Философия игры в ранних произведениях Чехова, пародийное начало

Игровое пространство в чеховских произведениях чрезвычайно разнообразно. В начале своего творческого пути Чехов-Чехонте чаще всего предлагает читателю героя, увлеченно играющего определенную социальную роль. «Ряженые» - наиболее характерные персонажи этого периода. Жизнь представляется им маскарадом, костюмированным балом, на котором легче скрыть собственное лицо. Скрыть - значит отказаться от его неповторимости, индивидуальности. Надевая маску, чеховский персонаж, зачастую сам того не замечая, отказывается от самостоятельности, становится частью ритуализированного мира.

Следует отметить, что маскарад выглядит в ранних произведениях Чехова частью повседневности, приемом, позволяющим приспособиться к окружающей жизни.

Литературный путь Чехова официально начинается с «Письма ученому соседу», опубликованного в «Стрекозе» в 1880 году. Исследователи чеховского творчества, обращаясь к «Письму...», традиционно видят в нем пародию. Об этом, в частности, пишет Михаил Павлович Чехов, младший брат писателя, замечая, что «формой для этого письма послужило письмо его деда Егора Михайловича к его отцу Павлу Егоровичу». Пародирование – особая форма анализа действительности, способ передразнивания реальности. Пародия ставит под сомнение значимость передразниваемого мира. Мир, изображаемый в пародии, настоящ и не настоящ. Пародийное начало в творчестве Чехова-Чехонте представлено большим массивом текстов: «Что чаще всего встречается в романах, повестях и т. д.», «Каникулярные сочинения институтки Наденьки N.», «Тысяча одна страсть, или Страшная ночь», «Дополнительные вопросы к личным картам статистической переписи, предлагаемые Антошей Чехонте», «Комические рекламы и объявления», «Задачи сумасшедшего математика», «Календарь "Будильника"» и т.д. В них Чехов высмеивает общественную жизнь, литературу, образование, сам образ жизни и мыслей своих современников.

Пародирование позволяет автору, во-первых, заметно дистанцироваться от высмеиваемого им мира, а во-вторых, отыскать его уязвимость. Пародия важна и другим: представляя собой прием комического заострения, она вводит аудиторию в мир лицедейства, в мир комической игры, в конечном счете - в мир театра.

«Письмо к ученому соседу» интересно именно этим обстоятельством. Отставной урядник Войска Донского Василий Семи-Булатов, приглашающий к себе в гости своего ученого соседа, надевает маску образованности, стремясь выглядеть образованным. Маскарад этот наивен, легко разоблачим, но при этом он - составная часть реальности («Это письмо должен Вам доставить мой ключник Трофим ровно в 8 часов вечера. Ежели же привезет его позже, то побейте его по щекам, по-профессорски, нечего с этим племенем церемониться...»).

Герой рассказа «Папаша» играет роль любящего отца, выпрашивая для сына положительную оценку по математике у преподавателя гимназии. Герой рассказа «Тонкий и Толстый» гнет спину перед другом детства только потому, что тот сделал служебную карьеру. Герои «Сельских эскулапов» фельдшеры Кузьма Егоров и Глеб Глебыч изображают из себя докторов, принимая пациентов в отсутствие настоящего доктора. В произведениях раннего Чехова все пространство жизни становится подиумом. Герою даже не надо слишком сильно гримироваться, достаточно какой-то одной детали - орденка на грудь, занимательного словечка, и ты уже лицедей, исполнитель роли. Чувствовать себя постоянно на подиуме чеховскому комическому персонажу не трудно - театральные подмостки, как ему кажется, не требуют подлинных чувств. А на примитивную игру у чеховских героев исполнительских приемов вполне хватает: глубокие реальные переживания здесь никому не нужны.

Еще одна важная художественная примета произведений раннего Чехова: в них много сценок - комических миниатюр, в которых авторский текст сведен к минимуму. Писатель словно дает возможность своим героям наиграться вволю. Герой, освобожденный (формально) от авторского диктата, становится самостоятельным творцом - исполнителем выбранной для себя роли.

В период с 1880 по 1886 годы у Чехова господствует герой, ведущий сознательную игру ради достижения конкретной цели. Иногда стимулом для игры становится возможность извлечения материальной выгоды, как в рассказе «На магнетическом сеансе» (1883). Герой рассказа никак не поддается манипуляциям магнетизера, который пытается его усыпить. Однако он с удовольствием разыгрывает спектакль, почувствовав в своей руке купюру: «В бумажке я узнал пятирублевку. Узнав, я моментально уснул». За вторую пятирублевку рука героя даже «окоченела».

Поиск по сайту: