ИСЛАМ—ИСПАНСКАЯ ФИЛОСОФИЯ 13 страница

На основе проведенной исследовательской работы по истории отечеств, философии в 1955—56 создан обобщающий труд «Очерки по истории философской и общественно-политической мысли народов СССР» (т. 1—2). Исследования по истории филос. мысли на­родов СССР позволили раскрыть историч. значение материалистич. традиции в России, освободить ее от бурж. фальсификаций, подвергнуть критике попыт­ки представить религ. мировоззрение в качестве адекватного выражения так называемой «русской души» и т. д.

Серьезное внимание сов. историки философии уде­ляют изучению развития филос. мысли в странах Востока — Китае, Индии, Японии, Иране и др. (ра­боты Александрова, Конрада, Маковельского, Фран-цева, С. Григорьяна, Петрова, Радуль-Затуловского, Сенина, Ян Хин-Шуна и др.). Сов. историками фило­софии были подвергнуты критике европоцентристская концепция И. ф., концепция об извечной «противо­положности» т. н. «западного» и т. и. «восточного» мышления.

Сов. философы выступили с критикой осн. направ­лений бурж. философии и социологии (книги Бакрад-зе, Быховского, Баскина, Брутяна, Гагарина, Ю. Се­менова, Нарского, Кона, Курсанова, К). Мельвиля, Ойзермана, С. Попова, Модржинской, коллективный труд под ред. Францева «Исторический материализм и социальная философия современной буржуазии», 1960, и др.), были подвергнуты критике также совр. бурж. фальсификации истории русской и марксистско-ленинской философии.

В результате исследовательской работы философов-марксистов СССР и зарубежных стран были созданы предпосылки для марксистского освещения всемирной И. ф. Первая серьезная попытка создания истории всемирной философии была предпринята в начале 40-х гг., когда вышли 1-й и 2-й тома «Истории фило­софии», подготовленные Ин-том философии АН СССР. 3-й том этой книги вышел в свет в 1943 и подвергся в 1944 критике за одностороннюю характеристику нем. идеалистич. философии конца 18 — нач. 20 вв., за отсутствие глубокой критики ее консервативных сторон и сближение пролетарского мировоззрения — марксистской диалектики — с бурж. мировоззрением (философия Гегеля).

В 1945 вышла работа Г. Александрова «История за­падно-европейской философии» (2 изд., 1946). В июле 1947 но инициативе ЦК КПСС была проведена филос. дискуссия по этой книге. В ходе этой дискуссии было показано, что в сов. историко-филос. науке не прео­долены до конца элементы объективизма, проявив­шиеся в этой работе, допускалась недооценка того революц. переворота, к-рый был совершен в филосо­фии созданием диалектич. и историч. материализма; в историко-филос. науке имелись непреодоленные элементы европоцентризма и недооценки того вклада, к-рый был внесен в мировую филос. мысль рус. наро­дом, др. народами СССР, народами Востока и стран Вост. и Ю.-В. Европы. Однако коренного изменения в состоянии филос. науки, включая и И. ф., филос. дискуссия 1947 в условиях культа личности Сталина произвести не могла. Культ личности Сталина, оказав­ший отрицат. влияние на филос. науку СССР в 30— 40-х и нач. 50-х гг., проявился в И. ф. в том, что возве­личение популярных и нередко содержавших ошибки работ Сталина, к-рые изображались как «вершина марксистской философской мысли», вело к приниже­нию значения работ Маркса, Энгельса, Ленина. Сталин неверно оценил ряд правильных положений работы Энгельса «Происхождение семьи, частной соб­ственности и государства», недооценивал значение ленинского труда «Философские тетради», внес пу­таницу в оценку филос. наследия, в частности насле­дия нем. классич. философии, неправильно определив ее как аристократич. реакцию на франц. материализм, и т. д. Культ личности затруднял творч. науч. работу в области И. ф., порождал элементы догматизма. Ре­шения XX и XXII съездов партии, преодоление КПСС культа личности и его последствий дали простор для науч. исследований во всех областях философской, в т. ч. и историко-филос, науки.

С 1957 выходит новый коллективный труд «История философии» (в 6 тт.), подготовленный Ин-том филосо­фии АН СССР при участии философов всех союзных республик СССР, ряда социалистич. и нек-рых капи-талистич. стран. Опираясь на марксистско-ленинские методологич. принципы, авторы дают науч. анализ всемирной И. ф., раскрывают развитие филос. мысли человечества от древности до наших дней в тесной связи со сменой способов произ-ва, борьбой классов в обществе, развитием наук и др. форм обществ, соз­нания. В 1960 вышел «Краткий очерк истории фило­софии». Опубликован ряд новых монографий по истории марксистско-ленинской философии, истории русской и всемирной философии.

Марксистско-ленинская методология положена в основу науч. исследований И. ф. марксистами зару­бежных стран. После второй мировой войны историко-филос. исследования, исходящие из марксистско-ленинских методологических принципов, ведутся в Болгарии (работы Т. Павлова, Гановского, Гро-зева, М. Димитрова, Караколова и др.), в ГДР (книги Гроппа, Клауса, Лея, Менде, Шлейфштейна и др.), в Китае (книги Го Мо-жо, Хоу Вай-лу и др.),

384 ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ

в Румынии (работы Жожа, Гулиана, Бану и др.), ^в Чехословакии (работы Боднара, Кольмана, Косика, Попеловой-Отагаловой и др.) и других соцналистич. странах, в Италии (работы Тольятти, Сиииелла, Лупо-рини и др.), во Франции (работы Гароди, Дезанти, Корню и др.), в Англии (работы Бернала, Корнфорта и др.), в США (работы Уэллса, Селзама и др.) и др. капиталистич. странах.

Историки философии — марксисты зарубежных стран разрабатывают проблемы И. ф., разоблачают фальсификации марксистской философии Веттером, Кальвезом, Шамбром и др. В период после второй ми­ровой войны ведется активная борьба за утверждение прогрессивной филос. традиции итал. Возрождения, франц. Просвещения и т. д., против попыток возродить схоластич. философию, иррационализм и мистику. Философы-марксисты выступили против попыток Бло­ха в ГДР, Лукача в Венгрии, Лефевра во Франции ревизовать историко-филос. концепцию марксизма, «переформулировать» осн. вопрос философии, отбро­сить принцип партийности, принизить значение мате-риалистич. традиций.

III. Буржуазные историко-философские концепции 2-й пол. 19—20 ив.

Бурж. философия в 19—20 вв. не утратила интереса к историко-филос. проблематике, однако в бурж. историко-филос. концепциях этого периода ярко про­явились тенденции к антинауч. интерпретации исто­рико-филос. процесса. Уже в 1-й пол. 19 в. появля­ются исследования, к-рые характеризуются синкре­тизмом, попытками эклектически соединить в одной филос. системе отд. стороны воззрений предшествен­ников (Кузен). С др. стороны, подвергается критике гегелевская историко-филос. концепция, особенно идея единства И. ф. и философии как науки (Целлер — Ed. Zeller, Die Philosophie der Griechen in ihrer geschichtlichen Entwicklung, Tl 2, 5 Aufl., S. 9—11; в рус. пер. имеется «Очерк истории греч. философии», М., 1913; А. Швеглер, История философии, М., 1864, с. 1 —Г>).

Особый интерес к И. ф. возник во 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. Это объяснялось рядом причин. Значит, усиление влияния материалистич. философии в сер. 19 в. породило идеалистич. реакцию на материализм, стремление, свойственное, напр., Ф. Ланге («Geschi­chte des Materialismus...», 1866, в рус. пер.: «Исто­рия материализма...», т. 1—2, [1899] — 1900), с помощью И. ф. доказать «несостоятельность» материа­лизма как филос. теории. Бурж. философы все чаще обращаются к И. ф. Историко-филос. исследования выходят за традиц. рамки И. ф. в Зап. Европе. Дела­ются попытки создания общей И. ф., включающей в себя филос. учения Древнего Востока. Проводятся работы по переводу и критич. исследованию текстов др.-греч. философов (работы Дильса), издаются работы Лукреция (К. Лахман, 1871), организуется издание работ классиков философии (Кирхманн, «Philoso-phische Bibliothek...», H. 1—319, 1868—86). С 1896 выходит серия монографий о выдающихся мыслите­лях — Гоббсе, Руссо, Канте, Аристотеле, Платоне, Гёте, Фейербахе, Декарте, Лессинге и др. философах. Сосредоточение внимания на эмпирич. материале ис­пользуется порой для освобождения И. ф. от теории, от науч. объяснения историко-филос. процесса. В по­лучившем широкое распространение и дополнявшем­ся несколько раз «Очерке истории философии» Ибер-вега («Grundriss der Geschichte der Philosophie...», Tl 1 — 3, 1862—66; в рус. пер.: «История новой фило­софии в сжатом очерке», вып. 1—2, 2 изд., 1898— 1899) выражена эта эмпирич. крайность, приводящая к поверхностной фиксации фактов И. ф., превраще­нию И. ф. в «хронику». Вместе с тем во 2-й иол. 19—

нач. 20 вв. зарождаются и оформляются под влия­нием различных направлений совр. бурж. философии новые историко-филос. концепции, и И. ф. рассмат­ривается как дополнит, средство решения тех или иных проблем философии. К этому побуждает, в частности, начавшаяся революция в области естествознания. Возникают работы, посвященные изучению истории таких филос. понятий, как причинность, бесконечность, пространство, время; космологнч. представлений — работы Э. Кёцига («Die Entwickelung des Causalprob-lems von Cartesius bis Kant», 1888—90), И. Блоха («Die Entwicklung des Unendlichkeitsbegriffs von Kant his Cohen», 1907), П. Дюгема («Le systeme du monde; histoire des doctrines cosmologiques de Platon a Copernic», v. 1—5, 1913—17), Ф. Энрике («Causalite et determinisme dans la philosophie et l'histoire des sciences», 1941) и др.; изучаются проблемы истории теории познания — работы Кассирера («Das Erkennt-nisproblem in der Philosophie und VVissenschaft der neueren Zeit», Bd 1—2, 1906—07, и др.), логики — работы К. Прантля («Geschichte der Logik im Abend-iande», Bd 1 — 4, 1855—70, и др.), этики — работы Ф. Йодля («Geschichte der Ethik in der neueren Phi­losophie», Bd 1 — 2, 1882—89, в рус. пер.: «История этики в новой философии», т. 1—2, 1896—98, и др.), политики — работы Э. Баркера («Political thought of Plato and Aristotle», 1906) и т. д. Различные филос. школы каждая по-своему начинают обрабатывать И. ф.

Но И. ф. используется не только как средство для решения проблем философии, но и как средство обос­нования тех или иных филос. систем и концепций, к-рые, в свою очередь, становятся теорией для рас­смотрения И. ф. С распространением иррационализма связано усиление внимании к религ. учениям Во­стока — работы П. Дёйсена («Das System des Ve-danta...», 1883), Ольденберга («Buddha», 1881; «Die Religion des Veda», 1894) и др.

Серьезное влияние на бурж. историко-филос. мысль оказали позитивизм, особенно сформулированный Коптом «закон трех состояний», и представление Спен­сера о мысли как приспособлении внутр. отношений (между элементами мозга) к внешним. Под влиянием позитивизма написаны такие работы, как «Прошедшее философии» Е. В. де Роберти (1886), «История мысли» Л. Оболенского (1901), «История философии...» Дж. Льюиса («A biographical history of philosophy», v. 1—4, 1845—46, рус. нер. 1865—67), в к-рой была сделана попытка доказать, что философия полностью исчер­пала себя и не способна к дальнейшему развитию. Ход развития философии в конце 19 — нач. 20 вв. доказал полную несостоятельность историко-филос. песси­мизма, однако нигилизм к предшествующей филос. мысли продолжает жить в бурж. И. ф. до сих пор. Наиболее полно он проявился у сторонников неопо­зитивизма. Так, Франк писал, «что современная наука несовместима с традиционными системами философии» («Modern Science and its Philosophy», L., 1949, p. 41). С открытым отвержением философии выступил Вит­генштейн, объявивший филос. проблематику не имею­щей смысла и сводивший функции философии к прояс­нению языка науки. Среди сторонников метода линг-вистич. анализа науки получила распространение та точка зрения, что традиц. проблемы философии вы­росли из попыток решить «философские парадокса», структура к-рых якобы аналогична логич. парадоксам (таким, как известный парадокс «лжец» и др.), в силу чего неопозитивисты утверждают, что центр, место в И.ф. должно занять различение между имеющим смысл и бессмысленным. Это сведение филос. проблем к ло­гич. парадоксам привело к обеднению задач историко-филос. исследования. Подход неопозитивистов к исто­рии философии характеризуется неисторичностью, непониманием условий, породивших те или иные фор-

ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ 385

мы философии. На этой почве рождается представле­ние о философии как цепи ошибок и заблуждений. «История спекулятивной философии,— писал Рей-хенбах, — это история ошибок людей, которые зада­вали вопросы, не имея возможности на них ответить» («The Rise of Scientific Philosophy», Berk, and Los Ang., 1954, p. 117). С несколько иных теоретич. по­зиций эту т. зр. пропагандировал также основополож­ник феноменологич. философии Гуссерль. Гуссерль отвергал всю предшествующую филос. мысль как не­научную по своему содержанию, исключая отд. по­пытки подойти к созданию философии как строгой науки (см. «Логос», кн. 1, М., 1911, с. 2). Так вновь оказалась возрожденной точка зрения, преодоленная еще Гегелем, согласно к-рой И. ф. является историей пустых мнений, своеобразным «кладбищем систем». Большое количество историко-филос. работ во 2-й пол. 19 и в 20 вв. было создано под непосредственным влиянием неокантианства, исходящего из признания принципиальной противоположности природы и исто­рии. Для неокантианцев характерно рассмотрение И. ф. через призму кантианства. Так, Наторп изло­жение платоновского учения об идеях сделал средством апологетики неокантианства. Аналогичным образом Ванделъбанд всю историю философии нового времени рассматривал относительно системы Канта («Die Geschichte der neueren Philosophie in ihrem Zusam-menhange...», Bd 1—2, 1878—80; в рус. пер.: «История новой философии в ее связи с общей культурой и от­дельными науками», т. 1 — 2, 1902—05). В 90-е гг. Виндельбанд создал новый вариант истории филосо­фии, к-рая написана по проблемам («Geschichte der Philosophie», 1890, в рус. пер.: «История философии», 1898). В этой работе по существу нет монистич. теории развития философии. Виндельбанд пошел по пути эклектич. комбинирования телеологич., прагматич., культурно-историч. методов и применения к предше­ствующим филос. концепциям метода имманентной критики. Методологич. эклектицизм вырастает неиз­бежно из отрицания закономерного характера разви­тия философии. Под влиянием Виндельбанда нахо­дился ряд бурж. историков философии (см. G. Boas, Dominant themes of modern philosophy..., [1957]; E. Frank, Wissen, Wollen, Glauben..., [1955]). Однако концепция неокантианства вызвала возраже­ния даже со стороны нек-рых бурж. историков фило­софии (см., напр., Е. Einhorn, Begrundung der Geschi­chte der Philosophie als Wissenschaft, W. und Lpz., 1919, S. 49).

В ходе критики гегелевской историко-филос. кон­цепции стало оформляться направление, к-рое пыта­лось понять все движущие импульсы развития фило­софии из личности самого философа. Это «освобожде­ние» гегелевской концепции от сверхперсонального подтекста наметилось в известных работах считавшего себя гегельянцем К. Фишера, посвященных исследова­нию И. ф. в новое время. Фишер методологически ис­ходил из гегелевского «Введения в историю филосо­фии», однако интерпретировал его односторонне, рас­сматривая И. ф. лишь как историю самопознания (см. «Введение в историю новой философии», вып. 1, М., 1900, с. 19). Эта методологич. установка Фишера толкала историков философии к акцентировке внима­ния на отдельных филос. системах, в лучшем случае к установлению логики филос. идей.

Под влиянием философии жизни окончательно сло­жились различные варианты субъективистской трак­товки И. ф. Так, Дильтей в работах «Введение в науки о духе» («Einleitung in die Geisteswissenschaften», 1883), «Сущность философии» («Das Wesen der Philo­sophie», 1907 см. «Gesammelte Schriften», Bd 5, 2Aufl., [1957]), утверждал, что И. ф. можно понять, лишь исходя из анализа психологич. структур послед-

него субъекта истории — человеч. личности. Именно из особенностей психологич. структур Дильтей и вы­водил осн. типы филос. мировоззрений — материали­стическое (натуралистическое), объективно-идеали­стическое и т. н. мировоззрение идеализма своооды. Аналогичная т. зр. с позиций спиритуалистич. фило­софии Тейхмюллера отстаивается Шилкарским (см. В. С. Шиякарекий, Типологический метод в истории философии, т. 1, 1916). Др. сторонник этого направ­ления — А. Демпф — выделяет семь типов мировоз­зрения (см. «Selbstkritik der Philosophie...», 1947). Коренной порок всей т. н. «философской антрополо­гии» заключается в том, что она разрушает историю, представляя дело т. о., что типы мировоззрения яв­ляются следствием лишь психологич. структуры лич­ности, и отрицает возможность постижения объектив­ной истины в философии, представляя все мировоз­зрения одинаково равноправными, субъективными точками зрения.

Др. направление несет на себе еще большую печать субъективизма. Его представители: Р. Эикен (см. «Die Lebensanschauungen der grossen Denker», 1890), P. Фалькенберг («Geschichte der neueren Philosophie...», 1886, в рус. пер.— «История новой философии...», 1894), А. Фуллье («Histoire de la Philosophie», 1875, в рус. пер.: «История философии», 1901) — выдвигают мысль о том, что для историка философии важно схватить сущность индивидуальности философа. Опираясь на идеи, высказанные Эйкеном, Д. Эйнхорн сделал попытку дать систематизированную разработку нового историко-филос. метода (см. «Begrundung der Geschichte der Philosophie als Wissenschaft», 1919). Эйкен и Эйнхорн вводят понятие т. н. «философской действительности», существующей как бы помимо фи­лософа, к-рый стремится проникнуть в эту филос. действительность и, выражаясь совр. языком, дать о ней «дополнительную информацию». Соответственно историк философии должен стоять на сверхиндиви­дуальной т. зр., анализирующей и корректирующей с помощью метода имманентной практики индиви­дуальности существовавших в истории философов. Эйнхорн считает, что этот метод освобождает от субъ­ективизма и служит основой для создания И. ф. как науки. Однако ясно, что этот метод не объясняет глав­ного: он рассматривает философию как самодовлею­щее, замкнутое в себе, стоящее над философами «тело» и не объясняет его происхождения. Оно как бы вечно предсуществует, и это есть отрицание И. ф. Наряду с этим И. ф. выступает как сумма индивидуальных мнений философов о «философской субстанции». Более последовательны в данном случае точки зрения Фулье и Фалькенберга, к-рые считают, что необходимо более акцентировать внимание не на идеях философов, т. е. не на сверхперсональном содержании их взглядов, а скорее на «ритмах» их мышления. Эта точка зрения доведена до крайнего выражения в работе Томлина «Великие философы Запада» (см. «Great philosool-iers of the West», 1959). Он считает, что «великими фило­софами являются те, для которых импульс исследо­вания природы вещей превратился в страсть» (указ. соч., р. 12). Томлин рассматривает великие системы философии как своего рода осн. части единого музы­кального произведения, перемежающиеся интерлю­диями произведений мелких мыслителей. Это призна­ние полного отказа от И. ф. как науки, возможности установления законов ее развития.

Свое синтетич. выражение историко-филос. субъек­тивизм получил в работе Ясперса «Великие философы» («DiegroBen Philosophen», Bd 1, 1957). Ясиерс утверж­дает, что И. ф. не может быть представлена а виде изло­жения единого и целого процесса. Ясперса может ин­тересовать в И. ф. совокупность индивидуальных способов вторжения философов в реальность, вые

386 ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ

зависимости от историч. обстановки, в к-рой они совер­шались, и в его концепции И. ф. теряет свою логику, спои внутр. связи, обусловленные социальными свя­зями. Т. о., в конечном счете идеалистический, субъек­тивистский подход к философии привел к разрушению ее истории. Печать субъективизма лежит и на др. историко-филос. работах, написанных под влия­нием экзистенциализма, — Н. Аббаньяно («Storia della filosofia», v. 1—2, 1949—50), У. Кауфманна («The owl ami the niglitingal. From Shakespeare to existentia-lisin», 1959), К. Шиллинга («Geschichte der Philoso-pliie», lid 1 —(J, 2 Aufl., 1951 —54) и др. В этих работах история полагается зависимой от того, чем является «сам историк», от аффектов и чувств того, кто создает И. ф.

Ряд методологич. принципов исследования И. ф. был сформулирован Хеиоеггером, к-рый рассматри­вает историю философии под углом зрения «деструк­ции» онтологии (см. «Sein unci Zeit», H. 1, Halle, 1941, S. 19—27). Особое значение он придает изучению философии досократиков, трактовке понятия «бытие» древними греками. Интерес ряда бурж. историков фи­лософии к др.-греч. философии и культам древних греков был порожден работами Ницше, к-рый пы­тался «объяснить» развитие духовной жизни в Европе борьбой «царства Диониса» и «царства Аполлона».

Существуют попытки объяснить развитие филосо­фии, исходя из свойств рационально понятой «при­роды» человека (см. В. A. G. Fuller, A history of philosophy, v. 1—2, 3 ed., [1955]; J. В. Burgess, Introduction to the history of philosophy, N. Y.—L., 1939, p. 6; Ph. Wheelwright, The way of philosophy, New York, 1960, pp. 11 —13) или же из внеперсональ-ного духа в той или иной форме. Так, Э. Харрис («Nature, mind and modern science», [1954]) утверждает, что в основе И. ф. лежит абсолютный и неизменный разум. Исходя из этого, Харрис приходит к отрицанию прогресса в области философии, полагая, что она ре­шает одни и те же вечные проблемы (отношения между богом и миром, духом и телом, добром и красотой и т. д.). Авторы «Истории восточной и западной фило­софии» под ред. С. Радхакришнана (см. «History of philosophy Eastern and Western», v. 1—2, [1952—53]) утверждают, что филос. дух является творцом своей собств. истории и находит свои независимые проявле­ния в различных странах и среди различных народов. Аналогичная т. зр. отстаивается в работах Г. Глок-нера («Philosophische Einleitung in die Geschichte der Philosophie», 1949), И. Фишля («Geschichte der Phi­losophic», |Bd] 1 — 5, 1948—54), P. Xeiica («Der Gang des Geisles. Eine Geschichte des neuzeitlichen Denkens», 1948) п др. представителей объективного идеализма.

Попытка увидеть основу И. ф. в вечном абс. духе опирается в конечном счете на ненауч. религ. пред­ставления. Она приводит к отрицанию зависимости философии от материальных основ, историч. условий, к-рые породили ту или иную форму философии, соз-лат. игнорированию этой зависимости, а стало быть и искажению историко-филос. процесса.

В этом отношении наиболее характерными явля­ются работы, созданные под непосредственным влия­нием неотомизма (см. Fr. Copleston, A history of phi­losophy..., v. 1—6, 1946—60;.1. Collins, A history of modern European philosophy, [1954]; I. Bocheiiski, Contemporary European philosophy, 1956, на нем. яз. опубл. в 1947; D. E. Roberts, Existentialism and reli­gious belief, 1957, и др.). В этих работах доказывается, что томизм является средоточием вечных истин, к-рые могут лишь обогащаться ходом развития философии, но не отвергаться.

Ряд буржуазных философов вообще стремится не связывать философские идеи с каким-либо определен-

ным субъектом, их носителем. Они рассматривают фи­лос. идеи как таковые, считая, что понимание И. ф. возможно не с т. зр. анализа отд. систем, созданных теми или иными философами, а с т. зр. осн. идеи, к-рые господствовали в обществе на том или ином этапе его развития. С такого рода подходом связаны попытки проследить историю понятий «душа» (W. Ellis, The idea of the soul..., 1940), «история» (R. G. Colling-wood, The idea of history, 1946), выделить осн. идеи эпохи Просвещения (Е. Cassirer, The philosophy of the enlightenment, 1951, на нем. яз. опубл. в 1932) и т. д.

Свое понимание методологич. принципов исследова­ния истории идей сформулировал А. Лавджой («Essays in the history of ideas», 1948, 2 изд., 1955), к-рый опре­деляет специфику эпохи, исходя из господствующих в ней нек-рых осн. идей. Простые идеи рассматрива­ются Лавджоем как «атомарные», самодовлеющие факты, из к-рых могут возникать сложные идеи. При таком подходе к И. ф. сам процесс возникновения осн. идей эпохи оказывается необъясненным, а И. ф. предстает как история спонтанно рождающихся идей, не обусловленных к.-л. объективной закономерно­стью.

Попытка объяснения процесса смены осн. идей фило­софии была сделана Расселом в его «Истории западной философии» ([1946], рус. пер. 1959). Он исходит из кон­цепции, к-рая напоминает схему, предложенную еще в начале 20 в. неореалистом Р. Перри (см. «Present philosophical tendencies...», 1912). Перри утверждал, что движение филос. идей определяется взаимоот­ношением, существующим между теорией и верой Рассел, в свою очередь, считает, что философия яв­ляется своеобразной «ничейной землей», находящейся между религией и наукой. Перри и Рассел пытаются объяснить ход И. ф., исходя из колебаний философии между религией и наукой. Однако на этом пути можно создать лишь видимость объяснения, т. к. остается непонятным, в силу каких причин осуществлялись эти колебания. Рассел прибегает к попыткам вывести филос. идеи из обществ, настроений, доминирующих на данном этапе. Но и здесь не намечается выхода, т. к. сами обществ, настроения Рассел выводит из филос. идей, попадая тем самым в характерный для идеализма порочный круг.

Бурж. историки философии дают одностороннюю, искаженную интерпретацию совр. философии, пытаясь представить дело таким образом, что требованиям жизни и науки якобы наиболее «отвечают» неотомизм (Бохенский), неопозитивизм (Ф. Франк, Уайт) и т. д., и всячески принижают значение диалектич. материа­лизма. Бурж. историки философии создали ряд работ, в к-рых собран ценный материал, дан критич. анализ источников, поставлен ряд важных методологич. проблем И. ф. Однако историко-филос. концепции, выдвинутые совр. бурж. философами, вырастая из реакц. философии, не дают науч. понимания законо­мерностей развития филос. мысли. Бурж. историки философии, оставаясь на позициях идеализма, впа­дают в крайний субъективизм, противоречия, нередко выдвигая реакц. идеи, характерные для бурж. идео­логии эпохи империализма.

Научное, объективное исследование И. ф. возможно лишь с позиций историч. и диалектич. материализма.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Немецт ая идеоло­гия, Соч., 2 изд., т. 3, М., 1955; М а р к с К., Тези ы о Фейер­бахе, там же; Э и г е л ь с Ф., Людвиг Фейербах и конец клас­сической немецкой философии, М., 1955; его же, Письма, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., ЛзВр. произв., л. 2, 1952, с. 465—86; Ленин В. И., Материализм и эмпириокрити­цизм, Соч., 4 изд., т. 14; его же, О значении воинству сщего материализма, там же, т. 33; его же, Философ кие тетридй, там же, т. 3S; П л е х а н о в Г. В., К вопросу о р 1звитии мо­нистического взгляда на историю, Избр. философские произв., т. 1, М., 1956; его же, Очерки по истории материализма, там же, т. 2, М., 1956: его же. Гром не из тучи, там же; его же, Основные вопросы марксизма, там же, т. 3, М.,

ИСТРАТИ — ИСЧИСЛЕНИЕ 3&7

1957; Ж д а н о в А. А., Выступление на дискуссии по itmire
Г. Ф. Александрова «История западноевропейской философии»
24 июня 1947 г., [M.J, 1947; История философии, т. 1—5, м.,
1957—61; ОйзерманТ.И., Основные этапы развития до­
марксистской философии, М., 1957; И о в чу к М. Т., История
философии как наука, ее предмет, метод и значение, [M.j,
1960; его ж е, Г. В. Плеханов и его труды по истории фило­
софии, М., i960; G г о р р R. О., Zu Fragen der Geschichte der
Philosophie und des dialektischen Materialism us, 2 Aufl., в.,
1959. M. Иовчук, Л. Скворцов. Москва

ИСТРАТИ (Istrati), Константин (5 сент. 1850—9 янв. 1918) —рум. ученый-химик, пытавшийся с позиций ма­териализма объяснить совр. ему науч. открытия. Д-р медицины (1877), проф. Бухарестского ун-та (с 1887). Основатель «Рум. об-ва наук» и «Рум. ассоциации по развитию и распространению наук» (1902). В 1896 в сообщении «Единство материи» («Unitatea materiei», «Buletinul Socielatii de §tiinje Fizice», Buc, 1896, № 5—6) И. выступил против физического идеализма, выразив уверенность, что познание человека разрешит все трудные вопросы совр. физики. В работе «Страница современной истории Румынии...» («О pagina din istoria contemporana a Rommiei din punctul de vedere medical, economic gi najional», 1880), написанной под влиянием социалистич. движения, И. показал тяжелое положение трудящихся масс на своей родине. Позже И. приспособился к бурж.-помещичьему режиму, выступал с проповедью национализма, к-рого оц не был чужд, однако, и в начале своей деятельности.

Соч. см. в кн.: Передовые румынские мыслители XVTTI— XIX вв., М., 1961, с. 651—70. Ин-m философии АкаЭелши 1>НИ. ИСХАК, Адиб (1856—85) — араб, публицист, Род. в Дамаске (Сирия). Много лет прожил в Египте. Идеа­лист по филос. убеждениям. Основал газеты «Миср» («Египет», 1877) и «Ат-Тиджара» («Торговля», 1й7Ь>. В своих произведениях (собраны в сб. «Ад-Дурар» [«Перлы», 1886]) выступал против невежества, застоя и косности, боролся против унижения человеч. лич­ности, против религ. сепаратизма, выступал как ре­шительный антиколониалист, за духовное единство всех мусульман в борьбе против колонизаторов. И. понимал свободу как следствие естеств. равенства людей, призывал арабов к объединению, к активной борьбе за свободу, требовал конституции и равенства людей перед законом. И.— один из тех немногих араб, деятелей, кто в 19 в. признавал нар. восстание высшей формой социально-политич. борьбы и утверждал, что народ готов участвовать в управлении страной. Скло­нялся к конституц. монархии и панисламизму.

Поиск по сайту: