Литературное наследие М.М.Хераскова. «Россияда». «Владимир». Аллегорические романы

Михаил Матвеевич Херасков (1733-1807). Является учеником Сумарокова. Один из зачинателей следующего этапа развития русского классицизма после Сумарокова. Был чиновником московского университета. Россияда – 1779, Владимир Возрожденный -1785.

Творчество Хераскова разнообразно в жанровом отношении. Помимо множества стихотворений, поэм и романов, ему принадлежат (20 пьес): девять трагедий: Венецианская монахиня (1758), Пламене (1762, опубл. 1765), Мартезия и Фалестра (ок.1766, сюжет заимствован из трагедии Т.Корнеля Ariane), Борислав (1772, опубл. 1774), Идолопоклонники, или Горислава (1782), Юлиан Отступник (нач.1790-х), Цид (нач.1790-х, переделка Сида П.Корнеля). Освобожденная Москва (1798), Зореида и Ростислав (1807); две комедии: Безбожник (1761), Ненавистник (1770); пять «слезных драм»: Друг несчастных (1774), Гонимые (1775), Милана (1786, «драма с песнями»), Школа добродетели, Извинительная ревность (обе 1796), басни, оды. Большая часть сочинений Хераскова собрана в его Творениях (ч. 1–12. М., 1796–1802).

С 1756 году начал помещать свои труды в «Ежемесячных сочинениях». С 1760 года в течение 3 лет издавал вместе с И. Ф. Богдановичем журнал «Полезное увеселение». В 1761 году Херасков издал поэму «Храм Славы» и поставил на московской сцене героическую поэму «Безбожник». В 1760-х годах дом Хераскова стал центром литературной Москвы. В 1762 году написал оду на коронацию Екатерины II и в 1763 г. назначен директором Московского университета. В 1760 г. начал выходить в Москве при университете под руководством Хераскова журнал «Полезное увеселение»; это был журнал народившейся группы Хераскова. Он выходил до середины 1762 г. В 1763 г. его сменили «Свободные часы». В 1764 г. группа учеников университета и Хераскова издавала еще один журнал, «Доброе намерение». В «Полезном увеселении» помещались только такие произведения, которые могли быть отнесены к изящной словесности. Кроме стихов, печатались беллетристические размышления на моральные темы, философические анекдоты и т.п. Херасков и поэты «Полезного увеселения» создавали не придворное и не официальное искусство, а искусство независимых дворян. Они обращались не к власти, а непосредственно к своим собратьям по классу.

В области поэтики Херасков и поэты его круга (Майков, Богданович) несколько видоизменили стилистическую манеру Сумарокова. Как и Сумароков, они, в основном, – классики. Творчество Хераскова 1760-х годов в основном насыщено идеями просветительства и морального учительства. Его лирика – прежде всего нравоучительная, «философическая лирика». Социальная практика русского дворянства, его безыдейность, пустота, жадность глубоко неприязненны Хераскову. Чины и деньги – две эти силы, враждебные Хераскову, вызывают в нем негодование. О деньгах, как черной силе, властвующей над людьми и разрушающей его феодальную утопию, Херасков писал в 1760-х годах много и горько. Всю жизнь дворянина молодой Херасков хотел бы подчинить законам просвещения и разума. Одно из первых крупных его произведений – поэма в трех песнях «Плоды наук», прославляющая пользу просвещения. Херасков протестует против насилия над личностью.

В 1758 г. появилась трагедия «Венецианская монахиня». В ней проблема монашества – на первом месте, хотя поставлена она несколько приглушенно. Сюжет трагедии построен на том, что невеста героя в его отсутствие вступила в монастырь. Он вернулся и хочет взять ее оттуда. Но закон монашества жесток. Занета погибла для героя. В конце концов оба они умирают. Нерушимость закона монашества именно и приводит к трагической развязке. Пьеса агитирует против монашеских обетов всем своим содержанием, и, в частности, жуткой кровавой развязкой. «Венецианская монахиня» явилась весьма интересным и смелым опытом реформы трагедии, создания нового типа ее, несходного с сумароковским. Мрачный колорит пьесы, страшная сцена появления в конце ее героини, ослепившей себя, перенесение действия в современность и в среду простых, обычных людей, не героев или царей, – все это выводило ее из привычного типа классической трагедии.

Либеральные и в частности антицерковные идеи Хераскова с наибольшей полнотой выразились в изданном им в 1768 г. политическом романе «Нума Помпилий». Это небольшая книга, написанная приподнятым «поэтизированным» языком, хотя и в прозе. Построена она по типу прославленного философско-нравоучительного и политического романа Мармонтеля «Велизарий», вышедшего в свет в 1766 г. Как и в «Велизарии», сюжетные элементы играют в «Нуме Помпилии» только служебную роль. Книга Хераскова–это утопия, в которой он изложил в несколько завуалированном виде свои государственные идеалы. Идеал Хераскова – просвещенная монархия. В соответствии с этим он изображает в своем романе идеального монарха Нуму, избранного народом римским царем за его добродетели. Нума производит ряд реформ, делающих римлян счастливыми. Нума Хераскова при этом вовсе не похож на русских царей XVIII столетия. Это скромный и простой человек, мудрец, чуждый гордости, тщеславия, внешнего великолепия. Придворные, по Хераскову, – это ловкие льстецы и негодяи. В «Нуме Помпилии» Херасков выступил против «неразумной» церковности, против корыстных, жадных, жестоких церковников, против обрядности в церкви, против идолов, против представления о боге, как о человеке, о личности.

К теме счастья на лоне природы Херасков возвращается в стихотворении «Приятная ночь» (1761). Здесь, может быть впервые в новой русской литературе, даны элементы эмоционально осмысленного ночного пейзажа; руссоизм проявлялся, очевидно, и в подъеме специфически окрашенного культа природы. Жизнь в деревне есть, по Хераскову, выполнение закона природы. Именно с дворянской пассивностью, с уходом от борьбы, с отказом от смелого воздействия на жизнь в творчестве Хераскова связано и преобладание в нем философических размышлений над «практическим» поучением, и самая стилистическая манера поэзии Хераскова. Поэт чурается «резкости» своих предшественников в самом языке. Для него поэзия слишком часто – дело интимное, личное, душевное, а не государственное, как для Ломоносова, или общественное, как для Сумарокова. Стиль од-размышлений Хераскова – это стиль дружеской беседы, чрезвычайно сдержанный, но не лишенный признаков именно разговорного языка. Но у поэта нет ни напряженной торжественности речи Ломоносова, ни грубоватой, подчеркнутой «простонародности» басен Сумарокова. Херасков создает единый «средний» легкий слог, условно литературный. Он любит писать стихи, создающие впечатление свободно текущей разговорной речи, языка культурной интимной беседы.

Россияда (1779). Несомненной заслугой Хераскова является создание им грандиозной героической эпопеи на тему из русской истории. Именно в «Россиаде» Херасков – больше всего сумароковец, наследник высоких идеалов гражданственности, либерализма и общественного пафоса, от которых он отходил в своей лирике еще с 1760-х годов. Херасков подошел к построению эпопеи не сразу. В 1771 г. он напечатал небольшую поэму (в пяти песнях) «Чесменский бой». Темой поэмы было описание и прославление блестящей победы русского флота над турецким, происшедшей 26 июня 1770 г. в Чесменской бухте у берегов Малой Азии. Поэма Хераскова о Чесменском бое приподнята и величественна. Она славит беспримерную победу русского оружия, прогремевшую на весь мир, в тонах торжественной оды. «Россиада» была высшей точкой развития русского классицизма. 1770-е годы – это было время наибольшего расцвета сумароковской школы, торжества русского дворянского классицизма. «Россиада» должна была стать демонстрацией и доказательством крепости и побед не только русского оружия, но и школы поэтов круга Хераскова. Это была «правильная» эпопея, написанная согласно канонам классицизма. Темой ее, согласно правилу, являлось важное событие из отечественной истории – взятие Иваном IV Казани, которое Херасков понимал как избавление страны от монгольского ига. В поэме изображались и героические подвиги воинов, и государственные совещания руководителей страны, и любовь, разумеется, любовь героев, и главное – царей (здесь Херасков подражал не столько Вольтеру или Виргилию, сколько Ариосто и Тассо). Также согласно правилам и в подражание образцам в поэму был введен элемент чудесного, и среди действующих лиц ее фигурируют не только люди, но и олицетворенные понятия, как «Злочестие» или бог и святые; эти фигуры Херасков создал по образцу вольтеровой Генриады, взамен богов античных поэм. Внешнее построение «Россиады» также соответствует традиционным требованиям, начиная от «высокого» языка, медлительно-плавного изложения событий, и кончая отдельными традиционными мотивами, например, неизбежным обращением во вступлении к высшему источнику вдохновения; так же традиционен мотив пророческого рассказа о будущих событиях отечественной истории вплоть до времени жизни самого автора эпопеи. Это поэма дворянская, но не поэма слуги деспотии Екатерины II. Херасков показывает свой идеал монархии: его царь – не бесконтрольный самодур-самодержец, а лишь первый среди равных, лишь вождь дворян. В то же время «Россиада» – это поэма о современной автору проблематике, изображавшая борьбу России с магометанским государством. В «Россиаде» проявились в самом отчетливом виде и стилистические, и идеологические установки русского классицизма. Широкое включение в поэму эпизодов о любви, также способствовало смягчению героической напряженности ее, «очеловечению» ее идеала. Существенно характерна и другая положительная черта «Россиады»: допущение Херасковым в свою поэму некоторых мотивов фольклорного типа и происхождения.

Владимир (1785). Вслед за «Россиадой» Херасков приступил к созданию второй героической поэмы, «Владимир», вышедшей в свет в 1785 г. в 16 песнях (потом Херасков прибавил еще две песни). В поэме изображалось крещение Руси. Однако гражданские политические мотивы отходят в ней на второй план, уступая место изложению морально-религиозного учения, масонства, в это время поглотившего Хераскова.

Поэма Хераскова «Владимир» отражает масонские искания автора и тесно связана с розенкрейцерством, цель которого состояла в «познании бога, чрез познание натуры и себя самого по стопам христианского нравоучения». Главная цель — изъяснить «сокровенные чувствования души, с самою собою борющейся». По замыслу автора «Владимир» — опыт психологической поэмы, своеобразной масонской «Одиссеи» (помимо самой темы «странствования» человека, в произведении есть ряд мотивов, навеянных «Одиссеей»); внешний мир дан только как фон, оттеняющий внутреннюю жизнь героя. В поэме показан тернистый путь монарха, который в своём устремлении к истине то поднимался вверх по ступеням познания, то опускался вниз. По мысли поэта, князь может подняться в жизни на самую верхнюю ступень нравственного познания, если примет христианское крещение. Для этого ему вовсе не надо оставлять престола. Просветившись, он обязан лишь с правлением сопрягать правду. В обязанности монарха, по мнению М.М. Хераскова, непременно входит проповедь любви к ближнему.

Образ России становится философским понятием; а эпос представляет концепцию национальной народной жизни. Херасков в целом довольно точно следовал летописному изложению события, с детальной подробностью передал изложенные в летописи мысли и действия Владимира. В последней главе поэмы автором открыто осуждается идея чисто земной выгоды религиозного верования. Как и в «Россиаде», поэт осуждает отстраненность духовенства от нужд земного мироздания. На протяжении всей поэмы идет полемический спор между двумя типами веры: внешней и внутренней. Херасков выступает в защиту «внутренней веры», которая находится в душе каждого верующего и суть предписаний которой состоит в познании самого себя. Актуальная тема крещения Руси позволяла автору представить читателям обширное историко-культурологическое и нравственное исследование различных религиозных верований.

В поэме обосновывается необходимость принятия новой веры. Преклонение перед ложной верой, по мнению Хераскова, чревато для людей тяжелыми последствиями. Так храм Перуна, перед которым трепетал суеверный и темный народ, исполнен мирской опасности. О ней зловеще напоминает камень «погибели», на котором жрецы приносили своему богу повседневные жертвы и который густо окроплен человеческой кровью. Сонму темных сил в поэме противостоят вестники новой христианской веры – святые старцы, вещие голоса небес, Святой Идолем, Святой Кир и др. Именно Кир указывает Владимиру путь к новой вере, предсказывает христианское крещение и женитьбу на греческой царевне и скорую смерть с последующим воскрешением. В дальнейшем Кир становится духовным наставником Владимираи соединяет его в браке с греческой княжной Анной, ведет князя к купели. Таким образом, совершается обретение новой веры – Православного Христианства. К характерным чертам эпической поэмы, продолжающим традиции классицизма, следует отнести во «Владимире возрожденном» героические образы и сцены битв. Они не столь развернуты как в «Россиаде», но весьма значительны, а главное – выразительны. (см. библиография: http://heraskov.lit-info.ru/).

Поиск по сайту: