Накопление капитала

Природа накопления капитала должна стоять в центре нашей модели. Но прежде чем мы будем в состоянии строить определенные гипотезы, нам следует избавиться от одной трудности. В силу того, что все капитальные блага — это товары длительного пользования, они приносят свой доход в будущем. Благодаря этому мы оказываемся в самом центре щекотливой проблемы ожиданий. Сомнительно, в состоянии ли вообще какая-либо теория справиться с нею, и уж, конечно, этого не сможет сделать никакая теория, достаточно простая, чтобы быть пригодной для исследования экономического цикла. Поэтому я принимаю простейшую и, быть может, наиболее правдоподобную гипотезу — что деловые люди действуют так, как если бы они ожидали, что существующее положение продлится неопределенно долго. В защиту такого сильного упрощения можно сказать, что у деловых людей нет основы для рационального учета положения дел в будущем и тем не менее они вынуждены принимать решения. Поэтому они склонны опираться на то, что им хорошо известно, а именно на сегодняшний день.

Принимая, что будущее известно (или по крайней мере считается известным), на основе текущего опыта можно обычным способом построить кривую спроса на капитальные блага. При заданной норме процента можно капитализировать для текущего момента ожидаемые будущие доходы по всем различным типам капитальных благ и таким образом получить их текущую стоимость. Затем мы можем расположить их в порядке убывания текущих стоимостей и построить кривую спроса [Или мы можем расположить их в порядке убывания норм дохода сверх издержек (Фишер) или норм предельной эффективности капитала (Кейнс в "Общей теории занятости, процента и денег"), что, впрочем, сводится к одному и тому же. В случае убывающей предельной эффективности капитала рост издержек на капитальные блага сместит ее график влево, а падение издержек на капитальные блага сместит ее график вверх и вправо. См. гл. 9 этой книги.].

Следует сделать четыре замечания относительно этой кривой. Во-первых, она определяется в значительной мере суммой возможностей замены капиталом других факторов производства. Во-вторых, она должна включать влияние снижения цен, связанного с ростом продукции, хотя на практике может оказаться, что это обстоятельство трудно отличить от первого. В-третьих, она предполагает некоторый заданный общий уровень выпускаемой продукции и, следовательно, спроса. И в-четвертых, повышение нормы процента сместит кривую влево, а ее понижение сместит кривую вправо [ Падение нормы процента означает, что доходы (при различных объемах инвестиций) будут иметь более высокую капитализированную стоимость, так как теперь они учитываются из более низкого процента. Таким образом, график стоимостей последовательных приращений инвестиций сместится вверх или вправо. ].

Рынок капитала (включая все товары длительного пользования) неизбежно и по самому существу своему динамичен. Хотя большей частью авторы склонны затемнять этот факт, он становится очевидным, как только мы замечаем, что не существует кривой предложения, которая бы соответствовала кривой спроса. Вместо этого мы имеем (а) наличную массу основного капитала, (b) размеры потерь от изнашивания, устарения и так далее, (с) размеры добавлений к основному капиталу за счет нового производства. Таковы существенные динамические черты современной экономики, и они не вызывают сомнения, как это имеет место в отношении особых промежутков отставания, предвосхищений, спекулятивного поведения и т.д.

Если мы сделаем какие-либо определенные допущения относительно кривой предложения нового капитала и нормы потерь (то есть нормы потребления капитала), мы сможем описать динамический процесс накопления капитала. Мы все время будем принимать, что норма потерь или износа капитала постоянна, что представляется не худшим приближением к действительности, чем всякая другая простая гипотеза. На рис. 67 эта норма потерь изображена расстоянием от O' до О [Величина потерь имеет большое значение для теории цикла и зависит от длительности службы капитальных благ. Так, если срок их жизни будет десять лет, то норма потерь будет равна 10 % в год, если сто лет, то 1 %, и так далее. В сводных моделях выступает некоторая средняя норма потерь. Очевидно также, что она зависит от размеров капитала и от объема продукции, однако эти модификации хотя и желательны, но не имеют особого значения.]. Выпуск (предложение) новых капитальных благ есть валовая величина, и как таковая она не может быть отрицательной. Принимают, что она становится совершенно неэластичной, переходя некоторую точку. Чистые добавления к капиталу (то есть чистые инвестиции) составляют валовой выпуск капитальных благ за вычетом потерь и, следовательно, должны отмеряться от точки О, которую мы будем рассматривать как начало отсчета. На рис. 67 новые добавления к капиталу обозначаются через К, что равнозначно d K/ d t, где К — масса капитала.

Рис. 67. Традиционная теория накопления капитала

На рис, 67 представлена традиционная теория накопления капитала, хотя ей не часто придавалась явная форма динамической теории. Это также теория Кейнса (гл. II "Общей теории"), хотя Кейнс формулировал ее несколько странно, так что ее легко можно ошибочно принять за статическую. Куплены будут все единицы капитала К, текущая стоимость которых V больше или равна продажной цене нового капитала Z. Но для каждого Z существует определенная норма создания нового капитала К, и поэтому система вполне определена. Так, если данный объем капитала будет К₂, то текущая стоимость будет V₂ (равная продажной цене Z₂) и норма роста будет К₂. Когда продажная цена падает до Z₁, капитал будет накопляться и двигаться по направлению к К₁ — к положению равновесия или желаемому объему. Он будет приближаться к этой точке с уменьшающейся скоростью по мере того, как цена падает и валовой выпуск новых элементов капитала медленно уменьшается, пока не станет в точности равным величине потерь. В этой точке, обозначенной К₁, мы имеем устойчивое динамическое равновесие при постоянном объеме капитала и отсутствии тенденции к его росту или падению, так как фактический капитал равен желаемому капиталу.

Пусть теперь будет слишком много капитала, например К₀. Тогда текущая стоимость V₀ будет настолько низка, что не будет стимулировать инвестиций для замещения потерь и в результате наступит их неуклонное уменьшение (отправляясь от максимального объема O'O), причем скорость этого уменьшения сама будет в конечном счете снижаться при движении в направлении К₁. Таким образом, система будет всегда двигаться в направлении какой-то данной точки равновесия К₁ По-видимому, Кейнс иногда имел в виду, что уже одно это само по себе объясняет цикл. Ср. General Theory of Employment Interest and Money. Ch. 18.]. Более того, система будет колебаться около своей точки равновесия, если мы введем в рассмотрение промежуток отставания в производстве новых капитальных благ, на который указал Афталион. Так, когда достигнута точка К₁, прекратятся заказы на новые капитальные блага, но все заказы, сделанные, скажем, за последние полтора года, будут еще в производстве и будут выходить из производства в течение наступающих полутора лет. Экономика переступит предел, текущая стоимость упадет слишком низко, новое производство не покроет потерь, и будет происходить постепенное съедание избыточного капитала. Точно так же экономическая система будет переступать предел и в обратном направлении, так как в течение многих месяцев после размещения заказов потери будут еще превышать валовое капиталообразование. Несмотря на то что описанное отставание существует и должно быть принято во внимание, Афталион был, быть может, неправ, объясняя им большой экономический цикл, скорее оно должно служить для объяснения более коротких колебаний. Следует хотя бы помнить, что по мере того, как мы все ближе подходим к состоянию равновесия, валовое капиталообразование будет все меньше превышать износ и что поэтому чистые добавления последних месяцев будут очень незначительны и, стало быть, выход системы за пределы нормального состояния в ту или другую сторону едва ли будет большим. Следовательно, цикл имел бы относительно небольшую длительность и протекал бы очень мягко. Если бы наша экономика функционировала в соответствии с этими критериями, она представляла бы собой довольно сносную сервосистему и имела бы гораздо лучшие шансы избежать крутой перестройки. Но, как я попытаюсь показать ниже, и Афталион, которому это простительно, и Кейнс, которому этого простить нельзя, упустили из виду значительно более сильную, положительную по знаку и, стало быть, неустойчивую обратную связь при посредстве мультипликатора.

В ущерб простоте этой теории смещения кривой спроса на капитал имеют, быть может, большее значение, чем движения вдоль этой кривой. Технический прогресс открывает возможности для инвестиций по текущей стоимости, превышающей их стоимость при состоянии равновесия, и поэтому система никогда не склонна оставаться в таком состоянии. Это можно приблизительно представить как неправильное смещение кривой вправо, но, строго говоря, речь идет только о неисследованном участке кривой, сдвинутой, чтобы включить новые возможности прибыльного вложения капитала.

Объяснение циклам можно найти в нашей системе, если мы вместе с Шумпетером примем, что инвестиции для нововведений носят пучкообразный характер [Ср. Schumpeter. The Theory of Economic Development. Cambridge, 1934. Ch. VI. P. 223 ff.]. Деформация графика вправо происходит внезапно, причем начинается медленно, потом набирает скорость и, наконец, прекращается. Следовательно, инвестирование возрастает медленно и падает, когда все возможности для него исчерпаны и новые продукты появляются на рынке, вызывая падение цен и понижая текущую стоимость остающихся возможностей инвестирования. Процесс этот повторяется лишь с приблизительной регулярностью и с меняющейся силой в зависимости от исторически данного хода технического развития — обстоятельства, которые должны быть включены в любую теорию цикла. Они очень важны потому, что именно ими мы можем объяснить, каким образом при данной относительно неизменной экономической структуре и, следовательно, таком же механизме реакции каждый цикл исторически индивидуален и весьма непохож ни на предшествующие, ни на последующие циклы. Следовало бы, однако, отметить, что для случая этой простой модели объяснение существа цикла лежит вне самой модели, в теории Шумпетера о пучкообразном характере расходов на инвестиции, и что эту теорию трудно формулировать в категориях эконометрики.

В одном отношении механизм, представленный на рис. 67, имеет нереальный вид. Он исходит из того, что, когда капитала слишком мало, цена, по которой он предлагается, возрастает настолько, насколько это необходимо, чтобы сжать спрос до размеров, соответствующих существующему предложению. И наоборот, когда капитала слишком много, его цена падает в такой мере, в какой необходимо, чтобы он весь оказался в употреблении. На некоторых рынках капитала, возможно, конкуренция в значительной мере выравнивает положение при посредстве гибких цен. Некоторое приближение к этому может, например, иметь место в жилищном строительстве при отсутствии контроля над квартирной платой. Но большей частью, и прежде всего в случае капитальных благ, это звучит нереально для двадцатого века. Цены теперь жесткие (во многих областях машиностроения фактически вообще нет рынка), и большую часть времени капитал либо находится в избытке (праздный капитал), либо его предложение недостаточно; то есть предприниматели хотели бы иметь капитала больше или меньше, чем они имеют.

С этой точки зрения можно дать другую и более реалистическую интерпретацию нашего механизма. На всех рынках может существовать либо переменная цена, обеспечивающая "гибкую" связь между спросом и предложением, либо жесткая цена и, попросту говоря, разрыв между ценою спроса и ценою предложения. В последнем случае можно сказать, что цена жесткая и что именно разрыв между стоимостью и ценой определяет размеры прибавлений к совокупному капиталу или же недостаточное его замещение. Другой и в некоторых отношениях более удачный способ выразить то же самое состоит в том, чтобы пересечение жесткой цены с кривой спроса назвать желанием иметь капитал. Тогда можно сказать (называя К₀ желаемым капиталом), что новое инвестирование зависит от разности между фактическим капиталом и желаемым капиталом и что некоторая функция этой "ошибки" поступает обратно в систему в форме скорости изменения массы основного капитала [Ср. мои замечания на эту тему в "Income, Employment and Public Policy Essays in Honour of Alvin H.Hansen" (N. Y., 1948. P. 118-121).]. Именно в этой форме обнаруживается наиболее ясно, что экономика имеет характер сервосистемы. Так, одна и та же формулировка может быть истолкована любым из двух способов или обоими способами в зависимости от реальных отношений. Важно, что в обоих случаях поведение будет одинаковым.

В одном центральном вопросе Кейнс не сумел увидеть того, что вытекает из его собственной теории. Кривая спроса на капитал должна предполагать заданный уровень совокупного спроса. В традиционной теории это не было серьезным ограничением, так как всегда предполагалась полная занятость наряду с соответствующим эффективным спросом. Но как раз против этого и выступил Кейнс, и поэтому становится необходимым учитывать эффективный спрос, или, что в конечном счете то же самое, национальный доход Y. Таким образом, при данном национальном доходе увеличение капитала должно означать или уменьшение объема других факторов, или увеличение продукции и снижение цен, или то и другое. Но при росте дохода одновременно с занятостью может иметь место рост капитала без того, чтобы необходимо было понизить его текущую стоимость посредством замещения или посредством снижения цены продукта. Несколько грубая версия этого факта знакома изучающим экономический цикл в форме принципа акселерации. Она также известна как различие между расширением и углублением капитала или между экстенсивным и интенсивным инвестированием [См. Hansen A.H. Fiscal Policy and Business Cycles. P. 44-46, 349-365.].

Следовательно, всякий данный спрос на капитал, как это видно из рис. 67, соответствует определенному национальному доходу: чем больше доход, тем дальше вправо смещена кривая. Или, рассматривая вопрос подробнее, можно сказать, что текущая стоимость капитала V зависит положительно от Y и отрицательно от К, как показано на рис. 68. Это может быть представлено уравнением

V = φ₁(K) + φ₂ (Y).

Рис. 68. Влияние дохода на спрос на капитал

В этом уравнении ради упрощения анализа принимается, что оба влияния независимы друг от друга и, стало быть, просто аддитивны. V представлено поверхностью, которая может быть рассечена тремя способами. Считая Y постоянным, получаем φ₁(K), то есть кривую рис. 67, представляющую углубление капитала [Углубление в смысле Хоутри, то есть больше капитала на единицу продукции.], и движение вдоль нее представляет интенсивное инвестирование. Благодаря нашему допущению аддитивности форма кривой будет одинакова для всех значений Y, влияние же Y сведется к тому, что ее высота будет выше или ниже. Взяв отрезок, в котором К постоянно, получаем φ₂(Y). Такая случайность встречается столь редко (быть может, в военное время), что, кажется, она оставлена экономистами без внимания. Наконец, считая V постоянным, получаем принцип акселерации или расширение капитала, и движение вдоль кривой представляет экстенсивное инвестирование.

Причина, по которой влияние, оказываемое доходом на спрос на капитал, имеет такое большое значение, состоит в том, что это второй и притом "вредоносный" канал обратной связи. В самом деле, разность между фактической массой основного капитала и желаемым основным капиталом входит обратно в массу основного капитала при посредстве чистых добавлений к капиталу, и эта же самая разность через чистые инвестиции входит благодаря мультипликатору обратно в доход и тем самым в желаемый объем капитала. Первый тип обратной связи устойчив, то есть разность или "ошибка" приводит к такому изменению, которое уменьшает эту разность. Напротив, во втором типе разность входит обратно в систему таким способом, что эта разность между желаемым и фактическим капиталом увеличивается. Поэтому введение эффекта "мультипликатор-доход" увеличивает неустойчивость системы. И действительно, влияние этого эффекта может сделать систему настолько неустойчивой, что возникнет явление "рыскания" в поисках равновесия, без того чтобы когда-нибудь его найти. Этот результат можно охарактеризовать как плохое устройство сервомеханизма. Он "рыскает" в поисках своего состояния равновесия, но никогда не может утвердиться в нем. Именно эффект "мультипликатор-доход" объясняет, почему переступание пределов является столь серьезным, что оно порождает большой цикл. Пока происходит накопление капитала, ощущается нужда в большом количестве капитала как раз вследствие высокого спроса, вызванного этими чистыми инвестициями. Когда же, наконец, капитала накоплено достаточно, система не может на этом остановиться из-за того, что чистое инвестирование должно прекратиться, но тогда оказывается слишком много капитала, и начинается процесс его ликвидации. Когда объем капитала, наконец, достаточно уменьшился, валовые инвестиции должны возрасти, чтобы сравняться с износом. Но благодаря этому увеличивается доход, а тем самым возрастает желаемый объем капитала, и выступает недостаток капитала. Такая система никогда не может прийти в состояние покоя, она сохранит свои колебания даже без нарушений "извне".

Перед нами встает трудная задача — так видоизменить диаграмму рис. 67, чтобы она учитывала эффект "мультипликатор-доход", как это подсказывается диаграммой на рис. 68. Это можно сделать, начертив обычным способом ряд различных кривых φ₁(К) и обозначив каждую в соответствии с различными значениями Y, как это показано на рис. 69. Обозначая мультипликатор через k, получим для каждой из различных норм инвестирования К соответственное отклонение от уравновешенного [Под "уравновешенным доходом" мы понимаем доход в той точке, в которой чистые инвестиции равны нулю. ] дохода, которое мы здесь будем называть Y. Таким образом, Y=kK. Отсюда получаем соответствующую кривую φ₁(K)y спроса на капитал, так как

V=φ₁(К) +φ₂(kK).

На рис. 69 φ1 нанесено для восьми различных уровней инвестиций и дохода. Например, на самом низком из возможных уровней (максимум дезинвестирования) имеем К_С и, стало быть, Y_С. Кривая φ₂^* (kK) в правой части диаграммы на рис. 69 показывает, насколько кривая φ₁(K)Y (начинающаяся с нулевых чистых инвестиций К₀) должна быть смещена вверх (или вниз), чтобы соответствовать фактической норме инвестирования [Как следует отметить, мы предполагаем, что нет отставания в реакции дохода на какое-либо изменение в инвестициях. Что такое отставание существует, не вызывает сомнения. Но сомнительно, достаточно ли оно велико, чтобы иметь значение для большого цикла.]. Высокий уровень инвестиций К₃ дает высоко расположенную кривую спроса φ₁(К)_Y для Y₃=kK₃, а средний уровень К₂ означает промежуточный уровень φ₁(K)_Y для Y₂=kK₂. Для каждого количества капитала К его цена спроса V должна равняться цене предложения нового капитала Z=φ₃(К). Так, К_С показывает массу капитала, находящегося в большом избытке, что ведет к низкой стоимости капитала V_С и максимуму дезинвестиций К_C. Поэтому масса капитала медленно сокращается до размеров K_D (как показывают стрелки) и при этом идет постепенный рост ее стоимости.

Рис. 69. Эффект "мультипликатор-доход"

Когда в своем возрастании стоимость доходит до М (при значении капитала К_M), начинается некоторое инвестирование для замещения потерь, так как в конечном счете стоимость капитала V станет больше минимальной цены предложения капитала Z_M. К поднимется несколько выше К_C, пока не будет достигнута точка, в которой угол наклона φ₂^*(kK) равен углу наклона φ₃(К) (то есть в точках D и К_D). Здесь расширяющее действие, оказываемое медленно растущим доходом, перевешивает угнетающее действие со стороны растущей себестоимости нового капитала, и в результате экономика быстро движется в направлении к характерному для бума состоянию высокого дохода в точке A, где К=К_А и Y=Y_A.

Что экономика должна дойти до A, становится ясно, если рассмотреть, почему не может установиться некоторый более умеренный уровень, например Y₃=kК₃. Это соответствует норме инвестиций К₃, а при инвестициях К₃ цена предложения нового капитала будет Z_H и кривая спроса — φ₁(К)Y₃. Такое положение могло бы удержаться, если бы основной капитал составлял К_H.

Но фактически капитал уменьшился до K_D, так что стоимость капитала будет V_A, а это больше, чем цена предложения нового капитала Z_H, и, стало быть, имел бы место дальнейший оживленный спрос на новый капитал, ведущий к росту его цены до Z_A и росту инвестиций до К_А. Только в этой точке стоимость нового капитала равна цене предложения капитала. Здесь мы находимся в области устойчивости, так как в этой точке крутизна кривой издержек на новый капитал φ₃(К) означает, что растущая цена предложения перевешивает расширяющее воздействие, которое оказывает растущий доход. Результатом будет, прекращение всякого дальнейшего роста инвестиций.

По мере того, однако, как продолжается чистое инвестирование, стоимость капитала V медленно понижается, ведя к нарастающему падению нормы инвестирования. По мере того как падает К, падает и доход (так как Y=kK), и это приводит к понижению кривой спроса φ₁(K), так что мы спускаемся вдоль кривой АНВ. В точке Н цена предложения капитальных благ упала с Z_A до Z_H, масса капитала возросла с K_D до К_H и норма инвестиций уменьшилась до К₃. Когда достигнута точка В, где наклон φ₃ равен наклону φ₂^*, такое плавное развитие дальше невозможно, так как ниже этой точки падающая цена предложения капитала перестает перевешивать угнетающее воздействие, оказываемое накоплением капитала, и падение национального дохода, вызванное пониженной нормой инвестиций. Следовательно, инвестирование прекращается и масса капитала К_C, которая не была избыточна при доходе Y_B, делается слишком велика для дохода YС [Доход падает с Y_B до Y_C, так как инвестиции падают с К_B до К_C. ]. И таким образом, начиная с С, возобновляется цикл CDABC и так далее.

Правда, существует точка равновесия Е, но она никогда не может быть достигнута, так как равновесие здесь неустойчиво из-за положительной обратной связи, вызванной мультипликатором. Так, если экономика обладает массой капитала К_Е и произошло малейшее положительное инвестирование, то кривая спроса φ₁ поднялась бы больше, чем поднялась цена предложения, и, следовательно, инвестирование продолжало бы расти. Поэтому чем больше инвестирование, тем выше будет доход и, стало быть, тем радужнее перспективы. Процесс поэтому пойдет в направлении стрелок вдоль пути EFG. В точке В расширение становится непрочным, так как угнетающее воздействие растущих издержек на капитал (цены предложения) перевешивает расширяющее воздействие растущего дохода, и в результате происходит катастрофическое падение до точки С, а затем цикл повторяется. Отрезок DEFGB изображает неустойчивое поведение системы мультипликатора-акселератора, а грозный тупик в точке В (показанный направлением стрелок, идущих к этой точке с двух сторон) демонстрирует непрочность равновесия на высоком уровне занятости при такой системе.

Необходимо повторить, что только в целях удобства все это описывается нами на несколько нереальном языке гибкой рыночной цены на капитальные блага. Как было указано.выше, весь процесс может быть переведен на язык инвестиций, возникающих вследствие разрыва между желательной и фактической массой основного капитала (когда все цены предложения на новые капитальные блага жесткие). Всякий раз, когда капитала слишком мало, скапливаются невыполненные заказы и проекты, которые потом рассасываются по мере создания новых мощностей. И происходит обратное, когда капитала слишком много. Следует также отметить, что мы отвлекаемся от векового прогресса и что поэтому мы имеем "чистый" цикл, который всегда возвращается к своему предыдущему низкому уровню. Это полезная абстракция, но в ней нет ничего от действительности, и она не является существенной чертой нашей модели.

В этой модели экономический цикл представлен грубо и чрезмерно упрощенно, но она имеет ряд достоинств, говорящих в ее пользу. В ней нет колебаний из-за запаздывающих реакций, испытываемые ею колебания происходят вследствие присущих ей динамических противоречий. В ее основу положены только широкие допущения качественного характера, приемлемые для весьма значительной части теоретиков цикла. Модель выдерживает фундаментальную критику принципа акселерации (устанавливающую, что допущение об идеальном приспособлении капитала к продукции является ложным), потому что ведет себя таким образом, что в ней экономика почти никогда не имеет желаемого объема капитала. Это полная и замкнутая теория, так как, согласно ей, система поддерживает свои колебания даже в отсутствие нарушений извне. В этой модели, как бы колебания ни начались или как бы ни были нарушены войнами или техническим прогрессом, они всегда стремятся к тому, чтобы протекать в соответствии с некоторой определенной схемой. Модель покоится не на ошибках предпринимателей или иррациональном чередовании оптимизма и пессимизма [Интересно отметить, что насильственное и катастрофическое крушение происходит на вершине бума и для объяснения этого нет необходимости вводить иррациональное, носящее стадный характер крушение ожиданий, как мы это видим у Кейнса.]. Впрочем, все эти элементы могут быть введены в нее в качестве вторичных модификаций основной структуры.

Одно довольно специальное допущение имеет первостепенную важность для структуры теории, а именно — резко выраженная неэластичность предложения капитала. Это существенно потому, что введение принципа акселерации делает систему неустойчивой, и она взорвалась бы, если бы не тот факт, что в своем росте инвестиции не могут серьезно превысить известную точку. Последнее допущение может быть обосновано явным нежеланием отраслей, производящих капитальные блага, расширять свои мощности. Но даже если бы это было не так, существует еще другой и неизбежный верхний предел расширения. По мере того как с ростом инвестиций растет доход, растет в силу этого и желаемый капитал, но этот процесс не может продолжаться неопределенно долго при данном количестве рабочей силы. Когда достигнута полная занятость, никакой дальнейший рост реального дохода по существу уже невозможен, и это ставит верхний предел росту кривой спроса на капитал совершенно таким же образом, как это делает неэластичность кривой предложения нового капитала. В этом случае нет необходимости рассчитывать на неэластичность кривой предложения нового капитала. При той норме инвестирования, которая соответствует полной занятости, реальный доход перестает расти и поэтому кривая φ₂^*(kK) становится горизонтальной, то есть инвестиции, стимулированные процессом акселерации, перестают действовать через обратную связь, вызванную мультипликатором. Следовательно, источник неустойчивости оказывается устраненным и кривая φ₃-φ₂^* меняет свой наклон с отрицательного на положительный. Относящиеся сюда части диаграммы на рис. 69 выглядели бы так, как они нанесены на диаграмме рис. 70. Стрелки указывают, каковы должны быть траектории движений, и, пользуясь кривой φ₃-φ₂^*, можно обойтись без всех кривых φ₁(K), кроме одной из них, а именно кривой для Y₀=kK₀. Таким образом,

φ₃(K) =Z=V=φ₁(K)Y₀+ φ₂^*(kK),

или

φ₃(K) - φ₂^*(kK) = φ₁(K)Y₀.

Рис. 70. Приостановка расширения

Поэтому можно сказать, что неустойчивое расширение останавливается либо мощностью отраслей, производящих инвестиционные блага, либо полной занятостью — смотря по тому, что будет достигнуто первым [В своей замечательной книге "Торгово-промышленный цикл" (The Trade Cycle. Oxford University Press, 1950), которая появилась в то время, когда эта глава проходила последнюю редакцию, профессор Хикс разработал модель, поразительно сходную с рассматриваемой. Поучительно сравнить эти две модели. Интересно отметить, что он следует обратному порядку, выдвигая прежде всего общую полную занятость и лишь во вторую очередь полную занятость в отраслях, производящих капитальные блага. ]</I[Я оставляю в стороне кумулятивный процесс Викселя, который допускает увеличение производства дальше этой точки с помощью инфляции. Я нигде не ввожу денежной инфляции и дефляции. Следует также отметить, что вековой прогресс может быть легко включен в нашу систему. Так, по мере векового процесса накопления капитала предел полной занятости постоянно растет, даже без роста населения. Движение народонаселения, или, вернее, наличной рабочей силы, — это отнюдь не то же самое, что зависимость дохода при полной занятости от капитала. Существуют строгие границы способности дохода к расширению при неизменном количестве рабочей силы. Наличная рабочая сила в значительной мере представляет собой заранее данный, внешний фактор; она может быть учтена при помощи смещения границы, которую полная занятость ставит реальному доходу. ].

Испытание моделей

Имеется много способов испытать модели, не прибегая к тому, чтобы пытаться фактически определять структурные постоянные. Прежде всего устойчивость: модели должны быть устойчивы, однако не слишком устойчивы, иначе будет иметь место затухание колебаний. Во всех моделях, аналогичных маятнику, качания вскоре прекратились бы, если бы не было обратной связи, подобно вспомогательному часовому механизму поддерживающей ход правильными толчками [Ср. Frisch. Propagation Problems (footnote 3).]. Возможно также поддерживать ход случайными толчками, но тогда возникает серьезный вопрос, будут ли достаточно сильные толчки (например, крупные нововведения) полностью независимы от цикла и, следовательно, чисто случайны. С другой стороны, нетрудно вообразить экономические модели, которые взорвутся от все возрастающих размахов своих колебаний. Если такие модели не слишком неустойчивы, они могут быть использованы для того, чтобы по методу Маркса объяснить долговременную тенденцию свободного капиталистического общества, стремящегося разнести самое себя вдребезги. Но этот тип теории не так уж хорош, поскольку кратковременные по своему существу циклические явления используются в качестве основы для объяснения широких контуров исторического развития, что явно неприемлемо. В отношении поддержания колебаний и характеристик устойчивости наша модель работает хорошо; возможно даже, что это ее самая сильная сторона. Она неустойчива на протяжении всей своей средней полосы, включая точку равновесия, так что она никогда не может утвердиться на каком-либо данном уровне или даже на какой-либо постоянной тенденции. Но у своего верхнего и нижнего предела модель чрезвычайно устойчива; это очень хорошо объясняет, почему, начав движение вниз, она не доходит до всеобщей безработицы и краха или почему пущенная в сторону расширения она не приводит постоянно к непрекращающейся инфляции.

Другое важное испытание, которому должна быть подвергнута любая модель, состоит в том, сможет ли она объяснить циклы длительностью в восемь—десять лет. Многие модели допускают возможность таких длинных циклов; однако при "более близком рассмотрении это оказывается довольно иллюзорным. Например, простой цикл производственных благ с наличием промежутка отставания в производстве (теория Афталиона), но без обратной связи, вызываемой отношением между мультипликатором и доходом, может породить циклы любой длительности, если заданы подходящие значения для структурных параметров. Но это предполагает столь большую устойчивость, что по существу цикл исчезает еще до того, как завершится одна полная амплитуда колебания. В нашей современной экономике невероятное множество промежутков отставания, но все они настолько коротки, что трудно построить удовлетворительную модель, в которой процессы будут пять или шесть лет подряд держаться одного направления, а потом переменят это направление на обратное, и все это из-за отставаний, длящихся меньше года, хотя многие капитальные блага и дают более длительные отставания. Но наша модель выдерживает и это испытание. Взяв данные для Соединенных Штатов за 20-е годы, находим, что годовой реальный валовой национальный продукт вырос с 1920 по 1929 г. примерно на 30 млрд. долл. Это должно было привести к возрастанию желаемого капитала на такую же или на удвоенную сумму [Строго говоря, это должно было привести к увеличению на сумму в три раза большую, так как обычно считается, что реальный капитал в три раза превышает национальный продукт. Но исследования Тинбергена показывают, что там, где производители реагируют на возросшую продукцию в соответствии с конкретными обстоятельствами, они склонны увеличить массу капитала примерно только на половину того, что дает среднее отношение капитала к продукции. Суммарный характер этих цифр показывает, насколько велико упрощение, когда имеют дело с простыми суммами. Некоторые отрасли могли бы обойтись лишь долей годовой продукции, другие же, например железные дороги, нуждаются в продукции многих лет.]. Чистое капиталообразование держалось довольно постоянной нормы примерно в 9-10 млрд. долл. в год, но так как часть этого приходилась на инвестиции для нововведений, мы можем считать, что стимулированные инвестиции составили сумму в 5-6 млрд. долл. в год. Поэтому для того, чтобы накопить около 50 млрд. долл. капитала, потребовалось бы восемь или девять лет, так что наш результат есть величина правильного порядка. Важно помнить, что это не дает подтверждения нашим гипотезам, а скорее лишь показывает, что они не являются очевидно абсурдными и не бесполезны в деле объяснения большого экономического цикла.

Но когда мы обращаемся к понижательной волне цикла, наша модель, в том виде как она есть, не вполне удовлетворительна. Проблема заключается в том, чтобы убрать весь капитал, накопленный в течение предыдущего бума. Это может быть достигнуто только физическим изнашиванием, которое для 30-х годов оценивается примерно в 7 или 8 млрд. долл. в год для экономики Соединенных Штатов, а в нижней точке Великой депрессии максимальный размер изнашивания составлял только б млрд. долл. Поэтому потребовалось бы восемь или больше лет, чтобы создать условия для нового расширения, а это уже не есть величина правильного порядка, так как понижательные волны имеют определенно меньшую длительность, нежели повышательные. Причину такого неудовлетворительного результата нетрудно найти. В самом деле, вековой тенденцией капитализма является разительное движение вверх, так что мы не возвращаемся к предыдущему низкому уровню массы капитала, прежде чем начать новое движение вверх. В модели нельзя отвлечься от этой тенденции без того, чтобы не прийти к абсурдным результатам.

Исследование технического прогресса — дело трудное, и особенно в нашей упрощенной агрегатной модели, так как она скрывает специфические различия внутри однородного на вид целого. В то время как имеется еще много избыточного капитала, идет разработка новых возможностей, вполне осуществимых, даже если некоторые более старые типы капитала все еще остаются в бездействии. Поэтому валовое инвестирование может вновь начаться (в сущности оно никогда полностью не прекращается), до того как весь излишний капитал исчезнет. Когда это происходит, доход поднимается, и кривая спроса на капитал смещается вправо, хотя стимулированного инвестирования не возникнет, пока не исчезнет весь избыточный капитал (в соответствии с новой кривой)n I>[ Здесь снова выступает недостаток суммарного анализа, так как избыточная. мощность в некоторых отраслях будет исчерпана в то самое время, когда в других она еще существует. Поэтому в действительности нет необходимости, чтобы исчезла вся избыточная мощность, прежде чем начнется стимулированное инвестирование.]. Следовательно, технический прогресс можно представить смещением вправо кривой φ<SUB1< sub>(K) спроса на капитал (рис. 69), хотя это и не раскрывает всего дела. Последствия постоянного технического прогресса показаны на рис. 71. Масса капитала сжимается от K₁ только до К₃, а не до К₂, как было бы в обществе, в котором нет прогресса. Поэтому фаза депрессии значительно укорачивается. С другой стороны, фаза бума удлиняется, так как К должно возрасти от К₃ до K₅ вместо К₄.

Рис. 71. Технический прогресс

Нет оснований принимать, что существует равномерность в появлении нововведений, разве только для простоты представления. Бывают периоды, когда изобретений мало или когда они могут требовать небольшого капитала. Тогда депрессия будет длиться дольше и бум будет короче. В другие времена могут появиться нововведения, требующие огромных сумм капитала, как, например, в случае железных дорог, и это сокращает депрессию и удлиняет процветание. Можно ввести все это в нашу модель, и тогда она будет удовлетворять самым явным и трудным эмпирическим требованиям— чтобы каждый цикл сильно отличался от других. Однако с точки зрения эконометрики платить за эту уступку приходится дорого, так как методами статистики невозможно отделить автономные инвестиции (или инвестиции для нововведений) от стимулированных. Невозможно также построить какую-либо гипотезу по поводу их поведения, так как по самой своей природе они определяются исторически, а не экономически и поэтому подчиняются своим собственным сложным законам, которые мы не можем надеяться объяснить, хотя они, несомненно, объяснимы.

До сих пор мы не уделяли серьезного внимания вопросу о промежутках отставания в экономике, хотя почти все модели цикла существенным образом зависят от них. Основанием для такой несколько неортодоксальной трактовки является соображение, что длинный период цикла и тот факт, что цикл не исчезает, лучше всего объяснимы, если не привлекать промежутки отставания. В нашей модели мы объясняли явление переступания пределов при помощи обратной связи, обусловленной мультипликатором. Обычно явление переступания пределов объясняется как своего рода ошибка, происходящая от запаздывающих реакций. Что эти промежутки отставания существуют, не может подлежать сомнению. И поэтому, чтобы приблизиться к реальности, их следует учитывать. Могут быть разные взгляды на то, принимать ли промежутки отставания за первичное объяснение циклов или же считать их вторичными усложнениями, дающими лучшее приближение к действительности. Правильным и в конце концов единственно решающим путем является здесь статистическая проверка различных гипотез. Но чтобы какая-нибудь проверка могла быть решающей, надо иметь гипотезы достаточно простые и достаточно реальные, чтобы существующая статистика могла их окончательно утвердить или отвергнуть. Едва ли эти условия будут выполнены в ближайшее время; и поэтому нам следует поступать осторожнее, взвешивая различные гипотезы методами, уделяющими большее внимание качественной стороне.

Поиск по сайту: