ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ 12 страница

Внутр. строение X. о. существенно различается в раз­ных видах иск-ва — в зависимости от материала (сло­весный, звуковой, пластический, пантомимич. образ), пространственно-временной характеристики (статиче­ский, динамический) и др. Это структурное многообра­зие можно с известным огрублением свести к двум ис­ходным началам — принципу репрезентативного отбора и принципу ассоциативного сопряжения. К первому тяготеет X. о. в изобразит. иск-вах (реконструкция предмета с упором на одни его признаки и исключением других), а по второму — X. о. в выразит, иск-вах (иносказание в поэзии, контрапункт в музыке). На идейно-смысловом уровне этим двум структурным принципам соответствуют две разновидности художеств.

обобщения — тип и символ.

• Аристотель, Об иск-ве поэзии, М., 1957; Л е с-с и н г Г., Лаокоон, или О границах живописи и поэзии, [пер. с нем.], М., 1957; Гёте И. В., Об искусстве, [Сб.], М., 1975; Гегель Г. В. Ф., Эстетика, т. 1, М., 1968; Белин­ский В. Г., Идея иск-ва, ПСС, т. 4, М., 1954; Π о т е б-н я А. А., Эстетика и поэтика, М., 1976; Лосев А. Ф., Диалектика художеств. формы, М., 1927; его же, Проблема символа и реалистич. иск-во, М., 1976, гл. 3, 4; Теория лит-ры, [кн. 1], М., 1962; Дмитриева Н., Изображение и слово, М., 1962; Интонация и муз. образ. Сб. ст., М., 1965; Бах­тин М. М., Вопросы лит-ры и эстетики, М., 1975.

И. Б. Роднянская.

ХУРУФИЗМ (от араб. хуруф — буквы), учение му-сульм. шиитской секты хуруфитов, основанной в кон. 14 в. Фазлаллахом Астрабади (казнён в 1394). Перво­начально секта была распространена в сев.-зап. Иране (Астрабад, Нахчеван; соч. Фазлаллаха написаны на лит. перс, языке), затем хуруфиты, руководимые уче­ником Фазлаллаха Али аль-Ала, перенесли свою дея­тельность на терр. Турции, где создали обширную лит-ру на тур. языке. Канонич. лит-pa хуруфитов вклю­чала 6 «Джавиданнаме» («Книга вечности»), из к-рых первая написана Фазлаллахом («Джавидан-и кабир»), а пять — его учениками, «Хакикатнаме» («Книга ис­тины») и др. Секта подвергалась жестоким гонениям и была почти полностью истреблена в Турции в 1824; остатки её, слившиеся с дервишским орденом бекташи, сохраняются в нек-рых араб. странах и в наст. время.

ХУРУФИЗМ 761

Согласно разработанному Фазлаллахом и его последо­вателями религ.-филос. учению X., мир сотворён богом и находится в постоянном круговращении, являю­щемся причиной видимых нами изменений. Бог прояв­ляет себя двумя путями: в человеке, сотворённом богом по своему образу и подобию, и в речи бога — Коране и именах вещей. Проявление бога в человеке разделя­ется на три цикла, представляющие собой этапы спа­сения человечества: пророчество (нобовват), божеств. покровительство (валайат) и божественность (улухийат). Мухаммед завершил цикл пророчества, за ним следуют божеств. покровители — шиитские имамы, основатель же хуруфизма Фазлаллах является последним покро­вителем и одновременно первым богом во плоти (худа), основоположником третьего цикла. Второй путь прояв­ления бога — в звуке, речи, букве (отсюда название учения); развитая X. своеобразней мистика букв имеет аналогии в неопифагореизме, у исмаилитов и др. По

учению Фазлаллаха, звук божеств. речи, будучи нема­териальным, выше её начертания и, кроме того, являет­ся единств. средством сотворения мира богом. Гносеоло­гию Фазлаллаха можно определить как крайний ва­риант ср.-век. реализма: имена вещей не только су­ществуют ранее самих вещей, но и суть сами вещи-отнять у вещей имена — значит лишить их бытия. На­личие вещи в сознании — её единственно возможное бытие (это связано с концепцией вахдат алъ-вуджуд в суфизме); отсюда следует вывод, что речь Аллаха — Коран — причина бытия всех вещей и слово — основа и исток (асл) всех сущих отдельностей (ка' инат) (ср.: «в начале было слово» Евангелия от Иоанна).

• Вертельс Е. Э., Низами и Фузули, М., 1962 (Избр. труды, т. 2); Textes persans relatifs ä la secte des Houroöifs, publ. trad, et annotes par С. Huart. Suivi d'une etude sur la religion des Houroüfis par R. Tevfig, Leyden, 1909; R i t-t e r H., Die Anfänge der Hurufisekte, «Oriens», 1954. v. 7, № l, S. 1—54.

Ц

ЦАЦКОВСКИЙ (Cackowski) Здислав (p. 1.1.1930, Ba-жонхевка), польск. философ-марксист. Чл. ПОРП с 1950. Работы Ц. посвящены проблемам диалектич. и историч. материализма, критике ревизионизма и бурж. философии.

• Tresc ppznawcja wrazen zmysiowych, Warsz., 1962; Prob-leiny i pseudoproblemy, Warsz., 1964; Glovyne pojeqia mate-rialfzinu Jiistpry.c.zljego, Warsz., 1974; JednoM i wieloäc". Dzi-alanie i poznawanie, Warsz., 1975; Glowne zagadnienia i ki-eruriki filozofii, Warsz.., 1977⁶. Czlowiek Jako podmiot dzialania praktycznego i poznawczego, Warsz., 1979; Trud i sens ludzki-ego zycia, Warsz., 1981.

ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТЬ, соответствие явления или процесса определённому (относительно завершённому) состоянию, материальная или идеальная модель к-рого представляется в качестве цели. Ц. рассматривается, с одной стороны, как имманентная (внутренняя) взаимо­связь объекта самого по себе, а с другой — как нек-рое отношение в сфере взаимодействия объекта и субъекта. Отношение Ц., характерное для человеч. деятельности, вместе с тем может выступать в качестве науч. принци­па исследования структуры и функций саморегулируе­мых и эквифинальных систем (т. е. систем, способных достигать одинакового конечного результата независи­мо от начальных условий). Генетически понятие Ц. связано с целеполаганием как существенным элемен­том человеч. деятельности, характеризующим как мыслит. процессы, так и предметную деятельность че­ловека, прежде всего — процесс труда (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 23, с. 189). Основа целесообраз­ной деятельности человека — законы внеш. мира, природы (см. В. И. Ленин, ПСС, т. 29, с. 171).

В мышлении донауч. периода в силу его антропомор­физма представление о Ц., к-рая присуща человеч. деятельности, распространялось на природу. Антропо­морфизм характерен и для религ. мировоззрения, тол­кующего Ц. как выражение божеств. разума; он лежит в основе идеалистич. телеологии, извращённо толкующей Ц. Вместе с тем в классич. формах телеологии (имманент­ная телеология Аристотеля, Лейбница, Шеллинга и осо­бенно Гегеля) были раскрыты нек-рые диалектич. аспек­ты проблемы Ц.. Науч. интерпретация проблемы Ц. ста­ла возможной лишь в рамках диалектико-материалистич. мышления, выявляющего объективное значение Ц.

При исследовании форм Ц. как объективного факта природы особое значение приобретает изучение орга-

ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТЬ

нической Ц., к-рая проявляется в характерных для живых систем особенностях строения и функций, организации процесса обмена веществ. управления и регуляции и пр. Именно здесь телеология в разных её формах претендовала если не на универс. значение, то во всяком случае на роль необходимого «дополнения» к якобы недостаточному каузальному (причинному) анализу. По мере развития биологии постепенно преодолевалось телеологич. мышление, органич. Ц. объяснялась путём обращения к её материальным при­чинам. Особое значение имела здесь теория эволюции Дарвина, к-рая объясняла органич. Ц. как приспособ­ленность организмов к условиям их существования. Отвергая телеологию, дарвинизм вместе с тем не отбра­сывал фактор органич. Ц.

С позиций диалектико-материалистич. детерминизма получают объяснение не только структурные, но и ге-нетич. аспекты органич. Ц., т. е. представление об из­вестной направленности (и в этом смысле Ц.) морфо-физиологич. реакций — наследств. изменений, мета-болич., термодинамич. и пр. процессов живых систем. Эта направленность процессов живых систем, опреде­ляемая взаимодействием внеш. и внутр. условий, ак­тивностью организмов, вырабатываемая исторически и в индивидуальном развитии, реально обнаруживается лишь в качестве общей тенденции — статистически.

Новые аспекты проблемы органич. Ц. раскрывает развитие биокибернетики, в частности принцип обрат­ной связи, согласно К-рому в живых системах происхо­дит обратное воздействие конечного эффекта, результа­та процесса на его исходный пункт, начало. Отноше­ние Ц. выступает здесь как специфич. форма взаимо­действия, позволяющая обнаружить определ. направ­ленность процессов, их обусловленность конечными результатами, предстающими в качестве целей (разу­меется, речь идёт не о сознат. целях, а лишь об их ана­логах, объективных по самой своей природе). Услов­ность подобного использования понятия Ц. не явля­ется основанием для отказа от него. Аналогия с процес­сами целесообразной человеч. деятельности может быть в нек-рых случаях весьма эффективной, в частнос­ти в биологии и кибернетике. В то же время вполне правомерен особый науч. подход — т. н. целевой под­ход, ориентирующий исследование на анализ отноше­ния Ц., взаимодействия процессов в эквифинальных системах. Основой его является методологич. принцип Ц., т. е. подчинение процесса науч. исследования его целевой, конечной стадии. Интерпретируемый т.о.

целевой подход может широко применяться не только в исследовании таких систем, но и циклич. процессов или процессов поступат. развития.

* Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20; Фролов И. Т., Проблема Ц. в свете совр. науки, М., 1971; Материалистич. диалектика. Краткий очерк теории, М., 1980; Dobzhansky Т., De­terminism and indetermfnism in biological evolution, в кн.: Philosophical problems in biology, N. Y., 1966; Rosen-blueth A., Wiener N., Bigelow J., Behavior, purpose and teleology, в кн.: Purpose in nature, Englewood Cliffs, 1966. И. Т. Фролов.

ЦЕЛОЕ, см. Часть и целое.

ЦЕЛОСТНОСТЬ, обобщённая характеристика объек­тов, обладающих сложной внутр. структурой (напр., общество, личность, биологическая популяция, клет­ка). Понятие «Ц.» выражает интегрированность, самодостаточность, автономность этих объектов, их противопоставленность окружению, связанную с их внутр. активностью; оно характеризует их качеств. своеобразие, обусловленное присущими им специфич. закономерностями функционирования и развития. Иногда Ц. называют и сам объект, обладающий такими свойствами,— в этом случае понятие «Ц.» употребля­ется как синоним понятия «целое». Указанные харак­теристики следует понимать не в абсолютном, а в относит.

смысле, поскольку сам объект обладает множест­вом связей со средой, существует лишь в единстве с ней; кроме того, представления о Ц. к.-л. объекта исто­рически преходящи, обусловлены предшествующим развитием науч. познания данного объекта. Так, в би­ологии представление о Ц. отд. организма в нек-рых отношениях оказывается недостаточным, вследствие чего вводится в рассмотрение такая Ц., как биоценоз. Ме-тодологич. значение представления о Ц. состоит в ука­зании на необходимость выявления внутр. детерминации свойств целостного объекта и на недостаточность объ­яснения специфики объекта извне (исходя, напр., из ус­ловий окружающей среды). См. также Часть и целое.

ЦЕЛЬ, один из элементов поведения и сознат. деятель­ности человека, к-рый характеризует предвосхищение в мышлении результата деятельности и пути его реа­лизации с помощью определ. средств. Ц. выступает как способ интеграции различных действий человека в нек-рую последовательность или систему. Анализ деятельности как целенаправленной предполагает вы­явление несоответствия между наличной жизненной ситуацией и Ц.; осуществление Ц. является процессом преодоления этого несоответствия.

Наиболее значительное в антич. философии учение о Ц. развил Аристотель, толковавший Ц. как «то, ради чего» нечто существует. Распространяя представление о Ц., характерной для человеч. деятельности, на при­роду, Аристотель трактовал Ц. как конечную причину бытия (causa finalis). В ср.-век. философии подлинная Ц. бытия усматривалась в Ц. вечного божеств. разума; преобладала телеологич. трактовка истории и приро­ды как осуществляющих божеств. Ц. (см. Телеология).

В новое время сложилась рационалистич. трактовка деятельности человека как целенаправленного процес­са. Кант связывал Ц. со сферой практич. разума, сво­бодной нравств. деятельности человека; он различал технич. Ц. (относящиеся к умению), прагматич. Ц. (относящиеся к благу, содержанию поступков) и кате­горический императив (относящийся к общеобязат. принципу поступков человека). В философии Шеллин­га и Гегеля учение о Ц. носило характер объективной телеологии. Рассматривая Ц. как одну из форм объек­тивации духа, Гегель превращал природу и историю в средства реализации в мире «абс. духа», т. е. телеоло­гия у Гегеля была связана с теологией. Вместе с тем в рамках объективного идеализма Гегель пытался рас­крыть диалектику Ц., средств и результатов деятель­ности, выдвинул идею о несовпадении Ц. и результатов деятельности.

Кризис бурж. идеологии нашёл своё отражение в кри­тике понятия Ц. как рационалистич. трактовки человеч. бытия, в попытках переосмысления его содержа­ния. Для бурж. философии 20 в. характерны: отказ от интегративной функции понятия Ц. как следствие абсолютизации расхождения между Ц. и результатами (Вундт); признание исходной схемой изучения человеч. поведения не целенаправленного изменения, а приспо­собления к среде (прагматизм, бихевиоризм); выдви­жение иных способов интеграции человеч. деятель­ности (понятие ценности в неокантианстве). Противо­поставление причинности и Ц. привело бурж. филосо­фию к индетерминизму, к отрицанию объективной обу­словленности Ц. человеч. деятельности (что особенно характерно для экзистенциализма).

Усматривая в Ц. один из элементов деятельности человека, преобразования окружающего мира, марк­сизм-ленинизм подчёркивает объективную обусловлен­ность Ц.: «...цели человека порождены объективным ми­ром и предполагают его..:» (Ленин В. И., ПСС, т. 29, с. 171). Понимая Ц. как отражение объективных потребностей, марксизм трактует её как «...идеаль­ный, внутренне побуждающий мотив производства...» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 12, с. 717). Ц. как закон определяет способ и характер действия человека (см. К. Маркс, там же, т.23, с. 188). Она выступает как определ. механизм интеграции раз­личных действий в систему Ц., средство и результат. Ц.— это проект действия, определяющий характер и системную упорядоченность различных актов и опера­ций. Исследование диалектики Ц., средств и результа­тов как частного случая диалектики материального и идеального позволило рассмотреть Ц. как идеальное предвосхищение результата деятельности, а деятель­ность — как сложный процесс осуществления Ц,, выбора оптимального пути среди возможных альтер­натив и планирования деятельности. В марксизме пред­ложена определ. типология Ц. — индивидуальных и со­циальных, стратегич. и тактич., конкретных Ц. и идеала,

Марксизм-ленинизм решительно отвергает порочный тезис «цель оправдывает средства». Применение анти­гуманных средств для осуществления человечной Ц. приводит к обесчеловечиванию самой Ц., к подмене её ложной Ц. Так, напр., Маркс писал:«...цель, для которой требуются неправые средства, не есть правая цель» (Маркс К., там же, т. 1, с. 65).

В совр. науке интерес к понятию Ц. характерен для кибернетики (использующей принцип обратной связи), физиологии активности, теории систем (в частности, теории т. н. целеустремлённых систем). См. также Идеал, Целесообразность.

• Маркс К., Экономическо-философские рукописи 1844 г., Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 42; его же. Нищета философии, т. 4; Ленин В. И., Филос. тетради, ПСС, т. 29; Трубников Н. Н., О категориях «Ц»., «средство», «результат», М., 1988; Акофф Р. Л., Эме­ри Φ. И., О целеустремленных системах, пер. о англ., М., 1974; Методологич. проблемы исследования деятельности, «Тр. Всес. н.-и. ин-та технич. эстетики. Эргономика», 1976, в. 10; Макаров М. Г., Категория «Ц.»в марксистской философии и критика телеологии, Л., 1977; Материалистич. диалектика. Краткий очерк теории, М., 1980; Ропаков Н. И., Кате­гория «Ц.»: проблемы исследования, М., 1980; Luh-mann N., Zweckbegriff und Systemrationalität, Tüb., 1968; Taylor R., Action and purpose, N. Υ., 1973,

А. П. Огурцов.

ЦЕННОСТЕЙ ТЕОРИЯ, аксиология, филос. учение о природе ценностей, их месте в реальности и о структуре ценностного мира, т. е. о связи различных ценностей между собой, с социальными и культурными факторами и структурой личности.

Проблема ценностей в предельно широком значении неизбежно возникала в эпохи обесценивания культур­ной традиции и дискредитации идеологич. устоев об­щества. Кризис афинской демократии заставил Сокра­та впервые поставить вопрос: «Что есть благо?». Это — осн. вопрос общей Ц. т. В антич. и ср.-век. философии ценностные (этико-зстетические и религиозные) харак-

ЦЕННОСТЕЙ 763

теристики включались в само понятие реальности, ис­тинного бытия. Вся традиция идеалистия. рационализ­ма от Платона до Гегеля и Крояе отличается нерасяле-нённостью онтологии и аксиологии, бытия и ценности. Аксиология как самостоят. область филос. исследова­ния возникает тогда, когда понятие бытия расщепля­ется на два элемента: реальность и ценность как объект разнообразных яеловея. желаний и устремлений. Гл.. задаяа аксиологии — показать, как возможна цен­ность в общей структуре бытия и каково её отношение к «фактам» реальности. В подходе к аксиология. проб­леме можно выделить следующие типы Ц. т.: натурали-стия. психологизм, трансцендентализм, персоналистич. онтологизм, культурно-историч. релятивизм и социо­логизм.

К первому типу учений о ценности относятся взгля­ды А. Мейнонга, Р. Б. Перри, Дж. Дьюи и К. И. Льюи-,са. Общим для них являются утверждения о том, ято истояник ценностей заключается в биопсихологияески интерпретированных потребностях яеловека, а сами ценности могут быть эмпирияески фиксированы как спе-цифия. факты наблюдаемой реальности. Так, Алексан-дер рассматривал ценности как некие «третичные ка­чества» (наряду с первичными и вторичными качества­ми). Значит. роль в аксиология. психологизме играет понятие стандартизации ценностей на основе весьма не­определённо понимаемой «полезности», или «инстру­ментальности». С др. стороны, интерпретация ценности как эмпирияески констатируемого феномена ознаяает, в сущности, сведение ценности к факту, т. е. смешение ценности с предметной реальностью.

Для аксиология. трансцендентализма, развитого ба-денской школой неокантианства (Виндельбанд, Рик-керт), ценность — это идеальное бытие, бытие нормы, соотносящееся не с эмпирияеским, а с «чистым», транс­цендентальным, или «нормативным», сознанием. Будучи идеальными предметами, ценности не зависят от чело-веч. потребностей и желаний. Однако, с др. стороны, идеальное бытие должно опираться на реальность. Это противореяие в обосновании онтологич. природы «нор­мативного» сознания приводит представителей Ц. т. либо к позиции, исходящей из субъективного эмпирич. сознания, идеализирующей абстракцией от к-рого и вы­ступает яистая нормативность, либо к признанию яи-стого спиритуализма, постулирующего сверхчеловеч. «логос». Последнее решение избирает персоналистич. онтологизм, наиболее видным представителем к-рого был Шелер. Реальность ценностного мира, согласно Шелеру, гарантирована «вневременной аксиологической серией в боге», несовершенным отображением к-рой «служит структура человеч. личности. Тип личности определяется свойственной ей иерархией ценностей, к-рая и образует онтологич. основу личности. Попытки освободить аксиологию от религ. предпосылок (Н. Гарт-ман) порождают проблему независимого существова­ния сферы ценностей.

Для культурно-историч. релятивизма, у истоков к-рого стоял Дильтей, характерна идея аксиологич. плюрализма, т. е. множественности равноправных цен­ностных систем, опознаваемых с помощью историч. ме­тода. По существу это означало критику самой про­граммы общей Ц. т. как абстрагирования от культурно-историч. контекста и произвольного увековечивания к.-л. одной «подлинной» системы ценностей. При этом для мн. последователей Дильтея был характерен ин-туитивистский подход к истолкованию ценностного смы­сла культур (напр., у Шпенглера, Тойнби, Сорокина и др.). М. Вебер в своей «понимающей социологии» вос­принял у неокантианцев представление о ценности как норме, способом бытия к-рой является значимость для субъекта, и применил его к интерпретации социального действия и социального знания. В дальнейшем у Зна-

ЦЕННОСТНЫЕ

нецкого и особенно в школе структурно-функциональ­ного анализа (Парсонс и др.) понятие ценности приоб­рело обобщённо методологич. смысл как средство выяв­ления социальных связей и функционирования соци­альных институтов: социальная система любого масшта­ба предполагает существование неких разделяемых всеми общих ценностей. При этом не учитываются обществ.

противоречия и преувеличивается роль ценност­ных механизмов в регуляции человеч. деятельности. Историч. материализм рассматривает ценности в их социально-историч., экономич. и классовой обуслов­ленности. Анализ ценностей широко используется марксистами при изуяении истории культуры, науки, обществ. сознания и лияности (см. Ценность).

• Б а к ρ а д з е К. С., Очерки по истории новейшей и совр. бурж. философии, Тб., 1960; Чухина Л. А., Фе-номенологич. аксиология М. Желера, в сб.: Проблема ценности в философии. [Сб. ст.], М.— Д., 1966; Т у г а р и н о в В. П., Теория ценностей в марксизме, Л., 1968; Философия и ценност­ные формы сознания, М., 1978; Laird J., The idea of value, Camb., 1929; Kraus O., Die Werttheorien. Geschichte und Kritik, Brunn, 1937; B eck er H., Through values to social Interpretation, Ν. Υ., 1968; Les sciences humaines et Ic probleme des valeurs, La Haye, 1972; Rintelen F. J. v., Values in European thought, Pamplona, 1972; Sauer E. F., Axiolo­gie, Gott.— Z., 1973;.см. также лит. к ст. Ценность.

М. А. Киссель.

ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ, важнейшие элемен­ты внутр. структуры лияности, закреплённые жизнен­ным опытом индивида, всей совокупностью его пережи­ваний и отгранияивающие значимое, существенное для данного человека от незнаяимого, несущественного. Совокупность сложившихся, устоявшихся Ц. о. обра­зует своего рода ось сознания, обеспечивающую устой-яивость личности, преемственность определ. типа пове­дения и деятельности, выраженную в направленности потребностей и интересов. В силу этого Ц. о. высту­пают важнейшим фактором, регулирующим, детерми­нирующим мотивацию лияности. Осн. содержание Ц. о.— политич., филос. (мировоззренч.), нравств. убеждения человека, глубокие и постоянные привя­занности, нравств. принципы поведения. В силу этого в любом обществе Ц. о. личности оказываются объектом воспитания, целенаправленного воздействия. Ц. о. действуют как на уровне сознания, так и на уровне подсознания, определяя направленность волевых уси­лий, внимания, интеллекта. Механизм действия и раз­вития Ц. о. связан с необходимостью разрешения про­тиворечий и конфликтов в мотивационной сфере, се­лекции стремлений личности, в наиболее общей форме выраженной в борьбе между долгом и желанием, моти­вами нравств. и утилитарного порядка.

Развитые Ц. о.— признак зрелости личности, пока­затель меры её социальности. Это — призма восприя­тия не только внешнего, но и внутр. мира индивида, обусловливающая связь между сознанием и самосозна­нием, психологич. основание для решения в индиви­дуальном плане вопроса о смысле жизни, благодаря к-рому происходит интеграция совокупности Ц. о. в нечто целостное и своеобразное, характерное именно для данной лияности.

Устойчивая и непротиворечивая совокупность Ц. о. обусловливает такие качества лияности, как цель­ность, надёжность, верность определ. принципам и идеалам, способность к волевым усилиям во имя этих идеалов и ценностей, активность жизненной позиции, упорство в достижении цели. Противоречивость в Ц. о. порождает непоследовательность в поведении; нераз­витость Ц. о.— признак инфантилизма, господства внеш. стимулов во внутр. структуре лияности, непо-средств. воздействия объекта стремления на потреб­ность.

В социологии изучается распространённость Ц. о. и сила их мотивационного воздействия в массовом соз­нании. С этой т. зр. выделяются Ц. о. на труд, семью, образование, обществ. деятельность и иные сферы са­моутверждения индивида. При этом наиболее часто встречающаяся методологич. ошибка — фиксация распространённости Ц. о. без учёта силы их мотивацион-ного воздействия, к-рая обусловлена «глубиной залега­ния» той или иной Ц. о. во внутр. структуре личности.

• Рубинштейн С. Л., Бытие и сознание, М., 1957; Здравомыслов А. Г., Проблема интереса в социологич. теории, Л., 1964; Человек и его работа, М., 1967; Анань­ев Б. Г., Человек как предмет познания, Л., 1968; Д p о 6-ницкий О. Г., Понятие морали, М., 1974; Л е о н т ь - ев А. Н., Деятельность. Сознание. Личность, М., 1975; Дилигенский Г. Г., Проблема теории человеч. потреб­ностей, «ВФ», 1976, № 9; 1977, № 2; Кон И. С., Открытие «Я», М., 1978; Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности, Л., 1979.

ЦЕННОСТЬ, термин, широко используемый в филос. и социологич. лит-ре для указания на человеч., соци­альное и культурное значение определ. явлений дейст­вительности. По существу всё многообразие предметов человеч. деятельности, обществ. отношений и включён­ных в их круг природных явлений может выступать в качестве «предметных ценностей» как объектов ценност­ного отношения, т. е. оцениваться в плане добра и зла, истины или неистины, красоты или безобразия, допу­стимого или запретного, справедливого или несправед­ливого и т. д. Способы и критерии, на основании к-рых производятся сами процедуры оценивания соответст­вующих явлений, закрепляются в обществ. сознании и культуре как «субъектные Ц.» (установки и оценки, императивы и запреты, цели и проекты, выраженные в форме нормативных представлений), выступая ориен­тирами деятельности человека. «Предметные» и «субъ­ектные» Ц. являются, т. о., как бы двумя полюсами цен­ностного отношения человека к миру.

В структуре человеч. деятельности ценностные ас­пекты взаимосвязаны с познавательными и волевыми; в самих ценностных категориях выражены предельные ориентации знаний, интересов и предпочтений различ­ных обществ. групп и личностей. Развитие рациональ­ного познания общества, в т. ч. исследование природы и генезиса Ц., воздействует на всю сферу ценностных отношений, способствуя освобождению её от метафизич. абсолютизации. Отвергая идеалистич. представления о внеисторической и надсоциальной природе Ц. (см. Ценностей теория), марксизм подчёркивает обществ.-практич. сущность, историчность и познаваемость Ц., идеалов, норм человеч. жизни.

Каждая исторически конкретная обществ. форма мо­жет характеризоваться специфич. набором и иерархией Ц., система к-рых выступает в качестве наиболее высо­кого уровня социальной регуляции. В ней зафиксиро-рованы те критерии социально признанного (данным об­ществом и социальной группой), на основе к-рых раз­вёртываются более конкретные и специализиров. сис­темы нормативного контроля, соответствующие обществ.

институты и сами целенаправленные действия людей — как индивидуальные, так и коллективные. Усвоение этих критериев на уровне структуры личности составляет необходимую основу формирования лично­сти и поддержания нормативного порядка в обществе. Интеграция, внутр. противоречивость и динамизм обществ. систем находят своё выражение в структуре соответствующих им ценностных систем и способах их воздействия на различные обществ. группы. Важный элемент ценностных отношений в обществе — системы ценностных ориентации личности.

Ценностные системы формируются и трансформиру­ются в историч. развитии общества. Поскольку эти про­цессы связаны с изменениями в различных сферах че­ловеч. жизни, их временные масштабы не совпадают с масштабами социально-экономич., политич. и др. изме­нений. Так, эстетич. Ц. античности сохранили своё значение и после гибели породившей их цивилизации; известна длительность воздействия гуманистич. и демо-кратич. идеалов европ. Просвещения, истоки к-рых бе­рут начало в антич. и эллинистич. культурах. Воззре­ния на историю общества как реализацию системы «веч­ных ценностей» или как последоват. смену одного типа Ц. другим (напр., трансцендентно ориентированных —

светскими, а безусловных — условными) равно непри­емлемы для материалистич. понимания истории. Вме­сте с тем конкретно-историч. анализ генезиса и развития ценностных систем составляет важную сторону всякого науч. исследования истории общества и культуры.

• Василенко В. А., Ц. и оценка, К., 1964; Проблема Ц. в философии. [Сб. ст.], М.—Л., 1966; Дробниц-кий О. Г., Мир оживших предметов. Проблема Ц. и марк­систская философия, М., 1967; Любимова Т. Б., Поня­тие Ц. в бурж. социологии, в сб.: Социальные исследования, в. 5, М., 1970; Тугаpинов В. П., О Ц. жизни и куль­туры, Л., 1960; Столович Л. П., Природа эстетич. Ц., М., 1972; см. также лит. к ст. Ценностей теория.

ЦЗИСЯ, филос. академия, созданная в Линьцзы, столи­це царства Ци, Сюань-ваном (правил в 342—324 или 320—301 до н. э.) либо, по др. версиям, его отцом Вэй-ваном (378—343 или 357—320 до н. э.), но скорее все­го дедом Хуань-гуном (384—379 или 374—356 до н. э.). Академия находилась за зап. воротами Линьцзы, к-рые наз. Цзимэнь, отсюда назв. Ц.— букв, «у (ворот) Цзи». Упомянутые правители Ци и их наследники вплоть до Сян-вана (283—265 до н. э.), когда Ц. прекратила существование, старались привлечь в Ци выдающихся учёных и философов, к-рые в Ц. занимались преподават. деятельностью и вели оживлённые диспуты. В Ц. по­бывали конфуцианцы Мэн-цзы и Сюнь-цзы, приверженцы натурфилос. школы иньянцзя Цзоу Янь (ок. 305—240 до н. э.) и его родственник Цзоу Ши, софисты из школы минцзя Тянь Ба (3 в. до н. э.) и Эр Шо, а также много-числ. представители даосизма: Тянь Пянь, Цзе Синь-цзы, Шэнь Дао (395—315 до н. э., иногда причисляется к легистам), Хуань Юань (Цзюань-цзы), Инь Вэнь-цзы (4 в. до н. э., иногда причисляется к минцзя) и др.

Поиск по сайту: