Былое и думы» А.И.Герцена: поэтика и проблематика

Из лекций для подготовки к госэкзамену (преп. Р.Б. Ахметшин):

Для Герцена довольно быстро стал значим принцип осмысления исторического значения личности (и себя в т.ч.). От этого принципа не отступает никогда, но формировался он постепенно.

В юности – романтическая идеология (худ. тексты, статьи, наброски, переписка).

Для молодого Герцена важнее был скорее не историзм, а титанизм. Это и побуждало его фиксировать те или иные события в жизни семьи, в своей биографии. Но потом отказался от этого. В конце 30-х – нач. 40-х гг. он отказывается от принципов романтической философии (усвоенных непосредственного из европейской литературы).

Циклы натурфилософских статей Герцена «Дилетантизм в науке» (1843) демонстрируют переход к принципам натуральной школы. Диалог Белинского с Герценом становится стимулирующим началом ее становления. Герцен в это время формулирует принцип реализма, который понимается как философское начало, которое заключается в попытке «одействотворения» (осуществления) слова, идеи, теории. Это можно воспринимать как отзвук ранних увлечений (Герцен поклялся отомстить за гибель декабристов).

От ранних опытов Герцен скоро отказался, сочтя себя ненастоящим художником.

Переписка и письма как жанр прозы имеет у Герцена особый смысл, вес. Здесь он фигура достаточно архаическая (субъективный смысловой и фразеологический оттенок). У него жанр письма граничит с нехудожественными жанрами (статьей). Например, сочинение «С того берега» построено в форме писем-статей (предисловие в жанре письма к сыну).

Циклическая форма, объединяющая разные статьи Герцена, – его излюбленная и единственно возможная форма. Такая форма будет характерна и для Щедрина («За рубежом», «Письма к тетеньке»). Это связано со становлением русской прозы вообще, много взявшей от письма. Но оно происходило и под сильным влиянием лирических жанров. Лиризм тона у Герцена, публицистические интонации.

Реализм – это форма мироощущения, которая заключается в необходимости проверки идей на практике. Это воплощается в «Былом и думах» (в т.ч. в композиции).

Герцен нашел в себе смелость отказаться от опосредующих повествовательных формул, представляющих мысль. Размышление в его книге происходит как бы само собой (здесь противопоставляется Тургеневу – он очень «узок», и Гончарову – он как мыслитель медлителен, «неповоротлив»). Герцен слишком умен, слишком многое видит, и это мешает ему быть художником (отказывается от каких-то деталей, применять вымысел).

Герцен строит свою книгу как свободные рассуждения на темы об истории (об обществе) и ее движущих силах (этот вопрос прямо не ставится, Герцен просто рассуждает). В книге он разбирает фигуру своего отца как закомплексованного человека, типичного представителя света, оторванного от этого света. Герцен показывает, что в системе можно разобрать любую личность, субъект. Разбираются и приятели (Огарёв, Кетчер), жена Наталья, Серафима, влюбленная в Кетчера и др. При этом всё исторично, всё – предмет истории, ничто не может быть из нее изъято! Кроме того, книга лирична по форме своего изобразительности, т.к. непосредственность заставляет автора отталкиваться от своих ощущений, ориентироваться на переживания. Исследователей это подталкивает интерпретировать текст как роман, хотя сам Герцен возражал бы против такого определения. В переписке с Тургеневым он говорил, что «Былое и думы» не мемуары, называл их просто «volume» (фр.).

В этой книге не может быть композиционной завершенности. Первая часть эпизодична, во второй части бытовой срез уже не интересует автора, хотя в первой части еще интересовал. Последние три части написаны в отличном от остальных частей духе: автор сосредотачивается на анализе норм европейской жизни.

Из учебника В.А. Недзвецкого и Е.Ю. Полтавец «Русская литература XIX века. 1840 – 1860-е годы»:

Александр Иванович Герцен (1812—1870) – русский мыслитель, революционно-демократический деятель, публицист и беллетрист. Яркий представитель «людей сороковых годов», он рядом своих идейных тенденций предвосхищает «шестидесятников», служа связующим мостом между этими поколениями российской интеллигенции. В начале 1840-х годов он проштудировал Гегеля, поняв его диалектику как «алгебру революции», и испытал сильное воздействие антропологического материализма Л. Фейербаха.

В своей основе нравственный пафос Герцена – это страстная защита человеческого достоинства и человеческой свободы от любого их подавления и оскорбления; это человеколюбие, вера в светлые природные устремления человека, этические, моральные и эстетические – к справедливости и правде, чести и честности, красоте и гармонии. Отличительной особенностью Герцена-гуманиста стало его изначальное народолюбие, питаемое как глубоким сочувствием бесправному народу, так и убеждение в его творческом потенциале. По мнению писателя, личность неповторима и самоценна. Он заявляет о «святости» прав и интересов личности в ее отношениях с любыми социальными образованиями и любой власти. Писатель находился в оппозиции как существующим европейским государствам, превращающим личность лишь в материал для себя, так и утопическим сообществам («коммунам» и пр.), которые основывались на обезличивании своих обитателей. При этом личностьобращена к человечеству, не замыкается в себе.

Тема лит. тв-ва Герцена – судьба личностно развитого человека-гуманиста с общественно-гражданским темпераментом в сословно-феодальной России и буржуазно-мещанской Европе. Гл. труды – беллетрические произведения «Записки одного молодого человека» (повесть), «Кто виноват?» (роман), «Былое и думы» (мемуары).

Над мемуарами «Былое и думы» Г. работал свыше 15 лет. Первоначально книга должна была стать рассказом об истории личной и семейной жизни Г-на, а именно о периоде с 1848 по 1851 г., когда духовная драма писателя, вызванная реакцией в Париже (национальная гвардия, служащая интересам мещан-лавочников, подавила рабочих), дополнилась семейной драмой, подорвавшей здоровье Наталии Александровны Герцен и ускорившей ее кончину в 1852 году. В ночь ее смерти скончался и только что родившийся ребенок Герценов. За год до этой трагедии затонул корабль, на котором плыли мать писателя и его сын Николай.

Главный угол зрения Г-на на реальных лиц и события в «Былом и думах» – исторический. Человека (события, нравы, идеалы) он анализирует не отдельно от истории и не только в ее контексте, но и одновременно как исторический объект (результат) и исторический субъект (участник). Так, в мемуарах маленький Герцен просит няню рассказать, «как французы приходили в Москву», хотя давно уже знает эту историю; всякий раз герой улыбается, довольный, что «принял участие в войне». В повести «Записки одного молодого человека» в похожей ситуации ему просто сообщают о войне 1812 г. Другая параллель: в «Записках...» Герцен с будущим другом Николаем Огарёвым читают сентиментальные сочинения Шиллера, а в «Былом...» – его тираноборческие труды, от которых, пишет Г., «переход к 14 декабря и Николаю был легок». Все дальнейшее изображение жизненного пути Г-на подчинено тому же историческому ракурсу. Такова, в частности, учеба главного героя в Московском университете и его отношения с идейно близкими сверстниками, которые вместе с ним видели «всю меру презрения к человеческому достоинству со стороны русского законодательства». Примеров последнему в «Былом...» масса (бездушное отношение Николая I к семейству В.В. Пассека, его расправа с поэтом А. Полежаевым и бывшим студентом Н.П. Сунгуровым и т.п.).

Социально значимой стороной, как правило, развернуто и дальнейшее поведение Г-на, не роняющего свое человеческое достоинство ни в момент ареста, ни в качестве заключенного Крутицких казарм Москвы и ссыльного чиновника.

Описание пяти лет, проведенных Герценом в Москве после окончания ссылки, заняло в «Былом...» почти всю 4 часть. Это – история «людей сороковых годов», которая воспроизводит напряженные философско-мировоззренческие искания, объединения (на «западников» и «славянофилов», «панславистов» и предтеч «русского социализма») и расколы. Во всех теоретических прениях этой поры Г-на интересует определение того общественно-государственного устройства России (и Европы), которое сможет гарантировать расцвет личности и гармонию ее интересов с интересами всех людей.

Жажда практического участия в истории, удовлетворить котороую Г. не мог на родине, явилась главной причиной его отъезда в 1847 г. в Европу, где он развернул широчайшую деятельность (5 – 8 части «Былого...») во имя борьбы за идеалы демократии. Его альманах «Полярная звезда» (1855 – 1868) и газета «Колокол» (1857 – 1867) сыграли огромную роль в становлении гражданского самосознания в России XIX в.

Вслед за главным героем под историческим углом зрения изображены и его современники. Наиболее эффектным средством их изображения в «Былом...» стали сравнения и метафорические параллели того или иного лица с выдающимися деятелями античности, средневековья, эпохи Возрождения или Великой французской революции (Т. Грановский – «молодой воин науки», В. Белинский – «сильный боец» с «гладиаторской натурой»). Судьба человека, по Г-ну, зависит и от исторической случайности. История осуществляется не равномерно, а сменой эпох активности и застоя и человек не выбирает исторический момент своего рождения. Неблагоприятная историческая ситуация определила общественную невостребованность в России 1830-х гг. ранних славянофилов Ивана и Петра Киреевских. Собственную же общественно-историческую самостоятельность Герцен мотивирует временем своего рождения (1812 г. – пробужд. нац. самосознания россиян).

В портретах «персонажей» «Былого...» обычно присутствует и эстетическая оценка. Внешняя привлекательность или безобразие кого-то из них, как правило, соответствует у Г-на внутренней сущности данного человека и наоборот. По Г-ну, активная борьба за свободу делает человека красивым (т.е. гармоничным). Поэтому все борцы за нац. или соц. освобождение в «Былом...» обладают красивой, благородной наружностью (Грановский, Дж. Медичи, Роберт Оуэн и др.). А вот скрытный и боязливый эгоист Г. Гервег далеко не красив.

В «Былом...» личное и частное самочувствие человека нераздельно с общественно-исторической сферой. В своих драмах, духовной и семейной, Г. видит конкретное преломление того кризиса общеевропейской демократии, что начались расстрелами работников в июне 1848 г. и завершились гос. переворотом Луи Наполеона (торжество над свободой, победа мещанства). Из дневника жены Г-на: «Общее, как воздух, обхватывает себя, а этот воздух наполнен только предсмертным заразительным дыханием».

Духовная и семейная драма Г-на обусловливает композиционное единство книги, а также способствует сюжетной связи всех ее частей. Семейная драма во многом определила и жанр произведения. «Былое...» (по мнению В. Недзвецкого) – историческая элегия в прозе со значительным трагедийным, отчасти романными началами. Историческая элегия сочетает в себе воспоминание о национально значимом лице или событии с лирической рефлекцией автора по поводу их конечных судеб. В «Былом...» звучит характерный для элегического мироощущения мотив обманутых жизненных ожиданий, вызванных одиночеством личностно развитого человека-максималиста.

Пережив драматические события, Г. не оставит обществ. борьбы, с 1855 г. отдавая свои силы демократизации России. В Западной Европе он становится менее восстребованным. В целом соц. идеалы Г-на мещанской Европе едва ли были близки.

Поиск по сайту: