Гносеологический оптимизм

Позицию, выражаемую первым из этих вариантов, назовем гносеологическим оптимизмом. Сторонники гносоеологического оптимизма утверждают не только то, что мир познаваем, но и то, что мир может быть познан человеком в главном, в принципе. Иначе говоря, гносеологический оптимизм отстаивает тезис, согласно которому человечество за конечный отрезок времени способно в основном завершить познание мира. После этого оно будет лишь уточнять незначительные детали и т.п. Если оперировать понятием абсолютной истины, то суть позиции гносеологического оптимизма можно выразить следующим образом: человек (человечество) может достичь абсолютной истины.

Возможны различные версии гносеологического оптимизма. Может быть, самой интересной из них является гносеология Г. Гегеля. По Гегелю, “все действительное разумно”. Другими словами, действительность представляет собой различные фазы самопознания мирового разума. Причем, высшие, заключительные фазы этого процесса (самопознания мирового разума) осуществляются через познавательную деятельность человека. Гегель убежден, что этот процесс обязательно и успешно завершится. То есть мировой разум (прежде всего, посредством познавательных усилий человека) познает себя полностью и окончательно, и, таким образом, будет достигнута абсолютная истина. Самое любопытное здесь заключается в том, что, по мнению Гегеля, мировой разум достигает состояния завершенного самопознания, состояния “истины, знающей саму себя”, именно в его (гегелевской) философской системе. Абсолютная истина, иначе говоря, уже достигнута, и она содержится в гегелевской “Энциклопедии философских наук”. Правда, в этом не следует усматривать стремления Гегеля возвеличить себя или свой вклад в развитие философии. Немецкий мыслитель убежден, что он, подобно другим философам, - всего лишь инструмент, орудие, используемое мировым разумом для достижения его (мирового разума) цели. Он убежден в том, что его личная роль является чисто служебной: посредством его философского творчества мировой разум завершил свое самопознание, начатое уже самыми первыми философами. Для достижения этой цели мировой разум мог бы использовать и другого мыслителя. Гегель просто оказался “в нужное время в нужном месте”.

Своеобразная разновидность гносеологического оптимизма представлена также в диалектическом материализме. Конечно, ни Ф. Энгельс (1820-1895), ни В.И. Ленин (1870-1924) (наиболее видные представители диалектического материализма, специально обсуждавшие гносеологическую проблематику) не утверждали, что человечество когда-либо обретет абсолютную истину в полном смысле этого слова. Однако они были убеждены в том, что развитие познания (научного познания, прежде всего) все более приближает человечество к абсолютной истине, что прогресс человечества – это, в частности, асимптотическое приближение степени истинности накопленного им знания к абсолютной истине.

Подход, согласно которому прогресс познания сводится к постепенному и непрерывному накоплению достоверных (адекватных, истинных) знаний, называется кумулятивизмом (от латинского слова cumulatio – увеличение, скопление). Особенно ярко кумулятивизм заявил о себе в философии науки. Согласно кумулятивистскому подходу, развитие науки представляет собой преимущественно прогресс: постоянное расширение круга познанного, увеличение количества решенных научных проблем, рост объема научного знания. Кумулятивисты, разумеется, признают наличие преемственности и инновационности в развитии науки. По их убеждению, преемственность проявляется в развитии науки в том, что последующие стадии науки непосредственно продолжают ее предшествующие этапы: последующее развитие науки уточняет, углубляет, дополняет, обобщает и т.п. ее предшествующие достижения. Кумулятивистское понимание характера развития науки господствовало на протяжении длительного времени. Аргументы кумулятивистов просты и убедительны. Действительно, как спорить, например, с утверждением, что современная наука знает больше, чем наука предшествующих столетий?!

В рамках кумулятивистского подхода был выдвинут важный для истории и философии науки принцип соответствия. Этот принцип конкретизирует понимание форм и соотношения преемственности и инновационности в развитии науки. Он раскрывает взаимоотношения между предшествующей и последующей научными теориями (концепциями раскрывает взаимоотношения между предшествующей и последующей научными теориями ()звитии науки. едователями и в более широком). Предшествующая теория, гласит этот принцип, является частным (или предельным) случаем последующей теории. Иначе говоря, в соответствии с этим принципом последующая научная теория имеет, сравнительно с предшествующей теорией, более широкую область применимости. Или: последующая теория является более общей теорией по сравнению с теорией предшествующей. Так, например, механика специальной теории относительности (релятивистская механика) является последующей теорией по отношению к классической (ньютоновской) механике. И эта – релятивистская – механика действительно имеет более широкую область применимости сравнительно с механикой классической. Если классическая механика успешно «работает» только в области малых (по сравнению со скоростью света в вакууме) скоростей движения тел, то релятивистская механика с высокой степенью точности описывает также и движения тел с релятивистскими скоростями (то есть скоростями, близкими к скорости света в вакууме). Далее, формулы ньютоновской механики получаются из соответствующих формул релятивистской механики, если пренебречь малыми для области «классических» скоростей «релятивистскими добавками». Приблизительно так же дело обстоит с соотношением классической механики (предшествующей теории) и квантовой механики (последующей теории), с соотношением арифметики рациональных чисел (предшествующая теория) и арифметики действительных чисел (последующая теория) и т.д. Таким образом, согласно принципу соответствия, преемственность в развитии науки состоит, в частности, в том, что последующая научная теория не отменяет, не зачеркивает, не исключает достижений предшествующей теории. Предшествующая теория, с такой точки зрения, остается вполне работоспособной в своей области применимости. И ее результаты, применительно к этой области, по сути, полностью подтверждаются последующей теорией. Соответственно, инновационность в развитии науки, согласно рассматриваемому принципу, состоит в том, что последующая теория дает новые и адекватные знания о той области действительности, которая не описывается (или описывается неадекватно) предшествующей теорией. Так, в приведенном выше примере релятивистская механика, с одной стороны, дает практически те же результаты, что и классическая механика, если речь идет об описании движений с относительно малыми скоростями. С другой стороны, релятивистская механика содержит новое знание: она дает описание принципиально новых эффектов, имеющих место в системах, движущихся со скоростями, близкими к скорости света.

Разумеется, принцип соответствия в значительной мере упрощает реальную картину развития науки. Многими авторами показано, что в действительности соотношение между предшествующей научной теорией и последующей теорией является гораздо более сложным, гораздо менее определенным, чем это представляется в свете принципа соответствия. В частности, строго говоря (с логической точки зрения), предшествующая теория не является частным случаем соответствующей последующей теории. Аналогично, строго говоря (с математической точки зрения), предшествующая теория не является предельным случаем соответствующей последующей теории. Поэтому некоторые авторы поспешили «сдать в архив» принцип соответствия и связанную с ним концепцию развития науки. Скорее всего, такая поспешность в данном случае не уместна. Принцип соответствия показал в прошлом и показывает в наши дни свою «работоспособность»: он описывает и объясняет некоторые существенные черты процесса развития науки. Конечно, роль и значение этого принципа не следует абсолютизировать. За пределами описательных и объяснительных возможностей принципа соответствия остается множество интересных и важных сторон развития науки. Об этом мы будем писать немного ниже. Что касается указания на то, что в строгом смысле слова предшествующая научная теория не является ни частным, ни предельным случаем соответствующей последующей теории, то, по всей видимости, с этим указанием согласились бы и те авторы, которые в свое время сформулировали этот принцип и ввели его в философию науки. Однако это указание не является сильным аргументом против использования обсуждаемого принципа в качестве методологического инструмента, поскольку и сами научные теории (за редчайшим исключением) не являются строго логическими и строго математическими системами, и, тем более, взаимоотношения между ними не могут быть сколько-нибудь полно проанализированы на строго логической и математической основе.

Гносеологический оптимизм заявляет о себе время от времени в сфере научного познания и в другой форме. Так, в книгах некоторых известных физиков можно прочитать о возможном (или близком) “конце фундаментальной науки”, о том, что в будущем мы узнаем все фундаментальные законы и, следовательно, развитие физики как фундаментальной науки завершится, как завершилась когда-то эпоха великих географических открытий.

Не останавливаясь далее на обсуждении позиции гносеологического оптимизма, отметим, что онтологическим основанием этой позиции является отрицание или недооценка значимости бесконечности (неисчерпаемости) универсума. Действительно, говорить о завершении познания универсума, об открытии всех его фундаментальных законов, о достижении абсолютной истины и даже об “асимптотическом” приближении к ней можно только в том случае, если мы отрицаем бесконечность, неисчерпаемость универсума или редуцируем ее (многоликую бесконечность универсума) к каким-либо ее упрощенным формам.

Поиск по сайту: