Владимов, Генерал и его армия

Водитель Сиротин везет генерала Фотия Ивановича Кобрисова в Москву. Сиротин представляет Ставку Верховного величественным зданием, не зная, что она под землей. Вспоминает, как его вызывал на разговор с глазу на глаз майор Светлооков из Смерша (Смерть шпионам), спрашивал, нет ли чего странного с генералом, уговорил доносить, куда он будет ездить. Успокаивает себя, что это ради блага генерала. Должен звонить и докладываться Зоечке. Встречается с ней, она саркастична, предана своему делу. Думает, что если б он рассказал генералу, не пришлось бы ехать в Москву, чего генерал не хотел. Но стыдно было признаться, что согласился шпионить.

Адъютант Кобрисова, Донской, представляет ковровые дорожки и роскошь Ставки. Он по жизни косит под Андрея Болконского, жесты, интонации – все пытается копировать. Вспоминает, как генерал обходил его наградами. Однажды он видел, как Светлооков приказал застрелить пленных. Не по себе было. Но потом Светлооков и его вызвал поговорить в лесочке, и тоже соглашается, Светлооков обдуривает его, играя на тщеславии. Обоих спрашивает, что может значить сон: обнимался с женщиной, а оказалось – это мужик. Оба не знают.

Ординарцу Шестерикову все равно, как выглядит Ставка, он переживает за генерала, которого будут изводить вопросами. Он встретился с генералом случайно – нес еду своему командиру, но генерал приказал идти с ним (его пригласили выпить у товарища), так как разгневался на своего ординарца. Они пошли, но им сказали неверное место, пришли к немцам. Генерала ранили, а Шестериков отстреливался один от двадцати и утащил потом генерала. Дотащил до дороги, по которой все бежали. Никто не хотел остановиться и подобрать генерала. Милиционер остался посторожить, Шестериков ищет снаряд. Его посылают к генералу, который находится в ограде церкви (по имени не называется, создалось ощущение, что Власов). Но Шестериков идет назад.

Отступление про Гудериана – главного у немецких танкистов, как он приходит к ним, просит, а не приказывает, как его любят, называют по имени. Он пишет письмо жене, жалуется, что испортили блестящую ситуацию. Вспоминает, как пришел в город, где были убиты заключенные в тюрьме. Пускает родных проститься, на него смотрят с ненавистью. Спрашивает у батюшки, почему. Ответ ясен – все помнят зверства фашистов в других местах, все беды из-за них.

Снова про генерала – к нему приходят заблудившиеся войска, которых послали Кобрисову, но он оставляет их себе, бросает в бой.

Шестерикову помогает танк остановить повозку, он отправляет генерала в Москву и успокаивается. Генерал в госпитале требует, чтобы нашли ему Шестерикова. Тот знакомится с его женой, Майей Афанасьевной, становится очень близким человеком, заботится о генерале. Потом они отправляются формировать 38-ую армию.

Майор Светлооков вызывает и его, но Шестериков не поддается. Светлооков говорит, что это «классовая обида». Спрашивает про сон, Ш. говорит, что погода переменится. Ш. теперь понимает, что была связь между разговором и поездкой в Москву, но не решился признаться генералу, ведь тогда он понял бы, что Ш. знает о раскулачивании, продотрядах, в общем, что прошлое у генерала не лучезарное. И сейчас в машине он думал, как хотел остаться вместе с генералом после войны. Но теперь это невозможно – нельзя же в тыл за ним. Генерал засмеет. «И не объяснил бы ему Шестериков, что выбрал бы и пекло, только бы - вместе».

Генерал проигрывал в себе, что было и что будет. Как его снимут. Он хотел взять город Предславль, просил у начальника – Ватутина – разрешения взять Мырятин (на подступах к нему), разрешили. Организовал переправу через Днепр, послал группу, можно сказать, «смертников», чтобы установили связь и разведали все. К нему приходит медсестра, по совместительству – любовница. Грустная, словно видит его последний раз.

На переправе не прячется, стоит на палубе. Фашистский самолет чуть его не убивает, помогает свой летчик Галаган. Медсестра утонула во время переправы.

Взяли «языка». Русский. Говорит, что в Мырятине русские, но они против Красной армии. Вроде как там главные – немцы, с ними заодно Власов, генерал-перебежчик.

Кобрисов уговорил другого генерала, Чарновского, помочь ему взять Предславль. Собрали совет, приехал Жуков, заставляют Кобрисова брать Мырятин. Он считает, что это пустая трата людей. Но главная роль всегда отводилась его конкуренту – Терещенко, любимчику командования, победы которого более блестящие, но недолговечные.

Вспоминает Первомай, когда увидел Вождя. Два его танка притормозили перед мавзолеем – неполадка была. А на другой день за Кобрисовым приехали. В тюрьме его обвинили в попытке покушения, он открещивался, но следователь там дотошный. Его не били, как других, но заставляли стоять на коленях в углу, били линейкой по рукам и унижали. Издеваются над тем, что он предвидит войну с Германией. В тюрьме он познакомился с каким-то интеллигентом, писателем. Тот говорит, что даже хорошее теперь делается из гнусных побуждений. Если все будет благополучно, значит – вмешалась дьявольская сила.

Когда начинается война, его отпускают и назначают. Вместе с другими выпущенными видит Сталина. Изумлен страхом, злобой и отчаянием в его глазах, лепечущей бранью, с которой он проходит мимо их строя. «Мог ли так вести себя военный, да просто мужчина, мог ли – Вождь!»

Вспоминает, как познакомился с бригадным комиссаром Кирносом, который собирал партбилеты всех убитых. Они говорили, что установили бы настоящее коммунистическое правительство, как при Ленине. Кирнос застрелился и сжег все свои бумаги, когда к Кобрисову пришли люди, считавшие, что он вышел из окружения предателем.

Вспоминает жену, для которой всегда был правым и лучшим. Она, деревенская, заполучила его хитростью, выставив свою фотографию во всех ателье улицы, где он прогуливался. Он влюбился сразу же.

Они доехали практически до Москвы, генерал думает, что это Поклонная гора, но ошибается. Там – привал, и по радио слышат, что Мырятин взят, а генерала наградили. Пьют, генералу жаль убитых. Он пляшет, еще что-то вытворяет, потом приказывает ехать обратно. Тут, наконец, водитель Сиротин закладывает его, при удобном случае позвонив Зоечке и сказав. Какому-то комбату приказывают стрелять туда-то и туда-то, говорят, что по перебежчикам, вроде бы. В этот момент снаряд попадает в машину генерала, умирают все трое его помощников, а он в это время снаружи, так что жив, но контужен.

Он умер через 15 лет, перед смертью попросил привезти его на плацдарм, который они брали у Днепра. Там видит призрак медсестры, говорит с ней, но не называет по имени, чтобы не обидеть жену изменой. Она зовет его, и он идет к ней. И умирает на берегу Днепра, как она и предсказывала в ночь перед своей смертью.

«Хочется верить, что в тот момент все они были счастливы». Генерал – тем, что его план оказался самым лучшим, Шестериков – что не надо расставаться с генералом, Донской – что ему не нужно всей этой генеральской нервотрепки, а Сиротин – что все-таки сообщил Зоечке, и «они уже не были песчинкой, затерянной в водовороте, всемогущая тайная служба распростерла над ними спасительные крыла».

Поиск по сайту: