из опыта, априори — знание, предшествующее опыту и не­зависимое от него. Противопоставление А. и а. получи­ло развёрнутое выражение в классич. рационализме но­вого времени (Декарт, Лейбниц), к-рый исходил из при­знания всеобщих и необходимых истин, принципиаль­но отличающихся от случайных истин, полученных апо­стериорным (опытным) путём. Основу безусловной всеоб­щности и необходимости теоретич. истин (т. е. положе­ний математики и математич. естествознания) рациона-листский априоризм усматривал в их несомненности и самоочевидности. Вслед за рационалистами Кант также признаёт существование всеобщих и необходимых ис­тин, усматривая источник их безусловности (аподик-тичности) в априорности. Но если рационалисты счита­ли заранее заложенным в интеллекте, врождённым (хотя бы в форме задатков) само содержание истины и знания, то, согласно Канту, априорным является толь­ко форма, способ организации знания. Эта априор­ная форма наполняется, по Канту, апостериорным со­держанием, придавая науч. знанию характер всеобщно­сти и необходимости. Учение Канта об априорном синте­зе (или синтетич. априори) указало на роль исходных содержат, предпосылок как необходимых элементов познания.

В зап. философии и методологии науки 20 в. на осно­ве неокантианства, прагматизма и конвенционализма сложилась т. н. функциональная (или прагматич.) кон­цепция априорности, согласно к-рой априорные поло­жения — это основоположения, исходные постулаты науки, причём их выбор включает момент условности, конвенциональности. При этом априорность утрачивает своё первоначальное гносеологическое значение не­зависимости от опыта, становясь выражением особой роли исходных теоретических принципов в системе на­учного знания.

Отвергая априоризм как принцип объяснения приро­ды знания, диалектико-материалистич. методология признаёт существование нек-рых исходных содержат. принципов, лежащих в основе науч. знания и обладаю­щих особыми методологич. функциями в процессе науч. познания (напр., постулат функционального подхода в биологии и отчасти в социологии, общие принципы сис­темного подхода и др.). См. Теория познания, Теория, Эмпирическое и теоретическое.

S Введенский А. И., Логика как часть теории познания, П., 1917³; Асмус В. Ф., Проблема интуиции в философии и математике, M., 1965²; Кант И., Соч., т. 3, М., 1964; К а р-нап Р., Филос. основания физики, пер. с англ., [М., 1971]; Швыpёв В.С., Теоретическое и эмпирическое в науч. позна­нии, М., 1978, гл. 1—2.

АПОСТЕРИОРИ

АПОФАТИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ (от греч. άποφατικος— отрицательный), теология, стремящаяся адекватно выразить абс. трансцендентность бога путём последоват. отрицания всех его атрибутов и обозначений, устраняя одно за другим относящиеся к нему представления и по­нятия (напр., о боге нельзя сказать не только то, что его нет, но и то, что он есть, ибо он по ту сторону бы­тия). А. т. была разработана Псевдо-Дионисием Арео-пагитом; в ср. века дополнялась каталитической тео­логией.

АППЕРЦЕПЦИЯ (от лат. ad — к, на и perceptio — восприятие), понятие философии и психологии, обозна­чающее воздействие общего содержания психич. дея­тельности, всего предыдущего опыта человека на его восприятие предметов и явлений. Термин «А.» введён Лейбницем, к-рый обозначил им сознание (в широком смысле этого слова), а также проявление и выделение в душе элементов опыта и восприятия, обусловленное предшествующим знанием. В философии Канта понятие А. характеризует самосознание мыслящего субъекта в аспекте его априорных синтетич. функций, опреде­ляющих единство чувств. опыта. Кант различал транс­цендентальную А.— единство самого познающего субъ­екта, к-рый с помощью рассудка конструирует (мы­слит) свои объекты, и эмпирич. А.— единство, прояв­ляющееся в продуктах познават. деятельности и осоз­наваемое как нечто производное от первого единства.

Дальнейшая эволюция понятия А. связана с развити­ем психологии. И. Ф. Гербарт считал, что всякое новое восприятие осознаётся и истолковывается на основе прежнего опыта, в зависимости от сложившихся инте­ресов и направленности внимания. Новое знание, со­гласно ему, объединяется со старым под влиянием уже накопленного запаса представлений («апперципирую­щей массы»), на основе чего происходит упорядочива­ние и понимание новой («апперципируемой») массы представлений. Развитое Гербартом понимание А. явилось предпосылкой педагогич. учения о способах и приёмах усвоения знаний. Понятие А. получило ши­рокое распространение в психологии благодаря рабо­там В. Вундта, к-рый придал ему основополагающее значение и поставил в зависимость от А. все сферы психич. деятельности. В его трактовке А. объединяет различные аспекты: ясное и отчётливое осознание во­сприятий, деятельность внимания, синтезирующую дея­тельность мышления и самосознание. Совокупность этих способностей, согласно Вундту, определяет из-бират. характер и регуляцию поведения. В последую­щем развитии психологии понятие А. модифицирова­лось в ряд новых понятий — напр, гештальта (см. Геш-тальтпсихолоеия), установки и др., выражающих раз­личные аспекты активности личности.

Совр. психология исходит из того, что прежний опыт отражается на каждом психич. процессе (от простого восприятия до сложнейших видов деятельности). Бла­годаря конкретному опыту личности (знаниям, уме­ниям, традициям или привычкам) каждое новое воздей­ствие мира приобретает особый смысл. Поэтому один и тот же объект воспринимается различно в зависимо­сти от мировоззрения человека, его образования, проф. принадлежности, социального опыта в целом. Вместе с тем именно социальная природа человеч. психики и сознания обусловливает общность и общезначимость восприятия и понимания действительности различными людьми.

• Лейбниц Г. В., Монадология, в кн.: Избр. филос. соч., М., 1908; его же, Новые опыты о человеч. разуме, М.—Л., 1936; Ивановский В., К вопросу об А., «Вопросы филосо­фии и психологии», 1897, № 1 (36); В у н д т В., Очерки психо­логии, М., 1912; Рубинштейн С. Л., Основы общей пси­хологии, M., 1946²; Теплов Б. М., Психология, М., 1951⁵.

АПРИОРИ, см. Апостериори и априори.

АПТЕКЕР (Aptheker) Герберт (р. 31. 7. 1915, Нью-Йорк), амер. историк-марксист. Чл. Коммунистич. пар­тии США. Директор Амер. института марксистских ис­следований.

А. осн. внимание уделяет критике бурж. идеологии, антикоммунизма, расизма, проблемам свободы и демо­кратии, а также истории негритянского народа. Под­вергая критич. анализу взгляды бурж. историков, фило­софов и социологов, А. освещает различные аспекты ме­тодологии науч. исследования закономерностей об­ществ. развития, классовой борьбы. А. выступает за разрядку междунар. напряжённости, против врагов ми­ра, демократии и социального прогресса.

* History and reality, N. Υ., 1955; The world of С. Wright Mills, N. Y., 1960; Soul of the republic. The Negro today, N. Y., 1964; The urgency of Marxist-Christian dialogue, N. Y., 1970; в рус. пер.— Лауреаты империализма, Μ., 1955; Амер. негр сегодня, М., 1963; История афро-американцев. Совр. эпоха, М., 1975.

АРГУМЕНТ (лат. argumentum), l) суждение (или со­вокупность взаимосвязанных суждений), приводимое в подтверждение истинности к.-л. др. суждения (или теории). 2) А. влогике — посылка доказательства, иначе наз. основанием или доводом доказательства; иногда А. наз. всё доказательство в целом.

АРИСТИПП (Αρίστιππος) из Кирены (ум. после 366 до н. э.), др.-греч. философ, основатель киренской школы. Привлечённый славой Сократа, явился в Афины и стал его учеником (Ксенофонт, Воспоминания о Сок­рате II 1; III 8). К концу жизни вернулся на родину и основал филос. школу (Диоген Лаэртий II 65—85). А. считал, что всё существующее действует ради к.-л. бла­га или зла и единственным достойным внимания пред­метом являются ценности — хорошее и плохое. Поэто­му А. отвергал, в частности, математику, для к-рой эти различия не существуют (Аристотель, Метафи­зика 996а 32 слл.), и изучение природы как дело невоз­можное и бесполезное. Уже Сократ делал акцент на недостаточности человеч. знания, а А. утверждал, что мы можем постигнуть только наши ощущения, вызвав­ший же их предмет непознаваем (Секст Эмпирик, Про­тив учёных VII 191—193). Неизвестно в точности, что из гедонистич. учения киренской школы посходит к А. Биографич. традиция утверждает, что А. считал на­слаждение целью жизни и сам следовал этому принципу (так, нек-рое время он жил при дворе сиракузского ти­рана Дионисия I). Вместе с тем он учил, что нужно сох­ранять самообладание и не делаться рабом наслажде­ний. А. высоко ценил личную свободу и не желал быть гражданином к.-л. гос-ва, стремясь везде жить в каче­стве чужестранца (Ксенофонт, Воспоминания о Сократе II 1, 11 — 13). Имущество может обременять того, кто к нему привязан, так что А. советовал друзьям иметь столько, сколько можно спасти при кораблекрушении. Платон, критикуя в «Теэтете» скептич. взгляды в тео­рии познания и разбирая в «Филебе» вопрос о наслаж­дениях, возможно, полемизирует с А., не называя его по имени.

• Фрагмент ы: Aristippi et Cyrenaicorum fragmenta, ed. E. Mannebach, Leiden — Köln, 1961.

• С l a s s e n C. J., Aristippos, «Hermes», 1958, Bd 86, S. 182— 192.

АРИСТОКРАТИЯ (от греч. 'αριστοκρατία, букв.— власть лучших, знатнейших), 1) форма правления, при к-рой гос. власть принадлежит привилегированному знатному меньшинству. Как форма правления А. про­тивостоит монархии и демократии. «Монархия — как власть одного, республика — как отсутствие какой-либо невыборной власти; аристократия — как власть небольшого сравнительно меньшинства, демократия — как власть народа... Все эти различия возникли в эпо­ху рабства» (Ленин В. И., ПСС, т. 39, с. 74). В ис­тории антич. политич. идей разработка понятия А. для обозначения одной из гос. форм правления связана с Платоном и Аристотелем; в дальнейшем аристокра-тич. форму правления выделяли Полибий, Спиноза, Гоббс, Монтескье, Кант и др. Обоснование А. привер­женцами такой формы правления сводится, как пра­вило, к идее о политич. неполноценности большинства людей, к-рыми призвана править аристократич. элита. Аристократич. республиками были в древности Спарта, Рим (6—1 вв. до н. э.), Карфаген; в ср.-век. Европе —Венеция, Псковская и Новгородская феод. республи­ки и др.

2) Знать, привилегированная часть к.-л. класса (эв-патриды в Афинах, патриции в Риме, дворянство и т. д.) или обществ, группа (напр., финанс. А.), пользую­щаяся особыми правами и преимуществами. Политич. влияние А. и круг лиц, причисляемых к ней, опреде­ляются конкретными историч. условиями и особенно­стями той или иной страны.

АРИСТОКСЕН (Άριστόξενος) из Т а р е н т а (ак-ме, согласно визант. лексикону «Суда», 336—333 до н. э.), др.-греч. философ, ученик Аристотеля, представи­тель перипатетической школы. Из многочисл. соч., гл. обр. музыковедч., педагогич. и историко-биографич. ха­рактера (453 книги, согласно «Суде»), сохранились только (в сокращённом виде) «Элементы гармоники» в трёх книгах и часть 2-й кн. «Элементов ритмики» (кур­сы лекций по теории музыки, читавшиеся А. в Ликее). Применяя перипатетич. метод (сочетание систематиза­ции со скрупулёзностью эмпирич. описания), А. дал музыковедч. синтез, оказавший многовековое влияние (сопоставим по значению с зоологич. трудами Аристо­теля или ботаническими — Теофраста). Зачинатель жанра биографий философов; серия монографий о пи­фагорейцах: «О Пифагоре и его учениках», «О пифаго­рейском образе жизни» и «Пифагорейские изрече­ния» — фр. 11—41 Wehrli, биография Архита Та-рентского (фр. 47—50). Культ Архита и стремление изобразить Пифагора в духе просвещённого пифаго­рейства последнего поколения пифагорейской шко­лы (напр., избавив его от архаич. религ. табу на бобы) разительно контрастирует со скандально-анекдо-тич. и очернит. тенденцией биографий Сократа и Пла­тона (фр. 51—68). Засвидетельствованное для А. срав­нение отношения между душой (псюхе) и телом с от­ношением между муз. гармонией и лирой (фр. 118—121) уже в «Федоне» Платона (85е) вкладывается в уста пи­фагорейцу Симмию в качестве аргумента против суб­станциальности и, следовательно, бессмертия души и, вероятно, также отражает т. зр. «последних» пифагорей­цев — учителей А. (ср. Диоген Лаэртий VIII 46), не веривших больше в метемпсихозу.

• Elemente harmonica, rec. B. da Rios, Romae, 1954; Aristo-xeni Rhythmica, ed. G. B. Pighi, Bologna, 1959; Die Schule des Aristoteles, hrsg. v. F. Wehrü, H. 2 — Aristoxenos, Basel — Stuttg., 1967².

• Л о с е в А. Ф., История антич. эстетики, т. 4, М., 1975, с. 664—70; W е h г l i F., Aristoxenos, в кн.: RE, Suppl. XI, 1968, col. 336—43.

АРИСТОТЕЛИЗМ, 1) в узком смысле — учение после­дователей Аристотеля (не совпадает с понятием пери­патетической школы, т. к. древние перипатетики после Теофраста до 1 в. до н. э. по существу никак не связа­ны с А.); 2) в более широком смысле об А. говорят при­менительно к истории истолкования, распространения, переводов и влияния соч. Аристотеля, а также в связи с усвоением учения Аристотеля в различных ср.-век. теологич. традициях. Термин «А.» — новоевроп. про­исхождения, однако греческий глагол άριστοτελίζειν («аристотелизировать») впервые встречается у Страбона (XIII, 1, 54) применительно к возрождению А. в 1 в. до н. э.

Об истории антич. греч. А. см. Перипатетическая школа.

Ранняя вост. патристика отталкивается от неопла­тонизма и свободна от влияния Аристотеля за исклю­чением Немесия Эмесского и Иоанна Филопона. Осуж­дая ересь Евномия, Василий Великий, Григорий Нис­ский и Феодорит усматривают её корни в аристотелев­ской силлогистике. Проникновение понятийного аппа­рата и терминологии Аристотеля в христ. теологию происходит в соч. Леонтия Византийского (ок. 475 — ок. 543), от к-рого в этом отношении зависит Максим

АРИСТОТЕЛИЗМ 33

Исповедник. Соч. о животных используются в традиции «Шестодневов» (начиная с «Шестоднева» Василия Велико­го). Офиц. признание (в качестве «служанки» теологии) логика Аристотеля получает в «Диалектике» Иоанна Да-маскина. Оживление комментаторской традиции в 11 в. связано с деятельностью платоника Михаила Пселла и его учеников Михаила Эфесского и Иоанна Итала. Дальнейшая традиция комментирования представлена Феодором Продромом и Иоанном Цецисом (12 в.), Ни-кифором Влеммидом (13 в., его аристотелианские учеб­ники логики и физики получили в Византии широкое распространение), Георгием Пахимером («Сокращённый очерк аристотелевской философии»), Мануилом Хо-лоболом (преподавал в Константинопольской школе с 1267), Феодором Метохитом (ум. 1332) и др. Полемика между Плифоном («О различиях платоновской и арис­тотелевской философии», ок. 1439), отвергавшим не только аверроистич. и томистский А., но и А. как тако­вой, и Георгием Схоларием (Геннадием, «Против пли-фоновых апорий, касающихся Аристотеля»), защитни­ком томистского А., предвосхищает борьбу «платони­ков и аристотеликов» в Италии в 15 в. Самый значит. памятник визант. А.— сотни рукописей соч. Аристо­теля (древнейшие — 9—10 вв.), сохранившие для нас Corpus Aristotelicum.

Сирийский А. послужил связующим звеном между греч. и араб. А. Логич. соч. Аристотеля (гл. обр. «Ка­тегории», «Герменевтика» и «Первая аналитика») и «Вве­дение» Порфирия были усвоены сирийскими несториа-нами для целей теологии, гомилетики и апологетики. Традицию открывает Ива, епископ Эдесский с 435, его современники Куми и Проб, преподаватели Эдесской тео-логич. школы, впервые перевели на сирийский яз. ча­сти «Органона» и «Исагога» Порфирия. После закрытия Эдесской школы имп. Зеноном (489) несториане пересе­лились в Персию, логич. соч. Аристотеля продолжали изучаться в теологич. школе в Нисибине. Сиро-моно-физитская традиция перевода и комментирования Арис­тотеля на сирийский яз. связана с именами Иоанна бар Афтонии (ум. 558), Севера Себохта (ум. 667), Иакова Эдесского (ок. 633—708), епископа Георгия (ум. 724) и католикоса Хейнан-ишо I. Крупнейший представи­тель сирийской учёности того времени — Сергий, архиятр («гл. врач») г. Решайн в Месопотамии (уче­ник Иоанна Филопона), переводчик Галена и Аристо­теля и автор оригинальных логических трактатов (ум. 536).

Первые переводы Аристотеля на араб. яз. (с сирий­ского) были сделаны сирийскими врачами из Гундиша-пура, приглашёнными Аббасидами в Багдад в кон. 8 в. в качестве лейб-медиков. Переводч. дело упрочилось с учреждением халифом аль-Мамуном в 832 в Багдаде «Дома мудрости». Самыми выдающимися переводчика­ми Аристотеля в 9—10 вв. были несторианин Хунайн ибн Исхак (ум. 877) и его сын Исхак ибн Хунайн (ум. 910 или 911). Крупнейшими представителями А. в араб. мире были Кинди, Рази, Фараби, Ибн Сина, Ибн Баджа, Ибн Туфайль, Ибн Рушд. Противником А. был Газали, к-рый написал «Ниспровержение философов», но пред­послал ему др. соч.— «Стремление философов», где из­лагалась аристотелевская система (логика, метафизика и физика); однако именно это соч., переведённое в сер. 12 в. Домиником Гундисальви в Толедо на лат. яз., стало на лат. Западе одним из самых популярных учеб­ников А. Арабы восприняли А. из позднеантич. (нео-платонич.) традиции, что наложило печать на араб. образ Аристотеля; ср. особенно неоплатонизированный А. у Кинди и идеи эманации и провидения у Ибн Сины. Подлинной признавалась «Теология Аристотеля» — извлечение из «Эннеад» Плотина. В то же время араб. А. оказался более тесно связанным с конкретными науками — медициной, астрономией, математикой, и

АРИСТОТЕЛИЗМ

его в меньшей степени стремились приноровить к бук­ве Кораиа, чем на Западе — к Библии: Фараби и Ибн Сина, не говоря уже об Ибн Рушде, прямо учили о веч­ности мира.

В ср.-век. евр. философии об А. можно говорить с сер. 12 в.— начиная с «Возвышенной веры» (1161, на араб. яз.) Авраама бен Давида из Толедо, сочинения, направленного против неоплатонич. направления Ибн Гебироля. Наиболее значит. попытка создания «евр. схоластики» — синтеза иудаизма и А.— принадлежит Маймониду, «Путеводитель блуждающих» к-рого был переведён на лат. яз. по заказу Фридриха II и исполь­зовался уже Вильгельмом Овернским. Учение Аристо­теля о вечности мира уступает в евр. философии место библейскому креационизму, однако в познании подлунного мира Аристотель наделяется непререкае­мым авторитетом. В 13—14 вв. философия араб. арис­тотеликов распространяется в иудейской среде в Испа­нии и Провансе (многочисл. переводы с араб. на евр. яз., сопровождаемые комментариями). Крупнейшим комментатором парафраз и комм. Ибн Рушда был Леви бен Герсон (1288—1344), отрицавший, в частности, творение из ничего.

До 12 в. единств. соч. Аристотеля, известным на лат. Западе, были «Категории» и «Герменевтика» в лат. пер. Боэция, к-рые вместе с комм. Боэция и пер. «Введе­ния» Порфирия составляли т. н. старую логику (1о-gica vetus). К сер. 12 в. был хорошо известен весь «Ор­ганон» (его остальные книги получили назв. «новой логики» — logica nova), гл. обр. благодаря шартрской школе. Переводы с араб. яз. (при дворе епископа Рай-мунда в Толедо) и непосредственно с греч. яз. (особенно в Палермо, при дворе норманнских королей) осуществля­лись параллельно, причём, как показали исследова­ния последних десятилетий, доля ранних переводов с греч. яз. в целом больше, чем переводов с араб. яз. Самые ранние переводы с греч. яз. принадлежат Яко­ву Венецианскому (1128) и архидиакону Катании Ген­риху Аристиппу (ум. 1162), выдающимися переводчи­ками с араб. яз. были Герард Кремонский (ум. 1187 в Толедо) и Михаил Скот (первые десятилетия 13 в.); одним из самых плодовитых переводчиков с греч. яз. во 2-й пол. 13 в. был доминиканец Вильем из Мербеке. Распространению естеств.-науч. идей А. спо­собствовали врачи и натуралисты (Даниил из Морлея, «О природе горнего и дольнего», 1175—85; Альфред Англичанин, «О движении сердца», комм, к «Метеоро­логии», ок. 1200; Петр Испанский, 13 в.). В «Похвалах божеств. мудрости» Александра Некама (ум. 1217) Аристотель уже «учитель Афин, вождь, глава, слава Вселенной». Самым выдающимся англ. аристотеликом рубежа 12—13 вв. был Роберт Гроссетест, переведший с греч. яз. значит, часть «О небе» и комм. Симпликия к этому трактату, всю «Никомахову этику» с комм, и написавший комм, ко «Второй аналитике» и «Физике». В Оксфордский и Парижский ун-ты А. проникает в нач. 13 в., причём в Париже он подвергался многочисл. за­претам (1209, 1215, 1231, 1263), касающимся гл. обр. соч. по физике и метафизике. В 1255 ф-т иск-в в Париже предписывает изучение всех соч. Аристотеля. Широкое проникновение А. в католич. теологию (и христианиза­ция учения Аристотеля) связано с деятельностью доми­никанцев Альберта Великого и Фомы Аквинского (си, также Томизм, Схоластика), к-рая наталкивалась на сопротивление как со стороны францисканцев, держав­шихся старой платоническо-августинианской традиции, так и со стороны аверроизма (Сигер Брабантский). С запретами 13 в. контрастируют статуты 1366, требую­щие от лиценциата ф-та иск-в знания не только логич., но и естеств.-науч. соч. Аристотеля и «Метафизики», а от магистра этого ф-та — знания «Этики» и первых трёх книг «Метеорологии». В 14 в. получает распространение новый жанр комментария — «вопросы» по поводу арис­тотелевских проблем, ответы на к-рые подчас содержа­ли оригинальные взгляды комментатора (напр., «Вопро-

сы» Жана Буридаяа к «Политике»), В 14 в. появляются и первые переводы Аристотеля на новоевроп. языки (Николай Орем).

В эпоху Возрождения уровень текстологии, истолко­вания и переводов Аристотеля значительно возрастает, особенно благодаря переселению в Италию таких учё­ных греков, как Мануил Хрисофор (1355—1415), уче­ником к-рого был Л. Бруни, Иоанн Аргиропул (1417— 1473), Феодор Газа (1400—75), Георгий Трапезундский (1396—1486) и кардинал Виссарион (1403—72). Соч. Аристотеля начинают печататься, причём, согласно Сар-тону, среди науч. изданий 15 в. они занимают по коли­честву заглавий (98) 2-е место после соч. Альберта Ве­ликого (151). 1-е полное изд. в лат. пер. выходит в Па­дуе в 1472—74, греч. («Альдина») — в Венеции в 1495— 1498. Борьба против схоластич. и араб. А. (оба зачис­ляются в категорию «варварского») сопровождается стремлением к восстановлению «подлинного» Аристоте­ля. Филос. жизнь 15—16 вв. сосредоточена вокруг оппо­зиции Платон — Аристотель (ср. полемику Георгия Трапезундского с Виссарионом и др.). Флорентийские платоники (Фичино, Пико делла Мирандола) продол­жают неоплатонич. традицию «согласования», рассмат­ривая А. как «подготовку» к платонизму. Оплотом аверроистич. А. остаются в 15—16 вв. сев.-итал. го­рода, прежде всего Болонья и Падуя (см. Падуанская школа). Знакомство с новооткрытым комм. Александра Афродисийского к «О душе» породило в 16 в. долголет­ний спор между «александристами» (Помпонацци, Я. Дзабарелла), утверждавшими смертность человеч. души, и «аверроистами», модифицировавшими учение о «единстве интеллекта» в духе неоплатонич. толкования Симпликия.

Поиск по сайту: